***
В середине марта, в то время, когда в рамках подготовки парков к лету включают фонтаны, и те полны холодной воды, Шерлок поскальзывается на склизком камне, лежащем на дне фонтана Итальянского сада Кенсингтонского парка(1). Независимо от того, что скажут врачи о пребывании в холодной воде фонтана (особенно когда глупые детективы уже проявили симптомы вирусной инфекции), когда температура чуть выше нуля − и всё это ради того, чтобы извлечь оттуда улики, − вышеупомянутые глупые детективы всё ещё имеют склонность прыгнуть туда, бросив носки и обувь их другу доктору. Поскользнувшись, Шерлок погружается с головой в ледяную воду и промокает. Любой нормальный человек выбрался бы из фонтана максимально быстро прежде, чем замёрзнуть, но Шерлок остаётся в воде до тех пор, пока не находит очень важную улику, с помощью которой они смогут официально обвинить человека, наблюдающего за шоу вместе с инспектором Лестрейдом, сержантом Донован и половиной городской полиции. У большей части аудитории вокруг глаз морщинки от смеха, а на лицах − глупые улыбки. Лестрейд и Донован так трясутся от смеха, что преступник, которого сержант держит за плечо, присоединяется к ним, не веря, что мокрый дурачок, суетящийся в фонтане, является человеком, нашедшим улику, из-за которой он проведёт, по крайней мере, десять лет в тюрьме. Только Джон Ватсон смотрит на своего соседа по квартире с очевидным беспокойством и с гневом в глазах. Джон Ватсон, держащий в руках носки и обувь Шерлока, похож на заинтригованного аиста, стоящего на одной ноге недалеко от детектива. И аист, и доктор так синхронно поворачивают головы, следя за тем, как Шерлок вылезает из воды, что это заставляет Лестрейда и Донован засмеяться ещё громче. Шерлок так дрожит от холода, что Джон уверен, что тот высохнет только от этого. Но он не будет так рисковать. Оставив аиста охранять обувь и носки Шерлока, Джон снимает с друга пальто. Тот так сильно дрожит, что кажется, будто он танцует какой-то странный танец. Стуча зубами, он говорит, что на этот раз не отказался бы от шокового одеяла, которое обычно так стремятся на него набросить парамедики. В поле зрения нет никакого одеяла, поэтому у Джона нет иного выбора, кроме как снять собственную куртку и накинуть её на Шерлока. Джон проклинает то, что она тому мала, но Шерлок, кажется, не возражает против этого. Куртка едва закрывает его плечи, когда он, продолжая дрожать, прячет в ней свой нос. Когда Джон пытается снять с Шерлока шарф, тот начинает крутить головой, чтобы остановить его; из-за дрожи это похоже на то, как будто у него нервный тик. − Я никогда не снимаю его в это время года. Всё ещё слишком холодно для того, чтобы выйти на улицу без шарфа. Джон широко распахивает глаза. − Шерлок, он промок насквозь. Ты промок насквозь! Прямо сейчас шарф совершенно бесполезен. Однако Шерлок отказывается его снять. Повернувшись, Джон ищет того, на кого можно будет разозлиться. − Вместо того, чтобы глазеть и хихикать как школьницы, − бросает он через плечо, − вы бы лучше делали свою работу и арестовали кое-кого, чтобы я мог отвести Шерлока домой. Сказав это в направлении группы констеблей, он тянет Шерлока в сторону единственного гражданского автомобиля, стоящего на дороге парка. Позади него стонет Лестрейд. Это − его автомобиль, и он новый. Джон знает это, поэтому и идёт к сияющему Мерседесу. Наряду со встроенной навигационной системой и салоном из кожи наппы, у автомобиля сиденья с подогревом.***
К тому времени, когда они добираются до Бейкер-стрит, Шерлок чихнул пятьдесят семь раз подряд, а из-за того, что его зубы стучат от холода, он дважды прикусил язык в попытках рассказать о деле. Несмотря на то, что Шерлок в мокрых носках и обуви, он не хлюпает, поднимаясь по лестнице, просто ступает тяжелее, чем обычно. Дрожа в своей обуви из лакированной кожи, Шерлок действительно похож на чечёточника, репетирующего для предстоящего представления. − О, дорогой, − восклицает миссис Хадсон, выглядывая из своей квартиры. − Он снова нырял? − спрашивает она Джона, остановившегося, чтобы извиниться за шум и капли воды в прихожей. − Нет, в этот раз это действительно был несчастный случай. − Он может простудиться до смерти, − качает она головой. − На улице очень холодно. Быстро поцеловав её в щеку и пожелав спокойной ночи, он обещает, что сделает всё, чтобы Шерлок прекратил танцевать чечётку, а потом бросается за ним. Он находит Шерлока в спальне. Там очень холодно, потому что окно открыто. И потому что Шерлок − идиот. Джон закрывает окно. Шерлок лежит на кровати, продолжая дрожать. Это напоминает Джону очень неприятную сцену из Экзорциста, которую он пытался забыть просто для того, чтобы иметь возможность спать по ночам. Лежа на животе, Шерлок похож на мешок с картофелем. Джон преуспевает в том, чтобы перевернуть его на спину, снять с него брюки и рубашку и отбросить всё это прочь. Перевернув Шерлока снова на живот, он берётся за край пухового одеяла и накрывает им дрожащую фигуру. На следующее утро у Шерлока лихорадка и болит горло, но, несмотря на это, он не желает находиться в кровати. Джон останавливает каждую его попытку добраться куда-то, кроме туалета, что не так трудно сделать, учитывая, насколько тот слаб. Однако, когда Шерлок стремится увидеть, почему его телефон (который Джон спрятал, но забыл выключить) звонит, Джону приходится сидеть на его спине в течение приблизительно пятнадцати минут, чтобы утомить. − Я держу пари, что это − тройное убийство! − хрипит Шерлок под Джоном. − Или четверное! Или даже пять убийств, а ты сидишь на моей заднице и позволяешь идиотам в Ярде попытаться раскрыть его самим! − Всё это − для твоего же блага, − отвечает Джон, переворачивая страницу Таймса, пока Шерлок продолжает под ним размахивать руками и извиваться. К концу дня Шерлок совсем охрип и обессилел. Он лежит на кровати, свесив с неё руку. − Джон, позвони Майкрофту. Я должен увидеть, упомянул ли я тебя в своём завещании. Прислонившись к дверной раме, Джон наблюдает за тем, как Шерлок выкашливает свои лёгкие. Появившись рядом с ним, миссис Хадсон качает головой и ставит поднос с чаем на тумбочку. Когда Шерлок даже не прилагает усилий, чтобы поблагодарить её, она гладит его по волосам и выходит из комнаты. Взмахнув рукой, она отклоняет извинение Джона за грубость Шерлока и закрывает за собой дверь. Джон возвращается к бедному умирающему пациенту. Он отводит в сторону влажные волосы со лба и прикасается к шее. Подняв потную руку, Шерлок оставляет отпечаток на джинсах Джона. − Чай? − спрашивает Джон. Шерлок хрипит. В одиннадцать часов вечера, в то самое время, когда Джон собирается подняться по лестнице и лечь спать, Шерлок выходит из своей спальни, взъерошенный и со сползающим с плеч халатом. Он останавливается перед Джоном, который молчит, ожидая того, что тот скажет. Джон поднимает бровь. Шерлок выглядит так, будто собирается заплакать. − Что? − мягко спрашивает Джон. Шерлок гудит. Серьёзно, он гудит. Джон широко распахивает глаза. А потом улыбается. − Ах, я вижу. Губы Шерлока дрожат. Джон обнимает его голову руками. − Всё, что я могу сделать для тебя сейчас, это дать тебе дружеский совет вернуться в кровать. Ты делаешь только хуже, когда ходишь, − он смотрит на ноги Шерлока, − без носков. Боже, Шерлок! Как будто ты намеренно не хочешь выздоравливать! Шерлок качает головой. − Ну, хорошо, − Джон подталкивает его в сторону спальни, − иди в кровать. Я принесу тебе чай и воду. В два часа ночи Джон просыпается из-за того, что в его постель пытается забраться Шерлок. Джон ощущает, как от него пышет жаром, когда тот падает на него сверху в попытке изящно улечься рядом. Кровать придвинута к стене, а Джон спит на той стороне, что ближе к двери, поэтому Шерлоку и приходится через него перелезать. Джон тянет одеяло из-под Шерлока и накрывает его. Он ощупывает его лоб и слышит, как тот хныкает. − Жди тут, − говорит Джон. Из-под одеял высовывается рука и до боли сжимает его руку. − Я не собираюсь тебя оставлять, просто схожу кое за чем на кухню. Скоро вернусь, − Джон осторожно снимает руку со своего предплечья и гладит по волосам Шерлока. Шерлок гудит. Джон находит миску и, заполнив ту чуть тёплой водой, помещает туда чистое полотенце. Он возвращается в свою спальню, где больная куча в халате больше похожа на несчастную мокрую собаку, чем на консультирующего детектива. Куча уставилась на дверь в ожидании Джона, и если бы у Шерлока были силы и хвост, он завилял бы им на подушках от радости при его появлении. Поставив миску на тумбочку, Джон проводит мокрым полотенцем по лбу и шее Шерлока. Шерлок снова гудит. − Я знаю, что это не весело. Прости. В знак согласия Шерлок всхлипывает; этот звук похож на тот, который издал терьер тёти Джона после того, как она прищемила его хвост дверью. Джон снова скручивает полотенце и проводит им по дрожащей челюсти Шерлока. Забравшись потом в кровать, Джон возвращается под одеяло и помещает полотенце на шею Шерлока. Он прижимает руку к лицу Шерлока, чтобы унять дрожь своими пальцами. Перестав всхлипывать от боли, Шерлок начинает издавать звуки, похожие на мурлыканье. Ощутив под футболкой пальцы Шерлока, Джон чувствует, как тот глубоко вздыхает. Он продолжает похлопывать полотенцем по ключицам и яремной вене Шерлока до тех пор, пока пальцы, излучающие тепло, не расслабляются, а дыхание не успокаивается. Джон просыпается несколько часов спустя, испытывая почти нестерпимое желание помочиться. Он продолжает сжимать в руках полотенце, и вода медленно капает на матрас. Шея Шерлока и концы его волос мокрые. Тот, свернувшись на нём калачиком, спит максимально близко; одну холодную ногу Шерлок спрятал между его бёдер, а пальцы другой запустил под пояс его пижамных штанов, где они и давят на мочевой пузырь. Он пытается убрать руку из-под головы Шерлока. Вода капает с полотенца на щёку Шерлока. Пробормотав что-то во сне, он трёт скулу кулаком, вздыхает, а потом хватает себя за нос указательным и большим пальцами. Бросив полотенце в сторону двери, Джон пытается скинуть с себя ноги Шерлока, взявшись сначала за ту, что давит на мочевой пузырь. Он обхватывает лодыжку Шерлока, чтобы вытащить его ногу из своих штанов. По-видимому, Шерлок боится щекотки. Джон получает пинок в диафрагму и удар в нос локтем (Шерлок всё ещё зажимает свой нос большим и указательным пальцами). Вскочив, Шерлок видит, как Джон стонет в подушки. − Ммм? − спрашивает он. − Ооо, − отвечает Джон. − Ммм, − приносит извинения Шерлок. Вздохнув, Джон ворчит в подушки и пытается встать ещё раз. Шерлок снова цепляется за него как утопающий. − Я просто очень хочу в туалет, Шерлок. Твоя холодная нога бог знает сколько времени давила на мой мочевой пузырь. Если я не встану, то тоже буду мокрый. Он вываливается из кровати, захватив по пути полотенце. Вернувшись в спальню, Джон понимает, что Шерлок понял его намёк: он порылся в его ящике с носками, разбросав их по всей комнате. Шерлок находится в постели, так завернувшись в одеяла, что виден только его нос. Подобрав носки, Джон сваливает их в кучу рядом со шкафом. Забравшись на кровать, он заглядывает под одеяло. − Хороший выбор, − говорит он, глядя на пальцы ног Шерлока. − Их связала моя бабушка. В пряжу добавлено алоэ вера. Шерлок благодарно гудит и тычет в нос Джона пальцами ног. Поймав их, Джон щекочет Шерлока до тех пор, пока тот не начинает извиваться. − Завтрак, − говорит Джон. Скривившись, Шерлок шумно выдыхает через нос. − Я рад, что ты больше не похож на сломанную микроволновую печь. И если ты хочешь снова функционировать как консультирующий детектив, то должен поесть. Нос исчезает под одеялом. − Ю-ху, мальчики! − Джон слышит, как по коридору шаркает тапочками миссис Хадсон. Она появляется из-за угла и стучит по стене. − Заходите, миссис Хадсон. Не обращайте внимание на кокон. Он находится в одном из своих настроений. − Ну, я уверена, что это его поднимет, − говорит она, передавая Джону поднос с завтраком: каша, яйца, тосты и огромная кружка дымящегося чая. Они размещают всё на тумбочке и на полу, а потом миссис Хадсон шепчет Джону на ухо: − Я добавила кое-что в чай, дорогуша. Это заставляет его чувствовать себя лучше каждый раз, когда он простужается. Она подмигивает и выходит из комнаты. Джон поднимает крышку на заварочном чайнике и вдыхает аромат. Чай пахнет ромашкой и выглядит как ромашка, и он горячо надеется, что этой комбинации будет достаточно, чтобы Шерлок его выпил. После того, как выпит чай и съедены тосты, Шерлок храпит как паровой двигатель и пускает слюни в подушку Джона. Джон собирается подарить что-нибудь очень хорошее миссис Хадсон на её день рождения в этом году. В гостиной Джон проверяет свой и Шерлока телефоны и видит сорок сообщений, семь из которых являются фотографиями Шерлока, на которых тот похож на крупногабаритную летучую мышь, стоящую в фонтане. На одной из них особенно хорошо видно, как Шерлок, падая, взмахивает руками. Он напоминает на этом фото ветряную мельницу (если его не разместят на доске объявлений в Ярде, Джон съест носки с алоэ вера). Есть также пять пропущенных звонков от Лестрейда и сообщение от него же, где инспектор интересуется здоровьем Шерлока и приносит извинения за полицейских, которые отправили им сообщения или написали через Интернет. Ну, поезд уже ушёл, думает Джон после проверки нескольких страниц знакомых ярдовцев в Facebook, где под фотографиями летящего в холодную воду консультирующего детектива много лайков и ещё больше комментариев. Шумно вздохнув, Джон прячет собственный телефон в карман и возвращает телефон Шерлока в тайник в своём кресле (в обивке есть дырка). Ромашка миссис Хадсон работает, поэтому Шерлок спускается в гостиную только через несколько часов. За это время Джон успевает принять душ, побриться и высказать ярдовцам своё мнение, описав дело в блоге и напомнив идиотам, что, решив его за них, Шерлок заболел фарингитом. Он лежит на диване и смотрит телевизор, когда Шерлок, с развевающимся за ним халатом, влетает в гостиную и приземляется на Джона. У него есть силы только на то, чтобы уткнуться в шею Джона, прежде чем он снова начинает храпеть. Спасибо Богу, что существуют легальные наркотики, думает Джон, устраивая Шерлока поудобней на своих коленях.***
Из-за фарингита горло Шерлока воспалено, и он не может говорить. В течение нескольких дней это похоже на проживание с больным малышом, жаждущим внимания и развлечений. Шерлок остаётся рядом с Джоном всё время. Когда тот сидит, он забирается на него сверху или сворачивается калачиком под боком, а когда спит, он укладывает ему на живот свою голову. Пытаясь занять Шерлока, Джон предлагает ему почитать; Шерлок на это соглашается, если только Джон будет читать ему вслух. Открыв на первой странице Собрание сочинений Эдгара Аллана По, Шерлок тычет книгу ему в лицо, а затем приземляется к нему на колени костлявой задницей и скользит под рубашку холодными руками. − Шерлок... твои пальцы... ледяные... убери их! Шерлок отвечает на это тем, что пытается согреть пальцы своих ног между хлопком и кожей. Утром к Шерлоку возвращается голос, но он больше похож на кряканье Дональда Дака. − Джон? Джон пытается открыть глаза и освободить руки из-под Шерлока, который не перемещается ни на дюйм, чтобы ему помочь, но наклоняется в его сторону, чтобы он мог положить руку ему на лоб. − Я мечтал оказаться в Дакберге и познакомиться с Дейзи Дак. − Кто это? − крякает Шерлок. − Как получается, что ты помнишь «Кружись, кружись по саду»(2), но удалил главного героя Кларенса Нэша(3)? Шерлок выглядит изумлённым. Джон сжаливается над ним. − Итак, чем хочешь заняться? После ночи на диване, явно предназначенном только для одного человека, но сейчас занятого двумя взрослыми мужчинами, один из которых спал на другом, никто из них не находится в лучшей форме. Особенно бывший солдат, которому снятся кошмары и у которого простреленное плечо и психосоматические боли в ноге. В общем, Шерлок, лежащий сверху и тыкающий локтем в грудь, не самое приятное, что хотелось бы чувствовать первым делом с утра, но тот болен, поэтому Джон решает с ним не спорить и позволяет остаться. − Я хочу смотреть мультфильмы. Шерлок, видимо, шутит. − Шерлок, я не это имел в виду, когда сказал о Дональде Даке... − Дело не в этом, хотя я до сих пор не знаю, кто есть кто, − фыркает Шерлок. − Это − то, что отец раньше делал со мной, когда я был болен. Джон быстро моргает. А затем гладит волосы Шерлока. − А что сделала бы твоя мама? Сейчас, когда Шерлок получил возможность вернуться в детство, на его губах появляется очень печальная, болезненная улыбка. − Она сделала бы для меня горячее молоко с мёдом и чесноком, − он вздрагивает, − на вкус это ужасно, но помогает. − А Майкрофт? − осторожно спрашивает Джон. − Он был бы в школе. Джон поглаживает спину Шерлока левой рукой, в то время как правая остаётся на его макушке. − Вернувшись домой, он принёс бы мне сушеный имбирь и микстуру от кашля со вкусом клюквы. Джон мог бы Майкрофта за это поцеловать. Из-за того, что у них нет широкополосной сети, каналов не так много. К счастью, на часах ещё детское время, поэтому они с лёгкостью находят на канале «Чип и Дейл» один из классических мультфильмов. Они продолжают лежать на диване: Джон − на спине, а Шерлок − на нём; когда белка заклинивает Дональда в дымоходе резиновым блином, это заставляет их обоих трястись со смеха. Шерлок, однако, выглядит изумлённым. − Ты сказал, что я − это он, да? − он показывает на экран телевизора. − Почему он без штанов? Прикусив губу, Джон икает. Шерлок смотрит вниз. − Я ношу штаны. Джон чуть не падает с дивана, и для того, чтобы сохранить равновесие, ему приходится схватиться за спинку. − Так ты правда не видел этого мультфильма, когда был ребёнком? − спрашивает он, когда обретает способность говорить. Шерлок шмыгает носом. − Должно быть. В основном это были кошка и мышь, которые пытались убить друг друга. − Ах, Том и Джерри! Мы посмотрим, что можно с этим сделать. Детский час закончился показом серии мультфильма про койота Вилли(4), а потом включили сериал «Жители Ист-Энда»(5). − Жаль. Шерлок вздыхает в его рубашку. − Неважно. Утреннее солнце светит прямо в их гостиную, и Джон чувствовал тепло и комфорт не только из-за яркого небесного тела, но и из-за сонного и расслабленного от болезни Шерлока. Колени Шерлока отлично вписывались между его бёдрами. А живот, восхитительно мягкий из-за кексов с цукатами и булочек миссис Хадсон, являлся прекрасной подушкой для подбородка Шерлока. Тем не менее, Джону отчаянно хотелось почистить зубы и принять душ. Ему казалось, что в рот наделали кошки, а почесав голову, он кривится от неприятного ощущения грязных волос. − Я должен принять душ. − И я должен, − сонно бубнит Шерлок. Шерлок хмурится, когда он осторожно выползает из-под него. Когда он направляется в сторону ванной, Шерлок следует позади него как тень. − Куда ты идёшь? − спрашивает Джон. − Принять душ. − Я не возьму тебя с собой. Ванна маленькая, в неё просто не поместятся двое взрослых мужчин. Но они помещаются. Особенно, когда Шерлок поднимает ноги, чтобы положить их на край, рядом с головой Джона. Джон не знает, куда девать руки, поэтому просто кладёт их на живот и закрывает глаза. Он знает, что Шерлок уставился на него, но так приятно наслаждаться тёплой водой, а не выяснять то, что видит Шерлок. − Я думаю, что мы должны стать любовниками. Удивительно, что он ещё придумает, чтобы привлечь его внимание. − Почему ты так думаешь? Он ощущает руку Шерлока на своём бедре, но глаза не открывает. − Потому что ты тёплый. Потому что ты заботишься обо мне. Никто не делал этого так, как мама и отец. А Майкрофт располнел и превратился в невыносимую задницу. − Миссис Хадсон заботится о тебе, − бормочет Джон в воду, в результате чего на поверхность поднимаются пузырьки. Он чувствует руку на своём животе, и то, как Шерлок тыкает в него пальцами. − Она − пожилая леди. Я не собираюсь быть возлюбленным пожилой леди. − Я и сам не молод. − Ты достаточно молод. − Спасибо тебе большое. А когда я стану старше, ты оставишь меня и найдёшь кого-то помоложе? Шерлок берёт его за руку. − Я никогда тебя не оставлю.***
В то время, как Шерлок сушит волосы, Джон зажигает камин и заваривает чай. Расположившись на одеяле перед камином, они начинают собирать пазл из пяти тысяч частей, так как Cluedo пришпилен ножом к стене. Рядом с Шерлоком − упаковка салфеток, и он скрывает использованные в рукавах халата и под футболкой. Джон занят тем, что собирает края пазла и не обращает внимание на то, как перед футболки Шерлока начинает выглядеть немного сомнительно. − Джон? − Хмм? Выхватив из его рук край пазла и поместив на свою сторону одеяла, Шерлок начинает собирать верхнюю половину автопортрета Ван Гога. − Так как мы теперь любовники, мы должны играть в эту игру голыми. Джон бросает взгляд на несколько найденных фрагментов челюсти Винсента. − Что, как покер на раздевание? Кто находит подходящий фрагмент первым, решает, какой элемент искать следующим? − Если ты хочешь. Или мы можем срезать путь, и ты мог бы просто сразу снять свою одежду, так как я всё равно у тебя выиграю. Джон крадёт несколько элементов пазла из кучи Шерлока и собирает фрагмент бороды Винсента. − Ты уверен в этом? − ухмыляется он. Несколько мятых салфеток падают на пол. − Шерлок, я пошутил! Не снимай футболку, ты всё ещё болен!***
Они лежат, обнявшись, в постели Джона (Шерлок, ностальгируя, сказал, что его простыни напоминают ему о тех, что были у него дома и из-за них он чувствует себя менее больным). Джон соглашается снять с себя всё, если Шерлок в свою очередь обещает не раздеваться полностью. − Ты должен быть голым чаще, − произносит Шерлок, целуя Джона в ключицу. − В твоих снах, − вздохнув, отвечает Джон. − Дааа, − мурлыкает Шерлок. Это не так уж плохо, признаёт Джон, будучи голым под одеялом рядом с человеком-радиатором с длинными пальцами скрипача, поглаживающими его по тазовым косточкам. Но когда Шерлок прикасается пальцами ног к его животу, Джон выдыхает: − Невероятно. Твои ноги всё ещё холодные. − Для того, чтобы их согреть, я просто должен буду поместить их между твоими ногами. − Не смей. У меня есть преимущество. Эта кровать − всё ещё моя, и я могу выгнать тебя, когда захочу. Шерлок пытается скользнуть ледяными ногами между его бёдрами. Но Джон плотно прижимает свои ноги друг к другу, и большой палец ноги Шерлока застревает. − Не сопротивляйся, Джон. Я болен, и мне холодно. Я никогда не поправлюсь, если ты мне не поможешь. − Моя промежность − не твой личный обогреватель. − Приподнявшись, Джон берёт с тумбочки книгу. Что-нибудь, чтобы отвлечься от ледяных пальцев Шерлока, исследующих его талию. − Ты можешь использовать мою кровать, если она заставляет тебя чувствовать себя лучше, но держи свои ледяные части тела отдельно от моих. Зарычав, Шерлок ныряет под одеяло и тычется в него холодным носом. Джон вскрикивает. − Говорят, что секс − лучшее средство от холода, − бормочет Шерлок под одеялом. − Спасибо, но нет, спасибо. Я не буду заниматься сексом со снеговиком, − отвечает Джон, найдя нужную страницу и бросая закладку на выпуклость под одеялом, которая является головой Шерлока. Он снова вскрикивает, когда Шерлок кусает его за живот.***
На следующее утро Шерлока мучает боль в горле. − Джон. Горло болит. − Да, ты говоришь это уже в десятый раз. Что я могу сделать? Ты не хочешь принимать лекарства и выбираешь просто лежать, стонать и хандрить... и ещё ты отказываешься от носков. − Носки − зло, − бормочет Шерлок в подушку. Он украл одну из пар Джона и отказывается её отдавать. Носки пахнут Джоном, и это утешает. Шерлок не хочет возвращаться в кровать, потому что он − ребёнок и, как и носки, сон − зло. И Джон, как доктор и ответственный взрослый, не будет присоединяться к нему, чтобы участвовать в любых действиях, кроме сна. Насупившись, Шерлок устраивается на диване, почти спрятавшись в пыльном пространстве между спинкой и подушками. Джон нависает над ним, пытаясь решить, стоит ли украдкой попросить у миссис Хадсон ромашкового чаю и рисковать тем, что Шерлок обязательно спросит, почему он не сделал чай из своих собственных запасов, которых, как тот знает, у него много. − Почему так больно, Джон? − Это − фарингит, приятель. − Вчера так не болело. − Потому что когда тебе стало лучше, ты стал игнорировать всё, что я тебе предлагаю, и потому что ты перенапрягаешь горло разговорами. Шерлок поднимает голову. − Тогда дай мне что-то, о чём можно думать, и мне из-за скуки не придётся говорить. − Ты только бормочешь что-то о себе, так или иначе. − Джон садится на край дивана и прикасается к горлу Шерлока. − Тогда поцелуй меня! Обещаю, что буду молчать, − умоляет Шерлок и кривит губы. Вместо поцелуя в губы, Джон прижимается своими ко лбу Шерлока, и выражение лица того бесценно. Он похож на разочарованного хариуса. − Это − из-за моей простуды? − сопит Шерлок. − Из-за того, что я чихаю на тебя в постели? Или ты на самом деле никогда меня не любил? Джон снова к нему наклоняется. О, поцелуй в веко тоже хорош. − Я обещаю, − говорит Джон, накрывая одеялом холодные пальцы ног Шерлока, − что буду и любить и целовать тебя так, как ты захочешь, но только когда ты выздоровеешь. Шерлок снова похож на грустную рыбу. − Никаких поцелуев и никакой любви, пока мне не станет лучше? Джон смотрит на него жадным взглядом. − Есть несколько видов любви, − говорит он на ухо Шерлоку, − и на данный момент это − любовь няньки: суп, термометр, больше сказок на ночь и травяной чай. Но я обещаю подарить кое-что получше, когда ты будешь в состоянии это принять. Шерлок сглатывает.***
Прекратив говорить и много перемещаться, Шерлок поправляется в рекордное время. Он вознаграждён поцелуями и делом, которое раскрывает вместе с плохо чувствующим себя Джоном. В конце концов − сейчас сезон гриппа, и половина городской полиции (на этот раз дражайшая половина) болеет; даже Салли Донован рада видеть Шерлока и Джона на месте преступления, где обнаруживаются ещё несколько офицеров. Она также видит явные симптомы простуды у Джона: тот прячет нос в воротник и время от времени сопит. Когда Джон за её спиной чихает, Донован оборачивается, чтобы выразить ему соболезнования. Шерлок опережает её. Он снимает свой шарф и обматывает его вокруг шеи Джона. Её челюсть отваливается. Шерлок наклоняется и говорит что-то Джону на ухо, в то время как его пальцы гладят засос, почти скрытый шарфом. Джон щёлкает Шерлока по носу, а потом целует. Он целует фрика в нос. Каким-то образом Лестрейд незаметно оказывается рядом с нею, поэтому она подскакивает, когда он кричит: − Эй, вы двое! Остановитесь, прежде чем Салли вывихнет себе кое-что! Не оборачиваясь, Джон отвечает (и у него опредёленно те же самые симптомы ларингита, из-за которых Перкинс взял больничный): − Не волнуйтесь, он просто провоцирует вас из-за того, что произошло в прошлый раз. Шерлок закрывает рот Джона рукой. − Я − всего лишь сосед по квартире, заботящийся о благополучии других. Соседи по квартире не целуют друг друга в нос. И при этом они не кусают их − зубы Шерлока находятся подозрительно близко к лицу Джона. − Я говорил тебе, что выходить из дома без шарфа в это время года опасно. − Заткнись. У меня нет шарфа. − Ты же доктор! − восклицает Шерлок в притворном ужасе. Джон прячет нос поглубже в шарф Шерлока, пытаясь выглядеть максимально больным, чтобы тот снова его поцеловал. − Эта жалкая театральность на меня не действует, − улыбается Шерлок и целует Джона. − Просто решай дело побыстрей, и мы сможем пойти домой, а ты сможешь начать меня лечить, − бормочет Джон из-под шарфа. Шерлок зловеще ухмыляется. − Ты уже решил его, не так ли? Тогда что же мы всё ещё здесь делаем? − жалуется Джон. − Как ты сказал, я провоцирую. Мне нравится быть нежным с тобой на публике, так как у этого есть двойное преимущество, дома-то я не смогу этого с ними делать. Не волнуйся! Я немного похожу туда-сюда, посмотрю на труп и ослеплю всех своими волшебными способностями к дедукции, а затем мы сможем пойти домой и начать за тобой уход. Джон выглядит не настолько изумлённым, как должен. − О, ты злой, злой человек, − вздыхает он, прислоняясь к груди Шерлока. − Просто порази их побыстрее. Я уже не чувствую пальцы. − Это − потому, что ты забыл ещё и свои перчатки, − укоряет его Шерлок. Взяв в руки пальцы Джона, которые тот прятал на его груди под пальто, он на них дышит. − Лестрейд беспокоится. − Джон кидает быстрый взгляд на инспектора, который явно на седьмом небе из-за того, что происходит между ними, но всё ещё хочет, чтобы Шерлок «отлепился от Джона и тащил свою привлекательную и важную задницу сюда, чтобы мы все могли пойти домой!» − Позволь ему поволноваться ещё немного, − шепчет Шерлок и кусает мизинец Джона. − По крайней мере, ты согрелся.