Досужие домыслы

До окончания выступлений ждать как до первой звезды, и Кенту жарко и скучно. Дело не только в вине, хотя он выпил уже больше, чем обычно (естественно то, что выбрал Чандлер), но и в Чандлере. Он, не прилагая усилий, выделяется из всех этих сидящих в зале расфуфыренных людей из высшего общества. Его стиль в том, как он себя преподносит. Кент думает, что, наверное, свалял дурака, но в этом нет ничего нового. Он предлагает Чандлеру выпить и тот кивает, его глаза вскользь следят за Кентом, наливающим напиток. Кент приглушает разочарование и отводит взгляд в сторону. Пока Чандлер не прикасается пальцами к его на ножке бокала, и Кент чуть не роняет бутылку. Других это позабавило бы. Наверное просто случайность, думает он. Пока нога Чандлера не трется о его. Он чуть не давится вином, и Майлз смотрит на него взглядом, припасенным для идиотов-полицейских, словно говорящим: «Я знаю, о чем ты думаешь, и лучше прекрати это прямо сейчас.» Он смотрит на детектива, но тот разглядывает интерьер, демонстративно не глядя на него. Кент отводит взгляд, поняв, что пялится. И вот опять, на этот раз ошибиться невозможно. Кент встает, осмелев от алкоголя, адреналина, или просто от собственной глупости. — Я иду в туалет, — сообщает он всем за столом. — Хочешь, чтобы кто-нибудь подтер тебе задницу? — спрашивает Майлз. Кент неопределенно пожимает плечами и уходит. Он практически уверен, что Чандлер наблюдает за ним. Он заходит, благодаря свою счастливую звезду за то, что туалетная комната пуста, и на мгновение удивляется, о чем, черт возьми, он думает. Или на что надеется. Дверь за спиной скрипит, и он собирает остатки своего достоинства, чтобы не вздрогнуть. — Кент, — безэмоционально произносит Чандлер позади него. — Сэр, — мягко отвечает Кент. — Я… — он замолкает. Непросто начать разговор с начальником в туалете, когда в любой момент может войти кто-то из коллег. — Прекрати думать и не оборачивайся, — приказывает Чандлер. Потом толкает Кента вперед, пока тот не упирается лбом в холодную плитку. Его руки скользят по талии Кента, вытаскивая рубашку из брюк, а потом ныряют под ремень. Кент порывается помочь, но Чандлер отталкивает его руки и заставляет его, грубо говоря, расставить ноги, словно преступник, которого хотят обыскать. Он делает это жестче, чем требуется. — Не двигайся, — рычит Чандлер ему на ухо и тяжело дышит, словно подтверждая, что время слов уже давно прошло. А потом пальцы Чандлера обхватывают его возбужденный член, двигаются уверенно и с той легкостью, что удивляет Кента, вечно неуклюжего в попытках проделать то же самое. Он хватает ртом воздух, когда Чандлер ускоряет движения и прижимается к спине Кента. Кент только успевает нерешительно толкнуться навстречу и почувствовать эрегированный член Чандлера, как кончает, забрызгивая стену и руку Чандлера спермой. На короткий миг перед глазами темнеет, но этого недостаточно, чтобы преодолеть смущение из-за того, что все так быстро закончилось, и когда Кент приходит в себя, Чандлер уже отошел к раковине. — Не двигайся, — просит Чандлер, когда Кент пытается развернуться, и тот автоматически замирает. Ждет. Он слышит, как Чандлер ровно две минуты моет руки (он считает), а потом как тот идет к двери. Удивительный самоконтроль у этого человека, думает Кент, когда становится ясно, что тот даже не собирается помочь себе кончить. — Это только один раз, — теперь в голосе Чандлера слышится нерешительность. — Я так не делаю… ничего не произошло. — Кент рад, что не может видеть его лицо. — Ладно, — отвечает Кент, когда понимает, что Чандлер на самом деле ждет ответа. Потом дверь скрипит и Чандлер выходит. А Кент должен побыстрее привести себя в порядок и вернуться к столу, приготовившись к шуточкам из-за своего долгого отсутствия. Но еще мгновение он прижимается лбом к стене, кровь мягко гудит в венах и нерешительность в словах Чандлера дает ему надежду, что когда-нибудь он получит то, чего желает. Он, в конце концов, терпеливый человек. И Чандлер не может вечно говорить «нет». Не когда они сделали первый шаг.