Танец бури

— Сыграй для меня что-нибудь, — сказала Арвен — её глаза загорелись, стоило Лириэн сесть у большой арфы в углу Каминного зала. Было ещё раннее утро, и в зале никого не было, кроме них двоих, так что в их распоряжении оставалось несколько свободных часов. Арвен принесла ленты всех цветов радуги, а также корзинку со швейными принадлежностями — позже, днём, ей предстояло работать вместе со своей матерью над новыми платьями. Руки Лириэн были пусты, но всё утро она словно бы не шла, а летела, и Арвен к тому времени уже достаточно хорошо знала её, чтобы понимать: внутри неё звенела новая песня, и Лириэн не будет покоя, пока та не будет сыграна. — Если я сыграю, станцуешь ли ты? — спросила Лириэн, подворачивая юбки, чтобы принять подходящую позу для игры на арфе. Арвен наклонилась к своей корзинке и вытащила оттуда несколько длинных лент, приподнимая их, чтобы Лириэн заметила и одобрила. — Вот с этим. Она выскользнула из туфель и встала посреди Зала, чуть опустив голову, рассыпав пряди распущенных тёмных волос по белому платью, — в ожидании звуков музыки. Лириэн начала играть: казалось, будто говорливый ручей, радостно смеясь, наполнил своим журчанием Зал. Арвен вскинула голову и руки — по ленте в каждой — и привстала на цыпочки, грациозно поворачиваясь, а затем плавно заскользила по Залу. Извивы её лент подчинялись тому же ритму, что и текучая мелодия арфы. Ручеёк превратился в стремительный поток звука: громкое пение Гремучей, с каким она изливается в каменистую долину Имладриса. Ленты в руках Арвен казались одним непрерывно движущимся, размытым многоцветным пятном, и её ступни в такт ударяли по деревянным доскам пола, когда она подпрыгивала в воздух и приземлялась, не теряя изящества, слегка согнув колени, в идеальном равновесии, прежде чем воспарить вновь. В Зале не нашлось бы ни единого уголка, куда бы она не ступила в танце, волосы тёмными волнами струились за нею, оборачивались плащом вокруг, когда она кружилась, и временами лезли ей в рот, когда она смеялась или делала вдох. Она была — воплощённая радуга, переливы света и тени в водяных струях. Лириэн продолжала играть, выпевая, как Бруинен течет дальше, в широкие западные земли, где встречается с другими реками, а затем и с морем. В её арфе слышался бурный рокот волн, и Арвен сделалась Оссэ, майа штормов. Казалось, молнии бьют в темных тучах её волос, и белые облака её одеяний мечутся по небу. И надо всем этим сияла радуга, буря света, не гаснущего даже в темнейших тучах. Посреди шторма плыл один-единственный корабль, и на том корабле был эльф — он печально вглядывался в западный горизнот, ища там хоть краткий проблеск. Арвен на миг застыла, прикрыв глаза рукой, глядя вдаль на что-то, чего толком не могла различить. Поднялась волна, и Арвен словно бы поднялась вместе с нею, всё так же неотрывно глядя на запад. Свет озарил её лицо на одно упоительное мгновение — а затем арфа сыграла, как волна обрушивается вниз, сминая Арвен и унося в пучину. Даже там музыка не переставала звучать, и Арвен плыла вместе с рыбами, покачивая мгновенно обретённым хвостом. Мелодия взлетела в финальном крещендо — Ульмо, поднимающий Воронвэ из глубин, — и Арвен вздымалась тоже, вытягиваясь всей собой вперёд, к свету; ленты в её руках обратились клубками водорослей. И крохотные волны, одна за другой, захлестывали её, уносили её, пока она не оказалась выброшенной на берег, с водорослями во рту и закрытыми глазами, лежащая неподвижно, почти как мертвая. Арфа сыграла последнюю ноту, и Арвен открыла глаза. Лириэн смеялась, хлопая в ладоши, и Арвен села на полу, улыбаясь во весь рот, — а затем поднялась и кинулась к Лириэн. — Как чудесно! — провозгласила она. — Мы будем перед тобой, точно околдованные, когда ты сыграешь это при всех! Она порывисто наклонилась и поцеловала Лириэн в губы; её кровь кипела от танца и музыки. Лириэн удивленно выдохнула ей в рот и поднялась, чтобы обнять Арвен в ответ. Какое-то время они безмолвно обменивались поцелуями, и наконец Арвен отстранилась, поцеловав Лириэн в последний раз. — Пойдешь ли ты со мной в мои покои? — спросила она, взяв в ладони руку Лириэн и прижимая к своей груди — тем самым ясно показывая, что имела в виду. — Да, — ответила Лириэн и одарила Арвен озорным взглядом, касаясь её груди второй, свободной рукой и легонько проводя пальцем по напрягшимся соскам. Арвен сделала глубокий вдох. — Сейчас, — настойчиво сказала она. Её швейная корзинка и ленты остались брошены рядом с арфой, когда девушки кинулись прочь из зала. *** Спальня Арвен была пуста, и солнце сияло сквозь раскрытые окна. Арвен торопливо задёрнула занавески, погружая комнату в тень, и притянула Лириэн к себе, расстёгивая на ней платье так быстро, как только было возможно. — Разве ты обязана носить такие сложные платья? — спросила она со смехом, сражаясь с очередной застежкой. — Вот увидишь: я как раз одета по случаю. Как только последняя пуговица выскользнула из петли, и Лириэн сняла с себя прочие предметы одежды, Арвен стянула своё собственное платье через голову и бросила на стул, а следом избавилась от нижнего белья и дёрнула Лириэн за собой на кровать. Лириэн приземлилась между её ног с немного удивленным возгласом — но тут же склонилась, припадая к губам Арвен, крепко целуя её, вжимаясь коленом между бёдер — там, где Арвен уже была горячей и влажной, истомившись по ней. Арвен требовательно, умоляюще застонала, и Лириэн не оставалось ничего другого, кроме как исполнить эту мольбу. Сейчас не стоило быть неторопливой и осторожной — всё происходило быстро и жестко, но как же сладко. Лириэн сдвинулась ровно настолько, чтобы прижать пальцы туда, к жаркому и влажному, скользнуть вниз, внутрь — и обратно, и ещё раз, а затем — снова вверх, обводя её жемчужину кончиком пальца. — Прошу тебя! Этого недостаточно, — воскликнула Арвен, глядя на неё со смехом в глазах. — Твой искусный язык, я уверена, годится не только для пения. Позволь же мне стать твоим инструментом. Какие звуки ты сумеешь извлечь из меня? Лириэн улыбнулась, опускаясь ниже, прижимаясь лицом к тёмным завиткам между ног Арвен. Её язык коснулся клитора Арвен, и та застонала, запуская пальцы в волосы Лириэн. — Ещё, ещё, — потребовала она, и Лириэн подчинилась, выводя линии и узоры, касаясь то мягко, то острым кончиком языка в точно известных местах — до тех пор, пока Арвен не выгнулась дугой, не прекращая сладких стонов; её бёдра приподнялись, настойчиво толкаясь вперёд, а пальцы в волосах Лириэн сжались крепче. Наконец, Арвен издала долгий низкий крик, и всё её тело задрожало. Лириэн продолжала нежные касания, давая ей прийти в себя, пока не утихла дрожь, и только затем подняла голову — её губы и подбородок блестели от соков Арвен. Сама же Арвен счастливо улыбалась. — Иди сюда, — она поманила Лириэн пальцем. Лириэн легла рядом, и Арвен, смеясь, лизнула её лицо. — Итак, — Арвен опустила руку между их телами. — Ты видела мой танец — видела дважды. А теперь наступает моя очередь играть.