Манифест

Само желание — не направленное ни на что в особенности — посещало ее не впервые: старательно сдерживаемая ярость в кончиках пальцев, зуд внутри черепа. Утолить его могла лишь кровь. В этом случае — кровь ее мужа. Чем сильнее свиньи дрожали под ножом повара, тем быстрее, после того как им перерезали глотки, они слабели и погибали от кровопотери. “Берегите платье, мисс Энн, может брызнуть”, — говорила Дженни, разрешая Энн смотреть с безопасного расстояния, пока тушу не уносили на кухню, чтобы та обрела новую жизнь в виде печеной свинины на столе отца Энн. С людьми всё было точно так же. Когда Джек вернулся из ближайшей таверны с бутылкой и двумя стаканами в руках, он несколько секунд рассматривал лужу, затем осторожно обогнул ее. — Это точно было необходимо, любовь моя? В этом зверинце непросто подобрать хорошую команду, — несмотря на эти слова, непохоже было, что он расстроился. Джеймс Бонни был посредственным пиратом, да и других недостатков у него хватало. — Он знал о нас, — просто ответила Энн. — Говорил, что завтра пойдет к Вейну и скажет, что ты собираешься его подсидеть. Хотел, чтобы Вейн убил тебя. Теперь ее ночнушка годилась только на тряпки; Энн разделась и бросила ее в таз. Поливая водой из кувшина окровавленные руки, она ощутила, как на плечи — тоже забрызганные кровью — опустился сюртук Джека, а затем тот обнял ее сзади, окутывая ароматом табака. Она дрожала, но не от холода или страха, а от того, что преследовавшее ее желание временно утихло. Она хотела, чтобы Джеймс исчез, и сама сделала так, чтобы это случилось. Джека она тоже хотела, хотела поселить в том углу сердца, где раньше жила лишь мечта о свободе. Именно эта мечта заставила ее идти до конца. — Не волнуйся об этом. Я займу его место на “Бродяге”. Услышав, как Джек негромко засмеялся ей на ухо, она застыла в негодовании, но тот произнес: — Ты будешь лучшим пиратом, чем он когда-либо мог мечтать. Мне повезло, любовь моя, что на страже моих интересов будешь стоять ты. — Наших интересов, — пробормотала она, слизывая со своих губ металлический привкус крови.