Как сквозь землю

– Где мой шампунь?! Дэнька, ну я сколько раз просила – купи уже свой! Дэн задумчиво опустил глаза, изучая уткнувшийся ему в грудь палец, и прокомментировал: – С тебя вода стекает. Полина сердито шлепнула его по плечу, поправила тюрбан из розового полотенца и злорадно ответила: – А пока мы не долетим до следующей станции, я буду пользоваться Тедовым «Шелковлас50»! «Сила мощь дай твой влас, блеск жеребец получи!». И, гордо развернувшись, ушлепала в каюту, не отреагировав на возмущенное: «Эй!», донесшееся от пилотского кресла. *** – Опять началось, – Макс повертел в руках пузатую фиолетовую бутыль с яркой этикеткой, вчитался в описание, хмыкнул и отставил добычу в сторону. – Китайская ерунда какая-то. Погоди, сейчас я… И зашарил рукой под подушками, накиданными на крыше Мохнатого дома. *** – Венька, не видел мою фуражку? – Станислав озадаченно почесал затылок. – Дурь какая-то – в душ ходил, снял, а вернулся – пропала, представляешь? – Может, Котька утащила? – сочувственно предложил Вениамин. – Да я уже посмотрел под диваном. И Машка говорит, что эта паршивка дрыхнет уже часа два. – Оставил где? – Да где оставил, я точно ее снимал! – проворчал Станислав, снимая с шеи полотенце и озадаченно разглядывая его: а ну как там капитанское достоинство притаилось? – Стасик, – Вениамин даже оторвался от перекладывания ужасающего вида инструментов, которые исправно протирал каждый день, поясняя, что он ничего плохого, конечно, не ждет, но с их удачей им стоит с собой возить не только несколько тонн медицинского оборудования, но и маленькую личную армию. – А ты как, не замечал, что начинаешь забывать всякую ерунду? Ну, там, комм надеть, дверь в каюту закрыть, или не помнишь, пил ли уже чай или… – Венька, – Станислав мрачно уставился на безмятежно-заинтересованного друга, – имей совесть, а? Я еще на склероз не жалуюсь. – Ну как знаешь, – не стал спорить доктор. – Но ты все-таки подумай… – Венька! *** – А это еще что? – Макс изумленно уставился на помятую, всю в кошачьей шерсти капитанскую фуражку. – Черт, как-то даже совестно – какого-то несчастного без части формы оставил. Что-то неудачный день. – Что это? – заинтересованно вытянул шею Нумминорих. – В моем мире такое носят всякие капитаны. Военные, морские… – Макс, пожав плечами, отдал находку любопытному другу. И, сосредоточившись и мысленно вопя о своем желании доставить чашку вкусного кофе, кофе, кофе! – засунул руку в Щель между Мирами. *** – Я не понял! – Тед пихнул кулаком навигаторское кресло и сурово навис над невозмутимым напарником. – Совсем совесть потерял, рыжий? Это что за мародерство – ладно бы хоть пару банок взял, но не весь же ящик! – Сам рыжий, – не повелся Дэн. – Ну блин, я серьезно. Предупредил бы хоть, я бы на стоянке еще купил. – Тед. – Дэн повернулся, с сожалением оставив на экране недорешенную головоломку, и, одарив пилота тяжелым, серьезным взглядом, поведал: – У меня она есть. – Че? – Совесть. Не брал я твое пиво. Тед нахмурился, задумчиво почесал щетину на подбородке, мысленно перебирая возможных виновников, и заключил: – Тогда Ланс или Полли… Вот две… два… двое засранцев! *** Упаковка рухнула Максу на колени – к такому весу он был не готов. Полиэтилен в углу был надорван, одной банки не хватало, но остальные двадцать три были целы. Макс слегка потрясенно присвистнул. – Это, кажется, можно пить, – заметил оптимистичный Нумминорих. *** Полчаса Ланс ходил по кораблю, задумчивый и сосредоточенный. Поднимал с дивана подушки, открывал кухонные шкафчики, осторожно заглянул в утилизатор, даже провел пальцем по кромке и, разочарованный, ушел в каюту, непонятно пожав плечами на вопрос Полины, что случилось. *** На новую добычу Макс смотрел добрых секунд тридцать, прежде чем протянуть Нумминориху со словами: – Из нас двоих, приятель, только ты – счастливый отец, так что тебе это пригодится больше. Но если честно, я понятия не имею, почему мне достается какая-то дичь сегодня. Нумминорих аккуратно взял протянутую фиолетовую тушку, местами полинявшую, и уставился в красные стеклянные глаза. Озадаченно потянул за высунутый язык. – Дочке отдам, – заключил он. – У нее как раз период, когда красивые куклы – это скукотища, а вот чудищ всяких и в кровать можно брать. *** «Альбом». Короткое сообщение застигло Дэна, когда он методично вытирал кошачью морду полотенцем, фильтруя недовольные вопли и пресекая попытки разодрать жестокому человеку, помешавшему бедной кисоньке выжрать банку сгущенки, руки в кровь. «Что альбом?». «Пропал», – лаконично ответил Ланс. Дэн нахмурился, поднял страдалицу за шкирку повыше, убедился, что умереть от засохшей в дыхательных путях сгущенки кошке не грозит, и посадил орущий комок на пол. «Вспоминай, где оставил». «Нигде!» – текстовые сообщения не позволяли передавать выражение лица, но Дэн отчетливо представил насупленного Ланса и вздохнул. Кому, в конце концов, мог понадобиться альбом? Все члены экипажа привыкли, что Ланс показывает рисунки сам, а если не показывает, но посмотреть очень хочется, можно дождаться, пока «котик» отвлечется, и тихо полистать. ...Котька, довольно урча, выпустила из пасти мягкий, восхитительно пахнущий кусок человеческой пищи. Огляделась – двуногие находились на кухне и пропажи не заметили, а значит, никто не должен помешать. Облизнувшись, она открыла пасть – наконец-то сожрать, ур-р-мяу! – и клацнула зубами по воздуху. Недоуменно принюхалась – пятнышко на полу и крепкий запах подтверждали, что добыча только что лежала здесь. А теперь?! – Р-р-мяу! – возмутилась Котька. Тронула пятнышко лапой. Тронула еще. Не помогло – пол был пуст, а запах начинал рассеиваться. Осев на пол, Котька громко завыла. Как так! ...Вениамин прищурился, пересчитал содержимое особой полочки для лекарств еще раз и возмутился: – Обормоты! Пол-литра утащили! – и решительным шагом направился в пультогостиную: ругаться и стыдить. ...Дэн натянул простую синюю футболку, мельком глянул в зеркало и, пожав плечами, вышел из каюты. Где, интересно, он оставил свою любимую – «Лучший навигатор галактики»? ...Тед не стал терпеть. Широким шагом влетев в пультогостиную, он возвестил: – Моя девочка! – получился тон отца, чью примерную дочь совратил какой-то местный хулиган. – Какая сволочь?! *** Макс решительно встал. Нет, все эти мелочи – еще куда ни шло, но вот это – еще чего не хватало! Внушительный горшок с коноплей он держал под мышкой, уворачиваясь от пышной листвы, которая так и норовила пощекотать под носом. – Извини, приятель, – обратился он к Нумминориху, – это уже слишком. Так ты говоришь, вся эта радость – из одного мира? – Ага, – Нумминорих все еще с интересом разглядывал футболку, словно недоумевая, зачем носить такую странную вещь на себе, и держал на коленях пол-литровую бутыль. Минуту назад он умудрился отвинтить крышку и вдохнуть прямо над содержимым, и Максу пришлось спешно вспоминать протрезвляющее заклинание. Нумминорих, к счастью, в норму пришел моментально и даже устыдился: тайный сыщик, а нюхает всякую дрянь, не подумав! – Тогда пошли, – позвал Макс. – Вернем это все на место, а то я чувствую себя бессовестным вором. *** Маша потянулась, эротично изогнув спину, и влажными глазами посмотрела на двух незваных гостей. Цокнула языком, щелкнула плеткой и пожурила: – Ай-ай-ай, плохие мальчики. Вас не звали. Двое синхронно вздрогнули и обернулись. Один, чертыхнувшись, прищелкнул пальцами – и Маша на миг растворилась, чтобы через секунду материализоваться снова и томно возвестить: – Ах ты, шалун! Я вся твоя! Один из вторженцев сдавленно хихикнул. Второй вежливо попросил: – Дай нам оставить вещи и уйти. И никому не говори про нас. – Как пожелаешь, сладкий, – пообещала Маша. Двое завозились, сгружая что-то на диван. Устроив поверх кучки вещей светящуюся тушку шоаррской лисы, они переглянулись, кивнули другу другу, а затем Маша услышала: – Когда мы уйдем, ты освободишься от моей власти, – и уже почти выдохнула нежным шепотом: “О да, мой повелитель” – как гостиная оказалась пуста. Только на диване возилась, кряхтя, механическая лиса. *** Над кучкой вещей стояли, склонив головы, словно на похоронах. Тед ревниво прижимал к груди горшок с коноплей, Вениамин сердито сжимал горлышко бутылки со спиртом, Ланс хмурился, спрятав за спину альбом. Станислав кашлянул, оглядел всех, не остановив осуждающий взгляд только на Веньке – уж точно не его рук дело, – и, вытащив из-под лисы фуражку и нахлобучив на голову, тяжело уронил: – Та-ак. Ну и кто из вас решил, что это забавно? Ответом ему были четыре невинно-оскорбленных взгляда, но капитан давно усвоил, что верить такому нельзя. Ишь, совсем распоясались! Ладно лиса, черт с ней, даже спирт – да как будто они с Венькой не таскали запасы из санчасти… Но фуражка! Фуражка – это уже ни в какие ворота. Он сурово скрестил на груди руки и приготовился ждать.