Во время дождя

За окном дождь льёт, будто из ведра, и утро только началось. Вчерашним вечером Эрик засыпал, будучи в полном раздрае, а сегодня лежит в объятиях Джека и собирается по частям воедино. Волосы его немного влажные из-за капель воды, пролившихся на него с бойфренда, а майка и шорты, намокшие не в пример сильнее, заняли своё место на стуле, рядом с костюмом Зиммерманна. От Джека пахнет дождём и совсем немного парфюмом, волосы тяжёлые от влаги, а кожа холодная. Эрик прижимается к нему и обнимает поперёк спины, переплетает с ним ноги в надежде согреть снаружи так же, как поддержка Джека грела его изнутри. Зиммерманн обнимает его крепче, прижимается губами к виску и глубоко дышит, выдыхая в волосы Эрика и обдавая его теплом. Эрик прикрывает глаза, он боится уснуть в этом коконе уюта и перебирает пальцами на руках, проводит кончиками по голой спине Джека, ощущая рельеф мышц и скользя по впадинке вдоль позвоночника. Сон, к его удивлению, не идёт. Ощущения странные, но приятные, Эрик чувствует даже слабое движение Джека и сердцебиение в чужой груди, отдающееся в его собственной, молчание не напрягает, а будто скрепляет их в одно целое, которому не нужны слова, чтобы понимать друг друга. Они лежат лицом к лицу, и их губы соприкасаются в неторопливом осторожном поцелуе, не обязывающем к пылкой страсти или чему-то подобному. Они давно не виделись, и всё, чего хотели, — быть вместе, рядом друг с другом, видеть, слышать, чувствовать. Эрик обнимает Джека за шею, зарывается пальцами во влажные тёмные волосы на затылке и чувствует, как тёплые ладони медленно скользят по его спине от лопаток до поясницы. Он забрасывает ногу на бедро Зиммерманна и довольно вздыхает, когда руки на пояснице притягивают его ближе. Поцелуй заканчивается, но они продолжают лежать в объятиях друг друга, соприкасаясь кончиками носов и поглаживая кожу подушечками пальцев. За окном шумит дождь, разыгравшийся не на шутку, и Эрик верит, что они со всем справятся. Даже если только-только началось самое паршивое утро за всю историю человечества.