Умиротворение

Равновесие Силы. Здесь, на Одессене, Дайман отлично его чувствует. Именно по этой причине Лана выбрала эту планету для базы Альянса. Чтобы бывшие враги могли сосуществовать рядом друг с другом и не испытывать дискомфорта. Объединиться против общего врага. Дайману больше была по душе атмосфера Коррибана или родного Каас-сити. С его вечными дождями и цивилизацией в центре города. А здесь для него — слишком спокойно. Одессен был способен вогнать в умиротворение. Здесь можно было расслабиться. Не думать о том, что скоро очередное сражение. Смотреть в это необычное небо и ни о чем не думать. Иногда случались моменты, когда хотелось побыть одному. Так, как сегодня. После сложной операции на Вэндине с этим рогатым экзотом, пожалуй, умиротворение — это то, что нужно было ситху. Пока Альянс развлекался в кантине, он предпочел уйти подальше от базы, от этой суеты и празднования очередной удачной операции. Иногда вокруг него было слишком много людей, а он предпочитал уединение. Поэтому, предоставив Терону налаживать связь с мандалорцами, Дайман сейчас сидел на крыше собственного старого имперского перехватчика, который давно уже не поднимался в небо. Слишком много всего было связано с этим кораблем, а теперь уже казалось, что это все давно было в другой жизни. Но «Ярость» Дайману по-прежнему была дорога, пусть сейчас он ею и не пользовался. Ему казалось, что даже если можно снова поднять ее в воздух, уже никогда не будет так, как было раньше. Связь с собственной командой потерялась, едва он попал в плен к Арканну, укравшему у него целых пять лет жизни. Конечно, несмотря на то, что Брунмарк нашелся на Альдераане, а Пирс, дослужившийся до майора, на Дромунд-Каасе, он по-прежнему ничего не слышал о своей ученице, как и о Квинне, о котором теперь даже получалось вспоминать без этой идиотской сосущей боли в груди, но... — Эй, я так и думала, что найду тебя именно здесь! Правда, не сразу догадалась, что стоило искать наверху! — услышав голос тви’леки, Дайман принимает сидячее положение, глядя прямо на нее, когда она вылезает из верхнего люка, закрывая его за собой, и обосновывается на крыше рядом с ним. Он с трудом находит в себе силы подавить улыбку. Ветт, его Ветт, бывшая рабыня, которая умудрилась стать боевой подругой. Ветт, которую он лично попросил бежать к сарлакку на кулички подальше от флагмана Дарта Марра, спасать свою жизнь и жизнь всех остальных. Ветт, которая срывающимся голосом очень просила его постараться не погибнуть. И ведь он выполнил ее просьбу. Назло Вечной Империи и всем своим врагам. — Ты чего-то хотела? — он обращается к ней, слегка прищурившись. Редко ее просьбы бывали бестолковыми. Или просто перестали ему казаться такими, когда они неожиданно стали друзьями? Хотя, Дайман до сих пор не может ответить на вопрос, в какой конкретно момент это произошло. Будто бы Сила решила все за него, сделав Ветт той, кого он может назвать своим близким другом, хотя ситх не собирался позволять себе подобные слабости, когда впервые переступил порог академии на Коррибане. — Мне нужна твоя помощь... — Ветт держит руки за спиной и кусает губу, пряча взгляд. Словно нарочно выдерживает паузу. Дайман прищурился, гадая, что еще могло случиться на базе в его отсутствие. Неужели их даже на пять минут нельзя оставить без присмотра? Но затем Ветт снова смотрит на него, уже не сдерживая легкой, лукавой улыбки и демонстрирует правую руку, в которой была зажата бутылка выдержанного кореллианского виски. — Я не могу уничтожить это в одиночку. Подсобишь? — Тебе не говорили, что спаивать коммандера — нехорошо? — Дайман все же не сдерживает улыбки, забирая у Ветт бутылку и делая довольно крупный глоток. Виски приятно обжигает горло, разливаясь теплом по всему телу, и теперь этот вечер кажется еще более умиротворенным, чем раньше. — Меньше гонору, коммандер, и люди к тебе потянутся, — Ветт закатывает глаза, перехватывая бутылку. — Я — ситх, ты забыла? Ни одна провинность в Альянсе непростительна. И каждый причастный понесет ответственность, если что-то пойдет не так, — Дайман снова отворачивается, глядя в сторону базы. Он даже отсюда чувствует, насколько там царит веселая и расслабленная атмосфера. Отдыхать действительно нужно, хотя бы иногда. Но тот факт, что Арканн все еще жив, и все еще охотится за ним, а Вечная Империя разрушает его родную галактику, не дает ему покоя ежесекундно. — Зануда ты. Расслабься. Ну хотя бы на чуть-чуть. Не говори мне, что пока меня не было, ты этому разучился, ну же! — Ветт шутливо пихает его в бок, и снова возвращает ему бутылку. — Ты заслужил это. Как никто другой. И они заслужили. — Объясняй это не мне, а Терону. Когда я уходил, он снова уткнулся в свои датапады, и даже не притронулся к своему стакану, — Дайман уже не в силах скрывать беспокойства. — Один в работе, другой хочет чьей-то крови все стандартные сутки... О, да, вы нашли друг друга, — легкий ироничный тон и смешок тви’леки все же вынуждают ситха выдохнуть и расслабиться. Он даже чувствует, как напряжение покидает его мыщцы, что немного побаливали после визита на Вэндин и операцию, которую они проворачивали с Голтом. Но мысли о Тероне все равно не выходили из его головы. Шан слишком много работает и расслабляется только в его объятиях по ночам, когда им удается остаться наедине. Пожалуй, Терон был до сегодняшнего дня единственным человеком, за которого он беспокоился. Но теперь их двое. Словно какая-то недостающая деталь в механизме встала на свое место, и теперь все так, как нужно. — Я скучал по тебе, — спокойно, но вполне искренне говорит Дайман тви’леке, почувствовав, как она прижимается сбоку к его плечу, и вновь отдает ей бутылку после очередного глотка. — Выпивка сделала тебя сентиментальным? — Ветт фыркает, но делает глоток, устраиваясь удобнее. — Хотя... В глубине души, в тебе всегда это было. Я ведь была права. И ты это знаешь. — Никому не говори, — Дайман усмехается, обнимая ее за плечи. Им сейчас это нужно, она права. Этот перерыв. Просто сидеть на крыше своего старого корабля, передавать друг другу постепенно пустеющую бутылку, и смотреть в небо Одессена, наполненное туманностью и порой рассекающими его молниями. И молчать. Потому что больше слов не нужно. И чувствовать умиротворение, которого так давно не было между ними.