Моя сокровенная тайна

      В этот день у меня было меланхоличное настроение. Не знаю с чем это могло быть связано, иногда я просто грущу, без причины. Возможно, это что-то подростковое, а возможно, я всего лишь не дружу с головой. Скорее второе… На часах 7:35. Настроения не было, всю предыдущую ночь лил дождь, оттого тучи не успев рассеяться, закрывали собой солнце и как-то неприятно давили. Смотреть на серое небо больше не хотелось и, сделав несколько шагов от окна, я плюхнулась на кровать, закрыла глаза и завернулась в одеяло. Стало тепло, уютно и темно. Наверняка я просто не выспалась. — Ксень, вставай! Голос мамы появился как-то неожиданно, видимо я быстро задремала и не услышала, как она вошла в комнату. В этот момент мне не хотелось отвечать и вообще подавать какие-либо признаки жизни, поэтому я продолжала лежать, не открывая глаз. Мама снова повторила свою просьбу, и немного поразмыслив, я решила, что стоит подчиниться. — Доброе утро, соня,— мама улыбнулась, в уголках её глаз появились морщинки, которые я любила в ней как-то по-особенному. Неожиданно я поняла, что проспала не так уж и мало. Мама выглядела бодрой, её светлые волосы были уложены, глаза слегка подкрашены, губы тоже. На ней её любимый кремовый пиджак. — Который час? — резко сев в кровати спросила я. — Уже почти одиннадцать. — У тебя поезд через час! Почему ты не подняла меня раньше? Я же хотела проводить тебя. — Ты так сладко спала. Тем более, что ты всегда меня провожаешь, ничего не случиться, если один раз я доберусь до вокзала сама, а вот до входной двери, пожалуй, ты можешь меня проводить. Кстати, внизу тебя ждёт гость. — Гость? Меня? — я не понимала о ком говорит мама. Первое, что пришло мне в голову, так это то, что Катька притащилась раньше времени, а теперь сидит внизу и строит из себя порядочную девушку, за которую её принимает моя добрая и доверчивая мама. — Да, приехал Глеб. Он вернулся в город пару недель назад, жил у друзей, пока никак не может найти подходящее жильё. Ты же знаешь как у нас с этим сложно. Я предложила ему пока пожить у нас, и теперь в командировке мне будет спокойнее, ведь он приглядит за тобой. — Глеб? — Ксень, это твой дядя. — А, он…— я поняла, наконец, о ком говорила моя мама, но это совершенно меня не порадовало. Мало того, что этот дядя Глеб родной моему отцу только по бабушке, так ещё и никогда у нас не бывал. Я видела его лишь один раз в жизни, на похоронах отца, восемь лет назад. И очень плохо запомнила. Теперь, этот, можно сказать, чужой человек, будет жить со мной долгие два месяца в одном доме и приглядывать за мной. Мне же уже восемнадцать лет, зачем мне нянька? Но и это не самое важное. У меня были планы на этот вечер. Теперь всё пошло прахом. Спасибо, дядя! Мама чмокнула меня в макушку и вышла из комнаты. За окном уже прояснилось, но почему-то яркий свет стал раздражать меня ещё больше, чем утренняя пасмурность. Я встала с кровати, подтянула растянутые штаны пижамы, перевязала на них шнурок, запустила пальцы в запутанные волосы, слегка почесав голову. Это всегда немного расслабляло меня. Сунув ноги в тапочки, я медленно поплелась в коридор к лестнице, вслед за мамой. У входной двери стоял мамин чемодан на колёсиках, её голос доносился с кухни. Миновав лестницу и гостиную, я вошла в кухню и мой взгляд сразу же наткнулся на дядю. Он был обут в домашние тапки моего отца, что мама до сих пор хранила. Какие-то помятые джинсы, слегка свободные, растянутая футболка. Сложилось впечатление, что он совсем недавно проснулся. Его каштановые волосы не были короткими или слишком длинными, зато торчали небрежно во все стороны света, а на кончиках некоторых прядей остались следы давнего обесцвечивания. Заметив это, я вспомнила, что мне пора бы обновить своё амбре. Он повернулся. Весьма недурен. Это сразу пронеслось в моей голове. Лицо его было свежим, несмотря на небольшую щетину, а значит весь его внешний вид – это строго выдержанный образ, а не нелепая случайность, хотя в этот момент я поняла, что ему простительно. Скулы широкие, губы узкие, самый обычный нос, а вот глаза…похожи на папины, карие, тёплые. — Доброе утро, — произнёс дядя и широко улыбнулся, я бы ответила, не будь так поражена его улыбкой и ямочками на щеках. Несмотря на то, что он казался милым, что-то в этот момент меня оттолкнуло. Я знала такой тип парней. Сладкие мальчики, у которых от поклонниц отбоя нет. Подобные мужчины всегда меня отталкивали. Не знаю, почему-то мне казалось, что они не способны ничему научить. Повисло неловкое молчание и, перестав анализировать малознакомого родственника, я кивнула в ответ. — Ладно, Глеб, я вроде всё тебе рассказала и показала. Побегу, а то опоздаю, — мама прошла через кухню и на мгновение задержалась рядом со мной, чтобы снова поцеловать. — Веди себя хорошо, слушайся Глеба. — Ты же знаешь меня, мам, — спокойно ответила я, улыбнувшись, как примерная и понятливая дочь. Мама пошла к выходу, а Глеб к холодильнику. Бесцеремонно открыл его, достал молоко, отвинтил крышку и принялся пить прямо из горла. — Молочка? — спросил он, оторвавшись от бутылки, заметив мой неодобрительный взгляд и утирая губы тыльной стороной ладони. Я ничего не ответила, развернулась и пулей полетела в коридор. — Мам, он пьёт молоко прямо из бутылки! — недовольно воскликнула я, нагнав её уже на выходе. — Развлекайтесь! — улыбнувшись напоследок, мама закрыла за собой дверь. В эту секунду мне отчётливо показалось, что она даже не слушала меня, и желает поскорее убежать. Собственно последние три раза она уезжала в командировки с небывалой ранее радостью. Вот что значит любить свою работу, ага. Я ещё несколько секунд простояла у двери, смотря на то место, где совсем недавно находилась мама. Затем, смирившись с тем, что ничего не изменится, выдохнула и решила вернуться в комнату. Отлично! Оставила меня, грубо говоря, с чужим человеком, который выглядит как бездомный, с жуткими манерами. Ну ладно, с бездомным я перегнула. Вид у него относительно сносный, чистый, вроде не воняет. Но не стоит хорошо разбираться в людях, чтобы понять, что он нагловатый раздолбай, который испортит мне всю мамину командировку. Собственно, в этом и была вся причина моего недовольства им. Его присутствие. Оказавшись в комнате, я снова плюхнулась на кровать, где начала судорожно искать телефон. Искала долго, так как он каким-то образом оказался в наволочке подушки. — Кать, сегодня не получится, — сразу отрезала я, забыв даже поздороваться с подругой, когда та подняла трубку. — А чё так? Случилось чё? — Нет, просто мама предложила папиному брату пока пожить у нас. — Вот засада! А с ним никак нельзя договориться? Он старый и вредный зануда? — Он не старый, но ему хорошо за двадцать. Нет, Кать, без вариантов. Он всё будет докладывать моей маме. — Вот так всегда, вечно мне не везёт в день рожденья, — подруга была расстроена, а вместе с ней расстроилась и я. — Прости. — Ладно, не будем унывать. Тогда как обычно, вечером, на том же месте. — Хорошо! Не кисни, всё равно будет здорово, я ведь буду рядом! Мы попрощались и завершив вызов я громко выругалась. День становился всё хуже и хуже. Катя была моей подругой с десятого класса, мы вместе закончили школу и вместе поступили в институт на экономический. Я могла бы уехать тогда, после школы, учиться в другом институте, жить в большом городе, но мне не хотелось расставаться с Катей, ведь она не могла бы поехать со мной. Катя из неполной семьи. Живёт с мамой и бабушкой в небольшой двушке, в одном из спальных районов расположенных ближе к центру города. Несмотря на то, что она весьма неплохо училась и сдала экзамены, мама Кати всё равно не смогла бы обеспечить её время обучения вне нашего родного города. В этот день мне хотелось порадовать подругу, устроить пусть и небольшой, но настоящий праздник. Украсить гостиную, позвать некоторых друзей, подобрать отличную музыку и просто весело провести время. Но в место этого, теперь нам придётся, как и обычно, провести вечер на улице, в каком-нибудь уголке, где бы пронизывающий ветер не смог нас достать.

***

День тянулся очень медленно, из комнаты я вышла лишь раз, для того, чтобы прокрасться в ванную комнату и принять душ. Я не знала где именно находится Глеб, на первом этаже дома или в своей комнате, поэтому, не желая встретиться с ним, я пропустила все возможные приёмы пищи. Но, переживать по тому поводу не стала, так как есть совершенно не хотелось. Наконец за окном уже стемнело, я отвлеклась от испорченного праздника выбором наряда для прогулки. Женская логика, действительно, железна! Праздника не будет, на улице сыро и зябко, но я просто обязана была одеться как «королева дискотеки». Я долго думала: колготки или чулки? Чулки удобнее, а в колготках теплее. Скрепя сердцем, я выбрала чёрные колготки, одела чёрное облегающее платье, больше напоминающее длинный свитер. Так же, по велению женской логики, я обула чёрные замшевые батильоны на платформе, и ещё около пяти минут любовалась тем, как они смотрятся на ногах. Закончив с самым лёгким, я перешла к самому важному и сложнейшему делу на свете. Я нещадно втирала в кожу лица крем-корректор, рассматривая себя с разных ракурсов, чтобы не оставить не растёртых пятен. Убедившись, что дело сделано, я перешла к глазам. Перешла и замерла, начав судорожно перебирать в голове множество вариантов для своих карих глаз. Подкрасить только ресницы, ресницы и стрелки, нанести тени тёплых коричневых оттенков, в конце концов, смоки-айс! Покусав губы, я выбрала третий вариант. К этому моменту я уже устала от всего этого великолепия и распустив волосы из тугого пучка, принялась беспорядочно сушить голову феном. Высушила, волосы приобрели вид творческого беспорядка, но мне это даже понравилось. Я слегка пригладила каштановую макушку, задержав взгляд на осветлённых кончиках. Если дальше так пойдёт, то они превратятся в ту же солому, что торчит на голове у моего дядюшки. Точно! Глеб. Встречаться с ним мне по-прежнему не хотелось. Тем более оповещать его о том куда я иду, с кем и когда вернусь. Схватив их шкафа кожаную куртку, сунув в грудной карман немного денег, в боковой карман телефон, я потихоньку выглянула за дверь. Коридор был пуст. Вышла и быстро направилась к лестнице. Оказавшись на первом этаже, я остановилась, прислушиваясь. В гостиной бормотал телевизор. Ещё несколько шагов и я выскачу за дверь, но в этот момент, снова по велению великой женской логики, мне вдруг непременно захотелось узнать где же всё-таки находится Глеб. Я прошла к гостиной и заглянула за стену. Комната освещалась лишь светом телевизора. Новости. Я сделала ещё несколько шагов, подобравшись поближе к дивану и смогла лицезреть своего дорогого дядю. Он растянулся во весь свой рост, пульт покоился на его животе, одну руку он закинул за голову, глаза закрыты, рот приоткрыт, мирно сопит себе. Милый. Увидев такую картину, я не смогла не улыбнуться. Теперь он даже меньше меня раздражал. Я развернулась в обратном направлении и тихо-при-тихо покинула дом. Теперь, можно со спокойной душой шататься по полупустым тёмным улицам нашего городишки.

***

Время пробежало как-то совсем незаметно и к полуночи мы с Катькой уже вовсю горланили песни, слова которых помнили через одно. Настроение было отменным, алкоголь уже сделал своё дело, убедив нас в том, что мы прекрасно поём и танцуем. На заброшенных трибунах, старого забытого городского стадиона нас собралось достаточно много. Наша компания забралась на самый верх. Друзья притащили портативные колонки, а свет ближайшего уличного фонаря освещал нам импровизированный танцпол. Несмотря на промозглую ночь, отсутствие праздничной обстановки, вечер не был плох. Просто ещё один весёлый вечер, в окружении знакомых ребят-парней, которые безмерно пили, травили пошлые анекдоты, иногда подтанцовывая вместе с нами. В первый раз за всё это время, музыка переменилась, из колонок полились какие-то непривычные лирические мелодии. — Потанцуешь со мной? — Кирилл взялся откуда-то с боку, уже схватив меня в охапку, подталкивая к танцу. От него как обычно пахло сигаретами и фруктовой жвачкой, я не стала сопротивляться и забросив руки ему на плечи принялась переминаться с ноги на ногу, имитируя танец. Кирилла я знала ещё дольше, чем Катю. Мы также учились в одном классе и какое-то время встречались. Он нравился мне до сих пор. Высокий, сильный, голубоглазый, натуральный блондин. Всё хорошо, если бы не одно «но». — Будешь? — Кирилл остановился, и быстро извлёк из кармана небольшой пакетик с круглыми таблетками. — Ты снова за своё? — я нахмурилась и отошла назад, пристально уставившись на него. — Забыл, как прошлым летом я вытаскивала тебя с Опен-Эйра? — Если честно, то я и правда, ничего не помню. — А я всё прекрасно помню, пока остальной народ танцевал под открытым небом или плескался в воде, поблёскивающей в свете полной луны, ты заблевал все кусты, что были вокруг. Ты тогда побледнел…испугал меня. Я тащила тебя через весь пляж, чтобы найти такси и отвести домой. — Но всё обошлось. Вот он я, здоровый и невредимый! — Идиот, — проконстатировав факт, я отвернулась и поняла, что мне снова грустно и больше не хочется веселиться. Мне нравился Кирилл, всегда нравился, и меня тянуло к нему, безумно. Но его вредные привычки ставили крест на всех наших отношениях, и с этим мне приходилось как-то жить. Оторвав взгляд от бетонного пола, я заметила Катю, она сидела на руках у Миши, они целовались. Я недолго похлопала ресницами, недоумевая, как это могло произойти. Эти двое недолюбливали друг друга с самого начала знакомства. Не проходило и часа, чтобы они не оскорбили друг друга, а иногда нам приходилось их разнимать, когда те начинали колотить друг друга. Выйдя из ступора, я кивнула головой самой себе и направилась к боковой лестнице, вниз, прихватив с собой бутылку открытого дешёвого вина, что стояла на моём пути. Внимательно ступая по ступеням, не желая свалиться, я то и дело прихлёбывала из горла эту обжигающую жидкость. Добралась до последних ступеней, к счастью, я благополучно. — Девушка, а у вас закурить не найдётся? — незнакомый парень перегородил мне дорогу. — Не курю, прости, — ответила я, и шагнув в сторону, собиралась обойти его. — А зовут тебя как? — Никак. — Чего ты такая грубая? — голос парня прозвучал обидчиво, и я взглянула на него. Нормальный парень, приятной наружности, трезвый. — Прости, но у меня нет настроения знакомиться, я устала и хочу домой. Пропусти меня, пожалуйста. — Ладно, но только на этот раз, — ответил парень и чуть сдвинулся. — Спасибо, — я благодарно улыбнулась и сделала первый шаг. — Может, я провожу тебя? — послышалось у меня за спиной, но я уже позабыла про незнакомого парня, потому что прямо напротив меня, в нескольких шагах, оперившись спиной об железное ограждение, стоял Глеб, скрестив руки на груди. Я открыла рот, намереваясь что-то сказать, но что именно так и не придумала. В одно мгновение мне стало ещё жарче, чем прежде, а ладони вспотели и наоборот похолодели. Я не особо понимала, что именно происходит, почему моё тело среагировало именно так. Ведь Глеб мне по сути никто. Что он мне сделает? — Это тебе не нужно, — он подошёл, нависнув надо мной, спокойно забрав бутылку вина из моей руки. — Пошли домой. Я ничего не ответила, молча пошла за ним, как могла. Свет фонаря больше не освещал мне путь, а ходить пьяной на высокой платформе, по раздолбанному асфальту очень не просто. Глеб остановился у урны, бросил в неё бутылку и громко выдохнул, дожидаясь меня. — Как ты нашёл меня? — Время идёт, ничего не меняется. Десять лет назад я точно так же проводил здесь время и пил это дерьмовое вино. Нам нужно быстрее добраться домой, потому что в ближайшее время тебя от него разнесёт так, что ты и шагу ступить не сможешь. — Я не много выпила. — Угу, — Глеб подхватил меня под локоть и кивнул головой в ту сторону, в которую следовало идти. — Ты давно здесь? — Достаточно, чтобы увидеть какой растёт дочь моего брата. — Не твоё дело. Я совершеннолетняя и ты мне никто! — последние слова получились особенно чёткими и пренебрежительными. — И если ты совершеннолетняя, то стоит проводить время с кучкой неудачников, глотая дешёвое вино? Как ты вообще его проглотила? — Иди ты! — мне стало очень обидно за моих друзей. И я вырвала руку из лёгкой хватки Глеба, а затем поняла, что лечу куда-то вниз, или бок… Голова закружилась, тело стало очень тяжёлым. Остальное я помню смутно. Глеб вёл меня, дорога казалась бесконечной. Потом перед глазами появилась машина, такси. Со всей поездки мне запомнилось лишь то, что Глеб неуклюже запихивал меня в машину, несколько раз его руки пережимали мою грудь, его руки вообще блуждали по всему моему телу, то хватая, то приобнимая. Это меня возмущало! Терпеть ненавижу, когда ко мне прикасаются чужие люди, хотя в глубинах своего пьянющего сознания, я понимала, что он всего лишь подхватывал меня, тащил и пытался не уронить. Мягко. Стало очень мягко. Отлично. Вот здесь я и буду спать. Но, что-то происходило с моими ногами. Я начала двигать ими так быстро, как только могла, теперь одну мою ногу кто-то схватил и приподнял вверх, появилось тянущее ощущение в области щиколотки, а потом вдруг свободно, но икра отозвалась болью, когда её отпустила сильная рука. Вторая нога сдалась без боя, так как я поняла, что Глеб разувает меня. Наступила тишина. Снова эти руки! Лезут куда-то на плечи, выворачивают их. Нет, это уже слишком! — Не лапай меня, старый извращенец! — грозно пробулькала я, так и не сумев раскрыть глаз. Ответом мне был лишь негромкий смех, низковатый, но мягкий с нагловатыми нотками. Никогда раньше я не слышала такого смеха, он мне понравился.