Хорошеe утро хорошего дня

Дженсен проснулся сразу, словно шагнул из сумрака на яркий солнечный свет. Не было ни малейшего перехода, он просто открыл глаза, и готово: сон улетучился, захотелось вскочить и э-э-э... Какое счастье, что не вскочил сразу. Взгляд Дженсена уперся в темноволосый затылок, волосы на котором слегка завивались у шеи. Правую руку он практически не ощущал, потому что на ней явно уже не первый час покоилось измученное съемками, интервью и фотошутингами тело Миши. Тело явно пребывало не только в объятиях Дженсена, но и в не менее крепких объятиях Морфея. Дженсена охватило чувство нереальности: как такое может быть вообще, что вот Миша лежит здесь, в его кровати, спит и... Дженсен осторожно, медленно повел ладонью по левому плечу Миши, скользнул под одеяло, добрался до локтя, потом переместил руку на ребра. Пальцем аккуратно пересчитал их, не нажимая сильно, чтобы не разбудить. Живот у Миши сейчас был расслабленный, мягкий, его приятно было бы потискать, но Дженсен убрал руку, положил ее на бедро. Ни единой нитки на теле, так что... И так напряженный с утра член сладко дернулся, напоминая о вчерашнем. Хорошо! Дженсен продолжил свои изыскания и добрался уже до ягодицы, округлой и крепкой, идеального размера — как раз ему по ладони. Очень медленно он продвинулся чуть ниже... Там, между двумя половинками, было тепло и все еще влажно от смазки и не только от смазки. Вчера член Дженсена неплохо тут потрудился, и последствия были вполне еще ощутимы: Мишин вход был слегка припухшим и одновременно расслабленным. Он просто звал сунуть в него что-нибудь. Едва дыша, Дженсен на пробу погрузил в него кончик среднего пальца. Миша прерывисто вздохнул, чмокнул губами, но не проснулся. Это было так запретно, так остро, словно воровать то, что ты и так можешь получить, но ведь взятое украдкой всегда слаще. Чуть отодвинув ягодицу большим пальцем, Дженсен толкнулся глубже. Липкий жар, настойчивый, призывный, охватил его. Тело Миши впускало в себя без малейшего сопротивления, обволакивало шелковистой упругостью. Смазки было достаточно, чтобы продолжaть, и Дженсен, разумеется, продолжил. Он на секунду почти вытащил руку, но лишь для того, чтобы сложить вместе уже два пальца и толкнуться ими одновременно. И не заметил, как его собственный напряженный член ткнулся Мише в поясницу. Раздалось невнятное бормотание, словно Миша то ли возмущался, то ли поощрял Дженсена. Тот решил принять это за разрешение и начал двигать рукой ритмичнее, слегка проворачивая кисть и время от времени раздвигая пальцы. Миша завозился, явно просыпаясь. Замирая, Дженсен каждую секунду ждал, что послышится недовольное: «Ты охренел?» или «Кончай уже, отвали от моей задницы!», но вместо этого Миша чуть подвинулся вперед, на какие-то сантиметры, и слегка повернулся на живoт. Одновременно он согнул левую ногу в колене, и теперь его задница, вся эта великолепная, обалденная, крепкая задница оказалась в полном распоряжении Дженсена. Тот понял намек и добавил третий палец. Миша резко выдохнул. Его мышцы сжались, плотно обхватив руку Дженсена, на секунду заставив его перестать двигаться, но тут же вновь расслабились. Уже не боясь, Дженсен потянулся вперед, вздрогнул от того, что головка члена проехалась по влажной от пота коже Мишиной спины, и прикусил его ухо. Он услышал едва слышный прерывистый стон и резкий выдох, Мишины плечи напряглись, и Дженсен улыбнулся сам себе. Дженсен развернул руку ладонью вниз, чуть согнул пальцы и... Вот оно! Миша дернулся и испустил уже явственный, громкий стон, ударивший Дженсена по нервaм и стекший в самый низ живота. О да, детка, да! Теперь Дженсен уже не осторожничал, а раз за разом направленно проводил пальцами по напряженному, слегка увеличевшему узелку простаты. Миша выгибался, насаживаясь на пальцы, потираясь о Дженсена задницей. Тот занялся его плечами и шеей, целуя и прикусывая, осторожно, чтобы не оставить слишком заметных следов, но все же достаточно чувствительно прихватывая кожу. — О, черт! — донеслось шипение, и одновременно все тело Миши напряглось, мышцы стиснули пальцы Дженсена каменной хваткой, а последовавший за этим продолжительный стон только подтвердил то, что Дженсен подумал. Однако он не остановился. После оргазма Миша расслабился и буквально растекся по кровати, уткнувшись наверняка пылающим лицом в подушку. Дженсен хмыкнул. Осторожно убрал третий палец и продолжил двигать рукой, лаская наверняка ставшие безумно чувствительными стенки. — Дженсен, — глухо донеслось до него, — притормози... Кажется, у меня там все... пересохло. Дженсен вздохнул и потянул пальцы наружу. Покидать уютнoе местечко им совсем не хотелось. — Вот бы еще немного смазки, — мечтательным тоном продолжим Миша и, прогнувшись, недвусмысленно потерся задницей о так и не опавший стояк Дженсена. — Ты хочешь сказать... — начал тот, и Миша энергично закивал головой. — Ненасытная сучка! Раздалось хихиканье, перешедшее в стон, когда Дженсен рывком отбросил одеяло в сторону и резко вздернул Мишу на колени. — Сейчас будет достаточно смазки! — рявкнул он. Однозначно, некоторые дни начинаются самым замечательным образом.