Давай разнообразим наш секс?

      Виктор Никифоров мог твердо сказать, что его жизнь сложилась как надо.       У него было все, что только мог пожелать человек: обожаемая работа, крепкая семья и верные друзья рядом, а также любимый соулмейт под боком. Материальное состояние позволяло ни в чем себе не отказывать, постоянно баловать родных и любимого приятными подарками, путешествовать, всячески реализовывать себя в жизни. Казалось, о чем еще можно мечтать? Разве при таком удачном раскладе могут быть хоть какие-то проблемы?       Вот у Виктора были. Несмотря на идеальную жизнь, которой он был очень доволен, кое-что очень сильно его тревожило, не позволяя спокойно наслаждаться раем на земле, благосклонно подаренным судьбой.       Эта проблема сильно била по самолюбию и разъедала его уверенность будто кислотой. Она нагло и крепко занимала все его мысли, заставляя чувствовать неудовлетворенность и собственную ничтожность как любовника.       Виктор всегда был самоуверенным. Цепкий ум, отменная внешность, врожденная харизма на пару с хорошим материальным состоянием всегда притягивала к нему людей, как магнитом, именно поэтому парень был крепко уверен в том, что такого как он нужно заслужить. Он всегда считал себя успешным и обаятельным мужчиной, который может заполучить (и, естественно, удовлетворить) абсолютно любого. Именно так он и жил до двадцати семи лет, пока не встретил своего соулмейта, с которым опять же ему несказанно повезло. Невысокий, очень смазливый парнишка, весь тонкий, изящный, но при этом весьма мужественный и очень обаятельный. Именно такие люди всегда притягивали Виктора. Красивые зеленые глаза, глубокие и яркие, цепко приковали к себе еще при первой встрече, и теперь с гордостью красовались у Никифорова, вместо его натурального голубого цвета.       Мужчина обожал свою пару. Холил и лелеял его, терпел все капризы и ссоры по пустякам, пытался исполнить все желания, только бы любимый был доволен. Юрий, так звали его соулмейта, несмотря на тяжелый характер, оказался весьма любящим и надежным парнем, который очень ценил подобное отношение, хотя и пытался этого не показывать. Старательно приготовленные завтраки по утрам, ради которых Юрию приходилось вставать на полтора часа раньше обычного, питательные каши и чаи с медом во время простуды, крепкие и заботливые объятия по ночам, которые Виктор отчетливо чувствовал сквозь сон, — все это доказывало чувства его соулмейта и без слов.       Виктор, как и остальные, был свято уверен, что они идеально друг другу подходят, но то, что глаза любимого во время секса оставались такими же голубыми, вместо натуральных зеленых, очень и очень тревожило его. Это серьезно выбивало почву из-под ног, сильно раня мужское достоинство, так как явно доказывало то, что он не может нормально удовлетворить собственного же соулмейта. Нет, Юрий кончал во время процесса, но той эйфории, дикой страсти и безудержного желания, которыми и отличается секс со своей парой от обычного Никифоров не замечал.       Именно поэтому он решился на серьезный шаг, о котором раньше и думать не смел из-за своей самоуверенности — использование секс-игрушек.       Виктор долго сомневался, все никак не решался зайти в злосчастный секс-шоп, окончательно распрощавшись со славой Героя-Любовника-Удовлетворяющего-Абсолютно-Всех, но после очередной провальной попытки доставить истинное наслаждение соулмейту, он плюнул на гордость и с обреченностью затарился «полезными вещами» для секса.       Хоть его парень никогда не жаловался на сексуальную жизнь, Никифоров не мог все так оставить. С игрушками или без — он заставит глаза Плисецкого окраситься в зеленый во время того, как будет нещадно драть его. Заставит орать его имя до хрипа, до сорвавшегося голоса, чтобы все услышали их дикую страсть. Чтобы Юра цеплялся за него, царапал спину в экстазе, чтобы больше не смотрел так равнодушно пронзительными голубыми глазами.       Переполнившись уверенностью, Виктор твердо пошагал домой, гордо держа в руках пакет с секс-шопа. Теперь главным было уговорить Юру использовать его содержимое во время процесса, и не быть прибитым за это какой-то случайно полетевшей в него вазой.

***

      Юрий дрожал. Он дрожал крупно, с силой сжимая пальцы в кулаки и впиваясь ногтями в кожу. На виске пульсировала жилка, а левый глаз нервно дергался, полностью выдавая злющее состояние его владельца.  — Какого хрена, Витя? Ты что это удумал, извращенец сраный, а? Да я убью тебя, придушу, закопаю к чертям…  — Ну-ну, не будь таким жестоким, мой милый. Я ведь всего-то решил немножко разукрасить наш секс… — Виктор мужественно улыбался, хотя уже тысячу раз пожалел о том, что купил эти чертовые анальные шарики.  — И ты хочешь всунуть это в меня?! В меня?!  — Ну, а что такого? — парень продолжал улыбаться, хотя тело охватил легкий озноб. — Я слышал, что это очень приятно. Я специально купил самые дорогие, подумал, что нам не помешает немножко разнообразить процесс.  — Разнообразить, да? Ну хорошо, давай разнообразим, раз ты так хочешь… — Плисецкий зловеще улыбнулся и у Виктора пробежал, нет, протоптался хорошенько целый табун мурашек от страха. Юрий обычно милый и безобидный, но если его серьезно рассердить — сам дьявол во плоти. Видя, насколько сильно потемнели от злости глаза соулмейта, Никифоров начал осторожно отступать назад, все еще пытаясь неуверенно улыбаться. — Разукрасим-разукрасим, любимый… — одним резким движением Юрий повалил Виктора на кровать и, засунув руку в злосчастный пакет, вытащил оттуда причину своего нынешнего состояния — анальные шарики. — Давай же испробуем их. На тебе!       Юра молниеносно стянул с Виктора свободные домашние штаны вместе с трусами и, извлекая с того же пакета тюбик смазки, обильно выдавил его на игрушку. Никифоров, ранее застывший на месте от шока, наконец «пробудился» и начал активно сопротивляться, но Юрий грубо обвязал его руки за спиной недалеко валявшимся полотенцем, которое сам же сбросил на кровать после ванны, и надавил на поясницу, чтобы тот сильнее выпятил зад.  — Юра, какого?.. Перестань! Отпусти меня!  — Отпущу. Но только после того, как мы испытаем твою великолепную покупку и «разнообразим наш секс», — Юрий вожделенно ухмыльнулся и начал аккуратно просовывать один шарик за другим, пока последняя бусина не исчезла внутри. Похотливо осмотрев тяжело дышащего соулмейта, стоящего перед ним на коленях с оттопыренной задницей, Юра не без удовольствия включил вибрацию, с упоением ловя каждое движение партнера. Виктор громко вскрикнул от неожиданности и подался немного вперед, пытаясь вытолкать непонятный предмет из себя, но получилось только погрузить бусы еще глубже. — И как? Нравится? Доволен покупкой? — легко съязвил Плисецкий, с наслаждением прикусывая ягодицу любовника. — Вот я — очень.       Немного привыкнув к ощущениям, Виктор вернулся в сознание и попытался было вытолкать игрушку, но Юра, весело наблюдая за этими жалкими попытками, резко вытянул один шарик, вырывая громкий стон из его горла.  — Молодец, любимый. Отличная игрушка. Пожалуй, я погорячился, когда разозлился на тебя за эту покупку… — блондин с упоением вытаскивал один шарик за другим, не без удовольствия наблюдая за извивающимся под ним «самцом», которому уже, видите ли, не хватало обычного секса и он решил поэкспериментировать. Эксперименты, так эксперименты. Виктор громко стонал и сам же подставлял задницу, явно наслаждаясь происходящим.  — Ну вот, это другое дело, — Юра вытащил из Виктора последний шарик и тот изнеможенно свалился на одеяло, тяжело и сбито дыша. — А ты, оказывается, извращенец. Смотри, какой твердый у тебя член, а я ведь всего немножко с тобой поиграл, — Плисецкий дразняще огладил слегка проступающие от напряжения мышцы и пытливо заглянул в стоящий на тумбочке пакет. — Оу, здесь еще и вибратор? Давай его тоже испробуем, а? Жалко ведь, что такая хорошая покупка стоит без дела.  — П-подожди, Юра… — выдохнул Никифоров, опасливо сканируя взглядом большой фаллос в руках соулмейта. — Он же огромный… он не войдет…  — Ты что? Конечно войдет! — усмехнулся тот, размазывая смазку по игрушке. — Ты уже растянут, так что проблем никаких не вижу.  — Н-но, Юр… ах! — вскрикнул Виктор, чувствуя, как вибратор медленно погружается в него. Легкая боль, смешанная с наслаждением резко накрыла сознание, заставляя громко выдыхать и поддаваться навстречу. Плисецкий неспеша, дразняще трахал его этой игрушкой, будто специально медлил, мучил, заставляя требовать большего. — Сильнее… давай же!.. — он сбито простонал, крепко впиваясь ногтями в подушку. — Не дразни меня…  — Прости, но твои стоны меня настолько заводят, что я просто не могу лишить себя такого зрелища… — Юрий резко развернул его на спину, наваливаясь всем весом, и глубже погружая игрушку внутрь. — Боже, какой же ты сексуальный с вибратором в заднице…  — Еще… давай еще… — Виктор шумно выдохнул и подался немного вперед, сильнее насаживаясь на фаллос. Перед глазами поплыли темные пятна, а тело крупно задрожало от неожиданной вспышки удовольствия, что прошибла каждую клеточку его тела, словно током. Он еще крепче прижал к себе голову соулмейта, полностью отдаваясь этим невероятным ощущениям. Юрий кусал, целовал, помечал засосами все, до чего только мог дотянуться… Как же это заводит!       Не в силах больше сдерживаться, Плисецкий с тихим рыком вынул вибратор и, по-быстрому смазав член смазкой, рывком вошел в пульсирующую дырку. Виктор глухо простонал и выгнулся дугой от наслаждения, пытаясь словить как можно больше крышесносного чувства абсолютной заполненности и эйфории, вглядываясь поплывшим взглядом в ярко-зеленые глаза напротив. Мозг отказывался воспринимать информацию, полностью затопленный страстью и обжигающим желанием приближающейся разрядки. Юрий не давал ни секунды отдышаться, резко и грубо вколачиваясь и полубезумно улыбаясь.       Виктору ужасно хотелось закрыть глаза и просто наслаждаться ощущениями, но он не мог. Соблазнительные пухлые губы, которых то и дело касался юркий язычок, влажные от пота, прилипшие к лицу светлые пряди и яркие зеленые глаза прикрепляли к себе намертво его взгляд, делая ощущения еще круче. Остатки разума окончательно терялись, а предательски громкие стоны все сильнее вырывались из горла, сводя их обоих с ума. Наслаждение чувствовалось сильно, ярко, прошибало острыми осколками каждую клеточку и стремительно текло по венам, расплываясь безумным жаром, охватившим все тело. Разрядка наступила неожиданно быстро, выбивая последние силы и полностью замутняя разум. Тяжело дыша, Юрий навалился на Виктора и лежал не двигаясь, пытаясь отдышаться.  — Это было… это было… — начал Никифоров, все еще слабо соображая, после ярчайшего оргазма в своей жизни.  — … просто невероятно, правда? — закончил Плисецкий, довольно улыбаясь. — Нужно почаще использовать эти игрушки. Из тебя получился отменный пассив.  — Мм, — Виктор только устало выдохнул, все еще пытаясь прийти в себя. Его только что отымели, но он абсолютно не чувствовал стыда или смущения. По телу приятными волнами расходилось удовлетворение, а еле ощутимый запах апельсинового геля для душа и свежего пота приносил чувство уюта и тепла. В голове все еще крутилось воспоминание о тех ярких зеленых глазах, что пожирали его похотливым полубезумным взглядом, и только ради этого он был готов уступать возлюбленному свою задницу столько, сколько потребуется.       Ведь разве есть что-нибудь лучше, чем полностью удовлетворенный любимый парень, что так доверчиво и нежно жмется к нему после секса?..