18 век. 1732 г.н.э.
-Владимир, Вы меня любите? - озадаченно спросила девушка, поправляя нижнее белье. -Конечно, дорогая моя. - быстро, без раздумий ответил мужчина. -В таком случае я должна Вам кое - что рассказать. -Что случилось, кто обидел мою княжну? -Никто, сударь мой, никто. - Владимир вопросительно поднял брови. -Ну не тяните же кота за хвост, княгиня. Я за Вас готов четвертовать любого. Только слово - и не будет этого презренного в живых. -Ох, Владимир. Почему же у Вас радостная весть связана с какими - то трагическими событиями? - вздохнула женщина. -Ну не томите же меня... -У нас будет сын. -Но это же чудесно, сударыня! - улыбнулся Владимир, легонько поцеловав свою возлюбленную в лоб. -Давайте назовем его Данилой. В честь моего Великого прадеда Кашина Данила Тимофеевича? -Какое роскошное имя, Владимир. Определенно. Да звучит очень лаконично и конъюнктивно. Время спать, сударь. Нам завтра предстоит решить много юридических дел. -Доброй ночи, княжна. -Я же просила меня так не называть, Владимир. Увы, но судьба так решила, что не княгиня я всея государства, а всего - навсего жена аристократа и дочь дворянина. -Для меня Вы всегда будете княжной, дорогая. Приятных сновидений. -Доброй ночи, Владимир.18 век. 1754 г.н.э. Станица.
-Данил Владимирович, нам пора ехать. -Погоди, жена, не тронь. Дай попрощаться с родными, проводить их в путь далекий напоследок. - ответил Кашин, со слезами на глазах осматривая трупы своих родителей, посаженных на кол. -Сударь мой, не плачь. Не лей слез напрасно. -Уйди прочь, блядивая жена. -Данил, как ты смеешь ненормативно выражаться при людях? -Иди по блядкам. - Марьяна поспешила удалиться, гордо задрав нос, по пути к лошади подтягивая слетевшие брюки. Данила еще долго стоял, горестно рыдая. А всё это из - за ложного доноса в их сторону. Владимира Кашина и Людмилу Тополицкую обвинили в хищении огромной суммы денег без предъявления существенных доказательств, за что они были насажены на кол. Единственное, что им позволили сделать - это написать завещание, где они переписали всё своё имущество на непутного беспечного сына, из которого ничего не получится, что было крайне странно.Однажды вечером.
Данила прогуливался по вечерней Ленинградской мостовой. На данный момент в их поместье проходил великолепнейший пир, на который сошлись все известные личности с города. Лишь хозяин решил покинуть свое жилище и прогуляться по улице, обдумывая свою жизнь и то, что он делает, какие поступки совершает, правильно ли он поступает. Достав трубку и засунув туда толченый табак, парень сел на мосту, свесив ноги, и закурил. Приятные хвосты дыма расплывались в воздухе, оставляя за собой такой родной запах. Послышались чьи - то поспешные шаги. Парень насторожился. На улице было темно и сыро, да и поздно к тому же. Стало в какой - то степени страшно. Страшно, что еще и за самим Данилой пришел устав во главе подлеца, который сослал Кашиных суду, якобы те совершили хищение. -Ай! - тихое, такое детское девчачье послышалось в темноте. Всплеск воды. -Черт тебя подрал! - проругался Кашин, пытаясь подплыть ближе к стене у моста. -Помоги, дитя ты несуразное. Девушка поспешила протянуть руку. На удивление она была очень теплой и такой приятной на ощупь. На то мгновенье весь мир как будто остановился перед глазами у Кашина, но всё быстро встало на круги своя. Мысли эти мгновенно рассеялись и улетели куда - то в даль, как и хорошее настроение в компании табака. -Данила Владимирович, Вы ли это? Почему же Вы не на пиру? - обеспокоенно спросило дитя, посапывая от холода. -Тебя это так тревожит, малая? - спросил аристократ, снимая пиджак и отжимая его над рекой. -Прошу прощения. Я ничего не видела. -Угу. - нависло минутное молчание. Лишь всплеск воды, вытекающей с одежды, был слышен в темной глуши города. -Елизавета Неред. - тихонько послышался голосок из неразличимой глазу темноты. -Данила Владимирович Кашин. Аристократ. - удивленно представился парень. -Сирота. - печально произнесла девчушка. -Лиза, мать твою, где ты запропастилась?! Если ты сейчас же не появишься, я тебя вышвырну как котенка на улицу! -Извините, мне нужно спешить... Простите за испорченный вечер. - быстро сказала Лиза, убегая куда - то в дальний квартал города. Данил отряхнулся, и все же, решив, что идти мокрым на хату - это далеко не вариант, смирился с тем, что произошло. Пройдя одну версту он вспомнил, что при нем была дорогая трубка с не менее дорогим табаком. "Спиздила, сучка" - подумал Кашин, поспешив отправиться домой, дабы рассказать о произошедшем своей жене. "Я до тебя доберусь, Лиза."