***
Шляпа выкрикивает "Слизерин!", едва касаясь его макушки. Драко расплывается в ухмылке и идёт к столу, за которым ему предстоит семь лет. Звучит как приговор. Драко ловит внимательный взгляд профессора Снейпа, давит кривую улыбку на его одобрительный кивок, показывает язык какому-то мелкому гриффиндорцу по пути и плюхается на лавку рядом с Гойлом. Через пару минут с другой стороны его теснит Крэбб. Драко не слушает распределение, хлопки на приветственную речь Дамблдора, ковыряет ногтем стол и чувствует на себе взгляд. В з г л я д. Панси Паркинсон, кажется. Мелкая девчонка с глупой косичкой. Пялится. Драко смотрит на неё и отворачивается. Каштановая копна волос радостно направляется в сторону гриффиндорского стола. Это было очевидно.***
Драко нравится Хогвартс. На самом деле, это всего лишь чёртов огромный замок с кучей этажей, лестниц и коридоров. Но Драко нравится. Здесь с лёгкостью можно найти укромный уголок и посидеть в одиночестве (какой идиот придумал, что здесь всегда и везде шумно?), спрятавшись от Крэбба с Гойлом. Эти два идиота напрягают. У них с Гриффиндором сдвоенная Трансфигурация, Зелья и Травология. А ещё Защита, да. Выскочка Грейнджер готова ответить на каждый вопрос, раздражает ворчащую ему на ухо Паркинсон (чего эта девчонка вообще прицепилась?) и гордо вздёргивает нос, косясь на Слизерин. Конкретнее, на его парту. Ещё конкретнее – на него. Драко вздёргивает светлую бровь и кривится. - Грязнокровка, – шепчет Паркинсон и хихикает в кулак, пока её кружка шевелит крыльями и недовольно ухает. МакГонаггал сводит брови. У грязнокровки Грейнджер на парте – белая чашка. Не ухает. И без перьев. Драко смотрит на собственный глазастый кувшин и почему-то обижается. На соседней парте полуобращённый филин Гойла пытается выклевать Крэббу глаз. Ах да, а ещё малявка Поттер играет в команде по Квиддичу. На первом курсе.***
Перед рождественскими каникулами Паркинсон ловит его на улице, топчется рядом и единым порывом приглашает в гости на Рождество. Драко равнодушно отзывается, что спросит у отца. На Рождество его семья отправляется во Францию, Драко представляет грустный взгляд Паркинсон и с облегчением выдыхает. Он бы не выдержал у неё в гостях.***
Мальчишка Поттер неимоверно бесит, умудряется влипать в истории и вылипать из них с помощью всемогущего Дамблдора, лезет везде со своей бесцеремонностью и отсутствующим чувством такта и взрывается, когда ему что-то запрещают. От спасения философского камня его это не останавливает. Гриффиндор удивительным образом вылетает на первое место в конце года, и теперь у Драко не остаётся сомнений в том, что Хогвартс – тихое, но откровенно идиотское место. Поттер почему-то не переваривает его. Драко равнодушно пожимает плечами и огрызается. Уши Уизли краснеют, а ему всё равно. Он тоже может не переваривать. Крэбб с Гойлом везде таскаются следом, Драко не знает, куда от них деваться, но ещё больше хочет спрятаться от постоянно попадающейся ему на глаза Грейнджер. - Ненавижу её, – делится с ним Паркинсон. Ненавижу её, Драко. А ты? Драко долго смотрит на кудрявую копну волос, прежде чем согласно кивнуть головой и презрительно сплюнуть. Г р я з н о к р о в к а.***
Второй год начинается не менее идиотично. Рыжий Уизли и мальчишка Поттер опять что-то выкинули, что-то, что опять слетело им с рук. Драко послушно конспектирует главу учебника под жалящим взглядом профессора Снейпа, а потом ржёт вместе со слизеринцами, потому что завалить Поттера короткой проверкой на знание банальных вещей – раз плюнуть, и Снейп, ухмыляясь, лепит ему жирный ноль. Драко ловит возмущённый взгляд Грейнджер и ухмыляется под стать профессору. Паркинсон хихикает и взмахом палочки заставляет волосы гриффиндорки сложиться в рога. Слизерин сползает под парты от смеха.***
Тупой профессор по Защите давно истыкан иглами – колдография вырвана с учебника какой-то первокурсницы. Драко протягивает руку, Паркинсон мгновенно подаёт ему дротик, и тот острым концом вонзается прямо в подмигивающий глаз. - Мерзкая грязнокровка, – шипит Драко сегодня утром прямо в ошарашенное лицо Грейнджер, а потом тупой Уизли заставляет себя блевать слизнями. Паркинсон протягивает ещё один дротик. Драко косится на неё и говорит, наконец, убрать эту идиотскую косичку. На следующий день он видит в своей неизменной свите девчонку с волосами едва ли ниже подбородка и с трудом признаёт в ней Паркинсон.***
Он сидит на Астрономической башне, смотрит на Запретный Лес и хочет домой. Крэбб с Гойлом отправлены наблюдать за происходящим внизу переполохом по поводу Тайной Комнаты, но вредная-прилипала-чего-привязалась-Паркинсон увязывается за ним следом и тоже таращится на Лес. Жуёт что-то. Шуршит. Вертится. Драко молча протягивает руку, и Паркинсон с готовностью отсыпает ему конфет. Почему-то она не раздражает так, как остальные девчонки. Она раздражает гораздо сильнее. Он закидывает конфету в рот и безэмоционально выплевывает вниз, с башни. Кажется, на вкус как сопли. Паркинсон хихикает. Его бесит этот смех.***
Поттер и Уизли, притворяющиеся его свитой, выглядят как посмешище. Драко принимает игру и дурит их, пока они не скрываются в коридоре. Потом настоящим Крэббу и Гойлу влетает по полной программе. Паркинсон опять подаёт ему дротики. Грязнокровку, окаменевшую, отправляют в больничное крыло.***
Великий Дамблдор и великий Поттер. Та ещё парочка. Ещё и эта Грейнджер, влетающая в Большой Зал перед началом пира. Паркинсон кривится, отворачивается и пытается пристать с вопросами. Драко игнорирует её и почему-то таращится на грязнокровку. А потом вспоминает. Да, точно. Г р я з н о к р о в к а.***
Он начинает приглядываться к Грейнджер к середине первого семестра третьего года в этом идиотском замке. Что удивительно, Грейнджер спокойно переносит его взгляды, таскается с рыжим Уизли и тупым Поттером, иногда – с девчонкой Уизли, а ещё временами смотрит. Драко тоже смотрит. Паркинсон впервые посылает его к началу второго семестра и прибивается к компании раздражающих-не-так-сильно девчонок. Драко плевать. Он тратит всё свободное время, таскаясь по замку и при каждом удобном случае таращась на грязнокровку. И, что опять же удивительно, этот факт больше не вызывает отвращения. Отвращение теперь вызывает Уизли, который вдруг счёл себя хозяином этой Грейнджер.***
А ещё тупой Поттер грохается в обморок от дементоров. Драко орёт об этом на каждом углу, срывает игру в Квиддич, лишается пятидесяти баллов, но рожа Поттера и его друзей этого стоит.***
Драко вытаскивает Паркинсон из компании девчонок, держит за рукав и и з в и н я е т с я. Паркинсон снисходительно улыбается, и он говорит, что терпеть не может её, но она всё же лучше, чем оставшаяся часть свиты. Паркинсон влепляет ему пощечину. Через час они прижимаются губами, неумело, почти клюются, Паркинсон хихикает и отвратительно мило краснеет. Драко кажется, что если бы краснела Грейнджер, это смотрелось бы отвратительно ужасно.***
Четвёртый год – самый идиотский из всех, думает Драко, хмуро глядя на синее пламя Кубка Огня. Спиной чувствует взгляд Грюма и нагло ухмыляется, оборачиваясь. В комнатах подземелья остались Крэбб и Гойл, попробовавшие проскочить через черту. Драко смотрит на Грейнджер. Грейнджер смотрит на Поттера. Поттер почему-то смотрит на Паркинсон. Та всегда таскается за Малфоем хвостом. Драко кажется, что он окончательно запутался.***
Панси – не Паркинсон, просто Панси, хорошо, – сидит рядом, старательно пыхтит над ежом и тихо чертыхается. Драко со скучающим видом тыкает палочкой свою подушечку для иголок и оглядывает класс. У грязнокровки получилось ещё в самом начале урока, и теперь она старательно подбадривает Поттера и Уизли. - Ненавижу, – шепчет Панси, прожигая взглядом каштановую макушку. Драко молча соглашается. - Почему она лучше? – снова шепчет Панси, хватая его за руку. – Мерзкая грязнокровка. Ёж-игольница разлетается клочками во все стороны, и МакГонаггал снимает со Слизерина десять баллов. Паркинсон бесится и ненароком взрывает учительский стол. Факультет лишается ещё пятидесяти. Вечером Панси рыдает ему в плечо всё на той же Астрономической башне. Драко морщится (но старается незаметно), перебирает отросшие девчачьи волосы, а потом учит её превращать этого дурацкого ежа (которого своровал) в дурацкую игольницу.***
Значки с "Поттером-вонючкой" у него раскупают даже первокурсники, Крэбб и Гойл гнусно хихикают и нацепляют на мантии сразу десяток. Драко пишет домой, что не собирается больше таскаться с этими идиотами. Отец разносит его аргументы в пух и прах, но всё же позволяет самому набирать компанию. Свита из двух дубин остаётся, как и Панси. Но Драко не признался бы даже самому себе, что один вечер в неделю он проводит с Грейнджер. Грейнджер, похоже, тоже сама себе не признаётся. Драко шепчет длинное Гермиона, и привычное Эй, Панси кажется ему куда лучше.***
К концу года Панси вновь превращается в Паркинсон, обрезает волосы почти под мальчика и встречается с каким-то пятикурсником. Драко неожиданно обнаруживает, что без надоевшей девчонки дни проходят однообразно, одинаково, шаблонно – скучно. Паркинсон всё ещё тайком смотрит на него, Драко отворачивается и уходит. Сидеть в библиотеке и наблюдать за Грейнджер становится привычным делом. Драко просиживает так все вечера, пока не оканчивается третий тур, и Седрик Диггори не возвращается с него мёртвым. Тупой Поттер говорит о возродившемся Тёмном Лорде.***
Грейнджер он бросает ближе к октябрю, тем более, что она не прекращает переписываться с Крамом. Драко в чёртовом замешательстве. Он староста, его почему-то любит первый курс, хотя он орёт на них при каждом удобном случае (да, ладно, хорошо, ему тоже нравятся эти сопляки), а потом снимает баллы у Гриффиндора. Паркинсон тоже староста, её любят все, она любит детей и помогает им с домашним заданием. И встречается с семикурсником. Грейнджер тоже староста, её любят все, но она не помогает мелким, только водит за собой туда-сюда, чтобы не заблудились. Драко смотрит на каждую и не понимает, которую из них любит. Приглашает Паркинсон к себе на каникулы.***
Когда Тёмный Лорд заявляется на Рождество в Малфой-мэнор, Драко впервые хочется зареветь и убежать куда-нибудь в Австралию. Панси – снова Панси, говорит – уже насовсем, – прижимается к нему со спины и тихо пищит от ужаса. Драко смотрит на бледного отца и стоит в дверях, надеясь, что за ним не видно девчонку. Ему страшно. Драко, черт побери, в ужасе, когда Тёмный Лорд говорит о чистоте крови. Драко страшно не за Грейнджер. За Панси, за чистокровную Панси, которая дрожит и прижимается к нему, когда они едут обратно поездом. Должно быть наоборот. Должно быть страшно за Грейнджер.***
Он обзывает Грейнджер грязнокровкой в библиотеке. Потом они целуются – как-то отчаянно и жалко.***
Конец года – смазанный и непонятный. Жабу-Амбридж отправляют в Мунго после того, как наконец отбирают у кентавров (Панси хихикает и нелестно шутит об этом). Тупой Поттер почему-то зло косится на него и готов убить вилкой, которую сжимает в руке. Драко приподнимает бровь и растягивает губы в ухмылке, внутренне ужасаясь предстоящему возвращению домой. Отец в последнем письме просит подчиняться Тёмному Лорду и впервые за столько лет пишет в конце, что гордится сыном. Драко в бешенстве вытирает глаза кулаком и суёт скомканный пергамент в карман. В поезде Панси изо всех сил стискивает его и выбегает из купе, едва сдерживая слёзы. Она не возвращается обратно, Драко выходит из поезда в одиночестве, по пути больно толкая Грейнджер в плечо и наступая на ногу какому-то мальчишке. Беллатриса, ожидая его в магазине проклятых артефактов, расплывается в улыбке и обнимает, вышептывая, как скучала по племяннику. Драко обнаруживает себя уже дома. Не у себя дома. Дом стал логовом Тёмного Лорда.***
Он должен убить Дамблдора. Должен убить Дамблдора. Убить. Дамблдора. С этого начинается шестой год. С этого рушится его привычная жизнь.***
Драко не разговаривает с Панси, которая дуется на него и впервые не таскается хвостом. Драко н е х о ч е т подвергать её опасности. Но почему-то снова сходится с Грейнджер, игнорируя периодическую резкую боль в левом предплечье. Грейнджер жалуется ему на Поттера и Уизли, который вроде-бы-и-да, но медлит и тупит. Драко не удивлён. Первая попытка проваливается, и жертвой яда становится рыжий Уизли. Грейнджер начинает что-то подозревать. Драко почти готов заорать во весь голос, что он запутался, что не знает, что чёртова грязнокровка ему не нужна, но почему-то всё равно нужна. Вторая попытка тоже неудачна. Панси хмуро смотрит на него, загнав в какой-то пустующий кабинет, а потом говорит: - Покажи. Драко молчит. Наставляет на неё палочку – и Мерлин, это последнее, что он вообще хотел бы сделать. И вообще не хотел бы. Панси обрывает рукав рубашки и передёргивается, с ужасом глядя на Тёмную Метку. Драко почти готов прошептать Обливиэйт, но Панси стискивает его и дышит куда-то в шею. Он чувствует её слёзы плечом. Панси обнимает. Просто обнимает, не требуя, не осуждая, не выпрашивая ответов. У Драко ноги подкашиваются от осознания, насколько сильно она его любит.***
Драко почти счастлив умереть, когда слышит за спиной поттеровское Сектумсепра. Грязнокровка Грейнджер обнимает его потом с такой силой, что трещат рёбра. Её объятия какие-то не такие. Драко хочет её ударить. Или обнять в ответ.***
Снейпово заклятие заставляет директора упасть с Астрономической башни. Драко не слышит ничего из-за шума в ушах, чувствует крепкую хватку на плече и молится, чтобы Панси, чёртова вредная девчонка, осталась в подземельях и никуда не полезла. Лестрейндж запускает в небо Метку, истерично хохочет и поджигает дом Хагрида. Драко пытается вырваться, но Снейп держит крепко и отпускает лишь тогда, когда отвлекается на тупого Поттера. Драко хочет наорать на него, высказать всё, что накопилось, но тупой Поттер остаётся таким до самого конца. Беллатриса аппарирует в Малфой-мэнор вместе с ним. Драко снова хочется заорать. От ужаса.***
В поезде тихо. Учеников до смешного мало, все сидят по своим местам, только Кэрроу расхаживают по вагонам. Драко торчит в тамбуре и надеется, что Грейнджер всё ещё жива. - Драко! – кричит Панси, натыкаясь на него. – Живой, живой, чёрт побери… Ему нравится обнимать Панси. Это кажется правильным. Панси – чистокровная. Панси, кажется, нравится он. Полностью. Целиком. Весь. Ноги подкашиваются.***
Директор Снейп пытается защитить хотя бы первый курс. Остальным приходится справляться самостоятельно. Кэрроу загребли Хогвартс под себя, убили Филча прямо в Большом Зале и демонстративно подвесили под потолком. Драко впервые защищает девчонку – впервые вообще кого-то – от Алекто. На щеке красуется вспухший глубокий порез, Панси плачет и осторожно обмазывает его щеку чем-то вонючим. Щиплет. Панси легонько дует, будто Драко маленький и не умеет терпеть, а потом целует – порез, щеку, другую, лоб, брови, губы – г у б ы – стирает слёзы и смешно шмыгает носом. Драко распирает от непривычной нежности. Щека вспыхивает болью, когда он целует уже сам.***
Он вспоминает о Грейнджер только когда та заявляется в замок вместе с Поттером и Уизли и не обращает на него внимание. Слизерин эвакуируется почти весь. Драко не понимает, зачем остается. Панси увели одной из первых. Тёмный Лорд сходит с ума. Драко кажется, что все волшебники посходили с ума, он прячется в тихом местечке и грызёт воротник мантии. От отца и матери не было писем весь год. Драко даже не знает, живы ли они вообще. Когда все сражения неожиданно останавливаются, он выходит (мимо Большого Зала – сколько там вообще погибших?) на улицу и в шоке смотрит на дохлого Поттера. Поттер едва заметно выдыхает. Тупой.***
Тёмный Лорд зазывает к себе, и Драко выходит вперёд только потому, что видит родителей. Отец обнимает его и мать с такой силой, что Драко хочется плакать – от ужаса, счастья и боли. Ему сообщают, что Снейп мёртв. Драко плачет.***
Откуда-то приваливают старшекурсники Слизерина, в Большом Зале разгорается сражение, Драко как одержимый размахивает палочкой и молится, чёрт побери, чтобы Панси была благоразумной. Его задевает каким-то заклятием, левая рука отнимается полностью, и все неожиданно расходятся к стенам. В центре Зала кружат два виновника всей этой чертовщины. Драко хочет убить обоих. А потом замечает знакомые волосы в крови на полу. Знакомые волосы на голове. В крови. На оторванной от тела голове.***
Чертовщина, кажется, не закончится никогда. Драко срывает голос, пытаясь найти родителей, натыкается на целующихся Грейнджер и Уизли, и его неожиданно отпускает. Внутри что-то трескается. Драко продолжает орать, пока его со спины не сгребают в четыре руки. Он впервые видит слёзы отца, прижимается к матери, к ним обоим и не хочет вообще ничего. Они втроём возвращаются в Большой Зал, когда Драко в с п о м и н а е т. Вредная прилипала Панси Паркинсон. Её нет.***
Всех убитых вынесли во внутренний двор, потому что разбираться в мешанине тел невозможно в маленьком пространстве. Драко отчуждённо бредёт между трупами, с ужасом выискивая знакомые черты лица. Грейнджер присоединяется к нему неслышно и идёт рядом. - Сегодня все кого-то потеряли, – говорит она. Драко ударяет её так, что девчонка оседает на землю. Г р я з н о к р о в к а. Он бредёт через развалины к бывшей лестнице на Астрономическую башню, когда за спиной слышится топот. - Драко? Драко, стой! Драко! Сердце бухается куда-то вниз. Панси – живая, бледная, замученная, вся в крови и пыли, но живая – налетает на него и заваливает на пол. Драко обнимает её так крепко, что смеющаяся в истерике Панси вскрикивает. А потом она плачет. Долго, навзрыд, размазывая по щекам грязь и кровь. Драко прижимает её к себе, кладёт подбородок на пыльную макушку и долго молчит, долго гладит по вздрагивающей спине, долго вытирает бегущие слёзы внутренней стороной рукава, долго-долго шепчет, что всё хорошо, что раз она жива, то теперь всё всегда будет хорошо, и так же долго целует, боясь поломать, будто Панси – из чистого хрусталя, но ничего в мире ценнее нет. Малфой-старший находит их спустя два-три-четыре-много часов, всё такой же бледный и уставший, и забирает в Большой Зал. Оттуда всех порталом отправляют по домам. Слышится чей-то полный облегчения смех, громкий голос Поттера и Уизли с его "Ну и что, что нет экзаменов? Да всем, кто выжил в этой чертовщине, можно ставить высшие баллы!". Грейнджер смеётся. Драко поджимает губы и отпускает. Панси берёт его за руку. Драко кажется, что в Панси – весь его мир.