I need you

Can you still see the heart of me? Ты всё ещё видишь, что я чувствую? All my agony fades away, Мне становится легче, When you hold me in your embrace. Когда ты заключаешь меня в объятия.

Холодный ветер дует в лицо, отчего по телу пробегает мелкая дрожь. Капли моросящего дождя неприятно бьют по коже, словно кислотой — обжигают ее. Тео засовывает руки в карманы своей кожаной куртки, чтобы хотя бы немного согреться, но ничего не помогает. Рэйкен усмехается от досады и ускоряется, чтобы поскорее добраться домой. Слышатся раскаты грома, а яркая молния, кажется, рассекает небо пополам, разрезая темные облака. Парень злится на непогоду и делает недовольную гримасу, наступая в очередную лужу. Ему, конечно, нравится гроза, но сегодня — он ее ненавидит. Ненавидит до такой степени, что готов был бы разорвать на части бога грозы. Ключ поворачивается в замочной скважине, и зеленоглазый входит в дом, хлопая дверью. Снимает ботинки, беспорядочно швыряя их в сторону и не заботясь о том, что от них может остаться грязь. Тео скидывает с себя мокрую куртку и бросает ее на пол, совсем наплевав на крючок, что висит в нескольких сантиметрах от него. Парень проводит руками по мокрым волосам, еще больше взъерошивая их. Он сразу же идет вглубь дома и ложится на широкий диван с множеством мягких подушек. Достает из кармана джинсов телефон и сразу же включает его. Ни одного пропущенного звонка. Ни одного сообщения. Лишь одно напоминание о том, что скоро полнолуние. И Рэйкен начинает чувствовать себя никому не нужным, забытым и одиноким. Но, по сути ведь так оно и есть. Рядом с ним нет никого, кто бы мог помочь или утешить в трудную минуту. Никого, на кого можно было бы положиться. И от этого на душе так паршиво. Глаза начинают предательски щипать, поэтому Тео, сорвавшись с места идет в ванную, захватывая с собой пачку сигарет «Marlboro» и зажигалку. Промывает лицо холодной водой, чтобы освежиться и отогнать от себя все мысли. И у него это действительно получается. Но лишь на мгновение, после которого на него вновь наваливаются воспоминания, погребая без остатка. Рэйкен закуривает сигарету, наплевав на то, что в ванной все пропитается дымом, и этот запах останется здесь надолго. Делает первую, особенно глубокую затяжку, а затем выдыхает, выпуская изо рта клубы серого дыма. По всему телу проходится легкая дрожь и никотин расслабляет, отчего парень ловит кайф. Но ненадолго. Все возвращается, и сигареты становится недостаточно, поэтому зеленоглазый ударяет кулаком в зеркало, отчего оно рассыпается на тысячи осколков, а небольшие частицы, оставшиеся в его руке — не позволяют регенерировать. Закуривает новую сигарету, отравляя себя и следующий удар приходится на стену, рядом с подобием зеркала. Кровь маленькими каплями капает на пол, но ему совершенно на это наплевать. Он вдыхает едкий дым в свои легкие, в сотый раз ударяя кулаком в стену. Множество трещин на стене, как и на сердце расходятся в сторону, подобно паутине. С каждым ударом трещины становятся все больше, а боль — сильнее. И Тео совсем наплевать на физическую боль. Он химера — исцелится. Ему больно, потому что он не рядом. Он с другой. Рэйкен и сам не понял, как так могло случиться, что у него начали проявляться чувства. И не просто к кому-то, к тому, кого ненавидел, а может, все еще продолжает ненавидеть. Но Тео так не может. Не смотря ни на что, он не может ненавидеть его. Потому что любит. И ведь осознание зачастую приходит очень поздно. Когда ничего уже нельзя изменить. А он хотел бы. Хотел бы стереть свои чувства, чтобы не было так больно. От физической боли всегда проще избавиться, ведь можно просто исцелиться. Или же, есть множество болеутоляющих, что можно купить в любой аптеке. Но от душевной боли нет таблеток. Она залечивается лишь временем. Временем, что, увы, не вечно. Иногда проще стереть себе память, чем исцелиться, потому что воспоминания и причиняют нам самую невыносимую боль. Боль, что посильнее сломанных костей. Тогда ломается сердце. Тео тушит очередную сигарету об умывальник, услышав звонок в дверь, что заставил его вздрогнуть. «И кто же это вспомнил о моем существовании?» — мысленно спрашивает себя парень, но вслух ничего не произносит. Немного медлит, прежде, чем открыть дверь и впустить, а может, и вытолкнуть незваного гостя, но все же дергает за ручку. По телу проходятся сотни мурашек от ветра и зеленоглазый удивляется, что за псих мог придти к нему — никому ненужной химере. Должно быть, случилось нечто действительно серьезное. Он замирает, словно вкопанный и не может пошевелиться. Кажется, дар речи тоже пропал, что неестественно для Рэйкена. Воздуха в легких не хватает, но он боится даже вздохнуть, чтобы не спугнуть. Он думает, что это все мираж от сигарет, и, если он моргнет — все это растворится, а на пороге его дома никого не будет. Лиам, промокший до нитки стоит напротив Тео. Данбар дрожит, как осиновый лист и химера, «очнувшись» от шока отходит на шаг назад, пропуская оборотня в дом, где намного теплее, чем на улице. Тем более, он всего лишь в тонкой толстовке, что наверняка не согревает. Они стоят, молча смотря друг другу в глаза и никто из них не решает прервать этот зрительный контакт. Но, Рэйкен понимает, что так нужно. Не стоять же здесь, сверля в друг друге дыру. — Что-то случилось? — прокашливаясь, спрашивает он, засовывая руки в карманы джинсов. Лиам несколько раз моргает, не понимая, к чему Тео задал этот вопрос, но через мгновение до него доходит, поэтому он начинает отрицательно качать головой. — Я пришел, чтобы сказать, — он мнется, пытаясь собрать все мысли воедино. В один пазл, состоящий из множества воспоминаний. — Ты нужен мне, Рэйкен. Нужен, — на одном дыхании выпаливает Данбар, словно боясь передумать. Зеленоглазый хочет переспросить, боясь, что ослышался, но понимает, что это будет выглядеть глупо. «Ты нужен мне, Рэйкен. Нужен.» — эхом отдается у него в голове, отчего он готов плясать, как ненормальный. Какая-то часть его думает, что сказанное им — всего лишь иллюзия, или же парень просто не так все понял, что он нужен, чтобы помочь победить какого-то злодея, но другая часть — старательно затыкает первую, давая Тео порадоваться. — Нужен? — все же переспрашивает химера, быстро моргая. На секунду Лиам задумывается, но затем, моментально сокращает между ними расстояние, накрывая губы удивленного парня своими. Рэйкен медлит, а фейерверки в его голове начинают оглушать. Но не проходит и минуты, как он начинает отвечать на поцелуй. Наверное, Лиам бы отстранился практически сразу, но рука Тео, лежащая на его затылке — не позволила ему этого сделать. Но поцелуй, все же прерывается, секунд через двадцать. — Нужен, — утвердительно и более уверенно говорит Данбар. Зеленоглазый ухмыляется, не веря своим ушам. Быть может, это — все сон. Но в таком случае, он не желает просыпаться. Никогда. Он кладет свою руку на его щеку, поглаживая ее большим пальцем, а затем медленно наклоняется вперед, соприкасаясь с его губами. Внутри него что-то, давно погибшее, вновь воскресает. Возрождается, словно феникс из пепла. И это — любовь.