***
О том, как попал на работу в это «кафе», Чонгук помнит прекрасно и частенько корит себя за то, что влез в это дерьмо. Кажется, на одной из вечеринок на квартире приятеля из института кто-то проболтался о возможности быстро заработать без особых усилий, и парень схватился за эту возможность, очень нужны были деньги. Работа курьером не прельщала, нужно было мотаться по городу, тратиться на метро и отвечать головой за товар, но всё оказалось не так уж и плохо. Свободный график, предоставленный байк, а права у Чонгука были, получил сразу же после совершеннолетия, это было заветной мечтой детства. Зарплата хорошая, работа учёбе не мешает, коллектив приятный, много сменщиков, а ещё можно на халяву сладостей поесть, потому что своим многое бесплатно, а что-то по хорошей скидке, так что горевать не приходилось. Всё пошло наперекосяк в один чудный майский вечер, когда Чонгук ввалился в закрытое кафе, чтобы отчитаться по доставке и расписаться в учётных бумажках. Едва войдя в зал, парень чуть не был снесён Чимином, который носился по залу, взволнованно перебирая и вслух пересчитывая многочисленные мини-коробки, попутно причитая, как всё плохо. За барной стойкой сидел незнакомый парень с бритыми висками, с улыбкой за всем происходящим наблюдающий, а ещё один парень, закутанный в чёрное с головы до ног, молча пил кофе и так тяжело смотрел на причитающего Чимина, что Чонгуку показалось, ещё секунда и кружка полетит в лохматый затылок. На его появление все отреагировали по-разному. Оба незнакомца разом подобрались, пронзая взглядом прищуренных глаз, а вот Чимин прямо-таки засветился. - Чонгукки! Как хорошо, что ты заглянул. Спаси хёна, нужно срочно вот это всё доставить в восточный район. Никого нет, все ребята заняты, только ты у меня остался. Сможешь? Сможешь ведь? Чонгук растерянно смотрит на многочисленные розовые коробочки, невольно думая о том, что у заказчика жопа слипнется от такого количества сладкого, а после неопределённо поводит плечами. - Только один адрес? Мне к зачёту ещё готовиться, а времени-то уже прилично. - Чонгукки, я в долгу не останусь. Ну вот приспичило заказчику, а отправить некого. Это всё в одно место, тебе просто сумку отдать и можешь быть свободен. Чимин почти на колени встаёт, руки заламывает, губы все искусал, но Чонгук не отказывает по другой причине. Тот парень, что в чёрное закутан, всё ещё слишком нервно сжимает чашку с кофе, которая, как кажется Чонгуку, теперь в его голову прилетит в случае отказа. Поэтому Чон лишь кивает и начинает гуглить названный ему адрес, чтобы для себя определиться с маршрутом, пока Чимин собирает всё нужное в огромную сумку. Что всё как-то странно в этой истории, Чонгук понимает лишь тогда, когда тормозит перед закрытым ангаром на окраине района. На рёв двигателя выходят два высоких крепких мужика, и Чон не сразу понимает, что это по его душу, окликает их и спрашивает, где ему найти нужный павильон. Мужики озадаченно осматривают мальчишку, смотрят друг на друга и без слов хватают того под руки, забирая с собой и сумку с доставкой. А дальше тёмное помещение, скрежет заржавелых дверей, косые ухмылки и какие-то мутные типы, высыпающие нечто не менее мутное из коробок, в которых должны быть пирожные. Чонгук огромными глазами смотрит на то, что видел лишь в рекламе о вреде наркотиков, и не понимает совершенно, что происходит. На него внимания совсем не обращают, и парень всем богам молится о том, чтобы живым уйти. И уходит. Его даже по плечу ободряюще хлопают перед тем, как за дверь вышвырнуть. А перед домом, куда Чонгук поехал чисто автоматически, его уже ждал парень с бритыми висками, чтобы «потолковать». Тогда всё казалось дикостью, криминалом, и Чонгук раза четыре выходил из дома, направляясь в участок, но в итоге все четыре раза проходил мимо. Процесс принятия был долгим, а аргументы работодателей нисколько делу не помогали, потому что были по большей своей части чистейшим запугиванием. Чимин, вызвонивший его после пропуска нескольких смен и приказавший явиться немедленно, заварил для парня мятный чай, впихнул тарелочку с шоколадным чизкейком и сел напротив, снисходительно улыбаясь и мягким голосом увещевая, что никакой разницы в том, что развозить, нет. - Ты с самого начала возил лишь товар, просто не знал об этом. И что? Ты попался копам? Тебя кто-то пытался поймать? На тебя косились с подозрением? Нет. Ты просто доставщик сладостей для всех, - говорил Пак, держа чужую ледяную ладонь в своих и смотря этим своим жалобным взглядом. - Ничего ведь не случилось страшного, верно? Как Чимину удалось уломать его остаться, Чонгук не знает, но сейчас, спустя несколько лет, ему откровенно плевать, что и кому он доставляет. Товар есть товар, и не важно, что там прячется в розовых коробочках вместо пирожных. Чонгук ни с кем не взаимодействует, ни с кем переговоры не ведёт, ничего не решает. Чонгук всего лишь пешка, которая послушно выполняет своё дело и не лезет в дела вышестоящих. Он никого не трогает, и его тоже никто не трогает. О том, что Чимин - глава этой шайки, Чонгук как-то сразу догадался, а спустя год работы Пак познакомил его с остальными. И чёрт знает, стоит ли гордиться тем, что оказался в любимчиках у мини-наркобарона, если Пака можно так назвать, но никого из остальных «курьеров» Чимин своим друзьям и коллегам в одном лице не представлял. Наверное, Чонгуку всё-таки льстило оказанное доверие, хотя на тот момент большую роль во всей этой заварушке сыграл страх. Чонгук просто боялся ослушаться или сделать что-то не так, накосячить. Иллюзиями он себя не тешил, знал, что если пропалится, никто его спасать не будет. Но это было тогда, сейчас же всё иначе. Компания полудурков, занимающаяся нелегальным бизнесом, состоящая из шести помимо самого Чонгука человек, стала ему родной. Чонгук всегда был компанейским парнем, подружился со всеми быстро, хотя первое время и шугался, предпочитая делать вид, что всё ещё не знает, что находится в розовых коробочках, которые он развозит по разным заведениям. Только надолго его не хватило, да и Чимин ныл над ухом, что Чонгук как неродной. - Отстань от мелкого, ему и так нелегко, - осаживал обычно Чимина Намджун. Вообще отношения в компании были странные. Чонгук сначала даже подумал, что Чимин - ширма, а на самом деле всем этим делом руководит кто-то другой, но парни лишь посмеялись и посоветовали поменьше фильмов смотреть. Чимин был подлинным и единственным главой этого шабаша, хотя и не производил впечатления главаря банды. Чонгук знает, Чонгуку есть с чем сравнивать. Но где-то внутри всё равно теплеет от этой непохожести. Чимин милый и улыбчивый, невысокого роста, хотя и с прокаченными в качалке мышцами. Только все эти мышцы теряются на фоне свободных свитеров и футболок пастельных тонов. Чимин обожает одежду на размер больше, украшает запястья фенечками и браслетами, пользуется сладким парфюмом и в целом производит впечатление мягкой булочки с шоколадной начинкой. Девушки, обивающие порог кафе, слюнями исходятся, наблюдая за его работой в роли баристы. Игривый взгляд, шутки и улыбки, милашничество, если того требует случай. Случись что, никто бы не поверил, что такой очаровательный молодой человек замешан в грязных, отвратительных делишках, попахивающих сладковатым душком дури и металлическими нотками крови. Сначала Чонгук даже думал, это маска такая, что на самом деле Чимин серьёзный и решительный, не чурающийся грязных методов решения проблем и в целом тот ещё ублюдок. Но нет, за сахарной внешностью скрывалось такое же сахарное нутро. Чимин часто вёл себя по-детски, дул губы и отказывался брать на себя ответственность даже за собственные косяки. - Как ты дела ведёшь, хён, с твоим-то характером? - как-то раз поинтересовался Чонгук, посмеиваясь. - Уже представляю это зрелище. Татуированный хрен с папиросой в руке и стаканом виски, пистолет за поясом, ноги на стол закинуты. И ты в своём кремовом вязаном свитере, с чупа-чупсом за щекой и невинным взглядом. Я бы даже разговаривать с тобой не стал, кто такого неженку всерьёз будет воспринимать? - Поверь, Чонгукки, когда ты такой милашка, как я, вести дела - не проблема, - смеётся Чимин, перекатывая конфету за другую щёку. - А что, сомневаешься во мне? Перемена настолько резкая, что испарина на висках проступает. В шумном помещении будто тише в разы становится, духота пропала, сменяясь морозом по коже, и Чонгук ёжится непроизвольно. Чимин всё ещё улыбается, помешивая кофе маленькой серебристой ложечкой, но взгляд у него из лучащегося весельем холодным стал, пристальным, тяжёлым и каким-то… Чонгук в какой-то момент под этим взглядом подавился глотком чая. Казалось, будто Чимин не смотрит, а пальцы на его шее сжимает. - Нет, не сомневаюсь, - прокашлявшись, отзывается Чонгук. И выдыхает шумно, облегчённо. Чимин довольно кивает, во взгляде его искорки веселья, а Чон только и может, что незаметно по взмокшим вискам пальцами пройтись как бы невзначай, стирая выступивший пот. Всё внутри натянулось струной, в памяти само собой отложилось очень важное «никогда не злить Пак Чимина». Хотя на самом деле лучше никого из этой компании не злить, но от других хотя бы понятно, чего ожидать, а Чимин в себе тех ещё чертей прячет. Если на месте нет Пака, что бывает крайне редко, но всё же бывает, все вопросы решает Намджун. Они с Чимином как земля и небо. Намджун полная противоположность босса, серьёзный и собранный, попусту болтать не любит, да и вообще редко его можно застать в кафе. Чаще всего он пропадает в подвальном помещении, где оборудовано что-то вроде мозгового центра. Намджун копается в сложных кодах и системах, хакает сайты компаний, крадёт информацию из баз данных, собирает необходимую для или на клиентов информацию и на самом деле много чем ещё занимается, но Чонгук слишком туп, чтобы понять всю прелесть работы с кодами и цифрами. Информатика никогда не была его любимым предметом. Вместе с Намджуном в этом же помещении обитает Юнги, который вроде как тоже шарит в компьютерных системах и даже хвастался как-то, что хакнул архив копов. Не совсем удачно, впрочем, чуть за руку не поймали, но адреналина надолго хватило, да и какие воспоминания приятные остались. Но основной его задачей было разбираться с теми, кто «обижает Чиминни». Чонгук не был наверняка уверен, как Юнги решал все эти проблемы и урегулировал дела, но Мин как-то сам дал наводку. - Нет тела, нет дела, знаешь ли, - с ленцой протянул Юнги, присёрбывая горячий кофе. У Чонгука когнитивный диссонанс. Юнги не производит впечатления крутого киллера, которому всё по плечу, не тянет он и на Дэдшота, пули которого даже при урагане достигнут своей цели. Юнги тощий и ленивый, вечно сонный и с посаженным из-за постоянного сидения за системой из ноутбуков зрением. Чонгук вспоминает тех мордоворотов, что видел обычно в кабинетах «недовольных», и не понимает, как Юнги с ними справляется. Разве что действительно убивает, всаживает пули в черепа, пристроившись где-нибудь на соседней многоэтажке с винтовкой. Но тут уже вторая фаза диссонанса. Чонгук просто не может представить, чтобы Юнги кого-то убил. Юнги, который любит плюшевых акул и постоянно уламывает Чимина купить пираний на чёрном рынке, оправдываясь тем, что так можно будет намного быстрее избавляться от тел. - И ведь никаких улик, концы в воду в самом прямом смысле, - ныл Мин, повисая на плечах пытающегося абстрагироваться Чимина и нашёптывая ему в ухо заученную речь. Чимин на провокации, увещевания и подкупы не вёлся, никаких тварей заводить не собирался и в крайних случаях грозился выкинуть всех плюшевых зубастых чудовищ, которые есть у них дома. Отсюда у Чонгука вытекали вопросы, касающиеся отношений этих двоих, но в такие дебри парень не рисковал лезть. Собственно, так же парень пытается не думать слишком часто о том, как же всё-таки Юнги осаживает зарвавшихся клиентов. Может, через плечо или бедро перекидывает, придавливая ногой за горло к полу, грозясь свернуть шею? Юнги так умеет, Чонгук знает, Чонгука перекидывали и придавливали, чтобы ещё в начале «дружбы» показать, кто в доме хозяин. Но были в этой компании и адекватные личности. Ну, по крайней мере, не такие тронутые и двуличные, как остальные. Чон Хосок и Ким Сокджин. Оба состояли в штате работников кафе под несуществующими должностями, но по факту время своё проводили вне помещения и контроля Чимина. Хосок работал водителем в элитном агентстве, его по контракту приставляли к разным богатеньким личностям, и парень целый день крутил баранку, катая тех по городу, доставляя в офисы компаний, отели, рестораны, в аэропорты, салоны красоты, торговые центры, элитные бутики и прочие заведения. Ничего особенного, думал Чонгук, пока однажды Хосок не появился пред очами Чимина с отчётом. Он рассказал о том, во сколько вверенный ему господин Чхве покидает дом, сколько минут топчется на крыльце, раскуривая сигарету за сигаретой, сколько времени ехать до его офиса, во сколько он заказывает машину, чтобы ехать в ресторан на обед или ужин, в какие из них ездит чаще, за какими любимыми столиками сидит, с кем сидит, как долго. Хосок уточнил даже название любимого вина своего клиента, отчитался по остальному времяпрепровождению и прочим моментам, а после откланялся. А через пару дней Чонгук в новостях увидел известие об убийстве этого самого господина Чхве. О том, связано ли это как-то с отчётом Хосока или нет, Чонгук старался не думать, хотя внутренний голос нашёптывал, что так оно и есть с вероятностью в двести процентов. Сокджин тоже работал с богатой и довольно известной в своих кругах клиентурой напрямую. Мужчина пользовался дарованной ему красотой, работая в престижном, известном на весь город эскорт-агентстве. И задача у него была такая же, как и у Хосока, только несколько другой подход. Очаровывая сладкими речами и запудривая мозги дамочкам всех возрастов, Сокджин между делом задавал нужные ему вопросы и тут же получал ответы. Женщины падки на лесть, никаких проблем никогда не возникало, все они без задней мысли рассказывали, отчего такие прекрасные и обворожительные, по словам Сокджина, при живых мужьях должны нанимать себе сопровождение на ужин или светский вечер. Бывали, конечно, и умные женщины, что сразу смекали о наличии второго дна в вопросах Джина, а потому отвечали общими фразами из чистой вежливости, но мужчина умело обходил подводные камни, иногда не чураясь крайних мер, если информация нужна была срочно или стоила очень дорого. Порой дело доходило и до постели, но снотворное в бокале вина для леди делало своё дело. И пока неверная жёнушка дрыхла в постели, Сокджин наводил в комнате «любовный беспорядок» в виде раскиданной одежды, будто что-то было, а после исследовал дом и устанавливал камеры или прослушку, если того требовало задание. - Самые ценные кадры, - с гордостью говорил об этих двух Чимин, за что всегда огребал по затылку от Намджуна. Не любил Ким, когда значимость его работы принижали, а Чимин этим частенько грешил, вот и цапались, как кошка с собакой.***
Выходной - такое прекрасное слово. Выходной - это валяние в постели до обеда, неограниченное время на принятие душа, неторопливый завтрак и мягкий диван под задом, пока гоночная машинка на экране телевизора в очередной раз достигает финиша раньше остальных. Чонгук обожает выходные, хотя на самом деле для него это самые сумбурные дни. В выходные нужно прибрать свинарник, в который квартира превратилась за неделю, выполнить задания, которыми нагрузили в институте, приготовить что-нибудь съестное, а ещё, если не успел отключить телефон, парочку раз смотаться по делам Чимина в разные концы города. Накануне этого прекрасного субботнего утра Чон как раз-таки забыл выключить смартфон, а потому ровно в двенадцать утра тот разразился мелодией звонка. В английском Чонгук не очень-то шарит, но улавливает про смерть, ад, кровь и тьму, хвалит себя за удачно выбранную для Пака песню и принимает вызов. - Доброе утречко, Чонгукки, мы ждём тебя в кафе, дело есть, - щебечет Чимин и отключается. «Мы ждём» означает быть на месте едва ли не через пять минут, хотя от дома Чонгука до места назначения минут сорок без пробок, но вряд ли парню так повезёт. Зная, что уже опоздал, хотя точное время и не было названо, Чонгук неторопливо умывается, принимает душ, одевается и разыскивает рюкзак с нужными вещами вроде паспорта, кошелька и сменной одежды. Оставленный после себя бардак можно и потом убрать, а позавтракать - в забегаловке напротив кафе Чимина. Там вкусный кофе, горячие бутерброды и потрясающий омлет с беконом и томатом, от одной мысли о котором у Чонгука в животе урчит. Только ради еды брюнет всё-таки поторапливается и покидает квартиру, на ходу натягивая шлем. Раз «дело есть», то времени на поесть останется катастрофически мало, так что лучше поторопиться, хотя и хочется наоборот добираться дольше, чтобы остыть. Чонгук никогда не привыкнет к тому, что Чимин не считается с его личным свободным временем. Вся неделя забита учёбой, курсами, работой, а теперь и выходные постепенно превращаются в рабочие. Раздражает неимоверно, и Чимин обещал, что будет мучить других курьеров, но в итоге не делает этого, потому что «я только тебе могу доверять, за остальными следить приходится постоянно, это утомляет, знаешь ли». «Вот я тебе сейчас покажу, каким я могу быть утомляющим в попытках воззвать к твоей совести», - предвкушает Чонгук, тормозя возле кафе и глуша движок. Но всё идёт наперекосяк. Чонгук в зал не успевает зайти, как на него обрушивается маленький светловолосый ураганчик, что запрыгивает ему на руки с разбега, оплетая руками и ногами, и втягивает в жаркий поцелуй. Парень стопорится, отвечает чисто на автомате, и только потом ладони опускаются на чужие ягодицы, поддерживая навесу. Сжимая пальцы, ощущая под джинсой упругую плоть, Чонгук прижимает чужое тело к себе теснее и, пожалуй, прижал бы его к стене, чтобы иметь возможность нормально облапать маленькую упругую задницу, но над ухом слышится покашливание, приходится отстраниться. Шестым, если не считать Чонгука, в компании был Ким Тэхён. Младший брат Намджуна, любимец Юнги, игрушка для тисканья Чимина. Ким Тэхён - улыбчивое солнышко, которому уж точно нечего делать среди «отбросов общества», но он здесь, и Чонгук на самом деле не знает, чем тот промышляет. Тэхён неплохо разбирается в технике и умеет хакать базы данных, хотя и не так виртуозно, как старший брат. Тэхён неплохо натаскан Юнги в ближнем бою и, по слухам и домыслам, умеет обращаться с огнестрельным и холодным оружием. Тэхён - очаровательный улыбчивый пирожочек, как и Чимин, внутри которого спрятано острое лезвие. Позаришься на него, раскроешь пасть пошире и всё, нет половины языка. Тэхён имеет водительские права и вроде как увлекается подпольными гонками со ставкой на деньги, а ещё подрабатывает в «Клубничном желе» доносчиком, информатором и мальчиком на побегушках. Что-то принести, отнести, доставить, позвонить кому-то с телефона-автомата на другом конце города, оставить зашифрованное послание на стене среди граффити - Тэхён всё сделает без проблем. Вот только это всё общие слова и по большей части наблюдения самого Чонгука, половине из которых подтверждения всё ещё не найдено. Но есть кое-что, что Чонгук точно знает о Тэхёне. Тэхён классно целуется и тактильный очень, у него чувствительная спина, от нежных или грубых касаний к которой шатен мигом возбуждается при определённой обстановке, а ещё его можно заставить кончить без рук, достаточно лишь куснуть под правой лопаткой. Гибкий, отзывчивый, чувствительный и не чурающийся извращений вроде воска по животу и ремня по заднице. Тэхён любит эксперименты в постели, любит грубость и страсть, но вмиг может спрятать коготки и растечься пломбиром от нежных поцелуев на животе и вокруг пупка. Тэхён во сне закидывает все конечности на любовника, любит сладкое по утрам и не надевать нижнего белья, сверкая голым задом из-под подола очередной стыренной у Чонгука футболки. Тэхён невероятный, самый лучший, красивый, сексуальный, отзывчивый, притягательный парень, которого Чонгук никому никогда не отдаст. И которого не видел почти четыре месяца. И вот сейчас, когда Тэхён в прямом смысле в его руках, когда хочется зацеловать его до смерти, когда хочется раздеть полностью, проверить, точно ли отсутствуют чужие метки, и наставить своих собственных, их прерывают. Тэхён спрыгивает с его рук, но продолжает крепко обнимать, попутно выцеловывая линию челюсти, и Чонгук с трудом фокусирует взгляд на присутствующих. Намджун, наблюдающий за ними с явным весельем, ухмыляющийся Юнги, смущённый до красных щёк Чимин, который в курсе чужих отношений, но всё равно каждый раз реагирует слишком эмоционально. За барной стойкой сидят Хосок и Сокджин, последний салютует стаканом с соком. Поздоровавшись, Чонгук с трудом, но слегка отпихивает от себя неконтролируемого Тэхёна, а после сам же его обнимает со спины, потому что держаться на расстоянии после долгой разлуки нереально. - Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались, - замечает Чонгук, окидывая всех ещё одним пристальным взглядом. - Пак Чимин, хён, ты вообще помнишь о нашей договорённости? Ты не трогаешь меня в выходные, а я не насилую твой мозг нытьём по поводу учёбы, усталости, недосыпа, нервного истощения, появившегося нервного тика, паранойи, просыпающейся иногда мании пресл… - Да помню я, помню, - прерывает Чимин и закатывает глаза, - просто дело важное. - Я заметил, - отзывается Чонгук, - ведь все в сборе. И что на этот раз? - Вечеринка у одного моего знакомого в загородном особняке, - отзывается Пак и тут же примирительно вскидывает ладони. - Всё не так просто, разумеется. И твоя заинтересованность в этом деле самая прямая. - Это почему? Чонгук уже привык закатывать глаза и видеть собственный мозг. Чимин постоянно говорит про общие интересы, чрезвычайную важность, о том, что иного пути нет, и прочие громкие фразочки. Чонгук никогда не забудет, как в прошлом году Чимин забрался на барную стойку, чтобы привлечь внимание полупьяных подчинённых, которые не желали идти на очередное грязное дело, и толкнул вдохновляющую, по его мнению, речь. - Возможно, наступит день, когда мужество оставит нас, и мы предадим друзей, разорвем все узы дружбы, но только не сегодня! Может быть, придет час зарвавшихся ублюдков и копов, когда треснут щиты и настанет закат эпохи нашей подпольной власти, но только не сегодня! Сегодня мы сразимся! За все, что вы любите, за огромные суммы на ваших счетах в банках. Зову вас на бой, люди «Клубничного желе»! Это было настолько же убого, насколько смешно. Юнги и Хосок задыхались от смеха, в костёр подливал масла хохочущий Сокджин, а Намджун с очень громким хлопком впечатал себе ладонь в лоб и заявил, что никогда больше Чимин не будет смотреть «Властелин Колец», а то после таких переделанных речей где-то в Раю плачет горько Джон Рональд Руэл Толкин. И вот вновь громкие слова, вновь призыв к действу, вновь крайне мутная мотивация, и Чонгук уже собирается удалиться, прихватив с собой льнущего Тэхёна, когда Чимин начинает рассказывать, что произошло. До мозга не сразу доходит смысл чужих слов, а потом Чонгук может лишь сильнее вцепиться в Тэхёна, почти физически чувствуя, как медленно белеют некогда чёрные пряди его волос. - Компромат, - говорит Чимин. - На всех нас, - говорит Чимин. - С фотографиями, записями, копиями договоров, - говорит Чимин. - Один неверный шаг, и мы окажемся за решёткой, - говорит Чимин. Привычный радужный мирок рушится. Чонгук оседает на ближайший стул, и Намджун взволнованно придвигает к нему свой стакан. Там не вода, брюнет это понимает, когда горло обжигает, а в желудок сваливается огненный шар. Тэхён садится к нему на колени, обхватывает ладонями лицо и шепчет в губы, попеременно целуя, что всё будет хорошо, что они выберутся из этого дерьма. - Я не для того на четыре месяца уезжал в Тэгу на дно залегать, чтобы вернуться и не иметь возможности видеться с тобой, - шепчет Ким и целует, целует, целует, поглаживая по плечам, шее, затылку. - Мы справимся, слышишь? План есть, нужно только выполнить его, и угроза исчезнет. Слышишь, кролик? Мы справимся, мы должны справиться, а потом ты трахнешь меня в белых чулках, которые я купил специально для нашего страстного воссоединения. Намджун давится воздухом, огромными глазами смотря на брата, который вроде бы только совсем недавно доставал ему лишь до груди и клянчил конфеты, попутно пряча дневник с замечаниями от матери, Чимин пищит что-то и зажимает уши ладонями, а Юнги скалится и поигрывает бровями, подмигивая Хосоку. Чон подкрадывается к Паку со спины и щипает за зад, Чимин верещит, Сокджин заливается смехом, из-за которого смеются все, а Чонгук потихоньку приходит в себя. В голове крутятся мысли о том, каким тупым он был, когда влез в это дерьмо. Что будет с его жизнью, что будет с будущим? А ничего, оно перечёркнуто! Он вряд ли успеет доучиться, а если и успеет, с судимостью его никуда не примут, да и сколько ему будет, когда он выйдет? Наркоту толкал, не муку, чёрт возьми. Но тут на его плечо опускается тёплая ладонь. Юнги усмехается, ерошит его вставшие дыбом от таких вестей волосы и тычет пальцами в лоб, складывая из них пистолет. - Не ссы, мелкий, и не из такой ямы выбирались. Всё нормально будет. Чонгук смотрит на остальных, смотрит на Тэхёна и медленно выдыхает, чувствуя, как с воздухом из лёгких уходит и напряжение из тела. Да, они справятся, потому что есть друг у друга. Компания самонадеянных идиотов, толкающих наркоту, оружие и краденые тачки, если верить Хосоку. Ничего хорошего, да, но дело-то не в товаре, дело в «компании», это ключевое. Чонгук не один в этом болоте, их семеро. - Мы справимся, - шепчет Тэхён в сотый раз и целует мягко в губы. «Мы справимся», - верит Чонгук и притягивает парня ближе к себе, углубляя поцелуй.***
В квартире впервые за время проживания здесь Чонгука царит стерильная чистота. Ни пылинки, ни соринки, ни отпечатков пальцев. Все вещи перестираны и разложены аккуратно в шкафу, всё лишнее выкинуто, наконец-то отправились в мусорный бак многочисленные коробки от пиццы, лапши быстрого приготовления и палевные розовые коробочки из кондитерской, в которые Чимин накладывал ему сладостей и пирогов с собой. Все вещи на своих местах, разобраны завалы учебников и конспектов, впервые заправлена аккуратно постель, на которой ни складочки. Тэхён осматривает чужую квартиру и не может сдержать насмешливой улыбки. - А оружие куда спрятал? - Какое оружие? Это должна была быть шутка, но Чонгук, бледный и дёрганый, при упоминании оружия едва не роняет кружку с кофе из рук. У брюнета нервно дёргаются кончики пальцев, так же нервно дёргается уголок губ, и Тэхён корит себя за длинный язык и подходит к парню, заключая в объятия. Мгновение, и Чонгук обмякает, отставляя кружку и крепко обнимая в ответ. Уткнувшись лбом в чужое плечо, он старается дышать ровнее, пытается успокоиться, но ничего не выходит. С того дня, как Чимин рассказал о «небольшой общей проблемке» прошло полторы недели, и все эти полторы недели Чонгук ждал, что к нему вломятся копы. Накрутив себя до невменяемости, парень едва не откинулся с сердечным приступом, заслышав дверной звонок. А там Тэхён, который пропал на какое-то время, разбираясь с поручениями и своими делами, а теперь наконец-то выкроил свободное время, чтобы побыть со своим любимым. Трясущегося невротика он как-то не ожидал увидеть, если честно. - Чон Чонгук, возьми себя в руки. Ничего страшного не произошло. Пока, по крайне мере. Если у кого-то и есть на нас информация, они не пойдут сдавать нас копам. В нашем мире компромат собирается для того, чтобы прогнуть под себя. Поверь, когда знаешь чужие болевые точки, можно очень много чего сделать. То, что на нас у кого-то есть досье, опасно, но не смертельно. Разумеется, если мы будем артачиться или полезем на рожон, ничего хорошего нам это не принесёт. Но сейчас по факту это просто бумажки и фото, пылящиеся в папке в столе этого Чхве Ёндже. Чтоб ты знал, у него жена и прелестные близняшки пяти лет, два любимых пса, а ещё младший брат, у которого жена на четвёртом месяце беременности. Поверь, если потребуются жёсткие меры, они будут предприняты. Не думай, что у нас нет козырей в рукаве. Отстранившись, Тэхён окидывает переваривающего услышанное хозяина квартиры скептическим взглядом, а после подталкивает в сторону двери в ванную. - Дома у тебя чисто, но сам ты выглядишь просто ужасно. До последнего верил, что у тебя вообще щетина не растёт, но теперь беру свои невысказанные слова назад. Приведи себя в порядок, а я пока приготовлю что-нибудь поесть. После мы посмотрим телевизор и ляжем спать, иначе ты просто откинешься от недосыпа раньше, чем мы отпразднуем успешное завершение этого щепетильного дельца. Тэхён даже не успевает шагнуть за порог, когда его хватают за запястье и тащат за собой. В душе под напором горячей воды Чонгук крепко сжимает парня в своих руках, обнимая того со спины, тычется носом в мокрые волосы на затылке, сопит и судорожно скользит ладонями по чужому телу. Тэхён живой и невредимый, рядом с ним, всё такой же горячий и податливый, послушный. Развернувшись, Ким проводит ладонями по его щекам, оглаживает шею, сжимает плечи, скользит ладонями по рукам до запястий, а после пристраивает широкие ладони на своих ягодицах. Это не прелюдия, Тэхёну просто нравится ощущать, как пальцы впиваются в кожу, сминая, и он льнёт всем телом к чужому, а после берёт с полки пену для бритья и бритву. Последняя вкупе с хитрым прищуром смотрится дико, Чонгук чувствует себя подопытным, на котором сейчас будут проверять, как быстро перестанет идти кровь, если исполосовать его вдоль и поперёк. Но Тэхён ничего такого не делает, просто мажет его щёки и подбородок густой пеной, пахнущей термоядерным ментолом, а после ловко орудует бритвой, чтобы спустя пару минут прижаться губами к мягкой гладкой щеке. - Знаешь, а в этом что-то есть. Бриться самому - это одно, но брить кого-то… Так интимно что ли, - шепчет Тэхён в губы, поигрывая бровями, и подмигивает. Чонгук сдаётся, фыркает и смеётся заливисто, притягивает парня к себе, целуя. Этого ему и не хватало. Шутящий Тэхён, отпускающий нелепые шуточки и пытающийся выглядеть опытным пикап-мастером. Разом все проблемы отходят на задний план, кажется, ничего и не случилось. Институт, работа, вернувшийся Тэхён. Всё хорошо. Было, есть и будет. - Люблю тебя, - шепчет Чонгук в раскрасневшееся ушко и сжимает упругие ягодицы, что так удобно ложатся в ладони. - Хочу, чтобы ты приготовил мне завтрак. В моей футболке. - Ммм, мне нравится ход твоих мыслей. Но чтобы приготовить тебе завтрак в твоей футболке, мне нужно остаться на ночь и каким-то неведомым образом испортить свою футболку, чтобы нечего было надеть. Что мы будем с этим делать? Тэхён играется, кусает за подбородок, лижет в губы и стонет на выдохе, когда чужие пальцы скользят меж ягодиц, надавливая на кольцо мышц, растирая, слегка проникая, дразня, а после соскальзывают ниже, щекоча мошонку, отчего Ким невольно на цыпочки встаёт, переминаясь с ноги на ногу и обхватывает Чонгука за шею, втягивая в развязный поцелуй. - Уверен, мы что-нибудь придумаем, - отзывается запоздало Чонгук чуть позже, когда отстраняется глотнуть воздуха, наполненного паром. Тэхён кивает согласно и выключает воду, выбираясь из кабинки. До полотенца он не дотягивается, Чонгук подхватывает его и перекидывает через плечо, направляясь в спальню. По-идиотски счастливо хихикая, Тэхён дёргается пару раз и затихает, получив шлепок по ягодице. В отместку оставив на чужом бедре, мельтешащем перед лицом, полосы от ногтей, Ким смеётся звонко, заслышав шипение, а после парни валятся на постель, и там уже не до смеха. До сорванного голоса, до плёнки пота на коже, до обжигающих прикосновений и жадных поцелуев, до зубов, прокусывающих нежную плоть припухших губ, до резких толчков и громких несдержанных стонов, до засосов, диковинными цветами распускающихся на коже, до дрожи в теле, одной на двоих, до признаний шёпотом друг другу на ухо, до крепких объятий, но не до смеха, нет.***
В «Клубничном желе» как всегда шумно и многолюдно. Пироги, кексы, торты, пирожные расходятся со скоростью света, официанты с ног сбились, обслуживая клиенток, колокольчик над дверью успел стать раздражающим фактором, как и играющая фоном музыка. Вновь смешавшиеся запахи, вновь духота и нежелание здесь находиться, но у Чонгука нет выбора. На этот раз путь его лежит не к барной стойке, где крутится белкой в колесе новый бариста, а в коридор, начинающийся за непримечательной дверью с надписью «только для персонала». Туда вход только по карточкам, которые нужно вставлять в замок, и это стопроцентная гарантия, что никто посторонний туда не зайдёт, вот только Чонгук так и норовит потерять чёртов пропуск, за что Чимин грозился лично голову с шеи снять. В коридоре несколько дверей, одна из них, самая дальняя, ведёт в подвал. Туда-то Чонгук и направляется, после спешно спускаясь по лестнице вниз. На самом деле в этом «подвале» вполне себе можно жить. Тепло, чисто и сухо, трубы и проводка спрятаны в стенах, пара небольших прямоугольных окон, находящихся на уровне земли, если смотреть с улицы, на всякий случай прикрыты тюлем. Это помещение вполне себе могло бы быть «подпольным» круглосуточным магазинчиком со всякой мелочёвкой, но его нынешнее назначение намного лучше. Большой диван в углу, пара кресел, три стола, сдвинутых вместе, а на них система из ноутбуков и мониторов, соединённых между собой многочисленными проводами. Полка с дисками, запасными мышками, пылящиеся на небольшом шкафу колонки, сам шкаф, набитый хламом, а рядом с ним дверь в крохотную ванную. В углу мини-холодильник, на нём - микроволновка. Рядом кадка с медленно умирающим фикусом, который подарили инопланетяне, не иначе, ведь никто из парней его не приносил, развешенная под потолком новогодняя гирлянда, служащая чем-то вроде ночника, пара настольных светильников и оранжевый ковёр на полу возле дивана, за хождение по которому в обуви Намджун клялся лично в задницу трубу запихнуть. - Ты долго, - замечает Чимин и улыбается тепло, приглашая пройти внутрь. Чонгук проходит и с удивлением осматривает появившуюся горизонтальную вешалку на колёсиках, увешанную костюмами в чехлах. Внизу на подставке коробки с обувью, поверх пара коробок с золотистыми логотипами, в каких обычно дарят браслеты или часы. Помимо этого рядом на тумбочке красуется семь чёрных… Чонгук не уверен, что это. Похоже на помесь рации и микрофона, наверное, так оно и есть, но гадать и не нужно, всё равно Намджун потом всё объяснит, он же наверняка эти штуки приобретал. - Это наши костюмы для выхода в свет, - поясняет Сокджин, замечая недоумение на лице друга. - Мы часто выбираемся на подобные сходки, поэтому заранее всё подготавливаем, чтобы потом не бегать. Ты, разумеется, посвящён не был, потому что сначала был на испытательном сроке, а после мы решили тебя лишний раз не шокировать, так сказать. Да и всегда полезно тёмную лошадку в рукаве иметь. Чонгук кивает и про себя благодарит того, кто из шести парней первым высказался против его присутствия на богемных вечеринках, потому что в противном случае отказаться Чонгук не смог бы, а посещать подобные мероприятия значит потерять иллюзию жизни обычного студента с не совсем обычной подработкой. Иллюзия эта была Чонгуку дорога, спасала в моменты упаднического настроения, а потому безмолвная благодарность была вполне искренней. Пройдя наконец-то к дивану, парень пристроился рядом с пожавшим ему ладонь Хосоком и окинул взглядом Юнги и Намджуна, что судорожно что-то клацали на клавиатурах, изредка обмениваясь взглядами и короткими замечаниями, из которых Чонгук понимал целое «ничего». Никто разговора не начинал, и Чонгук позволил себе уткнуться в экран мобильного. Из-за стоящих заглушек сеть ловилась плохо, но пару видео на ютубе парень успел посмотреть до того, как в двери ввалился запыхавшийся Тэхён, а Намджун с Юнги наконец-то закончили разбираться с бесконечными таблицами, по которым Чонгук вскользь пробегался любопытным взглядом и опять-таки не понимал совершенно ничего. - Итак, время обсудить наш план, - призывает всех к тишине Чимин и садится на ковёр у ног Намджуна, распластавшегося в углу дивана. - Все здесь знают, что должно произойти, но на всякий случай повторим. Нам нужно добыть всю информацию на нас, что имеется у Чхве Ёндже. Ничего, в сущности, сложного в этом нет, но пара загвоздок имеется везде, имеется и здесь. Во-первых, взломать его системник мы не смогли, хорошая защита, так что придётся ломать на месте. Во-вторых, скорее всего копия документов имеется в его сейфе, хорошем сейфе, а не какой-нибудь дешёвке, и его нам тоже предстоит волшебным образом открыть. В-третьих, для первых двух пунктов нам нужно попасть в его дом. С этим проблем нет, приём открыт, приглашения я получил, пропустят. Вот только в доме полно охраны, которая будет пристально наблюдать за нами. Но куда значимее вторая проблема. Этот Чхве редкостный п… - Пидорас? - интересуется Хосок. Атмосфера теряет градус серьёзности, смешки и короткий смех немного сбивают накал, и Чимин усмехается, качая головой. - Нет. То есть да, с учётом положения дел пидорас он тот ещё, но я хотел сказать «педант и перфекционист». Знаете, прям вот повёрнутый совсем. Ручка к ручке, карандаши по росту, папочки по соцветию, бумажка к бумажке, кнопочки на клавиатуре идеально чистые, на лакированной столешнице никаких отпечатков. В общем, я к тому, что если ворс на ковре в его кабинете будет примят чуть сильнее, чем обычно, этот психопат сразу поймёт, что кто-то там побывал. Никаких камер и прослушек у него нет, но и без этого проблем у нас дохрена. Скидку могу сделать лишь на то, что нашептали нашему ТэТэ тени закоулков. Не одних нас этот самоуверенный хрен решил прижать. Соответственно, он не сможет в случае чего доказать, что это мы покрысили в его хоромах. Поэтому нам со своими данными нужно умыкнуть и чужие, чтобы отвести подозрения. Заодно, если дело выгорит, можно будет с этими ребятками пообщаться по данному поводу, за компромат нынче дорого дают, подкомпроматные с радостью на уступки пойдут. В повисшей тишине потянулся с хрустом Намджун, Тэхён сменил положение, пересаживаясь на колени к Чонгуку, чтобы удобнее и теплее, а Хосок принялся в задумчивости отстукивать морзянку по подлокотнику дивана. - Это прямо как «миссия невыполнима», - усмехнулся Хоуп, почёсывая подбородок. - На самом деле не так страшен чёрт, как его малюют. Насколько я знаю, этот хмырь тот ещё кобель. Думаю, от роскошной красотки он не откажется. Ей будет достаточно затащить его за галстук в кабинет и разложиться на барском столе, тогда-то карандашики и полетят на пол. После марафона наводить порядок будет некогда, они вернутся к гостям, а среди царствующего там хаоса наши следы вряд ли кто-то заметит. Плюс это даст нам лишнее время на то, чтобы незаметно проникнуть в кабинет. Когда хозяева вечеринки исчезают, начинается вакханалия, охрана разом переходит в режим ожидания босса, так что внимание будет не столь пристальным. Да и не одни мы там будем такие нечистые на руку, так что всё должно получиться. Карта дома у нас есть, спасибо Юнги-хёну с его умелыми ручками и «Home Downtown Corporation» с их электронными архивами. Осталось лишь пополнить быстренько счета, на всякий случай проверить все свои заначки и быть готовыми бежать через границу без оглядки. - Очень вдохновляющее, - фыркает Сокджин и лениво потягивается. - С женщинами проблем не будет, я знаю одну леди, у которой товар на любой вкус. Закажу несколько, чтобы не прогадать, кто знает, брюнеток наш зажравшийся тип любит или рыжих. Счета, как я думаю, здесь все давно проверили. Осталось только решить, кто что будет делать в самом доме, обговорить запасной план и решить, будем ли мы отводку для глаз создавать. - С ролями просто, - пожимает плечами Чимин. - Я буду крутиться на виду у Ёндже вместе с Тэхёном, Намджун и Юнги взломают систему, Хосок их подстрахует, пока Сокджин будет кружить в центре парадной залы с хозяйкой вечера в танце. Нужно максимально привлечь всё внимание к самому празднику и занять время хозяина дома, чтобы тот не вздумал куда-нибудь смыться. Всё просто, верно? - А мне что делать? - негромко спрашивает Чонгук. В глубине его души теплится надежда на то, что можно будет и не появляться вовсе, но Намджун уже улыбается ему, кивая в сторону двух чёрных сумок, по виду набитых до отказа и треска натянувшихся молний. - Тебе предстоит объехать несколько банков в западном районе и оставить в укромных уголках возле них мои маленькие передатчики, которые ускорят взлом счетов. Ты должен успеть объехать двенадцать банков за два часа, дальше мы с Тэхёном начнём одновременно ломать их системы, чтобы невозможно было отследить сигнал. После вернёшься сюда и заберёшь эти две сумки, развезёшь товар по адресам, которые тебе даст Чимин. Повезёшь быстро, тихо и незаметно, без нарушения правил дорожного движения и превышения скорости из-за невроза, ясно? Там взрывчатки столько, что на месте пристрелят, если поймают. Поедешь на машине, байк слишком приметен. Справишься, надеюсь? Чонгук невольно округляет глаза и первым делом судорожно трясёт головой, давая понять, что отказывается так рисковать. Но под потяжелевшим взглядом Пака упирается лбом в плечо Тэхёна и выдыхает едва слышное «справлюсь». В голове который раз крутятся мысли о том, что не нужно было лезть во всё это. Да, ему угрожали, но он мог оставить какой-нибудь залог за свою «свободу», мог бы даже согласиться на постоянный отзвон и слежку, давая таким образом понять, что не собирает идти и стучать на подпольную контору, что не будет рисковать жизнью и просто забудет обо всём, как о страшном сне. Институт, учёба, зачёты и курсовики, сессия и посиделки с друзьями в пиццерии, какая-нибудь тихая подработка тем же курьером, только с развозом праздничных букетов, а не наркотиков. Тихая мирная жизнь без опасностей и… - Всё хорошо? Тэхён гладит кончиками пальцев по шее и смотрит взволнованно. Чонгук поднимает на него взгляд загнанной в угол избитой собаки и жалко улыбается. Тихая мирная жизнь без опасностей. И без Тэхёна. Без милого солнечного Тэхёна, который смотрит с волнением и сочувствием, наклоняется ниже, коротко целуя в кончик носа и прислоняясь своим лбом к чужому. Как бы Чонгук жил без него? Наверное, обычно, ведь не знал бы, каково это - сжимать в объятиях гибкое тело, скользить губами по горячей коже, слышать прерывистые выдохи и стоны, когда очередной засос расцветает под выпирающими ключицами, которые так и хочется прикусить. Чонгук жил бы спокойно, возможно нашёл себе девушку и был бы счастлив, наверное, но… Но Чонгук работает на Чимина, перевозит наркотики, является соучастником этой компании и парнем невероятного Ким Тэхёна, за которого любому морду набьёт, хотя с виду весь такой пай-мальчик с огромными наивными глазами. - Нет, конечно, - отзывается Чонгук и усмехается. - Но я справлюсь, чего бы мне это не стоило, а после ты наконец-то покажешь мне купленные для нашего воссоединения белые чулки. Они с кружевной резинкой? Тэхён улыбается широко, кивает и обнимает крепко, а где-то на заднем фоне опять пищит смущённый Чимин и вздыхает тяжело Намджун, упустивший момент, когда его непутёвый братишка вырос. - Вот и отлично, завтра начинаем. Парни заминируют пару мест и несколько машин, остальные подкинут товар в места, где его быть не должно. Если начнётся заварушка, - поясняет Чимин, - то она будет глобальной. То там, то здесь начнутся взрывы, взрывчатка той же марки будет немедленно найдена у конкурентов не без помощи моих информаторов, начнутся кровавые войны между своими, шумиха поднимется, а за ней мы сможем успеть укрыться и залечь на дно. Но, думаю, всё у нас пройдёт без проблем. Парни наперебой уверяют, что иначе и быть не может, жить свободно и без оглядки всем хочется, и Чимин улыбается тепло, лепечет о большой любви к своим друзьям и лезет обниматься под смех Юнги и Сокджина. Чонгук осматривает веселящихся парней и в который раз говорит себе успокоиться. Если уж прожжённые мира сего относятся к проблеме легкомысленно, то и он не будет заморачиваться.***
За тонированными окнами лимузина огни города сливаются в яркие линии, бликами играющие на лице Юнги, и Чонгук невольно засматривается на разноцветные пятна, бездумно скользя взглядом по зелёным и красным мазкам света на бледной коже. У Юнги высветлены и уложены волосы, на запястье ролекс. Парадный костюм от известного дома мод, начищенные до блеска ботинки и выражение зажравшегося богатея на лице. Чонгук смотрит на Юнги и не понимает, как тот может так быстро привыкнуть к новому амплуа и не волноваться. Да и не только Юнги. Все остальные тоже выглядят как модели с обложки дорогого модного журнала, у всех высокомерные лица и косые усмешки, будто стоит щёлкнуть пальцем и по их прихоти город сотрут с лица земли, будто стоит запачкать ботинки и прислуга тут же языком начнёт их вылизывать. Даже Тэхён, несмотря на смешную прямоугольную улыбку и сверкающие азартом глаза, выглядит чертовски горячо и желанно. Заметив пристальное внимание к своей персоне, Ким вскидывает бровь в немом вопросе и одаривает Чонгука хитрым взглядом прищуренных глаз, пока кончик языка скользит из одного уголка рта в другой, оставляя на нижней губе влажный след. - А вот сейчас самое время вспомнить дурацкие фильмы про мафию, которые ты смотрел, - подмечает Намджун и усмехается. - Выглядишь так, будто блеванёшь сейчас от волнения. Расслабься. Представь себя сынком богатых родителей, который с пелёнок пользовался золотой ложкой. Ты можешь всё, ты богат и влиятелен, тебе плевать на правила и чьё-то мнение, здесь ты лишь по той причине, что решил снизойти до простых смертных. Когда приедем, перестань прятать взгляд и выпрямись, расправь плечи. Смотри с высокомерием, держи подбородок поднятым, с уверенностью встречай чужие взгляды и… - … и засунь вот это под язык, - посоветовал Хосок, прерывая Джуна и протягивая на раскрытой ладони белую круглую таблетку. - Не смотри на меня так, это всего лишь феназепам. Поможет тебе взять себя в руки и немного успокоиться. Но алкоголь лучше в себя не заливай сразу. - Я вообще пить не собираюсь, - заявил Чонгук и запихал таблетку в рот. - Но бокал с шампанским всё равно в руке держи, - посоветовал тут же Сокджин. - В случае чего можно облить кого-то или же самого себя, чтобы под благовидным предлогом отлучиться в уборную. Кивнув, Чон отвернулся и вновь уставился в окно, за которым сменился пейзаж. Дорога много времени не заняла, за городом, куда машина направлялась, не было пробок, дороги пустовали, лишь изредка мимо пролетали джипы и сверкающие лимузины разных расцветок. Чонгук знал, мероприятие будет крупное, Чимин сразу предупредил о камерах, дорожке, шикарном банкете, где нужно уметь отличать десять видов вилок, так что парень был в целом подготовлен, а благодаря таблетке и поглаживанию ладони Тэхёна по колену вскоре совсем успокоился. Правда, роскошный особняк и слепящие вспышки камер всколыхнули в нём нервозность, но та тут же затихла, сменяясь злостью на самого себя. Остальные сидят спокойно, болтают, в телефонах что-то смотрят и посмеиваются, один Чонгук, как идиот, трясётся от страха. Это всего лишь банкет, на котором брюнет должен улыбаться, танцевать с размалёванными дамочками и наедаться до отвала, потому что, по словам Джина, блюда на таких вечеринках - пальчики оближешь. Ничего сложного, чёрт возьми. Это не сходка на заброшенном складе, куда Чонгук везёт героин, это не выход заброшенной станции метро, где на километр вокруг ни единой живой души, это не какой-то пустырь за городом, где Чонгук один на десять-двенадцать мордоворотов с оружием и злобными оскалами на бульдожьих мордах. Наверное, именно из-за злости Чонгук в итоге справляется. Когда лимузин тормозит, а один из охранников открывает дверцу, парень мигом нацепляет на себя маску и не реагирует на вспышки камер, покидая салон третьим по счёту. Первым выходит Чимин, отмахиваясь от назойливых папарацци и кривя в презрении губы, следом на свет показывается Юнги, который окидывает всех вокруг безразличным взглядом и следует за Чимином, прикрывая его спину. Следом идёт Чонгук и, судя по негромкому смешку Намджуна, играть богатенького сынка у него получается просто замечательно. Они поднимаются все вместе по лестнице, и Чонгук наравне со всеми изредка смотрит в разные стороны, высокомерно усмехается и как бы невзначай поправляет манжету, выглядывающую из-под рукава пиджака, являя миру оголённую кожу запястья и красующийся на нём браслет от известного ювелирного дома. На пороге их встречает хозяин дома, Чхве Ёндже собственной персоной. Он с широкой улыбкой пожимает руку Чимину, похлопывает по плечу Хосока, сообщая, как рад их всех видеть, а после цепким взглядом проходится по Чонгуку, сжимая его ладонь слишком крепко. Чонгук выдаёт дежурное «рад с вами познакомиться» и смотрит с холодной снисходительностью. Всё в нём буквально кричит: «можешь пялиться своим маньячным взглядом сколько угодно, я не поддамся, а полезешь ко мне - сделаю из твоих глазных яблок чупа-чупсы». Слабый кивок и ответная усмешка, господин Чхве даёт понять, что оценил смелость, и просит наслаждаться вечером. Кивнув, Чонгук проходит внутрь дома, чувствуя пристальный взгляд на затылке, а после его утаскивает за одну из колонн Чимин и мимолётно треплет за щёки, широко улыбаясь. - Ты справился, Кукки! Видишь? Ничего сложного. Чонгук может лишь согласно кивнуть, а после судорожно глотнуть из впихнутого ему в руки Сокджином бокала с шампанским. Чёрт возьми, даже коленки немного дрожат. После такого только нажраться, жаль только, «положение в обществе» и причина нахождения здесь не позволяют напиться до поросячьего визга. Впрочем, оно и к лучшему, не хватало ещё опозориться. В целом вечер проходит спокойно и даже интересно. Чимин таскает Чонгука и Тэхёна за собой, постоянно ввязываясь в чужие разговоры и попутно представляя Чонгука всем подряд. В какой-то момент они даже вновь оказываются лицом к лицу с хозяином дома, и тот ненавязчиво расспрашивает Чимина о Чонгуке, которого видит впервые. Пак так же ненавязчиво от прямых ответов уходит, сообщая, что просто решил поощрить хорошего сотрудника таким вот интересным способом. - Он не знает, что развозит по клиентам. Думаю, некоторые злачные места могли навести его на мысль о том, что в сумке вовсе не кексики и тортики, но пока он не лезет не в своё дело, всё хорошо. За всё время работы у меня он единственный, кто не приставал с расспросами, не лез в коробки с товаром, не пытался вынюхивать и шпионить. Он просто работает без лишних вопросов, не суёт нос не в своё дело, а я в моменты благодушного настроения немного повышаю его ставку, - пояснил Чимин, чокаясь с хозяином дома и попутно осматривая разношёрстную толпу. - То есть мальчик даже не знает, во что влез? - удивляется господин Чхве и улыбается. - Ай-яй-яй, нехорошо так поступать, Чимин-ши. А если с ним что-то случится? Подстрелят, ранят, покалечат? Побежит в полицию. - Бывало и такое, - согласно кивает Чимин и пожимает плечами, одаривая хозяина праздника лукавой улыбкой. - Но подобные кадры либо просто не добирались до участка, либо соглашались молчать в обмен на свою жалкую душонку. У всех, знаете ли, семьи, братья и сёстры, да и самим на тот свет раньше времени не хочется. Всегда можно припомнить и то, что ребятки напрямую замешаны в нашем интересном деле, являясь соучастниками, за что срок дают немалый. Рычагов давления много, решить можно всякую ситуацию. Чонгуку же просто нужны деньги, чтобы платить за съёмную квартиру и покупать продукты к ужину. Умный мальчик, даже если что-то и подозревает, рта не открывает, работу свою выполняет преотлично. На какое-то время повисает молчание. Чимин находит взглядом Чонгука, рядом с которым крутится Сокджин, пытаясь впихнуть в кривящегося младшего устрицы. Стоит заметить, кривится младший очень даже неплохо, нет в нём отвращения или какого-то негатива, для всех вокруг он просто капризничает, как и положено золотой молодёжи. Это хорошо, это очень хорошо. Чимин знатно языком поработал, чтобы запудрить мозги Ёндже. Его интерес, направленный на Чонгука, был очевиден, Пак просто постарался оградить младшего от лишнего внимания. Да и образ очень удачен. Для остальных Чонгук - очередной выскочка, в глазах же хозяина дома его неумение держать себя в обществе, излишняя брезгливость к изысканной еде вроде мидий и осьминогов вполне оправдана, ведь что взять с плебеев, питающихся лапшой быстрого приготовления и бургерами. Теперь Чонгук не белая ворона среди людей с претензией на аристократизм, а потому подозрение Ёндже сменилось на снисходительность и даже лёгкую жалость. Это Чимин понимает, когда мужчина слегка пихает его плечом в плечо и улыбается. - Из огня да в полымя, да, Чимин-ши? Бедный мальчик явно нервничает из-за окружающих его людей, некоторых из которых мог раньше видеть лишь на экране телевизора. Что будет, когда подадут ужин? Все эти ножи, вилки, ложки, бокалы… - Вы совершенно правы, - улыбается солнечно Чимин и фривольно подмигивает. - Но разве это не забавно? - Туше, - посмеиваясь, признаёт своё поражение хозяин дома и откланивается. Оставшееся время Чимин свободно передвигается по залу, отмечает танцующего с хозяйкой дома Сокджина, наблюдает за Намджуном, разговаривающим с представителями других «семей», видит Юнги, что привычно забился в уголок подальше от толпы, цепким взглядом следя за передвижениями всех и каждого в отдельности, попутно попивая вино. Взгляд находит Тэхёна, который увивается за хорошенькой блондинкой, навешивая ей лапшу на уши. Но вот девушка замечает появившегося из толпы Ёндже и мигом оказывается рядом. Мужчина скользит оценивающим взглядом по её фигуре и усмехается, приобнимая за талию, потерянный Тэхён смотрит зло и раздосадовано, но под взглядом Чхве сдувается, салютует бокалом и скрывается в толпе. Чимин незаметно оказывается рядом с Кимом и улыбается ему, негромко прося найти Чонгука и держать его возле себя. Тэхён тут же скрывается в толпе, а к Паку со спины подбирается Юнги, вручая тарелку с закусками и попутно сообщая, что они с Намджуном дожидаются лишь момента, когда Ёндже вернётся в зал, а после начнут действовать. Чимин кивает отстранённо, запихивая в рот тарталетку с икрой, и обращает своё внимание на столпотворение в районе балкона. Там очень много дам всех возрастов, и Чимин уже готов пойти удовлетворить любопытство, когда из-за дверей показывается Тэхён, метающий молнии взглядом, тянущий за собой за запястье раскрасневшегося Чонгука. - Тоже мне, герой-любовник, - шипит Тэхён и пихает смущённого Чонгука прямо в объятия Чимина. - Ты бы ещё их там всех перетрахал, чтобы «привлечь внимание, как того просил Чимин-хён». - Усмири свою ревность и перестань рычать на ребёнка, ему и так не сладко, - приказывает Чимин и легко чмокает разом покрасневшего до ушей Чонгука в лоб. - Дело тронулось с мёртвой точки, мы… - Чимин, это не она! Хосок появляется будто из неоткуда и сверкает дикими глазами. О чём идёт речь, Чимин не успевает уточнить. На стоянке перед домом одна за другой начинают взрываться машины, а после раздаётся взрыв где-то на втором этаже. Тут же начинается паника, толпа бросается врассыпную, и парней едва не сносит живым потоком. Тэхён судорожно вцепился в Чонгука, позабыв разом про все обиды, Юнги схватил за руку Чимина и потащил к выходу, следом помчались Хосок и вынырнувший из толпы Сокджин. - Намджун, где Намджун? - в панике крутил головой Чимин, пытаясь найти того посреди толпы, но Юнги не давал ему времени. Через мгновение они уже бежали прочь от особняка, пробираясь через заросли, окружающие дом за пределами территории, огороженной кованым забором. В темноте совершенно не было видно дороги, в ботинки заливалась грязная вода из луж, противно чавкала грязь, смешанная с прелой листвой, а ледяной ветер бил по лицу не хуже ветвей деревьев, что тянулись к беглецам словно живые. В какой-то момент Чонгук поскользнулся и навернулся в самое месиво, потянув за собой Тэхёна и Чимина. Белый костюм последнего тут же покрылся комьями грязи, Тэхён же зашипел, сжимая в кулаки грязные разодранные ладони. С Чонгуком было хуже, подвернул ногу, но Хосок мигом подхватил его, перекидывая через плечо и устремляясь в себя. Чёрт знает, как далеко они ушли, но в какой-то момент Юнги затормозил и метнулся в сторону. В темноте что-то зашуршало, взвизгнуло мерзко, а после блеснул гладкий капот внедорожника. - Живо все залезли, - приказал Юнги, снимая сигнализацию и забираясь на место водителя, заводя мотор. - Намджун, нам нужно вернуться за Намджуном, - причитал Чимин, дёргая Юнги за руку и сверкая полными ужаса глазами. - Он же… - Заткнись, Чимин! - рявкнул Мин и завёл мотор. Буксуя, машина нехотя сдала назад, выбираясь из лужи, в которой находилась, а после Юнги вывернулся, смотря из окна назад и направляя машину задом вперёд. Через какое-то время лес стал редеть, вдалеке показалась дорога, и Мин выкрутил руль, разворачивая машину и вылетая на асфальт. Взвизгнула гудком чуть не влетевшая в них по встречке машина, под грязный мат Юнги взвизгнул Тэхён и едва не заорал от боли в потревоженной ноге Чонгук. Но вот машина выровняла траекторию движения, стрелка на спидометре стремительно поползла вверх, и воцарилась тишина, нарушаемая лишь сбитым тяжёлым дыханием шестерых парней, четверо из которых теснились на заднем сиденье. - Сейчас я отвезу вас в кафе, - припечатал Юнги, замечая, что Чимин вновь открыл рот, - и вы будете тихо там сидеть, приведёте себя в порядок и позаботитесь о Чонгуке. Я вернусь обратно за Намджуном. То, что произошло, он предвидел, по своим каналам и лазейкам разузнал, что не мы одни решили за своё добро бороться. О том, что всё будет так громко и масштабно, мы не знали, но Намджун вроде как знает, кто всё это устроил, заметил парочку знакомых паскудных морд. Когда понеслась волна, он направился наверх, чтобы убедиться в том, что Чхве Ёндже сдох, а все информационные носители уничтожил взрыв. Думаю, открыть покорёженный сейф сейчас тоже не проблема. Мне было приказано при малейшей шумихе тащить вас за собой, сажать в заранее подогнанную машину и увозить отсюда, что я и сделал. Так что заткнулись все и перестали меня бесить, я и так на нервах. Чимин, попытавшийся что-то сказать, тут же замолчал под яростным взглядом. Хосок, поёрзав, придвинулся поближе к Сокджину, а Тэхён напротив, прижался теснее к Чонгуку, закидывая его ноги к себе на колени, чтобы тому было легче терпеть боль. На въезде Юнги сбросил скорость и неторопливо влился в поток других машин, вскоре сворачивая с трассы и закоулками и проулками сокращая путь до кафе. Как только показалась знакомая вывеска со светящимся розовым кексом на боку, Юнги свернул в переулок, тормозя возле чёрного хода. - Как найду его, сразу же отзвонюсь по возможности. Никуда не лезь, Чимин, пока мы не вернёмся, даже если это будет завтра, послезавтра или через неделю. Сиди ровно на заднице и делай вид, что всё хорошо, ясно? - Юнги… Без привычного «хён» и глаза на мокром месте. Чимин подаётся вперёд и крепко обнимает, заставляя пообещать быть осторожным. Мин глаза закатывает, но после коротко целует парня в лоб и просит позаботиться о себе. Чимин медлит, смотрит в чужие глаза с нежеланием отпускать, даже готов спорить и просить взять с собой, но после тихого «иди, Чиминни» всё же покидает салон. К тому времени Хосок уже открыл дверь чёрного хода и помог Тэхёну затащить Чонгука внутрь. Следом за ними скользнул Сокджин, скрываясь в темноте проёма. Чимин же до последнего стоял на пороге, наблюдая за отъезжающей машиной. И только когда та скрылась из виду, Пак зашёл внутрь помещения, запирая за собой дверь на замок.***
Впервые за время своего существования кафе «Клубничное желе» встречает посетителей запертыми дверями и опущенными жалюзями на окнах. Табличка «закрыто на санитарную неделю» даёт понять, что заведение откроется не скоро, и в шуме улицы не слышно, как внутри жужжит кофе-машина, как со звоном бьётся снесённая со стойки посуда, как рычат друг на друга находящиеся там люди. Но звуки - это всего лишь звуки, они не способны передать визуальное изображение, оно и к лучшему, ведь раскрасневшийся, злой как сто чертей Тэхён, размахивающий пистолетом - зрелище не для слабонервных. Собственно, из-за него и создавалось так много шума, ведь парень не даёт приблизиться к себе и не отводит в сторону дула, направленного в голову бледного Чимина. Того пытался прикрыть собой Юнги, но как только пуля вошла в кафель под его ногами, пробивая трещину в бежевой плитке, Мин застыл, сверля разошедшегося Кима тяжёлым взглядом. Глушитель на пистолете смазал звук, но тот всё равно вышел громким, так и до привлечения внимания недалеко, это осознавали все, кроме владельца пистолета. Намджун, пытаясь вразумить брата, пытался запудрить ему мозги речами, да только ничего не выходило. - Не смей переводить тему, - шипел рассерженным котом Тэхён, смотря на старшего с яростью. На пытающегося уговорить его успокоиться, убрать оружие и поговорить нормально Хосока парень не обращал никакого внимания, как и на Сокджина, что молча наблюдал за происходящим со сжатыми губами. Впервые за прошедшие полтора месяца компания собралась вместе в небольшом душном помещении, в котором, несмотря на отсутствие товара на прилавке, всё ещё пахло корицей и печёным тестом. Вот только повод был далеко не радостный. Дела обстояли плохо, очень плохо. - Это ты виноват, - повторял раз за разом Тэхён, прожигая сжавшегося Чимина диким взглядом. - Это ты втянул его во всё это дерьмо, а теперь предлагаешь просто бросить? После всего, что он сделал для тебя? Чимин нервно зарывается пальцами в волосы, оттягивая пряди у корней до боли и кусая губы. Вот чувствовал же, что надо подольше в подполье посидеть, так нет же, сорвался по первому же заказу. Но кто же знал, что всё так обернётся? После того злополучного вечера, когда весь план по добыче информации провалился, в городе разверзся Ад. Перестрелки, взрывы, ограбления. Из подполья повылезали наглые крыски, что пользовались тем, что полиция разрывается и просто не может успеть везде. Многочисленные заварушки, сдаваемые копам через посредников ночные гонки, из-за чего гонщикам приходилось удирать от машин с сиренами, петляя по городу и создавая многочисленные ДТП. В одной из таких заварушек чуть не сгребли Тэхёна и Хосока, решивших развеяться после длительного сидения без дела. Спасло парней лишь маниакальное желание Тэхёна остаться на свободе. Он гнал по улицам города на предельной скорости, пролетал на красный свет, влезал во встречный поток машин, оставляя после себя груду железа, в которую превращались столкнувшиеся из-за него покорёженные машины, лавировал ловко в переулках, а когда началась перестрелка, его здорово выручил Хосок. Пока Тэхён вёл машину задом наперёд, не отрывая взгляда от зеркала заднего вида и забираясь всё глубже в знакомый каменный лабиринт на окраине города, Хоуп высунулся в окно и выпускал обоймы одну за другой, разбивая стекло преследующей их полицейской машины вдребезги и превращая шины в решето. Им удалось оторваться и достигнуть заброшенного гаража, где Тэхён обычно прятал машину. Загнав её поглубже и накрыв грязным брезентом, парни сорвались на бег, скрываясь в закоулках и вскоре прячась в одном из подъездов, что первым попался на пути, где просидели для верности час и только после рискнули высунуться, чтобы вернуться наконец-то в штаб. Помимо этого были проблемы с клиентами и поставщиками. Все находились в нервозном состоянии и не могли позволить себе рисковать, позалегав на дно и занимаясь своими обычными обязанностями без примеси криминала. Чимин же пребывал в нервном состоянии до тех пор, пока через несколько дней после заварушки не вернулись Юнги с Намджуном. Как оказалось, Намджун действительно полез в самое пекло ради компромата и не прогадал. К тому моменту, как он добрался до кабинета, вся охрана, что ломанулась туда, была перебита, а внутри хозяйствовали парни в мультяшных заячьих масках. То, что парня не пришибли на месте, просто подарок мироздания. Намджун всегда умел находить общий язык с разными типами людей, смог договориться и здесь. Чужие наёмники согласились отдать то, что касалось компании Намджуна, но потребовали в обмен не деньги, а услугу, когда узнали о чужом умении копаться в закрытых электронных базах и архивах, доступ к которым простым смертным обычно закрыт. Они как раз всей гурьбой вывалились на улицу, когда вдалеке послышался вой сирен, а из леса вылетел чёрный джип, перемазанный по самую крышу в грязи. - В машину, живо! - рявкнул Юнги, тормозя перед Намджуном и не сразу осознавая, что тот не один. В итоге Мину пришлось везти всю ушастую компанию по указанному их главарём адресу. И Юнги на самом деле отказался бы или решил поспорить, но когда к виску прижато дуло пистолета «на всякий случай», желание говорить отпадает. Дорога заняла много времени, пришлось ехать окольными путями, чуть ли не через поля пробираясь мимо постов, а после дорога лежала в сторону ближайшего порта. Заброшенного и давно закрытого, как оказалось. Там Юнги и Намджуну дали понять, что лучше парням послушно идти следом без лишних движений, и они пошли, не желая начинать перестрелку, из которой победителями точно не вышли хотя бы из-за численного перевеса. Внутри склада их поджидал какой-то чудаковатый мужчина, вроде бы уже достаточно взрослый, но было в его смазливом лице нечто, скидывающее пару-тройку лет. - Меня зовут Бён Бэкхён, мальчики, - сладко улыбнулся он, пожимая чужие руки и растягивая накрашенные алой помадой губы в широкой улыбке. - Тэмин ещё в пути отчитался мне по телефону о том, кто вы и откуда взялись. Я так понимаю, у меня теперь есть нечто, что вы хотите получить. Но услуга за услугу, так что… Дальше был короткий разговор и обозначенная цена за нужные файлы, хранящиеся на одной из флешек, покоящейся в кармане высокого парня, что стоял за спиной Бэкхёна и всё ещё скрывал лицо за идиотской маской. Цена, к слову, приемлемая, хотя сама затея была опасная. Намджуну и Юнги предстояло взломать один из чужих счетов и перевести все деньги на указанный им новый счёт, попутно заметая все следы постороннего присутствия. Вот только счёт этот принадлежал небезызвестной криминальной шишке, и Юнги уже хотел отказаться, не желая влезать в разборки семей, когда Намджун одарил его пристальным взглядом и едва уловимо покачал головой, после отворачиваясь к Бэкхёну и давая своё согласие. Тот в ладоши захлопал, словно ребёнок, получивший желанную конфету, и распорядился своим парням доставить этих двоих к себе домой. В загородном особняке семьи Бён парни и провели долгие несколько дней без нормального сна и отдыха, ломая системы одну за другой, деля деньги на части, гоняя их по многочисленным липовым счетам, соединяя вновь в неравноценные доли и вновь дробя, отправляя на двадцать разных счетов, чтобы после свести всё на несколько липовых, которые через мгновение перестали существовать, испаряясь вместе с деньгами. Когда работа была сделана, а деньги на конечном счету пересчитаны, Бэкхён вернул то, что принадлежало не ему, и отпустил своих временных работников на все четыре стороны, желая приятного пути. Когда Юнги с Намджуном вернулись в кафе, то сильно удивились тому, что все были в сборе. Даже Чонгук был на месте, валяясь на диване с туго перевязанной ногой, которая всё никак не желала заживать. Чимин тоже был на месте и налетел на парней сразу же, как те переступили порог. И если Юнги было вполне себе удобно в чужой хватке, то Намджуну пришлось сгорбиться в три погибели, чтобы Пак на эмоциях шею ему не свернул своими загребущими ручонками. Выбив себе пару свободных минут, парни первым делом поочерёдно приняли душ, переоделись и только после расселись прямо на полу перед диваном, тут же набрасываясь на принесённую Сокджином из забегаловки напротив еду. Рассказав о том, что да как, Намджун развлекал себя закатыванием глаз, слушая причитания и упрёки Чимина, недовольного тем, что его никто не посвятил в подробности всплывшей за день до приёма информации о других прижатых шайках, пока Тэхён шёпотом объяснял Чонгуку, кто такой Бён Бэкхён и кем является недавно потерявший около двенадцати с лишним миллионов долларов Пак Чанёль. - Понимаешь, Гукки, мы всемером просто частная организация, занимающаяся доставкой нелегального товара. Мы ничего не решаем, просто передаём из одних рук в другие, чтобы вышестоящие господа могли не бегать и не трясти своими жирными задницами. А есть мафия, самая настоящая, о которой ты так любил раньше смотреть фильмы. Это короли и королевы, целые семьи, кланы с морем подчинённых, с многочисленными связями и радикальными методами контроля и подчинения. Этот самый Бён Бэкхён - один из таких королей. Если наш масштаб - парочка районов в Сеуле, то его масштаб - вся Корея и не только, - негромко вещал Тэхён, не замечая, что в воцарившейся тишине его слушают все присутствующие. - Поэтому таким людям не отказывают, если они о чём-то просят. С ними нужно быть предельно осторожными, они ведут свои игры с широким размахом, и мы в них - пыль под ногами. Поэтому лучше не лезть во всё это дерьмо. - Впрочем, - подал голос Чимин, прижимаясь к боку Юнги, - это из-за Бэкхёна сейчас процветает бизнес, связанный с наркотиками. Это Бён когда-то нарушил все нормы и правила и влез в химию, из-за чего сейчас подобная торговля - не проблема. Раньше с этим было строго, поймали за руку и всё, нет ни руки, ни тебя самого, а теперь раздолье. Впрочем, мы на самом деле не так уж и увязли. Я ничего не покупаю, это меня покупают для доставки, так сказать. Меня и всех моих курьеров. Те деньги, что мы получаем, по большей части уходят поставщику, отправителю, который нам доверил свой товар. - Поэтому я и краду так часто деньги из банков, - подал голос Юнги и усмехнулся. - С такой зарплатой, как у Чимина, на широкую ногу жить не очень-то получается. - Ой, вот заткнись, - пихнул его в плечо Чимин и отвернулся, надувая губы. После короткого обмена новостями Намджун и Юнги отправились отсыпаться по домам, а Чимин распустил остальных, давая время на отдых. Впрочем, это не мешало парням собираться всем вместе в подвале вечерами, чтобы просто провести время вместе. Чимин на какое-то время увлёкся готовкой, радуя своих подчинённых горячей домашней едой, Тэхён не отлипал от Намджуна, чувствуя вину перед братом за то, что во время заварушки на приёме переживал только о Чонгуке, находящемся рядом с ним, а о Киме и позабыл совсем. Поэтому Тэхён решил наверстать упущенное и вился вокруг брата до тех пор, пока тому это всё не надоело. - Либо ты от меня отлипаешь, либо я сейчас заставлю тебя учиться взламывать архивные защиты, - пригрозил Намджун, и Тэхёна как ветром сдуло. И всё было хорошо, всё было просто отлично. Юнги наконец-то отоспался за всю свою жизнь и был добр и весел, что пугало с непривычки, Чимин вытаскивал всех на прогулки в парки и кино, Хосок как-то предложил отправиться загород в дом его прабабки, пустующий уже долгое время. Никто против не был, Чонгук ради такого дела уломал старосту прикрыть его перед озверевшими в предвкушении зачётов преподами, и вся компания сорвалась из города ранним утром четверга. Смена обстановки, свежий воздух, много жареного мяса и пива, посиделки в саду у костра, жуткие истории, рассказываемые Сокджином, валяние в постели до обеда и полная свобода. В город парни вернулись счастливые и отдохнувшие, скинувшие тяжкие мысли, тяготившие их долгое время, стресс и усталость. Чимин был готов немедленно приступить к работе, ею и занялся, возвращаясь в свой кабинет в кафе и принимаясь разбираться с документацией, пока Юнги проверял, всё ли в порядке в самом кафе, не нужно ли вызвать мастера для починки оборудования, заказать новые комплекты посуды и прочих важных для нормальной работы заведения вещей. Но что действительно не изменилось, так это атмосфера в кафе и привычная толпа, сметающая всё с витрин. Всё те же школьницы и студентки, всё те же кексы и торты, чай и какао, кофе. - Хён, а почему кафе называется «Клубничное желе», если никакого желе здесь не готовят и не продают? - полюбопытствовал как-то Чонгук, прохлаждаясь за барной стойкой после тяжёлого учебного дня. - Потому что на кафе с таким дурацким названием никто ничего плохо не подумает, даже если мы используем его как прикрытие, - подмигнул Чимин и поставил перед младшим чашку с кофе и тарелку с куском шоколадного торта. - А ещё клубничного желе не существует. Есть яблочное, лимонное, земляничное, виноградное, апельсиновое, вишнёвое, а вот клубничного нет. Как, в сущности, и нашей маленькой частной организации, смекаешь? Объяснение было простым и понятным, а ещё настолько в духе Чимина, что Чонгук лишь расплылся в улыбке и принялся уплетать торт, попутно отправляя милые сообщения Тэхёну, что разболелся и сидел дома, никого к себе не пуская из-за нежелания заразить. Собственно, из-за отсутствия Тэхёна Чонгуку и было скучно. Да, учёба по-прежнему забирала почти всё свободное время, но всё равно нестерпимо хотелось увидеть чужую улыбку, услышать басистый смех и обнять крепко. Учась и работая, Чонгук никогда и мысли не допускал о том, что будет ненавидеть появившееся свободное время, но как оказалось и такое возможно. Потому-то, когда Чимина вызвонил один из заказчиков и попросил оказать ему срочную услугу, Чонгук без лишних слов согласился отвести заказ на другой конец города. И пусть времени с повсеместного дебоша прошло не так уж и много, пусть стоило ещё хотя бы пару недель посидеть тихо, Пак заказ принял без вопросов. Привычные розовые коробочки, наполненные чем угодно, только не пирожными, пара коробок побольше по размеру и весу, в которых находилось огнестрельное оружие. Подсчитывая всё, что было в заказе, Намджун хмурился и поглядывал на Чимина с настороженностью. - Чимин… Почему ты хочешь, чтобы такое маленькое невинное существо, - тычок пальцем в сторону понурого Чонгука, - везло такие тяжёлые наркотики? Я всё понимаю, заказ есть заказ, но мы никогда не возили ничего тяжелее героина. А тут… - Какая разница? - пожал плечами Чимин, на самом деле тоже ощущающий смутное беспокойство. - Наркотики они везде наркотики. Прогони лучше оружие по базам, не хочу быть тем, кто подложит клиенту свинью, тем более, чужую. Намджун проверил, никакой грязи за огнестрелами не водилось, всё было чисто. Собрав заказ в свой рюкзак, Чонгук закинул его за плечи и покинул кафе, седлая байк, по которому уже успел соскучиться, натягивая на голову шлем и срываясь с места. Дальний район, очередной клуб, закрытый из-за раннего часа, чёрный ход, никем не охраняемый, и уже это должно было насторожить Чонгука, но парень бывал в ситуациях, когда его никто не встречал, а потому смело пошёл вперёд. А там копы, объясняющийся с ними хозяин заведения, для которого у Чонгука был заказ, и псы специального назначения, разом зарычавшие на новоявленное лицо, как только почуяли химию. Всё это было огромной свиньёй, которую подложил заказчик. Подложил вообще-то своему конкуренту, зная прекрасно о доносе и проверке, а потому пославший наркотики и оружие, чтобы подставить хозяина заведения, но перепало и Чонгуку. Пытаться сбежать не было смысла, да и рычащие псы, вьющиеся вокруг, как бы намекали, что даже думать об этом не стоит. Чонгука загребли вместе с остальными, предъявив множество обвинений разной степени тяжести, и заперли за решёткой до того момента, как дело начнёт набирать оборот. О том, что произошло, Чимин узнал не сразу, разумеется. Когда к вечеру Чонгук не объявился, парень пытался его вызвонить, но телефон был вне зоны. Позже его нашёл посланный на место встречи Хосок. Телефон валялся в коридоре чёрного хода, выпал видимо, а Чонгук и не заметил. Внутри было пусто, но по разворошенному кабинету хозяина заведения Хосок сразу смекнул, что здесь проводили обыск. Да и запах мокрой псины ни с чем не спутаешь. Покопавшись для верности в документах и собрав почти всё, что осталось, Хосок отправился обратно в «Клубничное желе», вваливаясь в штаб и с порога одаряя всех неприятными новостями. Пока Сокджин копался в бумагах, пытаясь найти что-нибудь стоящее, Намджун пытался подключиться к камерам видео-наблюдения возле клуба. И подключился, отсматривая нужный материал и попутно громко матерясь. Пара полицейских машин, мельтешащие копы, таскающие за собой собак на привязи, а после выходящий под конвоем клиент и следующий за ним хвостиком Чонгук. Коп, идущий рядом с парнем, нёс в руке рюкзак с товаром. - Не отвечает, он не отвечает! - истерил Чимин, пытаясь дозвониться до заказчика. - Сука, блять, из-под земли достану, мразь! И достал. Найти ублюдка не составило труда, и Юнги в который раз пожалел, что нет у него пираний, тогда не пришлось бы вести труп на окраину, дожидаться, сдерживая рвотные позывы из-за запаха, пока тот растворится в кислоте, и после горбатиться, выкапывая безымянную могилу. Впрочем, будь у этой крысы свой кабинет в каком-нибудь клубе, Юнги пришил бы его прямо там, оставив труп сгнивать и отравлять спёртый воздух. Но никакого «укромного уголка» у смертника не было, пришлось ловить его в обычной полутёмной подворотне, куда этот идиот зашёл, слегка заплутав в незнакомом районе. За городом ливень стоял, тяжёлая и влажная земля весила целую тонну, и вернулся в город Юнги злым, уставшим и перемазанным в грязи. В четвёртом часу утра парни собрались в штабе и думали о том, что теперь делать. В базе данных копов никаких новых дел ещё не значилось, отдельную папочку для Чонгука не завели, значит никакие допросы не проводились. Только это вопрос времени. Чимин искусал в кровь губы, коря себя за глупость и поспешность, ведь чувствовал же, что лучше ещё немного переждать. А теперь что? - Давайте посмотрим правде в глаза, - негромко начал он, привлекая внимание остальных. - Чонгук… Мы не знаем, как дело повернётся. По сути, он чист полностью, и я доверяю ему, не один год работаем вместе, но… - Боишься, что он нас сдаст? - так же негромко произнёс за босса Сокджин и устало потёр виски. - Вполне может быть, - кивнул Чимин, нервно постукивая по колену кончиками пальцев. - Не думайте, что я сомневаюсь в нём, но… Он мелкий совсем ещё, институт не закончил даже, у него всё впереди. Ему достаточно сказать, что его заставили доставлять наркоту, рассказать правду, ничего придумывать даже не нужно будет. Так ведь и было, разве нет? Я обманул его, принимая на работу курьером, рисковал его жизнью, пока сам Чонгук и не догадывался об этом, а после, когда всё раскрылось, мы его запугали едва ли не до икоты, почти насильно заставив остаться. Да, позже он вроде как привык и втянулся, я могу без зазрения совести назвать его другом, но… Он никогда не скрывал, как к этому всему относится, а ещё он может надумать себе лишнего и подумать, что мы его подставили. Да, он сам вызвался везти товар, но мало ли, что там у него в голове. - Я тебя понимаю, - подал голос Юнги, растирая лицо ладонями. - Подружились, притёрлись, свой парень, но хрен его знает, сдаст или нет. При всей моей любви к нему и нежной привязанности я не хочу рисковать своей шкурой, не хочу садиться за решётку, не хочу в очередной раз влипать в дерьмо, когда от предыдущего ещё не отошёл. И если выбирать между свободой и Чонгуком, я выберу свободу. - Это сложно, - кивнул Хосок, морщась и обхватывая себя руками, пальцами впиваясь в подрагивающие плечи. - Выбор между своей жизнью и чужой. Мы виноваты в том, что втянули его, но он ведь мог выйти позже из игры. Сколько он с нами? - Третий год идёт, - отозвался Чимин, наблюдая за мигающей под потолком гирляндой. - Третий год. И за всё это время он ни разу не поднимал вопроса о своём уходе. Думаю, он прекрасно знал, мы отпустим, раз такое дело. Да и зная Чимина, он бы просто перевёл его на работу реальным курьером, где в коробочках не порошок, а кексики и чизкейки. Но вопрос не поднимался, значит мелкий не так уж и горел желанием уйти. Его выбор - не наша головная боль. И да, раз уж так встаёт вопрос, я тоже не хочу рисковать своей задницей. - Давайте так поступим, - подал голос молчавший до этого Намджун. - Я буду следить за новостями и как только что-то всплывёт по этому делу, сразу доложу вам. Посмотрим, какой оборот примет ситуация, а после уже решим, что будем делать. - Ждать… Чего ждать? - поинтересовался Чимин, вскинув на старшего взгляд. - Когда к нам копы заявятся? - Чимин, мы должны попытаться хотя бы решить эту проблему. Не делай вид, что тебе плевать, я знаю, это не так. У нас здесь нет ничего, кроме компьютерной системы, которую в случае чего мы с Юнги быстро перенесём в другое место. Если сюда и заявятся легавые, их ждут лишь кексики и пирожные. Чимин смотрит пристально, смотрит долго и тяжело, а после выдыхает шумно и закрывает глаза. - Хорошо, хён. Хорошо, мы подождём. О Тэхёне за этим переполохом все как-то позабыли, и когда парень ввалился в штаб под вечер, сверкая улыбкой и заявляя, что наконец-то поправился, никто не знал, как сообщить ему о том, что произошло. Собственно, Чимин тогда решил вообще ничего не говорить, заявляя, что пригруженные все такие из-за проблем в работе. Тэхён понятливо покивал, а после поинтересовался, не видел ли кто-нибудь Чонгука, а то у него телефон не отвечает. И если бы не Пак, затарахтевший тут же о том, что младший отгул взял из-за учёбы и давненько не появлялся, Тэхён непременно заметил бы бегающий взгляд Хосока, виноватое выражение лица Джина, странное поведение Юнги, что тянулся к кружке с кофе и завис на мгновение. Легкомысленно пожав плечами, Ким умчался по своим делам, и все решили, что буря миновала, расслабились. Рано расслабились. Никто и не ждал, что Тэхён воспримет новость свободно и легко, но и того, что парень подслушает разговор Чимина и Намджуна, никто как-то не предвидел. Ким вернулся со своего задания ранним утром и вовсе не ожидал, что в кафе кто-то будет. А после, когда чужие слова уложились в голове, Тэхён ворвался в зал, на ходу выхватывая оружие и лишь усилием воли удерживая себя от того, чтобы не продырявить голову застывшего перед ним трусливым кроликом Чимина. Его, Тэхёна, хотели подготовить к этой новости и преподнести всё мягко и осторожно, но Чимин и Намджун сцепились с утра пораньше, споря о том, стоит ли вообще сообщаться и что пора бы уже делать выбор: бросать Чонгука и бежать из города или же попытаться его вытащить. Это и услышал Тэхён, это его и взбесило, хотя он не знал и сотой доли того, что произошло. Сам факт того, что остальные собирались просто бросить Чонгука, заставлял кровь кипеть в жилах. На шум и крики сбежались остальные, и Тэхён прошёлся по каждому, поливая их дерьмом, уличая в отсутствии если не совести, то чувства какого-никакого долга, лицемерии, трусости. - Вы называли его другом, называли его частью команды, - шипел Тэхён, размахивая руками и попутно снося со столика стоявшую там декоративную вазочку, что разбилась со звоном. - Вы приняли его к нам, вы обещали защиту и присмотр, вы клялись, что если случится какой-то пиздец, его никто не бросит! Он вам верил, мать вашу, он и сейчас наверняка верит, что вы делаете всё, чтобы вытащить его! А что на самом деле? Вы пакуете шмотьё и готовы бежать из города, поджав хвосты! Вы называете его трусом и предателем, говорите, что он сдаст вас из-за боязни за собственную шкуру, но все, кто трясётся за свою жалкую душонку, сейчас стоят передо мной. - Тэхён, ты не понимаешь, - начал было Намджун и тут же замолчал, когда дуло пистолета метнулось в его сторону. - Только потому, что ты мой брат, - хрипло выдохнул младший, делая шаг назад, - не думай, что я прощу тебя. Окинув остальных парней презрительным взглядом, Тэхён опускает руку с пистолетом, а после выходит из зала, скрываясь в коридоре, ведущем к чёрному выходу, попутно убирая пистолет за пояс джинс, пряча его под толстовкой. Намджун тут же срывается с места, выбегает за ним, но успевает лишь глотнуть выхлопов из трубы байка, который секунду спустя скрылся вдали переулка, сворачивая за угол.***
Огромное помещение заставлено привинченными к полу скамейками и столами. Множество людей одетых как один в оранжевую форму из грубой натирающей ткани сидело за ними, поедая свой обед. Недоваренный мерзкий склеенный рис, небольшие кусочки рыбы и кружка с чаем глотка на четыре. Завтраки и ужины мало чем отличались от обеда, порции были такие же маленькие, и Чонгук мимоходом подумал о том, что потому-то люди здесь и злые. Холодно, голодно, принудительные тяжёлые работы. Кто после всего этого будет улыбаться? Чонгук вообще не так представлял себе тюрьму. Впрочем, он вообще никогда её себе и не представлял, но на подсознательном уровне ожидал чего-то вроде небольшого аккуратного корпуса, как в фильме «Big Stan», где большую часть времени заключённые проводят либо в качалке, либо на огороженной территории возле здания тюрьмы, разбиваясь на компании и ютясь по своим «углам». На деле же всё оказалось совсем не так, тюрьма «Анян» в провинции Кёнгидо была совершенно не похожа на «государственную исправительную тюрьму Оксбург», и Чонгук с тоской вспоминал слова Намджуна о том, что ему нужно смотреть меньше фильмов. День заключённых был полностью распланирован «от» и «до». Ранний подъём, умывание, завтрак. После все направлялись заранее поделенными группами на общественные работы разного уровня сложности. Несколько тяжёлых часов работы, после перерыв на обед и час отдыха. Следом всех разгоняли по разным секциям или занятиям. В тюрьме с этим не было никаких проблем, приезжие государственные преподаватели проводили такие же лекции, на которые Чонгук ходил в институте, и парень даже немного воспрянул духом, посещая нужные ему занятия и зная из первоисточников, что заключение никак не скажется на его возможности сдать экзамены комиссии и получить диплом. На кой чёрт он ему теперь, Чонгук не думал, старательно цепляясь за отзвук прежней нормальной жизни и пытаясь не вспоминать, как на самом деле обстоят дела. Вечером заключённых на час выпускали на улицу, тех, кто сидел в одиночках - на два часа. Только из-за поздней осени на улице уже после четырёх вечера ночь стояла, а холодный сырой воздух пробирал до костей. Смотрителей это не волновало, у них инструкция и «заключённые должны час/два проводить на свежем воздухе, даже если настанет конец света», и Чонгук костерил про себя чёртовых узурпаторов, бродя вдоль решётки, увенчанной где-то далеко наверху колючей проволокой, и растирая замёрзшие ладони, зажимая их после подмышками, чтобы хоть немного согреться. - Эй, Чонгук, чего приуныл? Негромкий голос и лёгкий тычок в плечо. Вскинув голову, Чонгук замечает примостившегося рядом Ёнхвана, что тепло ему улыбнулся и принялся за свою порцию. - Да так, голова вроде как болит, - ответил скомкано Чон и уткнулся носом в свою тарелку. Почему Чонгук приуныл? Сложный вопрос. И простой одновременно до зубовного скрежета. Чонгук приуныл, потому что в тюрьме почти полтора месяца отсидел, из-за того, что успел устать от такой жизни, а ещё надежда начала потихоньку угасать, сменяясь суровой правдой жизни. Вообще-то Чонгук до последнего не верил, что его посадят. Когда его привезли в полицейский участок и заперли за решёткой, когда раз за разом допрашивали, когда запугивали и шантажировали, когда давили на совесть и повторяли бесконечное «ты ведь мальчишка совсем, у тебя вся жизнь впереди». Чонгук был напуган до неконтролируемой дрожи, до слёз в глазах, пока никто не смотрит, не видит, до тихой истерики, когда на ночь его опять запирали в камере. И вроде бы решение маячило на периферии, парню достаточно было лишь рассказать всю правду, но в глубине души Чонгук верил, что парни его не бросят. Ведь уже была одна крупная проблема, которую они успешно разрешили, значит и эту тоже решат. Да, копы, полиция и поймали с поличным, но Чонгук верил, что шесть недоделанных криминалов помогут ему выбраться из этой ямы. И Чонгук врал, изворачивался, недоговаривал. Откуда товар? Чонгук не знает, ему в подворотне передали. Откуда знают самого Чонгука? Так знакомые про подработку сообщили и направили в клуб, где быстрые и крупные деньги почти ни за что. Что за знакомые? Чонгук не помнит, какие-то друзья друзей приятелей на одной из институтских попоек перед зачётной неделей. Осознаёт ли Чонгук всю тяжесть? Да. Мучает ли его совесть? Тут парень врать не стал и лишь пожимал плечами. - Моё дело - забрать у одного и передать другому. Что там в этих пакетах, коробках и рюкзаках меня не волнует, мне деньги важны, а за то, чтобы взять пакет и поставить его возле какой-нибудь мусорки в парке, мне платят очень много. - И ты никогда не думал, что там может быть взрывчатка, что люди пострадают, а виноват в этом будешь ты? - хладнокровно интересовался следователь, и Чонгук молчал. Если бы такая ситуация действительно имела место быть, может быть Чонгуку и было бы стыдно за подобное, но он ведь ничего такого не делал, да и вся компания не связана с убийствами и прочим дерьмом напрямую. Сказали отвезти - отвезли, а что там дальше - дело десятое. Поэтому Чонгук либо врал, либо отмалчивался, когда вопросы касались опасных моментов. Когда его в очередной раз запирали за решёткой, парень садился на койку и обхватывал голову руками, молясь всем богам, чтобы парни поторопились. Делу дали ход, Чонгук знал - его будут судить и посадят, разумеется, но вера в лучшее всё равно не угасала. Да, коробки с логотипом кафе наверняка наведут копов на след, что поставляет под удар Чимина, но вряд ли это в первый раз, Пак выкрутится, за этим дело не станет. Главное молчать и ждать, ждать и молчать. Так Чонгук оказался в тюрьме. Никого не сдав и, по сути, приняв удар на себя, парень вёл себя послушно, слушался надзирателей, держался подальше от агрессивных и полоумных типов и старался лишний раз не отсвечивать, сливаясь с толпой. И ждал. Всё это время Чонгук ждал, что его вытащат, но время пролетело, пусть и медленно с таким-то ритмом жизни, когда каждая секунда кажется минутой, а минута - часом, но незаметно, и проснулся голос разума. «Вспомни слова Намджуна, Чонгук», - шептал он на ухо изнутри. - «Тебе нужно смотреть меньше фильмов. На что ты рассчитывал? У Чимина нет связей среди копов, у него нет доверенных людей, которые могли бы тебя выкрасть, у него нет никакой власти. Ты идеализировал этих людей, считая их криминальными авторитетами, но на самом деле они такие же идиоты, как и ты, крадущие из банков по мелочёвке и работающие на побегушках у сильных и влиятельных мира сего. Тебя никто не вытащит, Чон Чонгук, потому что ты всего лишь пешка, один из курьеров, которого легко и просто заменить. О тебе уже давно все позабыли, им плевать на тебя». Сначала Чонгук отмахивался от этих мыслей, но со временем отнекиваться становилось всё сложнее. Действительно, что Чимин сделает? Угонит вертолёт, скинет на тюрьму бомбу и вытащит Чонгука из завалов, улетая с ним в светлое будущее? Смешно. Чимин ничего не сможет сделать, как не смогут ничего сделать и остальные. Было глупо надеяться на них, рассчитывать. Чонгук корил себя за то, что слишком расслабился, что позволил себе заиграться в преступника, коим теперь является официально, и клеймо это никогда не смоется. В памяти любимый байк и чувство самодовольства, какого-то странного триумфа, когда товар покидал рюкзак, и мужчины, одетые в дорогие костюмы, увенчанными золотыми перстнями пальцами открывали многочисленные коробочки, перевязанные алыми лентами. Чонгук строил из себя крутого, думал, что значит очень многое, а по сути значили хоть что-то только эти самые с перстнями на пальцах, сам же брюнет был разменной монетой. - Эй, если не хочешь есть, что на самом деле странно с нашим-то рационом, то отдай мне, я голодный как стая волков, - пихнул в бок Ёнхван и с улыбкой набросился на подвинутую к нему тарелку, горячо благодаря. - Ты, кстати, в качалку-то пойдёшь или как? - Пойду, - с лёгкой улыбкой отозвался Чонгук, наблюдая за неподдельным счастьем на чужом лице. Да, сейчас им всем для счастья нужно лишь чуть больше еды и чуть меньше часов работы, немного послабления от надзирателей, которые порой разрешают собраться вместе по вечерам в этом самом зале, закрывая глаза на редкие мордобои и карточные игры, ставки в которых порой просто немыслимые, и чуть более поздний разгон по камерам, где только ты, пара твоих соседей, не всегда дружелюбно настроенных, и маленькое окошко с решёткой на нём. Впрочем, Чонгуку с соседями повезло. Этот самый Ёнхван, что был старше на шесть лет и не растерял своего энтузиазма за четыре года, проведённых в тюрьме, и ещё один парень, имя которого Чонгук всё никак не может запомнить, да и без надобности оно ему. Кто за что сидел, Чонгук не спрашивал, здесь это было не принято, считалось неприличным, да никто и не желал ворошить своё темное прошлое. Чон просто знал, что психически-больных маньяков в этом корпусе нет, и от этого уже легчало на душе. - Я доел. Пошли? Люблю выходные, - протянул Ёнхван, потягиваясь с улыбкой. - Никакой тебе работы, гуляй - не хочу. И на улицу раньше выпускают, хоть на свет белый поглядеть можно, а то такое ощущение, что полярная ночь накрыла, от этого нервы ни к чёрту. - Да, пошли, - кивнул Чонгук, поднимаясь. Они уже были на полпути к выходу, когда в дверях возник надзиратель. Окинув переполненный зал тяжёлым взглядом, мужчина не сразу заметил застывших на расстояние нескольких метров от него парней, а после ткнул концом дубинки в сторону тут же сжавшегося Чонгука. - Чон Чонгук. С вещами на выход. Ёнхван выдаёт какой-то непонятный звук, пока ошарашенный Чонгук стоит на месте, открывая и закрывая рот. «На выход» в каком смысле? Он провинился? Его запрут в одиночке? Его потащат в левое крыло, где, по рассказам бывалых, наказывают жёстко неугодных? Но разве он что-то натворил? В памяти судорожно мелькают последние дни, но ничего, кроме небольшой стычки с преподавателем экономики Чонгук припомнить не может, и колени подгибаются. Дрожа до выступившего липкого пота на спине, парень невольно цепляется за руку Ёнхвана, смотрит огромными напуганными глазами на надзирателя и может выдохнуть только жалкое дрожащее «за что?». Надзиратель хмурится, а после усмехается и ничего не говорит, кивая на двери за спиной. - Я рад за тебя, Чонгук. Не забывай писать, - пихает в спину Ёнхван, машет рукой и улыбается. Чонгук не понимает, что происходит. Его в другой корпус перевозят? Зачем ему писать, если можно и так поговорить? Паника накрывает с головой, дрожь всё никак не утихает, от внутреннего раздрая хочется разреветься, вот только надзиратель грубо пихает в спину, придавая ускорения, а после приказывает пошевеливаться, пока Чонгук собирает все свои пожитки в форменную куртку и прижимает ком к груди. Его ведут незнакомыми коридорами, впихивают в одну из комнат и вновь приказывают поторапливаться. На столе знакомые тёмные джинсы и белая футболка, зелёная толстовка с котом Саймона на спине и потрёпанные жизнью найки, на спинке стула висит чёрная куртка. Та самая одежда, в которой Чонгук был, когда его повязали. Рядом пакет, в нём ключи от квартиры, какая-то мелочёвка, валяющаяся обычно в карманах, и пустой рюкзак, в котором был товар. В голове всё ещё непонятно что творится, но в дверь стучат, давая понять, что вечность никто его ждать не будет, и Чонгук спешно переодевается, складывая оранжевую тюремную форму на стул и там же оставляя свои пожитки, из которых выданная когда-то зубная щётка, расчёска и небольшое зеркало. Собрав своё добро, Чонгук робко стучит в дверь и та тут же распахивается, являя недовольное лицо надзирателя. А дальше вновь коридоры, кабинет начальства и выданные на руки документы, долгая речь, промывающая мозги и… Улица. - Тебя должны забрать, - говорит надзиратель и уходит. За спиной закрываются ворота, увенчанные поверху колючей проволокой. Чонгук растерянно смотрит на поле перед собой, размытую дорогу, а после оборачивается и смотрит на корпус тюрьмы. Долгие минуты осознания, и… - Свободен, - хриплым голосом, и глаза на мокром месте. Чонгук даже не осознаёт, что начинает идти вперёд. Тюремные ворота всё дальше и дальше, а поле всё ближе и ближе. Под ногами чавкает размытый грунт, впереди лишь пустота, земля сливается на горизонте с небом, и Чонгук в какой-то момент срывается на бег, несясь вперёд до тех пор, пока не закололо в сердце и не захотелось выхаркать лёгкие. Сбросив скорость и постепенно перейдя на быстрый шаг, Чонгук шёл вперёд, смеясь и растирая слёзы по щекам. Закончилось, всё закончилось. Больше не будет ранних подъёмов и склеенного риса, больше не будет тяжёлого каторжного труда и горячего душа лишь по выходным, больше не будет тесных стен и решёток на окнах. Чонгук вновь сам себе хозяин, он может идти, куда хочет, делать, что хочет и когда захочет. И плевать на то, что дома у него нет, ведь съёмную квартиру наверняка опечатали или сообщили хозяйке о том, что произошло, и та давно выкинула все его вещички. Плевать, что доучиться он уже не сможет, потому что наверняка из института отчислен по всем возможным и невозможным причинам, а денег на размороженном счету в банке пусть и прилично, но тратить их нельзя, ведь впереди ожидают проблемы с трудоустройством. Чонгуку на всё плевать в эти минуты, когда в лёгких морозный воздух, и ветер треплет волосы. Главное, что свободен. Мчащуюся навстречу машину Чонгук не сразу замечает, а когда та из чёрной точки становится вполне законченным силуэтом, парень и подумать не может о том, что это за ним, хотя надзиратель и сообщил о том, что кто-то встретит. Только кто? У Чонгука никого нет. - Чонгук! Когда машина тормозит резко в нескольких метрах, внутри что-то обрывается, но когда из-за руля выскакивает Тэхён в распахнутой куртке и мчится навстречу прямо по глубоким лужам, вода из которых заливается в его кеды, мозги просто отключаются, и Чонгук пулей летит навстречу. Они встречаются в точке золотой середины, Тэхён запрыгивает с разбега, оплетает конечностями и целует, целует, целует. Чонгук поверить не может, ведь давно уверовал в то, что Ким просто позабыл о нём, как и остальные, но вот он в его руках, ревущий и воющий, шарящий судорожно ладонями по плечам и спине, по щекам, зарывается пальцами в волосы, тянет больно, а после крепко обнимает, громко всхлипывая. - Прости, что так долго, прости, прости, - нашёптывает на ухо, трётся щекой о щёку и вновь лезет целоваться. И Чонгук прощает, понимая, что зря отчаялся. Пусть он всего лишь пешка, но о нём не забыли, не бросили его гнить за решёткой. Всё это время парни просто пытались найти лазейки и придумать план, поэтому и не было от них никаких вестей, поэтому и просидел Чонгук взаперти так долго. От осознания этого на душе легко настолько, что возможность взлететь кажется вполне реальной, и Чонгук смеётся, смеётся громко и звонко, а после сам целует распухшие послушно подставленные губы. - Я люблю тебя, - шепчет на ухо, и Тэхён вновь давится всхлипами, скулит и обнимает до боли в рёбрах.***
Кафе «Клубничное желе» пользуется популярностью среди девочек-подростков по вполне понятным причинам. Большой выбор всевозможных сладостей, сравнительно низкие цены, из-за которых зал всегда полон, разрисованные милыми рожицами и смайликами столешницы столиков, разноцветная посуда ярких цветов и салфетки с мордашками котят, которые использовать рука не поднимается. Этакий розовый рай с красавчиками-официантами, что исполнят любой каприз, и полным таинственности баристой за стойкой, что раздаривает томные улыбки и при передачи заказа обязательно кончиками пальцев коснётся чужой руки, заставляя краснеть щеками от оказанного внимания. Приятная музыка задним фоном, перезвон колокольчика над дверью и витающие в воздухе ароматы корицы и шоколада. Пробираясь к барной стойке, Чонгук осматривает бегло знакомое до трещин на полу помещение, кивает знакомым официантам и старательно игнорирует кокетливые взгляды посетительниц. И дело далеко не в том, что некоторым из них ещё и шестнадцати нет. Привычный шум, дикая смесь запахов и сломанный кондиционер, из-за чего в душном помещении жарко в куртке, отчего привычно подташнивает - вот причина его спешки и нежелания крутиться здесь дольше, чем нужно. Чонгук спешно пробирается к барной стойке и окликает Чимина, что крутится белкой в колесе возле кофе-машины. Пак оборачивается, улыбается и машет рукой, ныряет под стойку и вскоре вновь показывается на глаза, поставив на столешницу несколько оранжевых коробочек, перевязанных зелёными лентами. На боку каждой красуется логотип кафе с адресом и телефоном, а на верхней в стопке коробке прикреплён стикер, на котором аккуратным почерком выведен адрес, по которому нужно доставить заказ. - Поторопись, клиенты не любят опозданий. И не переверни, крем помнётся, - привычно напутствует Чимин и возвращается к готовке капучино. Чонгук убирает коробки в рюкзак, застёгивает молнию и выбирается на свежий воздух, попутно доставая ключи от байка. Через полчаса он уже звонит в домофон частного дома, и приветливая женщина охает и ахает, благодаря за скорость, забирает многочисленные коробки, наполненные сладостями для её детей, и вежливо прощается. Чонгук слегка кланяется и направляется по следующему адресу, куда тоже нужно доставить очередной пирог для очередного любителя сладостей. К вечеру, когда все заказы развезены, Чонгук возвращается в кафе, отчитывается перед начальством и привычно садится за барную стойку, требуя свой мятный чай и шоколадный пирог. Чимин, давно закрывший кафе, суетится на кухне, организовывая другу перекус, и Чонгук в который раз за прошедшее со дня его освобождения время закрывает глаза и глубоко вдыхает витающий вокруг аромат корицы и шоколада глубоко в лёгкие, ловя умиротворение и расслабление. - Вот, держи, - окликает Чимин и ставит перед парнем чашку с чаем и тарелку с пирогом. - Спасибо, - отзывается Чонгук и принимается за сладости, пока Пак протирает столы в зале. За прошедшее время всё изменилось. Чимин теперь занимается только своим кафе и ничем больше, Тэхён пошёл учиться на юриста, Намджун и Юнги устроились в какую-то неплохую компанию разработчиками систем защиты или вроде того. Хосок всё так же работал водителем в своём агентстве, только теперь плевать хотел, куда его клиент едет и зачем. Главное, что работа не пыльная и хорошо оплачиваемая, а кто в салоне сидит - дело десятое. Сокджин же уволился и долго не знал, чем заняться, пока Чимин не предложил ему пройти курсы для начинающих кондитеров и уcтроиться в «Клубничное желе» на соответствующую должность. Джин недолго думал, согласился больше от безысходности, нежели по какой-то другой причине, а после проникся любовью к своему делу, экспериментируя с десертами и заставляя Чимина пробовать каждый новый торт или кекс, из-за чего тому пришлось купить абонемент в спортзал, чтобы не растолстеть на постоянных «ну попробуй, ну всего кусочек». Сам Чонгук не без помощи и советов Намджуна смог восстановиться в институте и доучиться, но всё равно остался работать у Чимина, только теперь действительно развозя сладкое, кроме которого «Клубничное желе» больше ничем не торговало, оставляя подпольный бизнес в далёком прошлом. История о том, как парни смогли вывернуть и вытащить Чонгука, так до конца и осталась непонятной и мутной, хотя Тэхён без утайки рассказал всё, как было, рассказал, как парни хотели кинуть Чонгука, а сам он помчался искать хоть какую-то помощь. Делал он это не для того, чтобы выставить себя в лучшем свете, а чтобы отомстить остальным парням, которые ещё очень долго не могли Чонгуку в глаза смотреть, чего Ким и добивался. По большей части освобождением своим парень обязан именно Тэхёну, который смог придумать простенький план и заставить Намджуна в нём участвовать. Как они нашли человека с нужными связями, Чонгуку было неинтересно. Главное, что этот человек за небольшую услугу от не самого пропащего хакера согласился надавить на некоторых людей, впихнуть им взятки и заставить отпустить Чонгука на свободу. Разумеется, деньги принадлежали всей компании, собравшей едва ли не всё, что было на счетах. Быстро такие дела не решаются, да и человека со своими людьми в полиции не так-то просто найти. Тэхён изрядно набегался по городу, дёргая за свои информационные ниточки, а после ещё дольше пытался заставить Намджуна во всём этом участвовать. Тот отнекивался, говорил о том, что пропащее это дело, что дурная затея Тэхёна обернётся провалом, и тогда братья впервые подрались, разукрасив друг друга почти до не узнаваемости, но кулаками Тэхёна никогда было не заткнуть. - Какое же ты трусливое ссыкло, хён. Подлый жалкий трус, - сплёвывая кровь, шипел Тэхён. - Ну и иди нахрен, слышишь? Пакуй свои шмотки и беги, поджав хвост. Без тебя разберусь. Чонгук не знает, почему в итоге Намджун всё же решился влезть в это дело, ему была на самом деле вообще не интересна эта история, хотелось оставить её в прошлом со всем остальным. Возможно, Нам просто волновался за своего младшего брата, а потому и решил в итоге содействовать, но сейчас это неважно. Главное, что все живы, здоровы и по-прежнему на свободе. Чимин, как Чонгук и думал, изрядно понервничал, когда к нему завалились копы с обыском. В подвал они в тот день так и не сунулись по каким-то своим причинам, зато замучили парня вопросами, почему в упаковке, изготавливаемой на заказ для кафе, перевозили наркоту. Но Чимин дураком не был, подсуетился сразу же, делая заказ на партию новых упаковок, а от старых избавляясь. Об этом он и сообщил полицейским, честно признаваясь, что старая партия была выкинута на помойку за ненадобностью. А уж кто её там подобрал и что в неё запихал, Чимин понятия не имеет и за чужие дела отвечать не собирается. Улеглось всё как-то быстро и незаметно, не поднималось никакого шума, всё мирно, тихо, почти незаметно. Разве что перед уходом копы знатно разнесли кабинет хозяина заведения, пока проверяли документацию кафе, лелея, видимо, последнюю надежду на прижатие с флегматичностью наблюдающего за происходящим Чимина, но так ничего странного и не нашли. Жизнь у всех потихоньку налаживалась, вскоре начало забываться тёмное прошлое. Чонгук не знал, почему парни все разом решили завязать с «бизнесом». Наверное, так на них повлиял его арест. Как парень понял, что не всесилен, так и остальные наконец-то осознали, в какую грязь залезли и как всё будет плохо, если их поймают за руку. Из любви к свободе, своей заднице и банковским счетам, как любил говорить Юнги, все, в общем-то, и решили покончить с криминалом, находя себе более спокойные занятия. - Вкусно? Вынырнув из своих мыслей, Чонгук улыбнулся севшему рядом Чимину и кивнул. Пирог действительно был очень вкусный, а мятный шоколад, которым тот был полит сверху, приятно холодил язык. Съев всё до последней крошки, Чонгук залпом допил чай и отставил кружку. Поговорив ни о чём ещё пару минут, парни начали прощаться. Чонгук предложил подвезти до дома, но Чимин отказался, сообщая, что ему ещё в магазин за продуктами, а после его Юнги встретит, они ведь всё ещё снимают одну квартиру на двоих. Чон настаивать не стал, распрощался и покинул кафе, садясь на байк и надевая шлем. С недавних пор он тоже живёт с Тэхёном, который в своё время приютил его вещи, забрав те из старой квартиры, а после приютил и самого Чонгука, с которым они уже без пары месяцев год жили вместе. Чонгук поначалу боялся, что ужиться будет сложно, несмотря на их долгие отношения, но нет. С Тэхёном под боком, любимым, тёплым, податливым, каждый день становился праздником. Сам же Тэхён заявил, что никогда Чонгука не отпустит и никому его такого «проблемного и непутёвого» не отдаст, будет сам присматривать, любить, холить и лелеять. Чон против не был, по этому поводу они даже организовали небольшой праздник, на который пригласили друзей, чтобы уже через пару часов выгнать всех вон, ведь подвыпивший Тэхён вспомнил о белом кружевном капроне, который всё ещё пылился где-то в ящиках комода, и захотел немедленно его такому же полупьяному Чонгуку продемонстрировать. За исключением таких вот сумасбродных моментов совместная жизнь протекала своим чередом, и вскоре Чонгук с Тэхёном окончательно притёрлись и погрязли в своём маленьком чудесатом мирке, наполненном счастьем. Путь Чонгука лежал к городской библиотеке, которая закрывалась примерно через двадцать минут по подсчётам, но из-за пробок на дорогах брюнет всё-таки припозднился, издалека замечая мельтешащую фигурку. Встретили его с надутыми губами и скрещенными на груди руками. Тэхён не сразу подошёл ближе, сначала одарил долгим пронзительным взглядом, дождался виноватого взгляда и только после с широкой улыбкой подбежал ближе, на ходу поправляя болтающийся за спиной рюкзак, набитый книжками и справочниками. - Я замёрз ужасно, устал, хочу есть и спать, а ты, небось, опять у Чимина прохлаждался, лопая сладости, - проныл Тэхён, наклоняясь и коротко целуя подставленные губы. - Так и знал, от тебя шоколадом и мятой за километр пахнет. - Неправда, - отозвался Чонгук, обнимая его за пояс и попутно протягивая второй шлем. - А даже если и так, не завидуй, я тебе тоже прихватил пару пирожных. Твоих любимых, с клубничным вареньем внутри и шапкой взбитых сливок поверху. Попа не слипнется столько сладкого лопать? - Я весь в учёбе, мне нужен сахар для нормального функционирования мозга. И для хорошего настроения, которое стремительно портится, когда тебя долго нет рядом. Рассмеявшись со скривленной мордашки и слащавого, но до глупой улыбки приятного заявления, Чонгук потянулся к чужим губам, оставляя на них ещё один поцелуй, а после кивнул себе за спину. Тэхён понял без слов, натягивая шлем и перекидывая ногу через сиденье, чтобы через секунду вжаться в спину Чонгука, крепко его обнимая и пробираясь замёрзшими руками под куртку. Как только парень пристроился, Чонгук опустил визор и взялся за руль. Секунду спустя байк сорвался с места, унося обоих в сторону дома.|End|