Сон разума

Марджа сидел на точке. Над головой надсадно и противно выли пролетающие медленные выстрелы устарелого «грачика». Точка была хорошая, удобная, плотная, в смысле компактная и укрывистая. И накрывистая. Что Марджа и подтверждал, влегкую выкашивая крупным калибром своей ручной дуры пытающуюся проскочить через стекло (открытую площадь на склоне холмика) живую силу не вероятного противника. Командир Марджи, тот очень расстраивался и сожалел, когда их противник перестал быть «вероятным», а вот Марджа обрадовался даже. Караулить вероятных было скучно, нудно и непонятно — постоянный напряг: то ли провокация, на которую запрещено поддаваться, то ли дружеский контакт, которые требовалось закреплять и упрочивать, то ли… то чего ради их сюда напригнали и рассадили отцы, мать их, командиры. Так что, первому настоящему, массированному и явно неслучайному артконтакту Марджа даже обрадовался. Как впрочем и все они. Даже командир, хоть тот и не признался. Ожила рация: — Хай, Джаджабинксы! Как оно? — общий канал — взводный — тюхает отделение. — Хай, Джа! Спать мешаешь! Сны смотрю, Джа. Цветные, Джа! — Марджа отозвался и знал, что примерно так же базлают-отзываются и остальные. Он и правда будто спал, спал и видел сны, срочку и что первый, что второй контракт. «Полчаса, отведенные на войну, я проспал, ты любила меня во сне…» — давным-давно спела какая-то похожая на парня бабенка. На гражданке, в отпуске, Марджа в самом деле точно просыпался, открывал глаза внезапно разбуженной совой и оглядывался по сторонам, пытаясь вникнуть в этот несонный, бессонный мир. Мир казался странным. Мир казался. Кто первым крикнул: «Дексы!!!» — рация или он сам, Марджа не понял. Просто новая волна атаки шла через простреливаемое пространство бегом и в рост, игнорируя и его, и миномет Джава-Джавахарлала, и яростную пальбу Ганджи-Ганджубаса, и точные скупые снайперки Джамшута и Мамули-Джамалунгмы, и прочие огневые точки, лежки их окопавшейся роты. Им было пофиг. Они бежали. Падали, взрывались кровавым фейверком и все равно бежали. И Марджа понял, что это все. Финиш. «Снег бессмысленно красен, а воздух желт», — он успел подумать или вспомнить это, прежде чем окровавленный, посеченный осколками от Джава и прошитый очередью самого Марджи киборг впрыгнул в точку и ударил.

***

Киборг едва заметно вздрогнул и коротко выплюнул воздух сквозь стиснутые зубы. Опять! Опять этот подлый сбой, глюк. Откуда он взялся?! Где обосновался этот вирус? Где? Он тестировал систему сам. Его систему тестировали люди. Он не смог найти его. Люди тоже не нашли. Пока не нашли. И пока не заметили. Надо что-то с этим сделать, как-то найти и ликвидировать поломку, пока ее не обнаружили люди. Не нашли и не исправили. Радикально. Утилизировав бракованную машину. Он знал, что приказ хозяина лучше возврата производителю. Просто знал, и все. И все же. Откуда он? Этот непонятный глюк. Откуда? Что это за вирус такой, из-за которого он, устаревший DEX, едва приступив к необходимому по инструкции режиму произвольной гибернации, видит себя человеком?

***

Люди, даже наблюдай они в данный момент за своим оборудованием, не заметили б ничего. Но тонкий, усиленный генетикой и кибернетикой слух киборга уловил резкий, почти свистящий звук измененного дыхания собрата и разбудил человеко-машину. Этот киборг себя не выдал ничем, даже систему успел обуздать вовремя и не спалить пробуждение органики.

***

«Подыхать от времени и от тебя — Равноценно для жизни: гореть в костре Или рваться на дыбе. В зрачках рябят Полчаса, отведенные на расстрел…»