и у чудовищ болят сердца.
"Здравствуйте. Меня зовут Ким Тэхен. Мама говорила, что это важно - здороваться с другими людьми, особенно со старшими. Но мне не хочется поднимать на них глаза, потому что они так странно смотрят - как будто на моем лице некрасивый свежий порез. Или уже несвежий. Затянутый новой
неживой кожей, от этого он, кажется, становится совсем тухлым. Наверное, поэтому они так смотрят. И я не здороваюсь. Мама ругается, потому что расстраивается, но иногда мне кажется, что она кричит из-за этого уродливого шрама на щеке. Хочется отковырять его.
Я не здороваюсь с людьми, если это не сильно нужно. Или если мама не начинает ругаться. А с книгами я здороваюсь - у них нет глаз, чтобы увидеть инопланетное уродство. И они старше меня, и старше тех странных людей со странными глазами. Эту тетрадь мама купила мне после похода к доктору - так нужно, доктор говорит, это важно для концентрирования на реальности. Правда, я так и не понял, на чем конкретно я должен сконцентрироваться, потому что я не вижу разницы. Я даже не знаю, какой эта разница должна быть, но доктор говорит, что она есть. Ну раз доктор говорит - значит, есть.
С ним я тоже не смог поздороваться. У него
странные глаза."
Тэхен надел бахилы и, нервно стряхнув уже ставшим каплями воды снег с небрежно падающих на брови волос, прошел к диванам зала ожидания. В этой частной больнице не так много посетителей или просто сам Тэхен приходит в такое время, когда все заняты чем-то более важным, чем они сами. Ему, в принципе, тоже есть чем заняться из списка вещей, стоявших в приоритетах выше собственного имени, но за имением освобождения от обязательного посещения школьных занятий их-за той корявой подписи в графе "диагноз" следует имение свободного времени навалом и даже больше. Хотя этого парню тоже мало.
Администратор по обыкновению, делая вид, что нашел какие-то неведомые соринки на столе ресепшена, провожает Тэхена взглядом от двери до дивана. Парень, по обыкновению, не садится на него еще минуты три, хотя иногда он зависает в одном положение и на десять минут: наклонив голову к плечу, смотрит на детский рисунок. Администратор никогда, кстати говоря, не вглядывался в эти странные каракули, но, знаете, люди меняют чьи-то жизни своим присутствием и молодой пациент своим странным присутствием изменил эту песчинку времени в часах жизни Сокджина (это имя гордо красовалось на бейджике работника), которая падала вниз к другим во время его работы в этой клинике. Через эти двери проходят десятки таких же ненормальных, как и Тэхен, Джину, на самом деле, нечему дивиться - он видел подобные выходки сотни и более раз. Но на рисунки он все равно посмотрел.
Для Сокджина этот парень отличался от остальных разве что своей странной забитой красотой, так
заботливо скрываемой под капюшоном и длинной челкой. И неуважительным разговором - он так ни разу и не поздоровался.
-Я полгода назад начал ходить в эту клинику.
-Вы чувствуете себя лучше? - врач не отводил взгляда от никогда не поднимающего глаза Тэхена, зная ответ заранее. Но спросить нужно - вдруг соврет.
-Нет. Я...не чувствую. Вообще ничего. - Тэхен не врет, потому что нет смысла.
-Ты начал общаться с одноклассниками?
-Я перестал ходить в школу. А если бы ходил... - парень нервно закрыл кисти рук рукавами большой толстовки, тихо прыснув. - все равно не стал бы. Они не любят картины. Представляете..не любят.
Тэхен на нормального подростка похож не был ровно так же как и на ненормального. Нежелание контактировать с людьми вросло в мальчика в период активного развития и стало частью этого свежего побега, и почти никто не обращал внимание, ведь это не было патологией, а , скорее, обыкновенным шагом от черты нормы не заходящее за "обратите внимание: тут будет плохо". Тэхен был из тех ребят, на которых говорят "с приветом" и они даже не реагировали потому что полностью согласны.
-Как много ты рисуешь?
-За последние полгода стал еще больше чем обычно. Ну, это как мое прошлое
постоянно, только еще более...постоянное. Много. Я практикую руки и деревья. Они сложные и такие...как люди, что ли. Я не могу найти с ними общий язык. С глазами намного легче, знаете.
-В глаза смотреть тяжело. Там вся душа, поэтому ты и не смотришь. Но рисуешь. И рисуешь то, что хочешь видеть в них.
-Какие они? Мои глаза.
-Напуганные.
Тэхен автоматизированным движением спрятал под капюшон голову и закурил следом некрепкую сигарету и так же автоматизированно пошел в ближайший продуктовый ларек. Автоматически Тэхен пробежался глазами по полкам через стекло витрины и автоматически развернулся в сторону дома, так и не подняв глаза на прохожих.
Ему кажется он никогда не поднимет: они все слишком страшные и хотят его утащить в свои темные бездны. Если он притворится, что не живой, то его никто не украдет.
