Секретная концовка God of War

Свершив свою великую месть над Аресом, Кратос поднялся на самую высокую скалу чтобы закончить начатое. Устав после долгой битвы, спартанец совершил свой последний привал, не подозревая, что Афина идёт по его пятам. Воин сел, прижавшись к валуну, и закрыл глаза. От тяжелого дыхания, его грудь поднималась вверх и вниз. Капельки пота медленно стекали по напрягшемуся торсу спартанца. Услышав легкую поступь неизвестного, дельты его напряглись, а мускулистая шея вытянулась в попытке по звукам понять, кто идёт. Почувствовав божественное дыхание рядом, Кратос расслабился и открыл глаза. Афина сидела, обняв свои ноги одной рукой, и играла с локоном волос. Из-за полупрозрачной тоги виднелся краешек розового соска богини и такой же розовый клитор, наполнившийся соком от одного вида спартанца. Не прошло и минуты как губы Афины начали ласкать сначала ушко, а потом и всё остальное тело спартанца. «Трахни меня» - шептала она. Её нежный язычок проникал в каждую пору Кратоса, вдыхая в него божественную мощь.Богиня тем временем спускалась всё ниже и ниже, пока не достигла хранилища воинской мощи. За набедренной повязкой был Он. Великий член Кратоса уже был почти с его ногу и продолжал расти. Афина, не успев отойти от шока сего зрелища, была подхвачена под руки спартанцем и насажена на его мощный кукан. Богиня вскрикнула. Крик её обрушил стоящий рядом валун, хранящий под собой нечто. Тем временем Кратос уже неистово ебал Афину. Его хуй поначалу медленно проникая всё глубже и глубже в вечно юное тело богини, приносил ей удовольствие на грани смерти. «Глубже!» - кричала она, плача. «Глубже, ты ничтожный смертный!» С каждым толчком богиня чувствовала наслаждение, которое не испытывала раньше. Кратос же, не чувствовавший женское тело долгие несколько дней, продолжал. Он ощущал невероятную силу, сосредоточенную в его хере. Силу, которой побоялись даже боги Олимпа, ведь она растянула узенькую девственную щель Афины настолько, что туда бы без сопротивления проник клинок. После долгих часов, их ебля подходила к концу. Она сквиртила без остановки всё это время. Подходя к долгожданному финалу, Кратос обхватил торс девы своим огромными ладонями и выплеснул всю жидкость внутрь, которая залила все её внутренности и уже вытекала из распухших от возбуждения и нескончаемых укусов губ богини. Она сплюнула. Но это было только начало. Перевернув деву, воин снова начал своё дело. Ноги Афины обвились вокруг упругого зада спартанца, когда тот схватил её за руки и вгонял свой ствол глубже и глубже. Богиня больше уже не могла стонать от удовольствия, захлебываясь своими слезами, когда нечто подошло как ком к горлу. Это был конец. Конец его хуя. Он продолжал расти. Всё рос и рос. Вырос до такой степени, что начал медленно выходить через горло бессмертной дочери Зевса. Захлебываясь и с трудом дыша, она видела, как умытая в её собственной крови головка яростного Кратоса постепенно выходила из её собственного рта. Дева не могла даже выговорить «хватит». К тому моменту, как лишь необрезанная часть могучего пениса вышла из уст Афины, и она оказалась насаженной, как на шампур, нечто таинственное из валуна уже обрело форму. Явившаяся перед удивлённым взором богини фигура из тени в черном балахоне не на шутку удивила Афину. Дочь Зевса впервые чувствовала не только страх, но и настоль обширный спектр чувств одновременно. Возбуждение, наслаждение, боль, удивление и страх наполняли жизнью вяло колышущееся на Члене убийцы богов, который в пылу своей ярости и похоти не замечал ничего вокруг.Существо медленно плыло в сторону пары возбужденных потных тел, принадлежавших когда-то богине и смертному воину, но которые уже образовали единство суть зверя о двух спинах. Столкнувшись лицом к лицу, Кратос заметил человеческие очертания существа под балахоном. Скинув с головы капюшон, оно раскрыло свою усеянную колючками голову. В земле скрывался никто иной как Михаил Горшенёв – советский и российский музыкант, лидер рок-группы «Король и Шут». Душа и тело Горшка продолжали существовать вне времени и пространства в самой земле, пока страсть смертного и богини не пробудили эту древнюю сущность из глубин веков. Подобие лица, скривившееся в улыбке, явно говорили о дружелюбии этого существа, с которым Кратос не был знаком. Горшок начал свою речь: «Ебать как ты долбишь эту щелку! Я аж проснулся! Крутой ты мужик! Еще б меня трахнул!» - в шутку спизданул рокер.Хотел было Горшок начать петь благодарственную песнь про онанизм за пробуждение, но не успел он открыть рта, как клинок хаоса вонзился в его грудь и Кратос, не желая слышать ничего, за исключением стонов и криков в порыве страсти, начал тащить его к себе. Рана от клинка кровоточила пивом и запекшимся героином. Когда анальное отверстие Михаила, чьё тело волочилось по земле, стало приближаться к лицу Афины, она осознала, что сейчас произойдет, и чего добивается спартанец, ослепленный яростью и мощью своего божественного хуя. А жопа медленно, но верно приближалась. Богиня увидела нечто в конце тоннеля. Грязь, месиво и то, что может ждать её потом. Жуки, тараканы, говно, князь и грязь. Она не в силах сдержать очередного потока заплакала таким потоком, что слезы дочери Зевса смыли и благослови очко Горшка. И в этот самый момент Кратос натянул его на свой конец. Прогероиненное тело рокера не выдерживало напора. Афина же не выдерживала поступательных движений в ходе которых её раскрытые губы докасались нижних щёчек Михаила. Хуй Кратоса, продолжавший прорастать в Горшка постепенно разрывал новослепленное тельце пришельца из другого мира. Трещина из его очка разрасталась сначала на спину, из которой начали выскакивать спидозные иглы и рассыпаться в разные стороны, а из тонкого собачьего пиструна начало вытекать машинное масло вперемешку с харчой. Кратос наращивал темп. «Не надо так-то!» - истошно простонал человек на неизвестном остальным языке. Глазные яблоки, налитые кровью лопались от внутреннего давления. Тело Афины обессилено ворочалось между этим действом, не в силах ничего сделать, кроме как абстрагироваться от ситуации. Достигнув пика, спартанец выплеснул всю свою ярость, мощь и кончу на незнакомца, разорвав подобие жизненной оболочки напополам. Артерии наполненные калом и бумажный позвоночник трескались и разрывались, героин из вен тягучей вязкой смесью стекал по земле. Только это смогло успокоить нового бога войны. Мощь двенадцатичасового стояка медленно спадала. Афина, освободившаяся от бесконечных оргазмов и осознания собственной слабости упала на землю. Лишь бессмертная дочь Зевса могла бы пережить нечто подобное. Половинки Горшка же вперемешку со слезами, слюной и сквиртом Афины, а так же кончой Кратоса превратился в воздушную глину. Глина та растеклась по всей Элладе. И смертные ремесленники могли создавать из неё величайшей стойкости и выносливости горшки, амфоры и кувшины. И впредь всякая находка на раскопках эллинских содержала частичку Горшка. Точно также, как каждый фанат хранит частичку его в себе.