***
Гермиона прошла по коридору, направляясь в библиотеку Хогвартса. Она думала о происходивших событиях сегодняшнего дня. Рон перевернул котел на уроке зельеварения этим утром, и он, наконец, так устал от этих зелий, что сказал Снейпу, куда ему нужно засунуть снятые очки. После такого заявления Гарри не мог не рассмеяться, и они оба были в заключении у профессора Снейпа на отработке. Гермиона тоже считала, что Снейп перебарщивает, но не решалась сказать об этом вслух. — Знаешь, теперь все разговаривают о вашей репутации, думаю, что тебе не пойдут эти слухи на пользу, Грейнджер. — Драко Малфой — мальчик с глазами и сердцем, похожими на лед. Это был тот человек, который гордился своей знаменитой плохой репутацией сына Пожирателя. — И теперь это обязательно будет страшной ситуацией для тебя, не находишь? — Гермиона не обратила на него никакого внимания и проследовала дальше в библиотеку. «Чем я думала, находясь прошлой ночью с ним?» — подумала она, — «он никогда не увидит во мне нечто большее, чем грязнокровку». Гермиона вздохнула и вошла в библиотеку, готовая начать учиться, как только найдя свободный стол. — Но я не могу помочь тебе, если я беспомощен каждый раз, когда я там, где есть ты. — в голове всплывали слова Малфоя прошлой ночью. «Почему он заставляет меня чувствовать себя настолько слабой перед ним?» — этот вопрос всегда оставался без ответа на протяжении последних пары лет. Через несколько часов Гермиона встала, чтобы уйти. В проходе показалась белёсая макушка. Драко Малфой — парень, который имел отличнейшее телосложение вошёл в библиотеку. Он был высок, подкачен и многие считали, что его тело было как у Бога. Гермиона глубоко вздохнула и быстро прошла мимо него. Она была в коридоре и пыталась вернуться к Гриффиндорской башне, мечтая только об одном, чтобы он не пошёл за ней. — Гермиона? Гермиона остановилась. — Ты уже уходишь? — спросил Малфой. — Я знаю, что я должен уйти, но мне нужно одно твоё прикосновение на прощанье, я слишком многого прошу? — фразы всё всплывали в её голове, требуя, чтобы она не уходила от него. Он подошел к ней сзади, и она почувствовала тепло его тела. Малфой провел языком по мочке её уха, а затем развернул её к себе лицом. И их губы встретились. — Любить тебя — это не то, чем я должен быть занят. «Не стоит мне тратить свое время, проводя его с тобой, но это слишком сложно для меня.» — подумал Малфой, перед тем, как трансгрессировать. Они пробрались в Слизеринское Подземелье; оно был пустым, потому что Малфой был единственным, кто оставался на Праздники. «Что, если я ошибаюсь в тебе?» — эта мысль прокралась в сознание Гермионы слишком поздно, она ощутила, что одежда была давно отброшена в сторону, и она почувствовала, что она лежит на шелковых простынях. — Ты делаешь меня счастливым, Гермиона. После этих слов, чувство тепла, разлилось по её телу и заставило её думать только о его поцелуях. Грубых, но нежный в то же время. Почему он обратил на неё внимание? Потому что никто никогда не заставлял его чувствовать, так как он себя чувствует, когда находиться рядом с ней. Нижнее белье теперь было полностью отброшено, она чувствовала простыни под собой и пресс тела напротив нее.***
В то утро Рон рассердился на Малфоя. Он сказал ей, что он ее использует. Гарри понимал её больше, но Гермиона знала, что это потому, что он чувствовал себя так же рядом с Джинни. «Они не знают, что происходит, когда свет погаснет, нет никакого способа объяснить им, что все удовольствие стоит всей боли, которую он ей приносил на протяжении пяти лет обучения». «Если бы он использовал меня, это не было бы так», — подумала Гермиона, когда она наконец позволила ему взять ее. «Любить тебя — это не то, что я должен делать». — в голове продолжала крутиться эта фраза. Они лежали вместе, измученные, Гермиона положила голову на грудь Малфоя, слушая его сердцебиение, пока он играл с её кудрявыми волосами. — Я должен попытаться бежать от него, но я просто не могу оставить мать, потому что каждый раз, когда я хочу сбежать, то вижу её взгляд, — Малфой перевёл взгляд на Гермиону. — Ты та, к которой я хочу сбежать. Не могу жить без того, что ты со мной делаешь, мне все равно, что я в глубине души всё равно останусь тем же Малфоем, которой не покажет ни одной эмоции перед окружающими. — Я знаю все о твоей репутации. Ты жестокий, саркастический, амбициозный, холодный, но ты умеешь любить, Драко. — И теперь это обязательно будет моей самой страшной тайной. — усмехнулся он, когда потянулся к её губам. «Ты меня оставишь? Если у меня вдруг испортится репутация? — подумала она, но сразу же отогнала эту мысль. — Драко? — спросила Гермиона. — Любить тебя — это не то, что я должен делать. — снова произнес он эту фразу, которая так раздражала Гермиону. — У меня есть сомнения. — Какие? — он ответил. — Никаких. Я люблю тебя! — выпалила она. — Как дитя малое, но ты права, я тоже тебя люблю. — Малфой поцеловал ее в лоб и наклонил голову, чтобы посмотреть на неё. — И ты никогда не сомневаешься в этом, хорошо? Гермиона улыбнулась. Она растаяла от его льда. — Да, Драко, обещаю.