Моя надежда

Даже за смерть надо платить. Служащий крематория ждал, пока Джухани отсчитает нужную сумму, и нетерпеливо барабанил по обшарпанному столу грязными толстыми пальцами с обкусанными ногтями. Недовольно фыркнув, он сгреб горку мелких монеток на ладонь, педантично пересчитал все и ссыпал в один из ящиков стола. После чего махнул рукой дроидам, и те поставили дешевый пластиковый гроб на конвейерную ленту, следом за таким же из серого пластика. Следом — ещё один. Цепочка гробов медленно ползла к диафрагме в полу. Диафрагма открывалась через равные промежутки времени, в зал врывался жадный язык пламени, гроб падал вниз, в огненную бездну. Новая команда гробовщиков вошла в зал, один из носильщиков грубо пихнул Джухани в спину. — С дороги, шлюшка. Джухани покорно отошла в сторону и едва не потеряла из виду гроб своей матери в длинной веренице. Когда он упал в пламя, она шмыгнула носом, зябко повела худыми плечами и отправилась восвояси. Хозяин кантины ещё утром сказал Джухани, что она, если хочет оставаться в этой квартире, должна работать вместо матери. Девушка согласилась почти сразу же — идти в этом городе ей было некуда. Тесная тёмная клетушка с низким потолком и тяжелая грязная работа в кантине были не тем, о чем она мечтала, но выбирать не приходилось. У многих на Тарисе не было даже этого. Джухани разбирала немногочисленные вещи матери, когда входная дверь открылась и в узкий коридор ввалился толстый небритый мужчина человеческой расы в комбинезоне техника, следом за ним вошли двое мужчин помоложе, тоже людей. — Значит, твоя мамашка сдохла, — утвердительно сказал первый, взял с полки пустую бутылку, посмотрел через горлышко на Джухани и отбросил в сторону. Бутылка разлетелась вдребезги. В неожиданном госте она узнала Гвидо Локара, «смотрящего» из «Обмена». В последние месяцы мать часто ходила к нему. Зачем — Джухани не знала, но догадывалась. — А ты знаешь, детка, что она ввела меня в расходы? Нет? Теперь знаешь. Из-за неё я потерпел убытки, а их надо компенсировать. — Что вам нужно? — слабо возмутилась Джухани. — Что мне нужно, мохнатенькая? Мне нужны мои деньги. Кто мне их вернет, если твоя матка сдохла, не подскажешь, ммм? — Я вас не понимаю, — пролепетала девушка, сжимая в руках кулон матери. — Всё ты прекрасно понимаешь, детка. Всё. Ты единственная наследница своей матери, следовательно что? Правильно, её долги — твои долги. Гвидо шагнул к ней, потрепал за щеку. Джухани зашипела, ударила его руке, отскочила в угол. — Какая невоспитанная киска. Это лечится. Оба спутника Гвидо бросились к ней и, как она ни сопротивлялась, надели рабский ошейник. Последняя попытка вырваться ни к чему не привела — разряд ошейника был такой сильный, что она потеряла сознание. Первое, что почувствовала Джухани, когда пришла в себя, были чьи-то прикосновения. Её тискали за груди и гладили пальцами между ног. Ощущения были настолько омерзительными, что она глухо зарычала и попыталась отбросить от себя приставалу. Безуспешно — руки оказались привязаны. — Очухалась, — раздался рядом насмешливый голос. — Это хорошо. Не люблю трахать бесчувственных. Девка должна дергаться и визжать, иначе никакого кайфа. Мужчина сел между раздвинутых ног девушки, крепко сжал ладонями груди. — Мелковаты, но сойдет. Продолжая сжимать и теребить грудь, он одной рукой расстегнул пояс и ширинку, потянул вниз край трусов. Сначала показалась темно-красная головка, следом весь член. Мужчина одним пальцем придавил его вниз и хихикнул, когда аппарат снова стал торчком. Джухани попыталась повернуться и отпихнуть его ногой, но мужчина придавил её своим телом. Горячий член прижался к животу. Человек заелозил на ней, одной рукой сдавливая маленький сосок, другой сжимая бедро, задышал тяжело и часто. Потом его пальцы снова оказались у неё между ног, ткнулись в то-самое-отверстие. Джухани пискнула, мужчина довольно хмыкнул, подался назад. Его член скользнул вниз, прижался к промежности и в следующую секунду продавился внутрь. Джухани тоненько закричала от боли, но больше — от отвращения и чувства полной беспомощности. Насильник дергался на ней, хрипел, вставлял обратно выскочивший член и продолжал биться резкими сильными рывками. От запаха немытого тела, смешанного с запахом дешевого парфюма и перегаром изо рта, ей стало дурно. Как и когда всё закончилось, она уже не почувствовала. Следующее пробуждение вышло более спокойным. Джухани осторожно пошевелила руками, обрадовалась тому, что не связана, открыла глаза. В пустой комнате без окон она была одна. На стуле стопкой лежала одежда - старая и выцветшая, но чистая и аккуратно заштопанная. На полу стоял кувшин с водой и миска с едой. Девушка осторожно села, спустила босые ноги на холодный пол. В шее что-то неприятно кольнуло. Она подняла руку и нащупала шоковый ошейник. На следующий день её отвели на кухню и заставили мыть грязную посуду. Когда посуда закончилась, настала очередь полов в соседней комнате. Так продолжалось несколько дней. Джухани перемывала горы грязной посуды, отдраивала до блеска котлы и чаны, оттирала щеткой полы в коридорах. Иногда ей удавалось урвать несколько минут отдыха, и тогда она пряталась в углу и сидела там, обхватив руками колени. Однажды, задремав в теплом углу, Джухани почувствовала, как её трогают за плечи и грудь. Она вздрогнула, открыла глаза и увидела перед собой ту парочку парней, что надели на нее ошейник. Один, прыщавый, пытался её раздеть, второй стоял рядом и смотрел. — Тихо, девочка, тихо. Ты же замерзла, а мы хотим тебя согреть, — проговорил прыщавый хриплым голосом. Его напарник сдавленно хихикнул. Джухани резко выпрямилась, ногой оттолкнула сидящего на корточках парня. — Убери руки, урод! — Полегче, детка! Прыщавый тоже вскочил, схватил за ворот платья, дернул. Старая ткань с треском разошлась на груди. В ответ Джухани ударила растопыренной ладонью. Пять алых полос прорезали бледное лицо парня. Он завизжал, упал на колени, прижимая немытые ладони к щекам. — Сука! Грязная сука! Оооо! Я ничего не вижу! Я ослеп! Ааа! Что б ты сдохла! Сука! Его дружок ударил Джухани наотмашь по лицу. Девушка не удержала равновесия и отлетела к стене. — Это что за цирк? В дверном проёме стоял, уперев руки в толстые бока, Гвидо Локар. — Она на нас напала! Она бешеная! — на два голоса заверещали парни, указывая пальцами на Джухани. — И платье она тоже сама себе разорвала? — с любопытством спросил Локар, подошел ближе. — Да! Она специально! Она нас провоцировала, эта сука! — В самом деле, детка? — вежливо поинтересовался Локар, рассматривая Джухани. Девушка кое-как встала, вытерла кровь с разбитой губы. В голове гудело от удара. — Нет... Я работала... а они... — Мы шли, а она как прыгнет! — снова заверещал прыщавый, поглядывая через разведенные пальцы на Локара и на Джухани. — Ты орешь так, что можно подумать, будто тебе по яйцам когтями прошлись, а не по лицу, — поморщился мужчина. — Но она... — Замолчи, если не можешь справиться с тощей девкой, — отрезал Локар, демонстративно нажимая на кнопку цилиндра управления ошейником. Джухани показалось, что ей в шею вцепились острые мелкие крючки. Они стали раздирать кожу, выдергивать мясо. Их становилось всё больше. Джухани закричала и, не выдержав, потеряла сознание. На следующий день Локар и незнакомый забрак заставили Джухани надеть короткое блестящее платье и куда-то поволокли. Как оказалось, на рынок рабов. — Гвидо! Я хочу видеть эту детку! От неожиданности Локар остановился, оглянулся по сторонам. Джухани едва не влетела ему в спину. — Гвидо! Я здесь! От ближайшей стойки к ним спешил фиолетовый тви’лекк, в котором Джухани узнала убийцу своего отца. — Как и договаривались? — настороженно спросил он. Мужчина кивнул, пихнул к нему девушку. Джухани яростно зашипела, вскинула руки, чтобы вцепиться в мерзкое лицо тви’лекка или в его лекку, и завыла от пронзившего её электрического разряда. Вокруг засмеялись. — Горячая киска, — захохотал тви’лекк, приподнял Джухани за подбородок. — Дай знать, если появятся такие же. Возьму сразу всех. У входа под навесы образовалась толкучка, но на неё не обращали внимания, пока кто-то не завопил истошным голосом: — Полиция! Джедаи! Занять оборону работорговцы не успели. Их окружили и планомерно сгоняли в центр рыночной площади, при этом всех рабов отделили от их хозяев. Как и куда исчез подлый убийца, Джухани не заметила. Вот он стоял рядом и задирал подол её платья, а в следующее мгновение, стоило ей отвлечься на джедаев, исчез. — Гвидо Локар, тебя предупреждали. От этого негромкого усталого голоса Гвидо вздрогнул и попятился. Полицейские пихнули его обратно, поставили перед фигурой среднего роста в темном плаще, какие носят джедаи. Лицо спасителя было скрыто маской, но Джухани почему-то показалось, что этот джедай — женщина. — Можно устроить комедию с правосудием, но это будет не так поучительно. — Нет! Не надо! Я обещаю... — не своим голосом закричал Локар, упал на колени. — Прошу вас! Джедаи... — Ты уже нарушил своё обещание, — бесстрастно сказала таинственная женщина, и зеленый световой меч загудел в её руке. — Нет! У меня дети... Женщина покачала головой, и Джухани могла поклясться, что та криво улыбается под маской. Взмах меча был короткий и быстрый. Запахло палёным мясом, и искаженная в последнем крике голова Гвидо покатилась под ноги остальным работорговцам. — Этих — в фургоны. Рабов — освободить, — приказала женщина. Теперь Джухани показалось, что джедай смотрит на неё, и не ошиблась. Женщина подошла ближе, вытащила из подсумка на поясе инструменты, и через минуту рабский ошейник упал за спину. Джухани потерла шею, благодарно посмотрела на освободительницу: — Спасибо большое, мастер джедай. — Пожалуйста, — просто сказала та, сняла плащ и завернула в него девушку. — Вот так лучше. Ты сможешь добраться домой? Джухани согласно кивнула и, неожиданно даже для себя, разрыдалась - впервые со смерти матери. Джедай обняла её, погладила по голове. — Локар и его дружки по «Обмену» больше не обидят тебя, — негромко сказала она, прижимая к себе плачущую Джухани. — Тебе есть, куда идти? Джухани помотала головой и сбивчиво, перескакивая с одного на другое, поведала джедаю о своих горестях. Об убийстве отца, о том, как тяжело жилось им с матерью, о том, что мать в конце концов умерла, а потом пришел Гвидо Локар и сказал, что она должна ему. — Бедная девочка, — тихо сказала джедай, продолжая гладить Джухани по голове и плечам. Её прикосновения были нежны и легки, дарили успокоение и чувство защищенности. Джухани засопела и прижалась щекой к груди женщины. — Вот, на первое время хватит... Джухани почувствовала, как ей в ладонь вложили что-то плоское. Это оказалась кредитная карта на предъявителя. — И знаешь что? В тебе есть дар. — Какой дар? — удивилась девушка. — Ты чувствительна к Силе. К сожалению, сейчас я не смогу забрать тебя с собой, но обязательно, слышишь, обязательно обратись в нашу академию. — Какую академию? — не поняла Джухани. — Академию джедаев, — пояснила женщина. — Например, на Дантуине. Тебе помогут. Если будут задавать вопросы, скажешь, что направила я. — А кто ты? — Я — Реван, — просто сказала джедай, и Джухани снова почудилась её улыбка. — До скорой встречи, девочка. Женщина выпустила её из объятий и отвернулась к полицейским. К ним подошел высокий человек в алом комбинезоне, с синими полосами на лысой голове. Он что-то экспрессивно говорил, подтверждая слова резкими взмахами сжатого кулака, джедай согласно кивала. Полицейский пожал плечами. Джедай и её спутник развернулись и пошли прочь. Джухани смотрела им вслед, кутаясь в подаренный плащ и сжимая в кулаке драгоценную карточку. Сегодня её надежда на лучшую долю в жизни стала зримой.