Доверься мне

Схватившись в очередной раз за сердце, профессор зельеварения посмотрел в большое окно из директорского кабинета. Отвлекаясь от боли, он наблюдал за августовским дождем. Яркие искры медленно стекали вниз по стеклу, освобождая путь новым. Сквозь небольшие тучи пробивались солнечные лучи, образовывая тонкие дорожки света. «Красиво», — мысленно сказал себе Северус. — Но больно, — уже вслух прохрипел зельевар. Змеиный яд давал о себе знать. Иногда ноющей болью в разных частях тела, выполняя ежедневную прогулку по всем сосудам, иногда резкой и острой болью, чаще всего в сердце. Северус почти свыкся с бессонницей, каждодневным приемом лекарств, от которых, как ему казалось, становилось только больнее и чрезмерной заботой со стороны нового директора Хогвартса. — О, Северус, доброе утро, — сказала профессор МакГонагалл, снимая очки с толстыми линзами. — Ты сегодня рано. Снова пропускаешь медосмотр в Мунго? Северус стоял к ней спиной, и воспользовавшись своим положением — закатил глаза. — А я не пропускаю, Минерва, — съзвил Снейп, обернувшись к директору, тряся стеклянной емкостью с прозрачно-белой жидкостью. — Это всего лишь лекарства, которые тебе назначили пить каждый день, — профессор МакГонагалл смотрела в уставшее лицо зельевара. — Северус, ты был без сознания почти месяц. Остальное время интенсивное лечение, экстракция яда из крови, затем реабилитация. Последний пункт все ещё в силе и ты упёрто его пропускаешь... — Со мной все нормально, — процедил он сквозь зубы. — Уже, — добавил Снейп, смотря на свои скрещенные на груди руки. — Я был Вам нужен и вот я здесь. Какие претензии? — После реабилитации, Северус, — МакГонагалл обошла стол и подошла ближе к зельевару. — Слушание по твоему делу решили не проводить. Как оказалось, твоих воспоминаний им было достаточно, — Северус невольно поднял глаза на картину с изображением Альбуса Дамблдора. Тот мирно сидел в своём кресле, делая вид, что не слышит разговор. — У тебя ещё много времени для того, чтобы прийти в себя, не заставляй меня волноваться, — продолжила Минерва и легонько дотронулась до его плеча. — Здоровье на первом месте. Удерживая вторую волну боли, Северус зажмурившись, сжал руки в кулаки и отступил на шаг от профессора. Минерва, посчитав, что эта агрессия в её адрес, вернулась к своему столу. Снейп никогда не относился к ней плохо или безразлично, как директор привыкла считать. Наоборот, в один момент, Минерва послужила для него утешением и в какой-то степени поддержкой. Каждому человеку это нужно. Ведь так? Но несмотря на заботу со стороны МакГонагалл, после смерти Альбуса, она отстранилась от Северуса, простить его так и не смогла. Он отучил себя выкладывать свои эмоции и душевное состояние на всеобщее обозрение. Минерва сдалась, пытаясь изучить зельевара. Снейп потёр шею и сел напротив директора, наблюдая как она сортирует бумаги на две стопки. Облокотившись на свою руку, он переместил взгляд на ковёр под собой. Нарушая тишину, он сказал: — В мое отсутсвие вы с профессором Флитвиком много работали, — МакГонаггал посмотрела на зельевара. — У нас совершенно нет времени. Школа не готова. А я ещё способен держать в руке палочку и отзываться на помощь, — Снейп посмотрел в глаза Минерве, от чего та невольно отступила на шаг. — А помощь вам нужна, — он отвёл от неё взгляд. — Когда соизволят появиться остальные преподаватели? — Через два дня. К самому началу учебного месяца. Но мисс Грейнджер любезно согласилась помочь нам и прибудет в школу сегодня вечером. — Грейнджер? — удивился зельевар. — Что ей тут делать? — Будет тебе помогать, — МакГонагалл наблюдала за реакцией профессора. — Тем более, в связи с обстоятельствами... — она немного замялась. — Ей не помешало бы отвлечься. Снейп нахмурил брови. — Семья Уизли потеряла двух сыновей, — директор тяжело вздохнула. — Фреда и Рональда, — её глаза в один момент стали мокрыми. — А родители девочки даже не знают о том, что у них есть дочь. — Я ничего не слышал про Уизли-младшего, — строго ответил он. — Он скончался в больнице, — директор села за стол. — Ожоги на его теле оказались слишком серьёзными. Он находился без помощи довольно долгое время. Если бы вас доставили в Мунго раньше, возможно этого можно было избежать и... — Нас? — Снейп перебил профессора. — Именно так. Вас доставили в больницу вместе, — она тяжело выдохнула. —Гермиона посещала мистера Уизли каждый день, в течении недели, а потом... — Минерва достала белоснежный платок и поднесла к губам. — Знаешь, время от времени, она к тебе тоже заглядывала.

***

Пообещав МакГонагалл, что прежде чем приступать к работе по восстановлению Астрономической и гриффиндорской башни, Снейп поспит хотя бы несколько часов. Разговор с директором засел у него в голове и прокручивался на протяжении всего пути до подземелья. Безуспешно пытаясь уснуть, Северус сел на кровати. Слова Минервы всплывали в памяти. Он не ожидал, что после войны вообще останется в живых. Но поверить в то, что его кто-то будет навещать в Мунго после спасения – это не входило ни в какие рамки. И этот кто-то – Гермиона Грейнджер. Девочка, которую забыли собственные родители. Ему было искренне жаль. Он выжил со смертельным ядом в крови, но умер мальчик в соседней палате из-за того, что его не успели доставить вовремя. Где эта чертова справедливость? — Для чего я остался в живых? Почему я? — тихо произнес Снейп, дотронувшись до приклеенного на шее бинта. Покинув подземелье, зельевар направился к Астрономической башни, на ходу поправляя пуговицы на рукавах и ослабляя на шее. Он довольно быстро справился с самой высокой башней, но после заметно почувствовал усталость. Отсутствие сна давало о себе знать. Когда Снейп переместился на седьмой этаж, где находилась гриффиндорская гостиная, Полная Дама встретила его, мягко сказать, недоброжелательно. — Издеваешься? — Северус сверлил взглядом портрет. — Любое летающее и ползущее может попасть в эту башню с другой стороны, — он потёр уставшие глаза. — Стена отсутсвует, ты в курсе? — Мне нужен пароль, — ответила Дама, разглядывая ногти на руке. — Да и вообще, — она обсмотрела его с ног до головы. — Ты не с Гриффиндора. — Слушай, ты... — Трезвенность! — прозвучал знакомый женский голос, от чего портрет сразу открыл вход в гостиную. Девушка поднималась по лестнице на встречу зельевару. — Добрый вечер, профессор, — девушка встала прямо перед Снейпом. — Мисс Грейнджер, — он кивнул. Это была она, в этом не было сомнения, но что-то в ней казалось незнакомым. Взгляд строже, голос ровнее – вот, что сразу заметил Северус. — Не ожидала Вас тут встретить, — она слегка улыбнулась. — Как вы себя чувствуете? Вы больше не посещаете Мунго? — Неужели, каждый будет это спрашивать? — прошипел Снейп, но увидев нахмурившееся лицо девушки, после небольшой паузы ответил: — Спасибо, хорошо. — Профессор МакГонагалл сказала, что я должна Вам помочь, но, видимо, вы уже сделали половину работы сами. Наверное, Вы устали? — Ни капли.

***

Приводя в порядок мебель, Гермиона не сразу заметила, что из виду пропал профессор, который весь вечер тщательно восстанавливал стены и окна. Обойдя стол, она улыбнулась, заметив, как он уснул сидя на диване, напротив потухшего камина. Гермиона принесла из спальни бордовый плед и укрыла профессора. На мгновение она осталась стоять возле него, с какой-то непонятной тоской наблюдала, как он дышит, а глаза двигаются за закрытыми веками. Она сразу вспомнила ту ужасную ночь. Он точно так же лежал с закрытыми глазами. При смерти. Проснувшись утром, Северус почувствовал, что ему жарко. Он с трудом разлепил веки и в глаза сразу бросились бордово-золотые цвета. Зельевар, привыкший к холодному подземелью, не удивился, увидев на себе тёплый плед, что являлся причиной его пробуждения. Снейп заметил, что стена, которую он не закончил строить вчера, полностью готова. «Сделала мою работу за меня», — подумал он. «Даже укрыла», — Северус обернулся к пледу. «Очень мило», — прозвучало в голове и он усмехнулся. Большой зал – следующая и окончательная цель. За весь день работы они лишь поздоровались. Гермиона иногда просила помочь, в чем Северус ей не отказывал. Восстановление Большого зала было не столько трудное дело, сколько долгое. Почти до ночи Снейп заново строил стены, поднимая каменные глыбы в воздух, а Грейнджер приводила в порядок столы и скамьи. Затем она обратилась за помощью, когда дело дошло до большущих окон. Северус не мог ответить себе на вопрос: почему он не заговорил с девушкой?Возможно, потому, что он никогда не умел вести душевные разговоры и боялся только сделать больнее, затронув колючую тему. Во время работы он, незаметно для Гермионы, наблюдал за ней. Это был словно другой человек. До и после войны. Совершенно разные люди. Насколько надо быть отчаявшейся, и в то же время храброй, чтобы отказаться от своих родителей. И насколько сильной, чтобы пережить гибель близкого человека. Все таки было у него с Гермионой что-то общее... — Спокойной ночи, профессор Снейп, — крикнула девушка в другой конец зала, взяв в руки сумку. Северус обернулся, затем ответил: — Спокойной, мисс Грейнджер, — сказал он не столь громко, как Гермиона. — Вы молодец, — тихо, почти неслышно произнёс он.

***

— Это просто кошмар! — выходила из себя профессор МакГонагалл. — Почему столько детей отказываются приезжать в школу?! Снейп выпил лекарство, от чего поморщился, затем облокотился плечом на стену, потирая висок. «Боль, ты как всегда вовремя — подумал он. А может это не яд?» Он посмотрел на директора и невольно усмехнулся. — Минерва, прошу, мы все Вас слышим, — он махнул рукой в сторону преподавателей. — И это не дети отказываются от школы, а их родители. Хотя, я не понимаю, что может сейчáс случится в стенах школы. МакГонагалл сверлила его взглядом, показывая, что ничего смешного она в этом не видит. — Минерва, — нарушила тишину профессор Травологии. — Я считаю, что их можно понять. Ведь война была совсем недавно. Ничего страшного, если они посидят дома годик–другой. Без знаний не останутся. — Помона. Целый год, — директор опустила взгляд на бумаги. — Ладно, — она вздохнула. — Мы уже должны присутствовать в Большом зале. Северус увидел Гермиону первый раз за весь день только тогда, когда она вошла в Большой зал. Она неуверенно подошла к столу преподавателей и со всеми поздоровалась. МакГонагалл решила, что она вполне способна вести урок трансфигурации у младших курсов. — Добрый вечер, профессор Снейп, — она села рядом с ним. — Мисс Грейнджер, — он кивнул. От чего-то ему стала приятна её компания. Это чувство, мягко сказать, удивило Снейпа. Ведь в последнее время ему было очень трудно сдерживать эмоции и гнев из-за постоянной боли. Церемония распределения по факультетам прошла удачно. Если не учитывать тот факт, что первокурсников в этом году стало значительно меньше. Через неделю ученики расслабились, понимая, что школе больше ничего не грозит. Гермиона отлично справлялась со своей задачей в новой области, а Северус остался на более спокойной должности – профессор Зельеварения. Объяснив это тем, что будет неловко, если на уроке Защиты от темных искусств его рука дрогнет от боли, и он кого-то нечаянно убьёт. Следующие несколько дней проходили заурядно. Или все-таки нет? Глубокая ночь. В Больничное крыло, распахнув двери, влетела профессор МакГонагалл. — Мадам Помфри, что случилось? — она приложила тонкие пальцы к губам. — Второкурсник. Его нашли на нижнем этаже. Я дала ему Костерост. У мальчика сломаны ключица и рука. — мадам Помфри вздохнула. — Он упал с лестницы, со второго этажа. А если точнее... его скинули... Больше он ничего не сказал. Минерва медленно опустилась к пострадавшему и легонько дотронулась до мокрого лба. Горячий. — Мистер Тейлор, Вы меня слышите? — мальчик простонал. — Вы помните, кто это сделал? — Профессор разглядывала ссадины на его лице. Внезапно, мальчик начал плакать. — Можете сказать кто? — Профессор повысила голос. Мальчик с трудом выдавливал слова: — Северус...Северус Снейп!