Что-то ломало Брюса Уэйна изнутри.
Кларк хотел узнать, что именно.***
Понять, что плейбой и ветреный миллиардер является его... В тех случаях, когда встречались парень и девушка, это называлось "истинными", но тут? Кто он Уэйну? Как он вообще должен преподнести мужчине эту новость? С радостной улыбкой завалиться в его офис, а потом, все-таки добравшись до его кабинета, с той же улыбкой сказать ему: "Брюс, добрый день, вы - мой соулмейт." Ну глупость же, ей Богу. Он считал это жестокой шуткой судьбы: он - сын Криптона, и богатенький повеса, который иногда трезвеет и для приличия залетает в свой офис на пару часов - подписать бумаги и проверить счета. Было немного больно от того, что с Лоис придется серьезно поговорить на эту тему. Он будет скучать по запаху утренней подгорелой яичницы и её сладковато-приторным духам с медовыми нотками.***
Смолвиль. Кларк не любил это прозвище, потому что оно принижало его мужское "Я", его силу и значимость в этом мире. А еще оно заставляло испытывать криптонца легкую неприятную боль в районе лопаток, словно его колят иголкой. -Смолвиль, ты уверен в том, что только что сказал? - Лоис рассмеялась. Когда-то он любил её, но теперь что-то отталкивало его подальше от этой женщины. Может, то, что сама она еще ни разу не чувствовала чужие страдания , не пропускала их через свое тело, как электроток, не мечтала помочь? Его глаза покраснели против его воли, потому что одно дело смеяться вместе с ним и совсем другое - над ним и его стремлениями. Отнюдь не глупыми, стоит заметить. Смех внезапно смолк, сменившись вскриком страха и удивления - контроль Кент терял крайне редко, а при Лоис - впервые.- Кларк, успокойся пожалуйста.- Женщина уперла руки в тонкую талию, становясь похожей на хрупкую букву Ф. - Просто...Ох, Лоис, ты понятия не имеешь, какая в его теле живет боль.- Кларк сидел сгорбившись на стуле и Лейн могла поклясться, что в обычно радостных глазах засела мрачная вязкая печаль. - Я хочу помочь этому человеку.- Кларк горько вздыхает и упирается локтями в колени.- Ты ведь не сердишься на меня? - Тогда просто помоги ему, Кларк.- Она нежно приобняла мужчину за широкие плечи.- Помоги ему, сделай его жизнь светлее, кем бы он ни был. А у нас с тобой вряд ли вышло бы что-то путное.- Он не видит, но готов поклясться, что журналистка улыбается ему в макушку. Когда Кент покидал квартиру Лоис, то почувствовал, что он действительно нужен этому странному мужчине. И ни за что, он ни за что не бросит его на произвол судьбы. Он не отступит, потому что может и должен помочь. Даже если будет отвергнут.***
- Пошел вон. - Тон у Брюса угрожающий, голос слегка хриплый и рычащий, как будто он кричал всю ночь. Неужто он и вправду кричит ночью? Но из-за чего? Что может заставить взрослого мужчину срывать голос? Нельзя ведь допиться до такой степени? Или можно? Теперь вид у Кларка был откровенно дурацкий и растерянный. - Мне повторить для особо одаренных?- Уэйн встал из-за стола и, чуть пошатнувшись, шагнул к Кларку.- Убирайся, Кларк Кент. Я не желаю тебя видеть. Боль. Волна всепоглощающей боли ударила криптонца в левый бок, а оттуда растеклась неприятным пятном по левому бедру. Он остался стоять на месте, только рука непроизвольно потерла ребра с левой стороны, но все стало только хуже - запястье противно заныло, а Кларк впервые увидел на своей коже некрасивую сине-зеленую отметку синяка. -Нравится? - Уэйн усмехается, но ухмылка выглядит жалкой. По лицу миллиардера пробегает судорога, которую он не может контролировать. - Тебе это нравится, да, Кент? Тащишься, когда тебя бьют? Твой фетиш или увлечение?- Брюс подходит ближе, а Кларк отступает, потому что с каждым шагом мужчины ему становится хуже: кружится голова, выкручивает суставы, на обычно ровно-бронзовой коже проступают синяки, а в левой ноге трещат кости. -Что же ты молчишь, чудо-мальчик?- Кларк распахивает глаза и в упор глядит на выпрямившегося мужчину перед собой, рот его открывается и закрывается, точно у выброшенной на берег рыбы. Он молчит и ничего не может сказать в ответ.- Знаешь, ты слишком наивно поступаешь, храня свои супер футболку и лосины под кроватью, Смолвиль.- Уэйн хмыкает и почти не прихрамывая подходит к криптонцу в упор.- Но кем бы ты ни был без этих уродливых очков, я не желаю тебя видеть. Убирайся отсюда и не смей приближаться ко мне ни на шаг!- Его пульс зашкаливает, грудь тяжело вздымается и с новым вздохом Кларк чувствует, что у Уэйна, возможно, ушиб грудины. Мужчина отпускает лацканы пиджака Кента и отходит к панорамному окну. - Передайте мистеру Уайту, что теперь я буду сотрудничать с мисс Лейн, потому что... Вы журналист - придумайте какую-нибудь стоящую отмазку. - Когда вы в очередной раз решите покончить с собой, мистер Уэйн, то сделайте мне одолжение - завершите начатое.- Кларк хлопает тяжелой дверью и его топот исчезает с этажа, растворяясь в звонке подъехавшего лифта. На самом деле он доезжает до самого верхнего этажа, сминает в кулаке символический замочек от «чердака» и выбегает на крышу. Ему нужен воздух. Много воздуха. Кларк хочет полетать и ему плевать, что Кларк Кент не выйдет из этого здания. Плевать. Насрать. - В пекло тебя, Брюс Уэйн.- Шепчет мужчина, срывая удушливый галстук с шеи.- Гори в аду, богатенький извращенец.- На бетон слетает пиджак и штаны.- Почему именно он? Да с Лютором было бы легче договориться! Черт. Черт-черт-черт-черт! Супермен взмывает в небо ровно в тот момент, когда на крышу выходит Уэйн. Мужчина провожает тоскливым взглядом красно-синее пятно и, собрав скомканные вещи криптонца, возвращается в свой кабинет.***
Это было сложно. Гораздо сложнее, чем он представлял это себе вначале. Потому что никто из его знакомых так не делал - никто из его знакомых не отрекался от своего соулмейта. Кларк плохо спит и почти не ест - не потому что решил убить себя, вовсе нет - а потому, что просто не видит в этом смысла. Он ни в чем больше не видит смысла. Кларк на автопилоте приходит на работу, появляется на мероприятиях, берет интервью и пишет статьи, а в остальное время просто сидит и смотрит - далеко, через пролив, на высокую и одинокую Башню Уэйна. Мужчине физически больно просто думать о том, что его отвергли, не приняли, прогнали. "Я не желаю тебя видеть". Кларку больно. Так мучительно больно, что хочется выдрать из груди свое огромное сердце, в котором столько места было отведено под любовь к тому единственному человеку... Кларк хотел растоптать его, сжечь, утопить в самой глубокой точке Марианской впадины и забыть о том, что у него вообще было сердце. Кент моргнул и удивился - на щеках блестели слезы. Слёзы бесконечной душевной боли, в которую его вогнал его соулмейт. На столе стояла коробка - слишком пафосная и простая одновременно, от неё пахло кофе и шоколадом, а внутри лежали его вещи - те самые вещи, которые Кларк в порыве злости оставил на крыше офиса Уэйна. Поверх нетронутой аккуратно сложённой одежды лежала открытка. «Мне жаль,»,- говорил кусочек бумаги,-«что так получилось. Я не хотел тебя обидеть, но сделал это. Просто прими это - нам не по пути, Кларк Кент. Прими это и жить станет легче. P.S. Это только моя боль.» И всё. Брюс Уэйн действительно обрубил все контакты с Кларком, предпочитая обществу очкастого неуклюжего репортера милые интервью с Лоис Лейн. И Кларк бесился. Ему было плохо. Нет, ему было ПЛОХО. Вся жизнь солнечного мальчика из Канзаса превратилась в комок всепоглощающей боли. Чтобы заглушить её он бросался под пули, крушил в космосе метеориты и крошил гранит в песок, когда никто не видел. Кент страдал, как страдают влюблённые, и искренне желал Уэйну хотя бы десятую долю тех мук, что он испытывал.***
Брюс кричал. Кричал так, как кричат умирающие животные в агонии. Он и был в агонии. Агонии по имени Кларк. Кларк был его душой, его сладким грехом и тайным желанием. Тёмным желанием, которому не суждено сбыться, потому что... Супермен и Бэтмен вместе? Серьёзно? Нет уж, увольте. Отпустило. Иногда боль отступала и он мог поспать три-четыре часа, а потом она накатывала с двойной силой и спасения от неё не было. Брюс сам виноват в том, что его пара страдает. Только вот что может причинять такие муки он не знал. Поэтому вынужден был днём улыбаться в камеру, по вечерам - патрулировать улицы Готэма, а ночью - кричать до сорванного голоса от съедающей его суть боли. Кларк ему не нужен. Кларк необходим ему как воздух. Брюс встаёт - заснуть уже не получится, потому что он чувствует приближающуюся к нему руку боли: она вязкая, как кисель, топкая как болото и горячая, как свежая кровь. Его боль - его наслаждение, его наркотик, его отрада. Он умрет раньше, чем Джокер выстрелит в него, если Кларк не прекратит. Судя по всему, этот засранец инопланетный даже не думал прекращать.***
Кент пролетал над Готэмом и все было тихо. Тихо, потому что Супермена боялись. Его боялись, а Тёмного рыцаря - нет. И это его, мягко говоря, огорчало. Огорчало, потому что он - человек с Криптона с символом надежды на груди не должен вызывать страх. Уважение, радость, желание, но только не страх. Что-то стукнуло его в плечо, отскочив на ближайшую крышу. Он подлетел к блестящей металлом фигурке летучей мыши, которая удобно лежала в руке. Бэтаранг. Вот значит как. Бэтмен? Что ж, он давно хотел повидать этого парня, потому что по словам Зеленого Фонаря Рыцарь Готэма был страшным занудой и заядлой одиночкой. Герой не может быть таким, потому что Хэл всегда преувеличивал. Всегда. - Эй, я пришёл с миром.- Супермен улыбнулся, заметив тень человека за водостоком, - Много слышал о тебе. - Супермен.- Тень приземлилась прямо перед криптонцем и выхватила из его рук бэтаранг.- Зачем ты здесь? Это мой город, ты можешь лететь в свой солнечный Метрополис.- Бэтмен убрал металлическую мышку в пояс. -Вопросы? - Только один,- Кларк с трудом втянул в себя воздух.- Пожмёшь мне руку? В знак уважения, а я больше не появлюсь в Готэме без твоего ведома. Кларк горел, чувствовал, что его кожа вот-вот заполыхает, сердце взорвется, оставив вместо него кратер и горсть пепла. Потому что, будь он проклят, перед ним сейчас стоял не Бэтмен и не ужас Готэм-сити, а чертов Брюс Уэйн. С чего он взял, что Бэтмен - это Уэйн? Да потому что поверх только недавно сошедших синяков на ребрах наползли новые, а правый локоть угрожающе трещал. Иногда Кларк радуется тому, что он не совсем человек. -Ты странный даже для инопланетянина.- Прошипели из-за маски и мужчина протянул Кларку руку, спрятанную в черную броню перчатки. Супермен не колебался ни секунды - сжал такую хрупкую ладошку, а затем потянул на себя. Человек упирался недолго - скорее всего он даже не понял что произошло. А Кларк понял, поэтому прижимал глупого и упрямого Уэйна к своей груди. Человек молчал и не сопротивлялся - наоборот, он вцепился в замершего Супермена с воем раненого зверя, отдавая всю свою боль. Кларк молчал. Молчал, потому что так надо. Потому что так нужно Брюсу. Его искалеченному и уставшему Брюсу.Его Бэтмену.