Покров Шута.

Проблемы множились. Если Аллен сумел смириться с такими ужасами, как его нойская сущность, живородящая чистая сила, временные разрывы и ребёнок-Сердце, то что-то всё же должно было однажды переполнить даже его бездонную чашу терпения. Комната. Его, по сути, неплохая, небольшая, темная, как и всё в старой башне, комната. Комната, в которой он прожил уже больше полугода. Комната, в которую он возвращался и падал, засыпая после особенно сложных миссий, в которую утаскивал еду и запирался, наслаждаясь отдыхом и покоем. Комната, которую он привык считать своим личным милым пространством, комната, которая до сих пор верно служила юноше и всегда казалась оптимальным вариантом для проживания. Сколько всего здесь было! Споры, переживания, отчаяние, что изредка, но всё же пробиралось и рвало юную душу. Комната собирала пыль по углам, обрастала незаметными чужому глазу метками: царапинами на лакированной поверхности нового стола, подоткнутыми под матрас газетными обрывками, свежей трещиной на стекле, карандашными метками на стене, прямо над кроватью. Карандашные метки, кстати, напоминали очень шифр Четырнадцатого, то есть его собственный шифр. Комната всегда нравилась Аллену. Нравилась, потому что была его собственной, потому что была удобной, нравилась, потому что нравилась, вот и всё! Он никогда не жаловался на условия своего проживания, ибо видел и кое-что похуже. Да и вообще редко жаловался. Разве что на долги Мариана Кросса, которые всё складывались на его детские, хрупкие (когда речь заходила о долгах) плечи. Но сегодня чаша его терпения была переполнена. — Линк… — вкрадчивый, срывающийся голос уже подсказал лохматому, не выспавшемуся инспектору, что случилось что-то нехорошее. Аллен сидел на кровати неспящий, давно уже не спящий, едва различимый в первых солнечных лучах. В ладонях он крутил известный и Линку, и всем, кто видел в последнее время Аллена, гвоздь — универсальное успокоительное подростка. — Что случилось, Аллен? — с трудом отрывая голову от подушки (в последние дни, хоть и не всегда, но Линк спал в комнате юноши, постелив на пол). — Ничего хорошего, — тихо прошептал мальчик, продолжая глядеть в окно. Говард заставил себя сесть, поправляя растрепавшуюся косичку. — Зачем ты меня разбудил тогда? — Я не будил тебя, — Аллен вздохнул, подтягивая ноги под себя и пытаясь устроиться поудобнее. Это было непросто. В последнее время Аллен часто ворочался и жаловался, что не может принять удобного для него и его живота положения и от того не может заснуть даже очень желая спать. Живот, как и факт беременности, мальчику явно не нравился. Совершенно не нравился. Но Уолкер смирился с этим фактом и стал даже относиться к своему состоянию с холодной ответственностью. Излишне говорить, что холодной эта ответственность была всего пять-шесть часов в сутки. В другое время настроение Аллена либо скакало с одного состояния на другое, либо оставалось на планке раздражённо-настороженного. Взгляды, наполненные подозрением и опасением, всё чаще отпугивали от Аллена даже дружелюбно настроенных людей. Нервозность. А как ещё должен чувствовать себя беременный подросток, которому заявили, что его ребёнок Сердце Чистой Силы? Истерики по поводу того, что нельзя улечься на живот, как следует растянуться, поворочаться, перевернуться, возмущения о том, как много в коридорах народу, обиды на слишком сильный шум или неприятные запахи — всё это был вынужден слушать бедный инспектор. К счастью, Аллен не нуждался в его внимании и ответах с его стороны. В то же время днём Аллен живот свой успешно игнорировал. Скорее занимал голову чем-то другим, намеренно отвлекаясь от неприятностей. Разве что одежду теперь приходилось носить свободнее, потому что старая совсем не подходила. А так Аллен успешно шатался по Ордену, старательно избегая всех мест, где могли бы распивать кофе. Именно благодаря Аллену запрет на еду и питьё кофе в библиотеке и ещё нескольких местах вступил в свои законные права. Потому что попить украдкой кофе, где не следует, а потом получить чистой силой в морду от Аллена не хотелось никому. Теперь кофе пили разве что только в столовой, лабораториях, да собственных комнатах. Впрочем, Аллен продолжал утверждать, что стены башни уже пропахли этим отвратительным запахом. Линк благодарил бога за то, что с этой стороны беременность подростка проходит так просто. Если бы того тошнило хотя бы как, бывает, тошнит женщин, Орден бы не пережил и первого триместра. — Ты позвал меня. — Я не звал! — Аллен нахмурился, оглядываясь на Линка, и вздохнул. — Комуи козёл. Великолепный пример внезапной смены темы от Аллена Уолкера. — Чем он не угодил тебе на этот раз? — приготовившись слушать, Линк опёрся спиной о кровать и прикрыл - всего лишь прикрыл, всего-то на пару мгновений - свои глаза. Главное не увлечься и не грохнуться спать! — Он надоел мне. Всё носится и не может понять срока. Ну, ребёнка… Как будто Линк нуждается в пояснениях, в самом деле! О чём ещё они могут говорить в четыре часа ночи (или утра, смотря как посмотреть)? — А что с ним? — Никак не поймут, чего там с чистой силой. То есть она не даёт им хорошо рассмотреть ребёнка, плюс путает сроками. Судя по мнению Комуи, мой ребёнок развивается с момента изменения чистой силы. — И Аллен не противоречил, потому что подозревал, что как раз в тот день всё действительно и произошло. — Но он не уверен, можно ли считать это как нормальную беременность. Мол, у женщин ещё до зачатия засчитывается пара недель развития самой яйцеклетки, а у меня по срокам больше, кажется, что этого срока вообще не было. Короче говоря, они пришли к выводу, что вначале ребёнок развивался быстрее, чем обычно, а сейчас, скорее всего, медленнее, чем обычно. Говард был не силён в анатомии. Совсем не силён. Хотя и знал кое-что - Воронов выпускали в мир довольно образованными, но не о деторождении. — И в чём проблема? — Сегодня уже апрель. И я не могу спать. Апрель, представляешь? Линк нахмурился, не понимая очевидного. — Полсрока уже вышло. Мне страшно. Линк с громким стуком уронил себя обратно на пол и растянулся под своим одеялом, в очередной раз проклиная свою тупую, невероятную работу. Аллен спать не собирался, значит, придётся вставать и самому. А он только лёг в половине двенадцатого ночи, и прошло всего четыре часа для сна. Может, для некоторых беременных экзорцистов это и было нормально, но Линк нуждался во сне, как и все нормальные люди. Универсальное средство, используемое всеми в этой башне, для него, к сожалению, было под запретом. Аллен не переносил запах кофе ни в каком виде. А значит, придётся переться в госпиталь и просить очередную инъекцию. Потому что Аллен чуял даже людей, которые недавно пили кофе. Кофе... кто знал, что панацея Чёрного Ордена окажется под угрозой запрета из-за одного мальчишки? И кто знал, что Говард Линк, приехав в Орден на спокойную, в общем-то, работу, растратит здесь остатки своих нервов? — Ты спать хочешь? — замечая, что Линк зевает, поинтересовался Аллен. — Сейчас ночь. — Но я же спать не хочу. — И разбудил меня зачем-то. — Я не будил! — Ты позвал меня! — Тебе послышалось! — Как, если я проснулся от этого? — Мне не нравится эта комната! — наконец взорвался Аллен. — Мне нужно найти новое место! Это же будто склеп! Я не могу находиться здесь больше. Слишком темно и давят стены, потолок и вообще всё! Я должен буду поговорить об этом с Комуи! Подросток почесал макушку, снова упираясь рукам в кровать и пытаясь найти удобное положение. И на спине не поспишь, что-то не то, этот живот слишком странно ощущается, не то что бы давит, но.. Неудобство вызывает. На боку страшно. Кажется, в любой момент перевернёшься на живот и повредишь и себе, и ребёнку. — Может, мне поспать в кресле? — Иди и спи. — Но я больше не хочу спать! — Аллен махнул в сторону Линка своим гвоздём. — Мы можем сходить в другое отделение? — Зачем? — не скрывая мученического стона и поднимаясь на ноги, протянул парень. — Не знаю. Но наверняка там будет веселее. Навещу Фоу! Думаю, она будет в шоке, увидев меня в таком состоянии. Точно! Я ведь так давно не видел Фоу! Я должен навестить её прямо сейчас! И Аллен, как и был в одной пижаме, выскочил из комнаты. Линк тяжело вздохнул, бросил полный тоски взгляд на своё спальное место, затем в зеркало, откуда на него глядело лохматое чучело, и решил, что четыре часа, даже четыре ноль семь, это не так уж и рано для удачного начала дня. А местоположение Аллена он и без того может выяснить благодаря тому браслету слежения и печати. Приняв такое решение, Говард сделал шаг к двери, намереваясь отправиться умыться и взбодриться, прежде чем пытаться привести себя в порядок. И тут же ему самому прилетело по лбу той самой дверью. — Ой! — смущённо выдал Аллен, замирая у порога и начиная бочком, аккуратно обходя лежащего на полу и стонущего Линка, подбираться к кровати. — А я тут это... — Ты демон… — Я носки забыл, — выхватывая обозначенный предмет из кучи одежды на стуле, провозгласил Уолкер и радостно потряс ими на манер колокольчика, снова выскакивая за дверь. — С ума сойти! — на этот раз Линк даже не пытался подняться на ноги. — Этот мальчик уничтожит Орден и убьёт всех нас до того, как родит Сердце… Родит… Мысль замкнуло, из глаз почти посыпались искры, как раз те, что должны были посыпаться при столкновении с дверью. Позднее зажигание. Аллен будет рожать! Аллен? Рожать? Но ведь он сейчас по большей части парень, разве не так? Линк заинтересованно покосился на дверь. Надо узнать. Или это не его дело? И что будет с Алленом? Как и что? Впрочем, это же Сердце, мало ли что ещё может оно учудить? — Линк!! — Аллен снова ворвался в комнату всё ещё в пижаме, с носками в руках и ухватился за руку молодого мужчины, начиная тащить за собой со всей силой, присущей только на вид хрупким экзорцистам. — Меня же без тебя никуда не пустят! Вставай, хватит полы протирать! Вставай давай! Вставай! — Аллен, мы не можем пойти туда прямо сейчас! — Что значит не можем? — Для этого нужно как минимум свериться с расписанием врат и оставить заявление у Комуи. Так что отправимся мы туда не раньше завтрашнего дня. Аллен скис окончательно. — Граф их всех подери! И что же мне тогда делать? — Позволить мне выспаться? — скромно предложил Линк. — Не-ет! — Аллен подпрыгнул. Каждый раз после сна, пусть даже и очень короткого, этот несносный мальчишка всегда был полон энергии. — Мы пойдём сейчас прямо к Комуи! — Аллен… — Прямо сейчас! — Но не в таком же виде! Аллен нахмурился, опустил взгляд, и тут же его пушистый воротничок удлинился, пустил тончайшие белоснежные линии вокруг фигуры подростка, обволакивая, создавая прочное и приличное одеяние. Ни за что не догадаешься, что под ним пижама, если не обратишь внимание на то, что Уолкер босой. — А обувь плащ не даёт твой, да? — по-быстрому накидывая себе на плечи рубашку, заметил Линк. Он успел смириться с неизбежностью. — С чего бы это чистой силе позволять себя топтать? У неё особая миссия, между прочим! И с этими словами Аллен, теперь уже таща на буксире Линка, направился прямиком в кабинет Комуи. По пустым коридорам и лестницам, прислушиваясь к отдалённому шуму и разговорам и негромкому ворчанию собственного желудка. Очевидно, что первым же пунктом, который Аллен навестит после Комуи, станет кухня. И, может быть, Говард сможет под шумок сбежать обратно, подремать хоть полчасика. Или всё же доберётся до госпиталя за чем-нибудь бодрящим. — Смотритель наверняка спит, — напомнил Линк, когда они завернули в знакомый коридор. — Конечно, — невнятно отозвался Аллен, наматывая себе на нос и рот прозрачную полосу плаща. — А ещё там воняет. — Кофе? — уточнил Линк. — Именно… Последний поворот был преодолён, но, вопреки ожиданиям, в кабинете явно кипела жизнь. Даже кричал кто-то. Какая-то девушка. И Смотритель. И ещё Ривер. И все пытались заткнуть друг друга или перекричать. Линк с Алленом остановились прямо у двери. — Что они там? — бессовестно приложив ухо к двери, пробормотал Аллен. — Уолкер! — Тшш! Они орут слишком невнятно, я никак не могу понять, о чём именно! И Линк замолчал, послушавшись. И даже пододвинулся поближе, так же прислушиваясь к тому, что происходит в кабинете. Топот пары ног был слышен просто отлично, краткие причитания Комуи, которому никто и слова не давал сказать, длинные убедительные реплики от Ривера, ещё чьи-то голоса. Споры. Цифры. Жалобы. Да, длинный перечень жалоб, а затем… Имя. Всего одно имя. И взбесившийся Уолкер выбил левой рукой дверь, вламываясь внутрь и крича во всё горло: — Кто сказал «Мариан Кросс»?! Комуи, приседающий за перевёрнутым столом, Ривер, удерживающий неизвестную девушку за руки вместе с Эриком Громленом, ещё пара парней, один из которых держал в руке ножницы… Угрожающе так держал… Все они обернулись к рухнувшей, пробитой двери и смотрели на Аллена. — Он здесь? Один из парней икнул и рухнул в обморок, Комуи потёр лоб и ударился им о край стола. — Этот потаскун должен сдохнуть! — Мисс Дороти! — тут же возмутился Эрик, пытаясь перехватить руки вновь разбушевавшейся девушки, — успокойтесь уже! — Что натворил мой…. Учитель? Он… он здесь? — до Аллена медленно, но всё же верно доходила опасная истина, и Линк, топчущейся в проходе как раз на разбитой в щепки двери, не знал, за что хвататься и куда утаскивать Аллена. Хоть носи с собой постоянно бутылочку хлороформа для ситуаций, когда Аллен выходит из себя и угрожает разрушить ещё парочку стен. В последний раз он ещё серьёзно разрушил водопровод, но был полностью оправдан. Несколько Искателей при нём перешучивались насчёт его беременности, отпуская пошлые шутки и скользкие предположения насчёт родителя ребёнка, пола Уолкера и прочего. После того инцидента тех искателей никто и не видел-то больше. Да и не желал видеть. Нервный Аллен Уолкер оказался страшен. Другое дело, что Линк точно знал — всему есть предел. И однажды Аллена всё же заберут отсюда. Скорее всего, поближе ко времени родов. И у него не будет никакого выбора в этом вопросе. И кто выживет и с кем останется ребёнок, наверное, всё это уже было где-то расписано, и оттого становилось немного тошно. После того, как Линк днями наблюдал за тем, как Аллен вынашивает это дитя… Мир полон несправедливости. Из двух зол принято выбирать меньшее. Но не будет ли оно иметь последствия куда более ужасные? — Аллен, — Комуи осторожно выглядывая из-за стола, пытался успокоить подростка, — послушай, даже если он здесь… — Я найду и убью его! — развернувшись обратно, кинулся Уолкер, но Линк с лёгкостью перехватил его за руку. — Стоять! Тебе нельзя разговаривать с Кроссом! — Что значит нельзя? Он мой Учитель и должен за всё ответить! — Вот именно! Ответить! — снова забилась девушка, а другой парень со всей силы треснул кулаком по столу. — Неужели нельзя наконец успокоить этого ублюдка? — Господа… — попытался воззвать к разуму Комуи. — Я не буду ничего слушать! Вы всего-то покрываете это ничтожество! Думаете, раз он дожил до Генерала да состряпал Мари…. Марию… Чтоб ему пусто было!! — завизжала девушка, в итоге вырываясь из захвата и выбегая вон. — Ну хоть чуть потише, — улыбнулся Комуи, и Аллен предупреждающе зарычал. — Ты правда не можешь его увидеть, Аллен! — Но я должен! Вы знаете, сколько он мне оставил долгов? Ни черта вы не знаете! Не знаете, чем он там занимается! Вместо того, чтобы сотворить что полезное, вроде… перепрограммировать Комурина, чтобы тот уничтожал кофе в отделении… и кофеварки.. и запасы быстрорастворимого тоже… — уплыл в мечты юноша, но тут же тряхнул головой. — Но долги важнее! — Аллен, мы знаем о долгах, — снова устало начал Комуи. Но Аллен не слушал его. Он лишь прошёл к столу, нашёл бумагу, ручку и стал что-то писать. А потом показал написанное Комуи. — Это его… и отчего-то мой долг. Что я должен с ним сделать? Может быть, напомнить, что этот человек работает на Орден, который и должен рассчитываться за действия Учителя? Комуи побледнел и рухнул на пол, вцепившись в бумажку. Вообще-то Аллен немного лукавил с цифрой, но ему нужно было встретиться с Кроссом. — Мы должны немедленно… — Я знаю, что делать, просто дайте мне его увидеть! — закивал Аллен. Линк беспомощно оглядывался, думая, когда же им всем стоит напомнить о том, что запрет от их желания никуда не исчезнет, но Аллен неожиданно замер, широко распахнув глаза и даже приоткрыв рот. Затем его ладонь медленно опустилась на живот, а взгляд стал немного рассеянным. — Аллен? — позвал Ривер. Юноша как будто не слышал и смотрел куда-то не туда, куда был направлен его взгляд. — Аллен, что случилось? — Линк дотронулся до плеча подростка, и тот, вздрогнув, задрал голову. — Он пошевелился… — Что? — всеобщее непонимание. — Он пошевелился… — снова тихонько прошептал Аллен. — Он.. он толкнулся как будто. Он… ого… я… Я должен… Юноша попятился к выходу такой радостно перепуганный, что Комуи с размаху вдарил рукой по столу и провозгласил: — Никаких визитов к этому Генералу Кроссу! Я сам, лично прослежу, чтобы все долги были переведены и никоим образом более не касались Аллена! Ему лишняя нервотрепка ни к чему! В любой другой момент жизни Аллен был бы в восторге. *** Ночная прохлада врывалась в приоткрытое окно шикарно обставленной комнаты, главным элементом декора которой можно было считать бутылки. Бессчетное количество бутылок на полках бара, на столах, на полу даже. Часть из них уже давно была пуста, но в этой комнате убираться без ведома хозяина принято не было. А сам хозяин, развалившись на кровати, как раз таки употреблял один из найденных здесь напитков. Часы уже отсчитали три часа ночи и медленно передвигали стрелки по циферблату, полупустая бутылка виски поблескивала в лунном свете своими выпуклыми боками, пальцы мужчины лениво перебирали цепочку карманных часов. Казалось, мужчина был настолько погружён в свои размышления, что странной была его реакция на тихий стук. Он сразу поднял голову, откладывая часы и поднимаясь. Дверь приоткрылась, и внутрь скользнула юношеская фигура. — Доброй ночи, Мариан, рад наконец-то тебя увидеть, — произнёс незнакомый темноволосый парень. — Извини, что так поздно, но работа только закончилась. Ривер сегодня рвёт и мечет. Из-за твоего приезда, между прочим. Парень уверенно прошёл в центр комнаты, удобно усаживаясь в одно из кресел и явно не чувствуя ни капли стеснения. — Кто ты такой? — голос Кросса немного хрипел. Генерал почти сутки ни с кем не говорил. — Не важно. Но мы знакомы. Не слишком близко, друзьями нас не назовёшь.. Но речь и не обо мне пойдёт. — О ком же? — О... Понимаете, один хорошо известный мне человек недавно обнаружил некоторую пропажу… — парень сделал паузу, таинственно улыбаясь. — И он был расстроен. Или даже зол. Очень зол. Едва сумел на время успокоиться. — И как же я связан с этой пропажей? — Уверен, ты знаешь это и сам, Мариан. Разве нет? И знаешь, лучше бы, чтобы пропавшее вернулось на свои места в ближайшее время. То есть как можно скорее. Ты понимаешь? — Нет. — Мариан, прекрати строить из себя тупого, — резко выпрямился парень. — Это не смешно. И то, что ты сделал, — тоже. Предпочитаешь играть с огнём? Эта игра выйдет неудачной. А ведь он уже хотел тебя увидеть, только не получилось. На лице Кросса отразилось понимание. — И вот поэтому-то позже может быть слишком… — Откуда ты это знаешь? Кто ты такой? — Кросс резко поднялся с кровати, подходя вплотную к своему ночному гостю, но парень ничуть не смутился. — Эван. Приятно познакомиться снова? — Это невозможно… — Разве ты многое обо мне знаешь? — Да и ты… — Ничего не знаешь, Мариан, — Эван поднялся, огибая Мариана и подходя к выходу. — Или думаешь, что он рассказал тебе обо мне всё? О нас двоих? О том, что было сделано? Но не печалься - об этом не знал никто. Что касается пропажи… — Считай, что всё улажено. Я лишь одолжил их на время. — Отлично. И да… — парень обернулся к Кроссу, лицо его смягчилось. — Спасибо, что приглядел за ним. И Эван Мелтон скрылся в темноте коридора.