err0r404//

Тайреллу кажется, что прошла вечность с этого случая. Тайреллу кажется, что он давно умер, его душа покинула тело, и сейчас он сидит в своем персональном аду. Тайрелл уверен, что он чертовски виноват во всем этом. Он сидит на кровати, прижав колени к груди, и до мозолей трет свои руки о штаны. Тайрелл до сих пор чувствует теплую кровь на уже много раз вымытых руках, он ощущает пульсацию этой жидкости, так необходимой организму. И он видит перед глазами любовь всей своей жизни, которую чуть не убил этими собственными руками. Тайреллу кажется, что его слезы текут из глаз слишком долго, и они не закончатся до тех пор, пока не зарастет дыра в его груди. Он захлебывается в рыданиях, чувствуя несравнимую ни с чем вину, и страстно желает оказаться на месте Эллиота. Тайрелл готов вырвать свое сердце и отдать на растерзание шакалам (но, увы, он его давно подарил парню с глазами как два темных озера), а душу продать дьяволу. Лишь бы вернуть все назад, ослушаться, но не выстрелить. Он видел, видел выражение лица Эллиота, его непонимание и растерянность. Видел, что тот не ожидал от него такого, видел страх. Но почему тогда он просил это сделать, почему? Анжела сказала, что с ним все хорошо. Она позаботится об Эллиоте. И Тайреллу тоже безумно хочется заботиться о нем, сидеть у его кровати и сжимать руку, присматривать за ним день и ночь. Вслушиваться в неровное дыхание и обеспечивать максимальный комфорт. Но Тайрелл не заслуживает. Он потерял абсолютно все права на что-либо, касающееся Эллиота (а имел ли?), с того самого момента, как подумал о том, что, возможно, нужно выполнить ту его ужасную просьбу. И теперь Тайрелл должен умереть для него, исчезнуть, перестать существовать. Потому что не имеет права даже показываться ему на глаза. Ты просто боишься. Ты боишься увидеть его взгляд, полный ненависти. О да, Тайрелл боится посмотреть в глаза Эллиота и увидеть злость в бездонных озерах. Неприязнь. Разочарование. Он не побоялся бы встретить Цербера, заглянуть в каждую из трех его пастей, лишь бы Эллиот не возненавидел его. Тайрелл хотел бы испытать все муки мира кроме этой. Если существует бесконечное число параллельных Вселенных, то почему он попал именно в эту? Почему он не оказался в той, где он может быть счастлив с Эллиотом? Будто бы из множества дверей с множеством комнат, одна из которых ведет к страданиям, судьба уготовила ему ее. Тайрелл думает, что его должны ненавидеть. Если он ненавидит себя сам, то Эллиот тоже должен. Потому что такой никчемный человек как он не заслуживает ни прощения, ни счастья. Ничего.

***

Когда за Эллиотом и Анжелой закрывается дверь, Тайрелл кричит. Он кричит, разбивает кулаком зеркало (или оно уже было разбито им?), позволяя рассыпаться по полу осколкам, как горсти жемчужин. Или как его изломанным нервам. Внезапно он понимает, что не понимает ничего, касающееся Эллиота. Сначала он говорит выстрелить в себя, затем ведет себя очень странно и так, будто не просил ничего подобного. Теперь он снова язвительный и веселый. Когда Эллиот дотрагивается до Тайрелла и говорит, что все хорошо, через последнего будто проходит электрический ток. Нет, нет, нет, это не Эллиот, не может быть им. Эллиот – это тот, в кого он выстрелил, кто боится прикосновений и не смотрит прямо в глаза. Да, пусть Тайрелл сходит с ума, пусть разум окончательно покинул его, но он чувствует себя обманутым. Он искал ответа на лице Анжелы, пристально смотря на нее, но так и не нашел. Или нашел? Тайрелл ходит из угла в угол, а по его руке течет уже настоящая кровь, его кровь. И мир все равно кажется нереальным. Постановкой, придуманной, чтобы одурачить его, выставить сумасшедшим. И он уже сам готов поверить в это. Как и поверить в свою мысль о том, что в теле его возлюбленного находится другой человек. Наконец Тайрелл останавливается и долго смотрит на место, где до этого сидел Эллиот. И он точно уверен, что хочет найти и понять его настоящего. Очень хочет.