Выстрел в спину

Новый рабочий день, для Коллинза казался бесконечно долгим. Дубль, за дублем они с Дженсеном портили, выводя из себя уже не только режиссера, но и всю съемочную группу в целом, и уже к полудню, было принято решение о часовом перерыве. Скинув с себя бежевый плащ, оставляя его висеть на одной из декораций, Миша поспешил в свой трейлер. Проходя мимо парковки, вдалеке он заметил стоящего к нему спиной Клифа. Сделав ещё пару шагов, он облегченно вздохнул, разглядев за мужчиной Джульетту. Увидев, наконец, своего телохранителя, своего милого ангела, Миша расслабленно выдохнул. Все тревожные мысли мгновенно пропали, принося за собой такое необходимое сейчас чувство покоя.       ― Привет мистер, ― он слегка дрогнул, от её слов, вызывая у Джульетты тем самым мимолетную улыбку. ― Вот держи! ― она кинула к его ногам бронежилет и, схватив его за руку, вложила в ладонь пистолет. ― Расчёт мне не нужен. А это… считай, подарок.       ― Но я…― выдавил из себя Коллинз, но его мгновенно прервали.       ― Вот только давай без этих дурацких извинений! ― грубо отрезала она. ― Ты не только себе вчера чуть пулю в лоб не схлопотал, по своей между прочем дурости, но и меня подставил. ― Джульетта отвела от него свой взгляд, устремляя его в сторону друга, и покачала головой. ― Клиф, прав — ты дерьмо, а не человек. Считаешь, что все и вся крутятся вокруг тебя. Так не бывает чувак! Жизнь рано или поздно всех уравновесит, ― она на секунду замолчала, и вновь посмотрела на растерянного Мишу. Потянулась к нему рукой. Убрав с пиджака несколько ворсинок, тихо продолжила. ― Я тоже далеко не идеальный человек, и то чем я занимаюсь, сегодня впервые за много лет помогло. Ладно, мистер, возможно, где — нибудь наши дороги ещё пересекутся. ― Кортес похлопала его по плечу, и уже сделав шаг, остановилась, полезла в карман. Достав из него связку ключей, обернулась. ― Всё будет хорошо, ты ведь ангел, ― Миша поймал брошенные ему ключи. Джулли развернулась, и тихо прошептав себе под нос, — «ты мое наказание» — ускорила свой шаг. ***       ― Джульетт.             Миша увидел её из окна, когда девушка вышла из своего подъезда, и направилась к машине. Он тогда без раздумий метнулся к двери, накинув на себя куртку, выбегая на улицу.       Остаток рабочего дня Коллинз провел не менее паршиво, прокручивая в своей голове каждое слово Джулли. И каждый раз лишь обреченно вздыхал, понимая, что это действительно был конец. Что теперь её не будет рядом.       ― Ты чего?! ― закинув сумку на заднее сиденье и хлопнув дверью, испуганно спросила Джульетта.       ― Прости я, правда, не хотел, ― увидев нахмуренное лицо, быстро начал извиняться Миша. ― Значит, уезжаешь? ― после небольшой паузы спросил он, и девушка отвела от него взгляд.       ― Угу, ― прикурив сигарету, кратко ответила она, и открыла водительскую дверь. Сев за руль завела машину, потянувшись к магнитоле, включая музыку. ― Голод душит, — себе под нос буркнула она, но тут же спросила. — Ты что — то хотел? ― закрыв дверь, Кортес посмотрела на застывшего Коллинза.       ― Да, ― хрипло выпалил Миша, и нагнулся к окошку. ― Ты…. Я … ― начал растеряно, он, но Джульетта перебила его улыбнувшись.       ― Как небо и земля, как солнце и луна! Миш, мне ехать нужно.       ― П…Прости.       ― Чёрт, ― еле слышно выругалась Джульетта, и упёрлась лбом о руль. «Не будь дурой Джулли, дави на газ, и сваливаем отсюда, пока еще можно», — мысленно ругала себя.       Она собиралась уехать ещё утром, но нужно было кому — то оставить ключи от квартиры Коллинза. Соседи, конечно хороший и надежный вариант, но после вчерашнего ей, наверное, вряд ли кто — то откроет. Оставлять по старинке под ковриком, эта идея показалась слишком глупой. Поехать и лично вернуть ему эти проклятые ключи, было, наверное, самой ужасной ошибкой. Точно такой же, как приехать в Ванкувер два месяца назад. Всё долгое утро, в перерывах между встречами, с нужными людьми она, проклинала себя за то, что тогда пошла на поводу у своих чувств.       ― Миш, сядь в машину! ― сжав крепко руль рукой, сквозь зубы сцедила она, и Коллинз быстрым шагом обошёл мустанг. ― Ты что — то хотел?!       Заняв уже ставшее привычным за пару месяцев место в машине, мужчина мгновенно расслабился. В нос резко ударил приятный аромат кофе. «Новые зерна», — сделав глубокий вздох, подумал он, и его взгляд зацепился за зеркало заднего вида, на котором был подвешен маленький мешочек с ароматными зернами. В памяти мгновенно всплыла их давняя маленькая ссора по этому поводу. Коллинз помнил, как он яростно возмущался по поводу этого запаха, ссылаясь на то, что от него ужасно хочется, есть, и он не может работать с урчащем ещё долгое время желудком. После пары дней его нытья, Джульетта всё же убрала, мешочек. Благодарность Миши продлилась недолго. Терпкий аромат быстро выветрился, а на смену ему пришел стойкий запах бензина, и казалось, что уже после первой поездки все вещи его пропитались этим чудным запахом. Джульетту же это нисколько не смущало. «Твой родной запах мой мальчик!» ― довольно произносила она, как только они отъезжали от заправки. Как назло те дни выдались дождливыми, и вся поездка была с закрытыми окнами. Мужественно и стойко он терпел, не проронив ни слова. Голова мучительно раскалывалась, тошнило, и казалось, что поднеси спичку, и он вспыхнет, как бенгальский огонёк. Коллинз выдержал три дня, и Кортес с довольной улыбкой победителя, водрузила зёрна на место.       Сейчас аромат свежих зерен расслабляет, и кажется даже родным, как и сам водитель старенького автомобиля. Миша смотрит на её анфас. Глаза тёмной зелени прищурены, взгляд устремлен вперёд. Скулы слегка подрагивают, губы плотно сжаты. Всем своим видом она пытается показать ему свою стойкость, и решительность своих действий.       ― Ты линяешь, ― Коллинз расплывается в широкой улыбке, достав торчащее белое перышко из коротких кудрявых прядей. Он вертит его между пальцев, и Джульетта, наконец, обращает на него внимание. ― К зиме готовишься?       ― Какой ещё зиме?! Убери его немедленно! ― Джульетта тянется к его руке, но он ловко прячет перо за спину. ― Откуда оно вообще здесь? У меня дома нет ни единой подушки из пера, у меня на них аллергия!       ― Значит, ночевала не дома! ― Коллинз быстрым движением вновь поводил перед её недовольным лицо пером, и вновь убрал руку за спину.       ― Дома! ― твердо ответила она, и потянулась к мужчине. ― Если ты не забыл умник, я была полночи у себя дома, а остальное у тебя! Отдай! Кортес вцепилась в его плечи, пытаясь оттянуть Коллинза от сиденья. Но руки предательски соскальзывали по кожаной куртке, и сам Миша начал свободной рукой защищаться, отталкивая её обратно на свое место.       ― Кол — линз. ― прохрипела она, но он продолжал свою самооборону, то и дело, дразня, показывая перо. От импровизированной борьбы в салоне быстро стало жарко, и их лица приобрели румянец. ― Отдай! ― вновь грозно произнесла Джульетта, но мужчина лишь отрицательно покачал головой, продолжая смеяться.       ― Это всё на что ты способна? ― сквозь смех сказал он, видя, что Джулли недовольно поджала губы, заняв свое место. ― Бесстрашный ангел, решил так просто сдаться?!       ― Я… ― она шмыгнула носом, и мгновенно скривила лицо от боли. ― Я вовсе не бесстрашный, и не … Но Миша быстро перебил её:       — Ты ангел, ― он положил уже порядком потрепавшиеся перо на панель. ― У меня тоже, если ты забыла, нет подушек из перьев!       Коллинз растянулся в широкой улыбке, но взглянув на Джульетту, понял, что приятный момент был утерян. Она вновь была вся напряжена. Румянец быстро сошёл, а миновавшая секунду назад боль придала лицу гневный оттенок.       ― Мне было безумно страшно сегодня, ― прочистив горло начала она, ― все эти люди сегодня, они… ― замолчав, и потянувшись к бардачку, выудила из него пачку сигарет. Прикурив и выпустив струйку дыма в приоткрытое окно, тихо продолжила, ― мы ведь даже не в Америке! ― Джульетта пожала плечами. ― Полмиллиона это всего лишь деньги. Простые бумажки. Сегодня есть, завтра нет. Так же и с людьми. Вот ещё вчера это парень был одной из шестерок очень хорошего человека, а сегодня он уже разделан на части, и его останки покоются в Тихом океане. У него остались трое детей, младшему из которых почти три. Они все живут в небольшой квартире на окраине. Британи его жена ― одна тащит всю семью, пропадая на работе круглыми сутками. Маркус ― так звали этого парня, он торговал наркотой, и сам сидел на этой дряни. Его жалкие дни всё равно были сочтены.       От слов Кортес по телу Миши мгновенно пробежал неприятный холодок, и воспоминания о сегодняшней ночи ударили с новой силой. Её спокойный ровный тон, только добавлял красок всплывающие перед его глазами ужасающие картинки. Теперь же он знает имя такого парня, и от этого стало ещё паршивей. Чувство вины увеличилось в разы, услышав, что его безрассудство оставило троих детей без отца. ― Да он бы все равно сдох!       После небольшой паузы заявила она. Её губы вытянулись в улыбке, и она легонько ударила кулаком ему по плечу. Миша мгновенно встрепенулся, и отвел от неё свой взгляд. Джульетта же лишь рассмеялась, вгоняя его тем самым в полный ступор.       ― Что тут смешного?! ― Коллинз резко развернулся к ней, но девушка лишь пожала плечами. ― Из — за меня сегодня умер человек, у которого остались трое детей!       Удушающее осознание того, что натворил, и то, как на всё это реагировала сама Джулли, теперь вызвало у него гнев. Её довольная улыбка, только подливала масла в огонь.       ― Я смотрю, в вас мистер совесть взыграла? ― усмехнулась она, и Коллинз сжал кулаки. Выкинув сигарету, завела машину. Устремив взгляд на дорогу, надавила на газ, и мустанг с диким ревом сорвался с места. ― Поедешь со мной?       Машина резко остановилась на первом светофоре в сотне метров от их домов. Миша скорее не сразу понял вопроса, как и то, что они оказались уже перед пустым перекрестком. Краем глаза он заметил, что светофор горит красным.       ― Куда ты меня везешь? ― он начал оглядываться растерянно по сторонам. Светофор моргнул, и его тут же прижало обратно к сиденью.       - Я спрашиваю, со мной поедешь? ― переключая скорость, Джульетта вновь спросила его.       ― Для начала скажи куда! ― сложив в замок руки на груди и устраиваясь удобней, потребовал Миша.       ― В Рим! ― громко отозвалась Кортес, и вновь на её лице он увидел широкую улыбку. ― Будешь работать на моего крестного, зарабатывать нормальные деньги. А Миш?! ― она снова посмотрела на него, но мужчина обиженно поджал губы и отвернулся к окошку. ― У нас большой дом, думаю, что тебе, если ты, конечно, захочешь, найдут подходящую комнату. Ну, или снимем тебе квартиру. Найдешь себе порядочную итальянку, только не с Сицилии. Не по зубам эти орешки тебе будут! А мистер, что скажешь?       Весь монолог Джулли показался сначала ему безумно глупым, и даже слегка оскорбительным. Да, пусть не огромные деньги, он получает от съёмок, и вообще, пока еще, неизвестно останется ли он на следующий сезон. Но плюсов было куда больше. Он стал, узнаваем, и любим, чего в принципе и хотел. А сейчас ему предложили всё бросить и уехать. Хотя. «А почему бы и нет?» ― мелькнуло у него в голове, когда он услышал о том, что будет жить вместе с Джульеттой. Ну, а с работой, тоже всё было решаемо. В конце концов, не всю же жизнь мелькать в сериалах. Миша, успел мечтательно вздохнуть, представляя новую перспективу. Стараясь скрыть довольную улыбку, сделал вид, что закашлялся и спросил, прикрывая рот рукой:       ― А ты?       ― Что я?! ― Джульетта не сводила взгляд с дороги. ― Ну, для начала отдохну пару месяцев. А потом… ― её голос полный энтузиазма сменился спокойным и холодным тоном. ― Новый объект. Но я обещаю приезжать, как можно чаще. У нас прекрасная семья. Итальянцы очень гостеприимны, да ты и сам мог… Хотя рано об этом говорить…       Мустанг привычно рвал мотор с каждого светофора, и Коллинз уже не слушал своего телохранителя. На улице уже давно стемнело, и из — за тусклых фонарей, и ярких неоновых вывесок, проносящихся мимо понять, где они сейчас едут не представлялось возможным. Миша даже и не пытался. Настроение, мгновенно улетучилось, как, наверное, и все его мечты. Стало паршиво, так что буквально хотелось выть, от того что как не крути он потеряет её. Даже если сейчас он согласиться на эту чистой воды авантюру, и то будет не судьба. Поглощенный своими печальными мыслями, он не заметил, что девушка припарковала машину, на привычное место, заглушила мотор и прикурила сигарету.       ― Что будет с семьей Маркуса? Я бы мог отправлять им деньги каждый месяц.       ― Миша, Миша! ― Джульетта покачала головой. ― Его жена благодарна, что его убили. Этот сукин сын, изводил их с детьми, не давая спокойно жить.       ― Но…       ― Но если ты хочешь, я дам тебе их адрес. Хотя им и без тебя, есть, кому помочь! Миш, ты пойми, ― она сделала пару быстрых затяжек и, выкинув сигарету, развернулась к нему всем корпусом. ― Никогда не вини себя в чьей — то смерти! Живи дальше. Люди каждый день умирают. Такова жизнь!       ― Но он умер по моей вине.       ― Бо — же Ми — ша! ― в потолок протянула Кортес. Обведя рукой, лицо вновь посмотрела на Коллинза. ― Этот придурок, давно на тебя виды имел, и я это знала! Не обольщайся, это не тот, кто тебе угрожает. И поверь, ― она взяла его за руку, и немного наклонилась в его сторону. Замерев в нескольких сантиметров от его лица, сделала глубокий вдох, и медленно добавила, ― поверь, я сделаю, с ним то же самое!       Тишину прервал мобильник Джульетты, и она села обратно, начав шуршать своей курткой. Первые медленные аккорды гитары уже слились в прекрасную мелодию. «Адриано Челентано», — улыбаясь, еле слышно произнес Миша, слушая приятный баритон итальянца. Но всё быстро прекратилось, как только Джулли, наконец, достала телефон из кармана. Убавив звук, сжала мобильник в руке, вглядываясь в дисплей. Она морщилась от яркого света экрана, переводя на Коллинза виноватый взгляд. Экран моргнул, вызов был завершен, и она с неким облегчением выдохнула. Не прошло и пары секунд, и мустанг вновь был окутан той же мелодией. Теперь Миша смог всецело разглядеть звонящего. На фотографии крупным планом был отображен мужчина. На секунду он даже поддался мысли, что знал его.       — Я думаю, что тебе пора, — Кортес сжала уже затихший мобильник в руке, убирая его в карман куртки. — Всё получилось, как получилось, — прочистив горло, она пожала плечами. — Я... Я подыскала тебе нового телохранителя. Майкл замечательный! Он… Он.       Миша с трудом сдержал себя, и отвёл от девушки взгляд. Слишком быстро они поменялись местами. Джульетта заикалась, делала долгие паузы, старательно подбирала каждое слово, как он несколько минут назад. Стало трудно дышать, грудь сдавило.       — Я не могу… — на выдохе произнёс Коллинз, вцепляясь правой рукой в свое бедро. — Не могу…       — Ты самый дерьмовый объект, — услышав мужской всхлип, без запинки произнесла она. — Да какого хрена! — усмехнулась Джульетта, обхватив одной рукой руль, и повернулась к Мише. — Вы даже не представляет мистер кто я на самом деле!       Стальной женский голос заставил Коллинза вжаться в сиденье. Он ощутил себя ничтожно малым, под взирающим на него прищуренным взглядом зелёных глаз. Лучшим решением было просто сбежать.       — Верное решение мистер! — увидев, как Миша потянулся к двери, хмыкнула она, и завела машину. — Мой корабль не тонет, а ты на грызуна не похож! — он открыл дверь, и уже было собрался с духом ответить, как ему показалось на неуместную шутку, но девушка опередила его, — я не пытаюсь нагнать на свою личность страха, и не блефую! — Коллинз оглянулся. — И всё довожу до конца, — Кортес улыбнулась. — Отпусти меня. ***        — Клиф, что мать твою происходит?!       Коллинз вцепился обеими руками в ворот курки, вошедшего в квартиру Костермана. На что тот, одним движением отодвинул, словно мешающую преграду и вошёл в гостиную. Обойдя сидевшую на полу девушку, он присел перед ней на корточки.        — Вот возьми, — в полголоса произнес Клиф, подобрав с пола теннисный мяч, и вложил ей в руку. — Скоро, потерпи.       Сжав мяч в руке, Кортес еле заметно улыбнулась, так и не сводя своего взгляда только понятной ей точки в дальнем углу комнаты.       В таком положении Миша застал её следующим вечером. Вернувшись со съемок и заметив, что в соседних окнах так и зажегся свет, он несколько раз пробовал дозвониться. Ответом служил лишь механический голос оповещающий, что абонент недоступен.       Кортес сидела за усыпанном пеплом столом, сжимая стакан виски в руки. Напряженный взгляд был прикован к черно — белому экрану монитора. Не произнеся не звука, Миша прошёл, и лишь скрипнув ножками стула по кафелю, присел рядом. На экране к этому моменту показывали дрожащих от удушающего страха детей.       — Джулли? — произнес он, но его внимание в туже секунду захватили немецкие крики по ту сторону экрана.       Солдаты выбрасывали наполненные вещами чемоданы на улицу, и выводили людей из домов людей строя их в небольшие колонны.       — Твои документы ЖИД!

Фраза, сказанная экранным немцем на мгновение, оживила Коллинза:        — Что за фильм?       Скользнув по профилю задумчивой девушки, робко спросил он, но вновь бы перебит теперь выстрелом.       — Они так доверчивы.       Отречено произнесла Кортес, когда мужчина в белом халате капал из наполненного ядом шприца в рюмки с водой принадлежащие пациентам.       — Посмотри на их лица, они словно благодарят, что умрут такой смертью.       Далее из динамиков послышалась автоматная очередь, и Миша, выхватив из рук Джульетты стакан, залпом выпил его содержимое.       — Ликвидация Гетто 13 марта 1943 год.       Девушка улыбнулась, откидываясь на спинку стула, и прикурила сигарету.  — Они не дают им надежды — вот он истинный страх!       Люди на экране суматошно пытались найти место, где бы спрятаться, забиваясь в уже подготовленные лазейки в своих домах. Пытаясь внушить себе, что час жизни — всё это ещё жизнь. Миша хмыкнул услышанной фразе, потянувшись за бутылкой с виски.        — Мне было почти семь, — начала Кортес, когда экране появилась маленькая девочка, одетая в красное с красными разводами грязи пальто, бредущая сквозь бегущих по улице людей. — Они ворвались в наш дом. Пять мужчин. — Джульетта хмыкнула, отводя свой взгляд от монитора, с жадностью делая очередную затяжку. — Они не скрывали своих лиц. Тупые ублюдки. Семья …. Это была последняя ночь в нашем доме. Мы не должны были оставаться. — Качнув головой, она на секунду смолкла. — Я видела, как избивали его. Как он умолял оставить меня в живых. А потом. Потом они привязали веревками к двум машинам.       — Джулли, — Миша положил на её плечо руку, приободряющее сжимая, — мне очень жаль.       — С ними было так же! — на лице Джульетты заиграла довольная улыбка. Она кивнула в сторону ноутбука, где к этому моменту группа вооруженных немцев производила зачистку в одном из домов. Она прикрыла глаза, и словно с наслаждением вслушивалась в непрекращающиеся выстрелы, сопровождающиеся классической музыкой. — Та ночь была прекрасна! Коллинз сидел неподвижно. От увиденного напротив и по ту сторону экрана вызвало у него тошноту. Он и сам уже потянулся к ноутбуку, но женская рука опередила его.       — Бездушные слуги ада, как и моя семья.       Кортес резко подняла со своего места, и комнату залил хриплые звук её непрекращающегося смеха. Сделав пару шагов, она упала на колени, обхватывая голову руками. Завалившись на бок начала еле слышно всхлипывать, причитая:       — Марио. Марио не открывай дверь. Марио не открывай дверь. Марио. Марио не открывай дверь.       Разворачивающаяся картина лишь придала остроты к панике Коллинза. С трудом подавив оцепенение, он соскочил со своего места, направляясь быстрыми шагами к приоткрытой им же входной двери. Преодолев пару лестничных пролетов, оказался на улице. Задыхаясь от первых глубоких вздохов холодного ветра, он облокотился о кирпичную стену.       — Прошу тебя просто приезжай, — спустя пару секунд он умолял Клифа по телефону. — Я пришел, она смотрела, какой — то фильм про войну. Потом говорила о своей семье. Прошу тебя. ***       — Что с ней? — шепотом спросил Коллинз, следя за тем, как мужчина подбирает с пола разбросанные гильзы.       — Тебе лучше не знать!       Костерман отодвинув стул, присел за стол, ссыпая попутно патроны в карман куртки. Обведя рукой, лицо выудил из джинс мобильный. После первого же звонка сжал телефон в руке, и с силой ударил по столу.       — Он не придёт. Никто не придёт. — Хрипло вырвалось в туже секунду из Кортес. — Больше никто его не найдет. Труп в океане его сгниёт.       — Джул, — Клиф присел на пол рядом с девушкой, ставя перед ними ноутбук. Одним движением пальцев он перемотал фильм, привлекая тем самым затуманенный взгляд зелёных глаз к черно — белой картинке. — Ты хочешь домой? Кортес еле заметно отрицательно покачала головой.       — Сколько ты приняла таблеток? — стараясь вставить свой вопрос между реплик героев, осторожно спросил Костерман.       Ответом послужил подошедший к ним Коллинз. Миша присел, напротив протягивая мужчине пустой белый пузырек, который обнаружил под столом.       Вновь из динамиков послышались разъяренные немецкие крики и выстрелы, от звуков которых по телу Коллинз пробежал неприятный холодок.       — Побудь с ней, — обратив своё внимание на себя, шёпотом произнёс Клиф, и, выудив из кармана телефон, направился в комнату.       Всё происходящее, несомненно, пугало Коллинза буквально до чертиков. Здравый разум призывал бежать из этой квартиры, как можно быстрее. Звонить в агентство и разрывать контракт, попутно выставляя им счёт за недостоверную информацию об их работнике, и искать «здорового» телохранителя. Это было единственным и правильным решением. Но чувства, которые он испытывал, разрывали его. Сейчас глядя на девушку он понял, что проиграл. В этот миг он испытывал, что словно стоит перед голгофой, и видит, как огромный топор с легкостью обрывает его дорогу в прошлое. Оставляя позади лишь темное пятно. Такое же, как и его будущее. Пока ещё такое ж темное, с пугающими зловещими потаёнными в нем уголками. Мысли лихорадочно смешивались в его голове. И чем дольше он всматривался в бледное осунувшееся за пару дней женское лицо, тем страшнее было делать первый шаг.       — Не нужно бояться, — хрипло произнесла Кортес, от чего Коллинз вздрогнул. От её слов он на миг предположил, что мог рассуждать вслух. Девушка перевела свой взгляд на него, словно сканируя. — Я никогда не смогу причинить тебе вред.       Под прицелом зеленых глаз Миша заерзал, и подставил руки на пол. Словно загнанный в угол зверь готовый в любую секунду рвануть с места.       — Конечно, не сможешь, — такой нужный в это мгновение голос Клифа, громко раздался над ними, заставляя Мишу с неким облегчение выпустить из легких весь воздух. — Твой долг — защищать этого человека.       Костерман улыбнулся, поймав на себе женский взгляд, и легко потрепав девушку по волосам, кивнул Коллинзу в сторону кухни.       — Тебе нужно уйти, — включив чайник твёрдо, заявил он, и сел за стол. — Через пару минут сюда придет человек. Не беспокойся, с Кортес, всё будет в порядке.       — Я не… Костерман взмахнул рукой, заставляя растерянного Мишу замолчать, и продолжил:       — Если хочешь, мы подыщем тебе нового телохранителя. Если нет, то дай ей хотя бы пару дней. А теперь прочь.             После своих слов мужчина поднялся с места, и развернувшись Коллинзу спиной, принялся наливать в кружку чай, попутно доставая из холодильника остатки пиццы. В своих словах и указаниях он был полностью уверен, и зная Мишу не первый год, был уверен, что тот не посмеет ему перечить, и незамедлительно уберётся из квартиры.       — Я тоже не откажусь от чая! — дождавшись, когда Клиф закроет дверцу холодильника твердо, произнёс Коллинз. Сняв с себя куртку, он по — хозяйски бросил её на спинку дивана, и занял свое место за столом. — И ещё! — теперь он взмахнул рукой, призывая замолчать. — День, два, неделю, или месяц, но я намерен остаться здесь, до того пока Джулли не придёт в нормальное состояние.       Может впервые со времени их знакомства, Костерману даже понравилось, то с каким нахальством ему сейчас перечел Коллинз. И в данное время это играло ему лишь на руку, отметая смутные сомнения позвонить Франческо, и объявить о состоянии Кортес. Ведь если б он это сделал, то темная свита примчалась бы уже на утро, забираю девушку домой, а самого Коллинза оставив едва в живых. Да и вновь пережить несколько дней с Джульеттой в таком состоянии ему хотелось меньше всего, а вот Мише это будет хорошим уроком на будущее.       — После ухода врача, — отпивая чай, и украдкой поглядывая на Кортес, тихо начал он, — она проспит около 6 — 7 часов, за это время её может вывернуть наизнанку пару раз. Пить давай не больше половины стакана. Её будет лихорадить, как во сне, так и на яву она будет нести бред. Сам слышал уже. Температура будет высокой. Тебе оставят ампулы. Запомни! — Клиф поднял вверх указательный палец. — Каждые 2 часа укол. Пропустишь время, упустишь ангела навсегда. И ещё! Убери все колющие и режущие предметы подальше, и закрой все окна.       — Я понял.       — Ни хрена ты не понял! — фыркнул Костерман, поднимаясь с места услышав стук в дверь. Он поравнялся с мужчиной, сжав рукой его плечо. — Ты даже не представляешь, что тебе придется пережить, и в этом полностью твоя вина.       Стук в дверь повторился, и Клиф поспешил, впустить в квартиру долгожданного гостя.       Скрипнула дверь, и порог быстро миновал небольшого роста парень, одетый в кремовый цвета классический костюм, с желтой бабочкой. Он быстро проследовал в комнату, и раскрыв кейс на диване, присел на корточки напротив девушки. Сняв с себя в тон костюму шляпу, водрузил её на голову Кортес и мило подмигнул ей:  — Здравствуй, — начал диалог первым он, и на удивление быстро расположил к себе все внимание девушки. — Давненько мы с тобой не встречались. Как твои дела?       — Давно, — тяжело вздыхая, ответила Джульетта, и сама принялась закатывать рукав. — Я не хочу домой.       — А кто сказал, что ты поедешь домой?! — мужчина обвел присутствующих вопросительным взглядом, и вновь вернулся к девушке. — По–моему, — он потянулся к кейсу, доставая из него шприц и ампулу, — Миша, не хочет тебя отпускать. Да, мистер?       — Нет. — Быстро отозвался Коллинз, но мгновенно запнулся. — Конечно, не отпущу. Увидев, как на слова врача Джульетта мгновенно развернулась в его сторону, Коллинз почувствовал, как правильные слова застревают у него в горле. Хотелось еще добавить, что — то вроде «никогда», или даже «до конца жизни», стоило увидеть благодарную женскую улыбку.       — Ну вот! — вводя раствор в вену, довольно сообщил мужчина. Он помог Кортес подняться с пола, и посадил на диван. — Начинаем обратный отсчёт: десять, девять, восемь. — Взмахом руки он позвал Мишу. — Четыре.       Веки девушки тяжелели с каждой цифрой, погружая её в долгожданное чувство покоя. Врач быстро задрал правый рукав пиджака, всматриваясь в циферблат своих часов:       — Без десяти восемь, — констатировал он, и посмотрел на Коллинза. — Что ж мистер вас ждет чудесная ночь, и ни менее замечательный день. — Улыбаясь, добавил он и принялся извлекать из кейса дополнительные ампулы и шприцы.       — Спасибо Филипп. — Клиф протянул руку. — Боялся, что тебя не будет в городе.       — Всегда к вашим услугам, — мужчина растянулся в улыбке, скрепляя крепкое рукопожатие. — Выложив все необходимое на журнальный столик забрал с сонной девушки свою шляпу и направился к выходу. — Боюсь, что в следующий раз я не смогу ничем уже помочь.       — Она справиться, — почти шепотом успокаивал себя и Филиппа Костерман.       — Её голод слишком велик друг мой, — тяжело вздыхая, ответил мужчина, поправляя полы пиджака. — Ей нужно вернуться домой. Его чувства не в силах ей помочь.       — Кто знает, — Клиф в дружелюбной манере похлопал врача по плечу остановился возле открытой двери.       — Я обязан, — Филипп обернулся, — обязан, сообщить Франческо. — Он тяжело вздохнул переменная пальцами ручки кейса. — Знаешь Клиф, — поправив борта шляпы, он взглянул через плечо на мужчину, — в этот раз всё пошло не так. Я боюсь, что это был мой последний визит. Прощай. — Он протянул раскрытую ладонь. — Он должен отпустить её. Время уходит.       — Они должны отпустить. — Клиф сжал его руку. — Филипп они.       — Ты знаешь всё сам. У неё нет выбора, — парень отпустил свою ладонь. — Хорошо, завтра я позвоню Лино. Свита прибудет незамедлительно.       — Я понял, — Костерман облокотился о дверной косяк, провожая спускающего по ступеням Филиппа взглядом. — Он нужен ей. Спасибо. ***       Спустя полчаса мужчины закончили уборку в квартире. Заполнив пару, как указал на все небезопасные предметы Клиф, они опечатали пару коробок и выставили их за дверь.       — И так, — Костерман оглядел теперь уже безопасную квартиру уставшим взглядом. — Я отнесу Кортес в спальню.       Мужчина подошёл к дивану. Подхватив девушку на руки, бережно перенёс её в кровать. Укрыв пледом, присел на край, и аккуратно убрал мокрую прядь со лба.       — Что он натворил с тобой, — он провёл почти невесомо пальцами по бледной щеке, — я не могу простить, что тогда забрал тебя. Все мои попытки…       Клиф обвел своё лицо рукой, смахивая слезы. Понимая, что поддаваться в эту минуту эмоциям, было под запретом.       Все наставления, Миша прекрасно запомнил, так как и слова Клифа, о том, что теперь жизнь девушки полностью зависит только от него. Как ставить правильно уколы он знал, приходилось. Успокаивая себя этой мыслью, он сел на диван, и вытащив из кармана мобильный, перевёл его на беззвучный режим. С момента ухода Филиппа прошло уже около двух часов. Джульетта спала, ничего, о чем его предупреждали, не происходило. Было даже слишком спокойно, от чего становилось ещё тревожней. Ещё час позади. Глаза мужчины были направлены в непотухающий экран мобильного. Страницы научных текстов, различные медицинские заключения, препараты. Поведение психически нездоровых людей в обычной среде. Чего только Коллинз не успел прочитать. От некоторых статей было и вправду не по себе. Записки сумасшедших, читая которые ему казалось, что он и сам сходит с ума. Интернет поглощал его всё больше и больше, если б не истошный женский крик. Отбросив гаджет в сторону, он рванул к спальне. Джульетта сидела на кровати, с запрокинутой головой назад. Крик стих. Девушка безвольной куклой упала обратно на постель, её тело забилось в конвульсиях. Дыхание участилось, левая рука поднялась вверх с выгнутой в бок кистью. Миша на мгновение застыл, но хрип, слетевший с губ Кортес, заставил сдвинуться его с места. Он попытался уложить руку девушки, но все его попытки были четны. Джульетта вновь издала истошный крик, и замерла на постели, так и не приходя в сознание. Женское дело успокоилось, рука медленно вернулась на простынь. От увиденного, мужское сердце забилось в груди частыми ударами, дыхание сбилось. Дрожащей рукой он стёр со своего лба холодные капли пота.       — Чёрт.       Хрипло выругался Коллинз, приседая на край кровати. Не успел он перевести дух, как девушка вновь зашевелилась, издавая теперь уже похожие на бульканье гортанные звуки.       Вылив в унитаз содержимое вовремя поставленного тазика, и убрав остальные последствия приступа, Коллинз вытащил из стопки, приготовленные заранее чистые женские вещи. Переодевание футболки не отняло так много времени, как и не доставило особых хлопот. Но вот как ставить спящей девушке угол было опасной задачей. Миша понимал, что в любую секунду Кортес может непроизвольно дернуться.       Набрав в шприц лекарство, он бережно положил его на прикроватную тумбочку. Подхватив правую руку Джулли аккуратно продел её в жгут, и не менее осторожно перетянул его чуть выше локтевого сустава. Слова о том, что теперь её жизнь полностью зависит только от него, сделал глубокий вздох, и принялся вводить иглу в набухшую вену. Лицо девушки исказилось болью, пересохшие губы сомкнулись в тонкую линию.       — Потерпи.       Кому адресовал эти слова Коллинз, он и сам не понимал. Приложив к месту укола ватный диск, сжал опустевший шприц в ладони, поднимаясь с постели.       Спустя час всё повторилось вновь, с удвоенной силой. Девушку выкручивало на кровати в неестественных позах. К хриплым крикам добавились непонятные обрывки фраз, среди которых Миша пару раз разобрал слово «голод».       Настенные часы показывали уже почти 4 утра, когда Коллинз позволил себе лечь рядом с только что перенесший приступ Кортес. Сейчас она лежала на боку, с поджатыми к себе ногами, что значительно усложняло предстоящий укол.       Донеся голову до подушки, Миша прикрыл глаза. Мыслей практически не было, да и о чем тут можно было думать, когда на твоих глазах разворачиваются ужасающие картины. Сил практически не осталось. Картинки мелькали перед ним, унося его все дальше и дальше в позабытое прошлое. Он увидел, что стоит, перед каким — то стареньким и почти обветшалым домом, из которого выходят двое изрядно пьяных мужчин. Они оба с трудом держались на ногах.       — А я предупреждал тебя! — начал невысокого роста мужчина облаченный в дорогой черный костюм. — Не стоит пробовать столько сортов вина!       — Только не сейчас Санни! — успел вымолвить второй, и упал на колени, выплёскивая из себя всё содержимое желудка на каменную брусчатку.       В это миг и самому Мише стало плохо, и он рукой ухватился с правый бок, ощущая во рту терпкий запах алкоголя. Он резко вздохнул и распахнул глаза.       — Сантино.       Еле слышно произнёс он, теперь уже отчетливо соображая, что видел сам себя во сне. В горле неприятно саднило, и он, поднявшись с кровати, побрёл сторону кухни.       С той поездки в Рим в 2003 он практически ничего не помнил, если только обрывками. Они шлялись по ресторанам ночи напролет, а днём отсыпались в отеле на окраине города. Миша помнил, что в последний день они всё — таки выбрали время и Санни устроил ему весьма занимательную и интересную экскурсию по «Вечному городу». Всё было идеально, до такого самого момента, когда уже под вечер они не очутились на одной из узких улочек, и друг сманил его зайти на чашечку кофе к старому знакомому. Свежесваренное кофе и правду был великолепен, как и предложенное после него изготовленное по особому фамильному рецепту вино. После третей бутылки время для Миши остановило свой ход. Он помнил, как пришёл в себя сидя в незнакомой столовой за пустым огромным столом. Горничная, услужливо улыбаясь, поставила перед ним чашечку с дымящимся кофе, но его вмиг отодвинула в сторону женская рука. Ни говоря ни слова, девушка пододвинула к нему кружку с зелёным чаем и быстрым шагом удалилась. Выпив стакан воды, Коллинз услышал еле уловимый зум вибрации мобильника.       — Ты у себя? — задорно поинтересовался собеседник, стоило принять вызов. — Или укатил на очередную конференцию?       — Здравствуй Сантино. Нет.       — Что произошло? — услышав в голосе друга усталость, быстро поинтересовался собеседник. — Я возле твоей квартиры.       Пару секунд раздумий, и Миша отчаянно выдохнул в трубку нужные слова:       — Я у Джулли, ей очень плохо.       Мужчина сбросил вызов и направился к входной двери, отворяя замок. Он занял место в кресле, обдумывая предстоящий разговор.       — Что с ней?       Войдя в квартиру, Сантино снял с себя плащ, и небрежно бросив его на диван, направился в женскую спальню. Поправив сползший на пол плед, присел на край кровати.       — Я сам не понимаю, — еле слышно пробормотал Коллинз, — идём на кухню.       Поставив перед мужчиной на стол чашку с кофе, Миша присел напротив. Горячий чай и присутствие друга на мгновение подарило ему приятное тепло, в которое хотелось обернуться, словно в плед, и забыться глубоким сном. Чувство расслабленности уносило его в не позабытое видение, в котором он вновь оказался в чужой столовой. Теперь он едва слышал непонятные обрывки слов на итальянском и силуэт все той же девушки. Она неспешно удалялась от него в сторону дверей, растворяясь, будто в тумане. Женская фигура искажалась с каждым шагом, но Миша отчетливо видел на левой руке чуть выше запястья чёрное пятно.       — Ты сам как? — прикуривая сигарету, взволнованно произнёс Сантино.       — Не знаю, — вздрогнув и распахнув глаза, ответил Миша. Он устало обвел ладонью лицо, пожимая плечами. — Я сегодня успел поймать пару минут, и провалился в сон. Нет, — он одернул сам себя, и поймав заинтересованный взгляд собеседника, глотнул чай, продолжил, — скорее вернулся в позабытое прошлое.       — Бурная молодость не дает покоя? — увидев еле заметную улыбку друга, поинтересовался Санни.       — Помнишь, как мы летали в Рим?       — Помню лишь, сколько мы там пили, — усмехнулся итальянец.       — Это было ужасно, — Миша поморщился. Отведя на секунду от собеседника взгляд, он тяжело вздохнул, — я помню, что в последний день мы оказались в каком-то огромном доме.       — Это был дом…. — Сантино оборвал сам себя, и махнув оглянувшемуся Коллинзу рукой, замолчал.       — Я помню, как в тот вечер ты привел меня сначала в какую-то таверну, где мы, наверное, выпили весь запас вина. А потом я очнулся в небольшой комнате на кровати. Голова раскалывалась, всё кружилось словно в вихре перед глазами.       — Не удивительно, — хмыкнул Санни, — Дим может, сменим тему. Если ты не забыл, мы с тобой всегда обходили поездку в Рим стороной.       — Хорошо, — печально произнес он, и посмотрел в окно. — Просто меня интересует одна деталь.       — Слушай я честно, не знаю ни имен, а тем более номеров всех тех девиц, — пытался, отшутиться итальянец.       Сантино отчетливо понимал, к чему был весь этот разговор. И какой сейчас последуют вопрос, ответ на который будет словно гром среди ясного неба. Память никогда не стирает даже смутные загадочные воспитания. А время лишь разжигает пламя интереса, заставляя искать ответы.       — Кто эта девушка?       — Какая из? — итальянец растянулся в улыбке, предпринимая последнюю попытку.       — В том доме?       — Если то про дом моего, — Сантино умышленно поперхнулся, и отпил кофе, — в доме нет ни одной женщины, не считая единственной горничной.       — Не лги мне Санни! — резко возразил ему Коллинз.       — Мне не зачем врать тебе, — глядя прямо в гневный взгляд напротив уверенно отозвался итальянец, — может, ты все же расскажешь, что произошло с Джульеттой?       — Да ты прав, извини, — выдавил из себя недовольным голосом Миша. Проследив, за тем как мужчина потушил свою сигарету в пепельнице, продолжил, — я не знаю, стоит ли тебе это рассказывать.       — Выкладывай.       — Позавчера у меня дома было совершено убийство. Нет, нет, — быстро начал тараторить Коллинз, увидев, как его друг в секунду встрепенулся, и уже открыл свой рот. — Джульетта спасла мне жизнь.       — Это её работа, — непринужденно произнёс Сантино, вновь прикуривая.       — Да, конечно. Но потом. — Миша передёрнул плечами, тяжело вздыхая. — Она запретила вызывать полицию. Попросила нас подождать в её квартире.       — И?       — Всё, что потом происходило, до сих пор у меня вызывает удушающий страх. Хотя последствия видимо куда значительнее. — Обреченно произнёс он, и посмотрел в сторону комнаты. — Я успел прочитать в интернете пару занятных статей о психически нездоровых и наркозависимых.       — Не говори бред! — вспылил Сантино, вскидывая правую руку вверх. — У Кортес нет психических отклонений, а тем более наркозависимости. Она выполняла свой долг, а каким путем убирала, после этого все последствия тебя это волновать не должно!       — Меня волнует все, что происходит с ней! — огрызнулся Коллинз.       — Ты еще женись на ней!       Сантино вскочил со своего места, и собирался дальше парировать разгневанного друга, но звук его мобильного заставил мужчин замолчать. Приняв вызов, итальянец отошёл к окну, заговорив на родном языке.       — У тебя есть 3 или 5 часов, — отключив телефон, спокойным тоном продолжил он, — сюда летят родственники Джулли. — Сантино развернулся, взглянул на взъерошенного от злости друга. — Я подыщу тебе толкового телохранителя. Так будет лучше.       — Уже не будет.       Обречённо промолвил в след уходящему итальянцу Миша и сам, поднявшись с места, побрёл в сторону комнаты Кортес. Забравшись на кровать, он прислушался к спокойному дыханию. Вытащив из кармана свой мобильник, завёл будильник.