Перемены

Жемчужно-серое ненастное небо заглядывало сквозь стальные решетки высоких сводчатых окон, в залу, бледный утренний свет лился, огибая зловещую громаду трона, чья тень чернилами растеклась по мраморным плитам пола до самых дверей. Тяжелые дубовые створки, окованные железом, закрывались за спиной Петира с протяжным скрипучим стоном, пробудившим неприятные воспоминания: очень похоже сипел мучимый болью и лихорадкой Джон Аррен. Он хрипел, стонал и бормотал, отравленный живот не держал пищу, и от королевского десницы смердело как от нужника. Лорд Бейлиш едва заметно поджал губы, раздувая ноздри; чужая смерть - малоприятное зрелище; благо, что Неведомый подарил леди Лизе быструю кончину. Видеть, как мучается и страдает его леди-жена, изображать печаль и скорбь было бы крайне утомительно; почти так же сложно, как играть роль любящего отца к девушке, дочери Кет. Жаль, что Санса не его дитя, и в то же время счастье - Мизинец не смог получить Кет, и теперь, хоть немного, может обладать ее дочерью. Полностью Санса никогда не будет принадлежать ему, но, пока есть возможность, Петир будет рядом. Может, даже ближе, чем ее муж. В конце концов, здесь он ради Сансы; ради ее будущего, будущего Долины и Севера. Двери тронного зала закрылись с глухим угрожающим стуком; как будто топор палача опустился на плаху. Петир вздохнул, на миг закрывая глаза; тревожный озноб окутал его словно саван, или же все дело в сквозняке, рыскающему по залу, и сырости, вызванной близостью моря? Лорда Бейлиша морозило, несмотря на бархатный дублет и подбитый мехом плащ, скрепленный у горла серебряным пересмешником, хотя на щитах сопровождавших его рыцарей белый сокол рвался к луне. Тщеславная и неразумная птица, этот сокол Арренов; маленькие пересмешники куда хитрее. Невзрачная пичужка, которой легко затеряться в густой листве; они не вызывают опасений и подозрений, их зачастую не воспринимают всерьез. Петир огладил брошь, чуть оттягивая ворот плаща; если бы Эддард Старк побольше слушал, то не закончил бы свою жизнь как изменник. Не будь Джоффри маленьким злобным садистом, не издох бы на собственной свадьбе; если бы леди Лиза не пыталась спутать фигуры в его игре, не полетела бы в Лунную дверь, а, возможно, носила бы его ребенка. С возрастом Лиза растеряла всю свою свежесть и прелесть, но пара чаш вина помогала забыться и представить на месте радостно повизгивающей леди Аррен Кет или Сансу. - На колени перед ее величеством, - пропела девочка, стоящая подле трона; с плоского смуглого лица на Петира смотрели золотистые глаза, на черном атласе ее платья горела алая кайма, сквозь разрезы на рукавах выглядывала красная подкладка. - Перед королевой Дейнерис Первой, Неопалимой, Матерью Драконов, Кхалиси Дотракийского моря и Разбивательницей Оков. С коротким быстрым вздохом лорд Бейлиш остановился у подножия ступеней и легко опустился на одно колено, прижав ладонь к груди. Сердце колотилось, норовя разбить ребра изнутри, прямо как в тот день, когда Петир вызвал на поединок Брандона Старка. Бедро заныло, к горлу тугим комком подкатила желчь, и Мизинец сжал зубы: нехорошо выйдет, если его стошнит прямо перед троном. Он стоял на холодном полу, опустив голову, и не смел поднять даже взгляда, пока серебристый девичий голос повелительно не прозвенел: - Встаньте, милорд. Петир поднялся не без труда; тупая боль стреляла из бедра в колено, которое отказывалось разгибаться. С мрачным весельем лорд Бейлиш подумал, что это, должно быть, старость; он встретился взглядом с восседающей на грубом каменном троне девушкой, юной и хрупкой, кажущейся совсем крохотной и беззащитной в угрюмой зале Драконьего Камня. В черных и красных шелках, с массивной короной из белого золота на серебристых локонах Дейнерис Таргариен была похожа на девочку, нарядившуюся в материнские одежды. Печать высокомерия несколько портила ее миловидное личико, и лорду Бейлишу невольно вспомнилась Серсея Ланнистер, не менее прекрасная и надменная. Пока львица хранила Железный трон, девчушка Таргариен довольствовалась холодным камнем, но рано или поздно соперницы сойдутся в решающей битве. Серсея не поскупится, собирая союзников под своими знаменами, но даже всего золота Кастерли-Рок не хватит, что бы купить дракона, которых у Дейнерис Таргариен трое. Драконам не ведомо милосердие, в их огне одинаково горят и простолюдины, и благородные лорды, и Ланнистеры, и Старки; а посему нужно решить все до того, как две королевы поведут свои армии в бой. - Я говорю от имени Роберта Аррена, лорда Орлиного Гнезда и Хранителя Востока, Верховного Лорда Долины, - ответил Мизинец не менее громкими титулами и отвесил еще один поклон, на сей раз придворный, откровенно щегольский; женщины всегда были падки на некоторую театральность, и не важно, кто перед ним - леди, королева или же шлюха. Дейнерис величаво расправила плечи, немного поерзав на своем троне. - Почему же он не явился сюда сам? - требовательно осведомилась она, по-детски склонив голову набок; ее локоны, золотясь в рыжих отсветах факелов, стекали по черному шелку на богато расшитый корсаж: вышитый серебром дракон мерцал агатовыми бусинами чешуи; каменные драконы смотрели на Петира со сводов зала, скалясь и раскинув крылья, а где-то в море охотились на левиафанов исполинские огнедышащие ящеры, дети юной Таргариен; маленькому пересмешнику нечего делать в этом драконьем логове. Но Зяблик только бы все испортил - болезненный слабый Роберт Аррен способен вызвать у королевы только жалость, но никак не желание сотрудничать. - У лорда Аррена слабое здоровье, - промолвил Петир, лицом и голосом выражая печаль по этому поводу. - Тем более, что дороги сейчас не безопасны, и лорды и леди Долины не хотят рисковать жизнью единственного сына лорда Джона. - Значит, вашей жизнью они рискнуть готовы, милорд? - не без лукавства осведомилась Дейнерис, чуть подавшись вперед, и глаза-рубины вышитого на ее платье дракона багряно вспыхнули. Лорд Бейлиш сцепил руки в замок перед собой; с монаршими особами лучше держать руки на виду. - Я готов предложить свою жизнь в обмен на безопасность Долины и моего пасынка, сына моей покойной супруги леди Лизы, - осторожно начал Мизинец; он хорошо помнил уроки старого мейстера Хостера Талли: несмотря на гордость и сопротивление, Аррены все же преклонили колено после того, как королева Висенья прилетела в Орлиное гнездо на своей Вхагар. Страшно представить, что станется с Долиной, если Дейнерис Таргариен явится туда со своими "детьми". - Леди Лиза избегала кровопролития и до последнего не пускала войну в Долину. Я всего лишь следую ее заветам, - драконьей королеве не стоит знать, что покойная леди Аррен заперлась со своим сыном в Гнезде, крича оттуда, словно чайка с насеста, что твердыня неприступна. Мизинец облизнул пересохшие губы, бросил мимолетный взгляд на высокого рыцаря в сверкающей, будто щит сира Сервина, белой броне и с удивлением понял, что его лицо ему знакомо. Петир прищурился, пытаясь лучше разглядеть черты человека, немолодого, но еще сохранившего осанку и стать, когда и заговорил другой. Спрыгнув с кресла, стоящего на три ступени ниже трона королевы, Тирион Ланнистер криво усмехнулся, отчего его шрам морщился и багровел. - Вижу, вы не рады мне, лорд Бейлиш, - ехидно протянул Бес, прохаживаясь у трона Дейнерис, точно маленький верный пес, охраняющий хозяйку. Мизинец моргнул, прогоняя секундное изумление, и растянул губы в учтивой улыбке. - Ничуть, милорд. Рад видеть вас в добром здравии, - Петир искоса взглянул на королеву, с любопытством прислушивающуюся к разговору; девушка кусала губы, сверкала фиалковыми глазами, сжимая тонкими пальцами подлокотники своего трона. Грустно будет, если ее нежные ручки поранят зубья Железного трона. - С вашей стороны было весьма разумно искать защиты у... противников вашей сестры. Думаю, вы знаете, что она пообещала лордство любому, кто принесет ей вашу голову. - В таком случае, хорошо, что вы уже лорд, - фыркнул Тирион, и его зеленый глаз заискрился весельем. Петир ответил ему улыбкой, стараясь вспомнить, осталась ли еще тирошийская краска у Сансы; другой цвет волос может запутать тех, кто не знал близко Сансу Старк, но Бес, бывший когда-то ее мужем, может создать проблемы, особенно сейчас, когда юный Хардинг оставил свою любовницу ради внебрачной дочери лорда-протектора. - И зачем же, - вновь подала голос Дейнерис со своего трона, - вы приехали, милорд? Попытаться получить голову моего десницы? - Тирион Ланнистер гордо выпятил грудь, и золотая рука, приколотая к его камзолу, сверкнула, облитая светом факела. - Или хотите предложить мне брак с лордом Робертом? Петир проглотил рвущийся из горла смешок; подобное предложение было бы сродни оскорблению, все равно, что предложить дорнийской принцессе в супруги Беса. Хотя дорнийцы горазды на проказы, а кое-какие сплетни позволяли лорду Бейлишу полагать, что как мужчина карлик вполне себе способен. Впору ставить семьсот свечей Семерым за то, что он не прикоснулся к Сансе. Мизинец на его месте был бы отнюдь не так терпелив. - Голова лорда Тириона мне ни к чему, - Мизинец щелкнул пальцем себя по виску, - у меня есть своя. Что касается брака, то лорд Роберт еще слишком мал. - И хвор, и слаб, и страдает от припадков, - услужливо подсказал Бес, забираясь в свое кресло. Гнусный маленький человечек; не иначе как боги раскаялись в том, что создали его таким, если раз за разом хранят его уродливую голову. Петир не потрудился отвечать на укол Тириона, обещая себе поквитаться с ним в ближайшее время. Он будет противником куда более опасным, чем Нэд Старк, с такой-то защитницей. Значит, нужно действовать более тонко. - Долина готова преклонить колено в обмен на защиту. Дейнерис сложила руки на коленях. - А от кого ее нужно защищать? Я слышала, что Орлиное Гнездо неприступное, - серьезно промолвила королева, хотя глаза, пара аметистов, смеялись. Бес ухмылялся, ребячливо болтая ногами, смуглая девочка возле трона Таргариен застыла, словно изваяние, а пожилой рыцарь буравил лорда Бейлиша недоверчивым взглядом. - Для людей - может быть, но для драконов высота никогда не была помехой. - Тогда вы просите не защиты, милорд, а помилования, - в голосе Дейнерис зазвучала сталь. - Я не вижу здесь других лордов Долины, значит, вы действуете за их спинами? - Я бы не приехал сюда, не обсудив все с ними. Ройсы, Уэйнвуды, Корбреи... все они счастливы, что наша законная королева вернулась домой, - слукавил Петир. На самом деле мало кто желал присягнуть на верность Дейнерис Таргариен: правление ее безумного отца все еще живо в памяти людей. - Если ваше величество мне не верит, можете заковать меня в цепи и нагим погнать плетьми до самой Долины, где, уверяю, вас встретят как законную правительницу Вестероса. Дейнерис нахмурилась, надула губы; карлик соскользнул с кресла и посеменил к ней, что-то горячо зашептал, кося на Мизинца черным глазом. Пожилой рыцарь тоже подошел к своей королеве; свет очертил его профиль, и Петир узнал в нем Барристана Селми. Интересные союзники у маленькой королевы: изгнанник и отцеубийца. Лорду Бейлишу среди них самое место. Когда Дейнерис, величавая и грозная наследница Эйгона Завоевателя, поднялась со своего трона, Мизиниц затаил дыхание. Сейчас она ничуть не похожа на Серсею, дикую, как неприрученная львица, голодную и жадную до всего; маленькая Таргариен, лишившаяся всего, намерена получить свое обратно огнем и кровью. Она немногим старше Сансы и ровесница Алейны, юная девушка, у которой на лбу алеет след, надавленный тяжелой короной. - Вы просите меня о милости, милорд, - на каждое ее слово приходилось по ступеньке. Она спускалась вниз, неотвратимая, словно буря, и Петир удивился тому, как влияла на него эта девчонка. У него перехватывало горло, звенело в ушах, и сердце заполошно металось в груди. Воздух, густой и вязкий, лениво тек в легкие, словно холодная овсянка, и обжигал как субстанция дикого огня. Все дело в ее крови, отстраненно подумал Мизинец, бесстрашно встречая взгляд Дейнерис, в крови Древней Валирии и королей-завоевателей. Все дело в армии Безупречных, драконах и Тирионе Ланнистере, муже Сансы, чтобы его Неведомый забрал. Королева остановилась прямо перед Петиром, и вооруженные копьями гвардейцы придвинулись ближе, окружая. - Что вы готовы предложить мне взамен? - Золото. Копья. Берите мою голову, если хотите. Только прошу не отделять ее от тела - так она будет вам гораздо полезнее, - он улыбнулся, поглаживая свою бородку, и Дейнерис сузила глаза, недобро потемневшие. - По вашему, мне не хватает голов? - она тряхнула волосами, и ее корона чуть сползла набок. - Вам не хватает союзников в Вестеросе. Будем честными друг с другом, ваше величество: вы здесь чужачка. Вы покинули Семь королевств будучи совсем крошкой, - добавил лорд Бейлиш торопливо, заметив, как затрепетали крылья носа королевы, - и лорды вас не знают. Им куда привычнее сестра вашего лорда-десницы со всеми ее недостатками. Для кого-то они куда весомее даже ваших трех драконов. Но поддержка Долины укрепит ваше положение, пока еще довольно шаткое. Дейнерис поджала губы в раздумье, наморщила лоб и оглянулась на своих советников. Тирион молчал, покачиваясь с пятки на носок, сир Барристан стоял прямо, неумолимый и грозный как клинок; Селми всю жизнь провел при дворе, а Бес вырос при таком отце как Тайвин Ланнистер; с ними лучше поостеречься. Петир с самым честным выражением лица замер перед королевой; когда она медленно кивнула, принимая его предложение, Мизинец упал перед ней на колени. - Спасибо вам, ваше величество, - малахитово-зеленые глаза переливались слезами, Дейнерис отпрянула, сконфуженная, и покраснела, нервно одернула парчовый подол, который Петир за миг до этого поцеловал. На Серсею это, несомненно, произвело бы впечатление, но драконья королева выглядела не то растерянной, не то рассерженной. - Довольно, милорд. Встаньте, - повелела она, вскинув подбородок. На сей раз подняться лорду Бейлишу удалось куда легче, потому что острые камни боли скрылись за волной облегчения. - Лорд Тирион сказал мне, что вы можете быть полезным. Но так же он сказал, что вас стоит остерегаться. За маской нового друга всегда может прятаться старый враг. Так что я надеюсь, вы подкрепите свои слова делом. Королева обошла Мизинца, шелестя юбками; подол ее платья был расшит пурпурными язычками пламени. - Копья, золото и Долина. За безопасность и жизнь в моем королевстве, - нахально заявила Дейнерис. Гордости в ней еще больше, чем Серсеи, и не удивительно - ведь она из рода королей. - Вот что вы мне обещали, милорд. Мне будет очень жаль, если вы меня разочаруете. - Ни в коем случае, ваше величество, - сказал он пылко, будто возлюбленный, думая о Сансе, и маленькая королева снисходительно улыбнулась Петиру, словно надоевшему поклоннику. Женщины, как правило, даже и помыслить не могут о дурных намерениях воздыхателя; пусть девчонка думает, что лорд-протектор Долины пленен ее красотой, наверняка таких олухов при ее дворе немало. - Надеюсь, вы расскажете мне о Долине, милорд, - добавила Дейнерис уже мягче и удостоила Мизинца потеплевшим взглядом, лиловеющим весенними сумерками. - Сегодня за ужином. Королева должна как можно больше знать о своих землях. - Почту за честь, - пробормотал Петир, понимая, что аудиенция с Дейнерис Таргариен окончилась. Он, согнувшись в поклоне, попятился к выходу; старая, давно зажившая рана на бедре отозвалась слабой ноющей болью, разгоравшейся все сильнее под разномастными глазами десницы драконьей королевы.

***

К ужину с Дейнерис лорд Бейлиш переоделся в темно-серый дублет, расшитый полосками черного атласа, оставив брошь с пересмешником; наряд, пусть и скромный на вид, но вполне подойдет для ужина с королевой, которая выбрала куда более удобный наряд, чем то черно-алое платье. Сиреневый шелк подчеркивал цвет ее глаз, серовато-бежевое кружево сбегало по вороту и рукавам, вместо тяжелой короны Дейнерис отдала предпочтение легкому серебряному венцу с аметистами. Компанию Матери Драконов и Мизинцу составляла та самая смуглая девочка, которой было позволено стоять подле трона королевы, но на сей раз она служила Дейнерис чашницей. Девочка наполнила кубок королевы темно-бордовым вином, и Петир незамедлительно протянул ей чашу; после брака с дотракийцем, завоевания Залива работорговцев, населенного гарпиями, мантикорами и прочими гадами, еще и с таким советником как Бес, от маленькой Таргариен можно ожидать чего угодно. Мизинец ел только ту еду, что пробовала сама королева; сомнительно, что она решится отравить его за собственным столом, ведь это вызовет подозрения у лордов Долины, но ядов существует великое множество: кончина может настигнуть его по дороге в Ворота Луны или в отхожем месте, как лорда Тайвина, да упокоят Семеро его душу. Смех царапнул горло Петира, он поперхнулся, и ежевичное вино, терпкое и сладкое, пахнущее ягодами и солнцем, едва не пошло носом. Лорд Бейлиш закашлялся, прикрыв рот ладонью; Дейнерис насупила брови, отставив кубок. - Что-то не так, милорд? Вам не по вкусу вино? - Вино... чудесно, - выдавил Петир, думая, что по нужде придется ходить в сопровождении гвардейцев, а то вдруг карлику вздумается снова пострелять из арбалета. - Никогда не пробовал такого. - Я пристрастилась к нему еще в Астапоре, - королева откинулась на спинку стула и поковыряла вилкой форель, зажаренную на огне с беконом и гвоздикой. - У дотракийцев вино заменяло перебродившее конское молоко, а на завтрак, обед и ужин они ели конину, - Дейнерис сморщила нос, но тут же с грустным вздохом отвернулась к окну. - Мне казалась, я пресытилась ею, но сейчас с удовольствием бы отведала зажаренной в меду конины. - Вы же королева, - лорд Бейлиш утер губы салфеткой; к своей рыбе он не притронулся, пока Мать Драконов не наколола на зубья вилки первый кусочек. - Вам стоит только приказать, и ради вас зарежут целый табун. Королева покачала белокурой головой. - Все равно это будет не то. Тогда я была моложе и мой муж был жив. Теперь я другая. - Мне не посчастливилось узнать ваше величество раньше, - когда она была одинока, юна и напугана, прибрать ее к рукам было бы легче, чем милую Сансу. Кто бы не был ее покровителем, он не прогадал. - Но вы прошли тяжелый длинный путь, чтобы, наконец, вернуться домой. Полагаю, за это стоит выпить. - За еще не одержанную победу? - Дейнерис грустно усмехнулась. - Не стоит, милорд. Лучше поднять чаши потом, когда все мои враги и предатели моей семьи будут уничтожены. Во рту вмиг пересохло, и Петир поспешил отпить вина; похоже, Дейнерис Таргариен не настроена быть милосердной завоевательницей. Может ли она быть жестокой, как ее дед и покойный Джоффри? Или ненасытной и сладострастной, подобно Эйгону Недостойному? Мизинец прищурился, словно пытался рассмотреть в ее чертах отблески безумия, но видел перед собой только юную девушку, усталую и печальную. Второй глоток ежевичного вина, такого сладкого, что вязало язык, помог окончательно успокоить волнение лорда Бейлиша; в конце концов, одного из Ланнистеров Дейнерис сделала своим десницей. Санса Старк в безопасности, пока королева о ней не знает. - Расскажите мне о Долине, - попросила Дейнерис, когда слуги расторопно меняли блюда. На смену рыбе пришла баранина в луковом бульоне и пирог с говядиной. Королева положила себе кусочек и полила его клюквенным соусом; Петир последовал ее примеру. - Рассказчик из меня неважный, ваше величество, но я постараюсь вам угодить, - тонкие губы Мизинца, красные от вина и соуса, тронула скупая улыбка. - Это удивительно живописный и богатый край. Сейчас там теплая осень, но в горах уже настала зима. Лунные горы немного похожи на земли за Стеной - горцы, народ дикий и свирепый, не признают законы Семи королевств, подобно одичалым, и частенько нападают на путников. - Они похожи на дотракийцев, - задумчиво промолвила королева, хмуря брови, и Петир побарабанил пальцами по столу. Уж не задумала ли Мать Драконов переманить горные кланы на свою сторону? Тириону Ланнистеру это когда-то удалось; любопытный ход, но едва ли он придется по вкусу Нестору Ройсу. - Смею надеяться, что вы в скором времени посетите Долину, - обронил лорд Бейлиш перед десертом. - Не сказать, что во время Завоевания Эйгона она присоединилась к его королевству без излишнего кровопролития, но ее правители Аррены все же преклонили колено перед Таргариенами. - Пока передо мной преклонили колено только вы, лорд Бейлиш, - с тихим смешком заметила Дейнерис, - пусть вы и опекун лорда Роберта, но вы - не Аррен. И мой лорд-десница советовал мне быть с вами осторожнее, - добавила она после недолгого молчания. - Лорд Тирион просто ревнует, - небрежно обронил Петир, внутренне каменея. Пусть Дейнерис юна, но цепко улавливает самую суть. - Боится, что мои советы понравятся вам больше, чем его. - Вот как? И что же такого можете посоветовать мне вы, милорд, чего еще не пришло на ум моему деснице? - насмешливо осведомилась королева, сложив руки на коленях. Мизинец снова отпил вина; если беседа с Серсеей походила на попытку покормить бешеного зверя с рук, то разговаривать с Дейнерис Таргариен все равно, что балансировать на краю пропасти с горшком дикого огня. - Не могу знать, что вам говорил лорд Тирион, - это маленькое, пронырливое чудовище, которое едва не украло у Петира Сансу, - но я бы предложил вашему величеству получше узнать здешний народ. Как только лорды и простой люд поймут, что вы не кровожадная завоевательница, не безумец и не мясник, они полюбят вас так же, как... - Как и вы? - весело закончила за Мизинца королева и звонко рассмеялась, всплеснув руками. - Не настолько хорошо вы меня знаете, чтобы уже полюбить. Или чувства закружили вас с самого первого взгляда? Лорд Бейлиш смущенно опустил глаза, пряча ухмылку: любовь с первого взгляда больше присуща юнцам и глупцам; юность Петира давно миновала, оставив шрам у него на бедре, который и излечил его от излишней наивности. Девчушка Таргариен, верно, привыкла к обожанию, горячим признаниям и заверениям в любви, но Петир Бейлиш явно не тот, кто сможет заставить сердце юной королевы затрепетать. Будь он таким как Гарри-Наследник или Джейме Ланнистер, то мог бы еще попытаться, но и без Мизинца у Дейнерис немало поклонников и претендентов на ее руку. В этом деле Петиру лучше остаться в стороне; у него уже была женщина, ради которой он был готов умереть, а закончилось все унижением и Лизой Талли, которую он лишил невинности назло отвергнувшей его Кет. - Безупречные, которых, если верить слухам, вы освободили, прошли за вами половину мира, дотракийцы и миэринские рабы - все они пришли в Вестерос только из-за любви к вам. - Многие погибли как раз из-за любви ко мне, - серьезно промолвила королева. - Они считали вас достойной того, чтобы умереть. А это дорого стоит, - Мизинец мог бы взять ее за руку, коснуться тонких белых пальцев, не интимно, а скорее ободряюще, но науськанная Бесом Дейнерис скорее сочтет этот жест возмутительным и позовет своих гвардейцев-евнухов, чтобы отрубили наглецу руку. Или попросту скормит его своим драконам. Пусть Петир несколько тощеват, но на закуску хватит. Вот Серсея с удовольствием позволила бы обласкать ее длань, давая понять, что рука - единственное, к чему он может прикоснуться, дразня при этом низким грудным дыханием, спелой грудью, вздымающейся над расшитым золотом лифом, и хищно-алыми губами. Серсее нравилось пробуждать в мужчинах желание; Дейнерис же, несчастная сиротка, просто хотела, чтобы ее любили. - А вы, милорд? - королева подалась вперед. - Вы умрете за меня? - Ваше величества сами сказали, что я недостаточно вас знаю, так что пока об этом рано говорить. Но скажу вам одно - ради Серсеи Ланнистер я умирать не намерен. Его ответ понравился юной королеве, она заметно расслабилась и пододвинула к себе блюдо с лимонными пирожными, остро напомнив Петиру Сансу. Алейна тоже любила лимонные пирожные, но не так сильно, как нежная, учтивая дочь Кет. - Если вы все же посетите Долину, я осмелюсь представить вам мою дочь, Алейну. Она ровесница вашего величества, и я очень надеюсь, что она сможет стать вам верной помощницей, может, даже подругой. Дейнерис важно кивнула, увлеченная больше сладким, чем словами лорда Бейлиша; Мизинец внутренне ликовал, хотя еще было слишком рано: если драконья королева и Алейна подружатся, то и Санса придется ей по сердцу. Тогда ей не захочется шибко круто обходиться со Старками, да и Сансе не помещает дружба с правительницей Семи королевств и Матерью Драконов, чтобы выстоять против Серсеи Ланнистер. Которой лорд-протектор напишет после того, как Дейнерис Таргариен просветит его в планы, касательно Долины. Избавляться от Беса своими руками будет крайне опасно и неразумно, пусть уж лучше львы сами разбираются между собой. А на освободившееся место десницы драконьей королевы еще найдется достойный кандидат. Например, человек, который привел под знамена Таргариенов Долину и наследницу Севера. Поглаживая бородку, лорд Бейлиш отсалютовал Дейнерис кубком и сделал глоток вина, чью сладость слегка заглушало пьянящее ощущение скорого триумфа. В конце концов, все это ради нее. Ради Сансы.