Не страшно

Трой высокий, сильный, весьма привлекательный, в излюбленной военной форме, а лицо у него напускное ласковое, но доверия он не вызывает даже сейчас. И при первой встрече чутье Алишу не обманывало, так и крича «Не верь, опасно!» Но Алише не страшно. Потому что она не боится его, она - опасается. Это, конечно, синонимы, но вот степень совершенно разная. У Троя голубые глаза, чистые-чистые, но за ними скрывается конченный садист и полный придурок. Алиша, да и все остальные, это тоже знают. И когда среди ночи она натыкается на него в лагере, чувствуя, как от него разит алкоголем, девушка прекрасно понимает, что ни к чему хорошему данная встреча не приведет. Трой идет возле сетчатого забора, слегка заваливаясь на правый бок, а Алиша как можно медленнее, осторожнее, опустив голову вниз к носкам ботинок, пытается пройти мимо. На мгновение ей кажется, что если даже один из братьев Отто и решит что-нибудь выкинуть, то опьяненное состояние не позволит причинить ей вреда. Но она ошибается. Потому что стоит ей поравняться с мужчиной, как тот, будто и не было ватных ног, хватает Алишу за плечи и тянет к себе, захватывая в кольцо рук. Она взвизгивает, еле слышно, больше от неожиданности нежели от ужаса, но тут же крепко сжимает губы в тонкую полосу и смотрит на Троя с такой обжигающей и сверлящей ненавистью, что любой бы Мексиканский мафиози позавидовал. - Пусти, - как можно увереннее выдает она, но ответа или каких-либо действий не слышит и не видит. Она ненавидит его за многое, в особенности за многочисленный причиненный вред своей семье и те первые, весьма неприятные, встречу и знакомство. Он не самый её страшный кошмар, но один из неприятных и нежеланных. Трой крепко стоит на ногах, но при этом покачивается из стороны в сторону, вызывая и в без того мерзкой ситуации у девушки прилив тошноты. - Эй, - пьяно тянет Трой, обжигая её лицо дыханием. В нос тут же ударяет неприятный запах крепкого пойла, что делает один из его солдат. – Как дела, сучка моего братишки? С его слов Алиша свирепеет ещё сильнее, и если не прижатые к бокам руки, этому уроду не поздоровилось бы. Рука у неё, спасибо апокалипсису, тяжелая. - Я не сучка твоего брата, - шипит она, словно дворовая кошка. Пытается выбраться из крепких рук, но не выходит. Где он и где она… А у голубоглазого данная реакция вызывает приступ смеха, который прекращается так же резко и внезапно, как появляется. На самом деле Трою плевать на её семью. Он уже давно забыл про блондинистую сексуальную мамашу, её патлатого наркошу братца. Он видит их каждый драный день, но безэмоционально проходит мимо, без капли раздражения в сторону геройской семьи. И глаз уже давно не болит. Ему было бы плевать и на девчонку, если бы не одно «но». Ему НЕ плевать, потому что Эта самая девчонка – подстилка братца Джейка. Джейку всегда везет на всяких стерв, а Трою нет. И ему не то, чтобы скучно и завидно одновременно, просто защищать друг друга от таких как она – братский долг. Какое-то время молчание и напряженная атмосфера разрывает тишину лучше любых звуков, но Трой Отто не тот человек, который бросает начатые дела. Алиша это знает, и ей уже не кажется, что все обойдется, потому что затишье бывает только перед бурей. И вот она опять, в сотый или тысячный раз, права. Трой смотрит на неё как-то жутко, в исступленном взгляде появляется чертов огонь запала и безумия. На лице расплывается хищная улыбка, а потом этот самый чертов улыбающийся рот, на мили из которого несёт самогоном, впивается в её губы. Алиша каменеет в его руках, напрягается всем телом, не понимая, что происходит, а потом пытается вырваться, что есть сил, из цепкой хватки. Неразборчиво мычит, пытаясь вытолкать из своего рта нагло исследующий чужой язык. Трою Алиша совсем не нравится: ни её длинные ноги, густые вьющиеся волосы, мягкие губы, большие выразительные глаза. Дело даже не меняет тот факт, что она одна молодая девушка в их компании путешественников. Нет, всё не то! Дело в том, что если он причинит вред ей, то и причинит вред, моральный, Джейку. Алиша не теряет надежды выбраться, но сил с каждой попыткой становится меньше, а паника заполняет разум. Воздуха тоже не хватает, так как видимо Трой разрывать адский поцелуй не намерен. Теперь-то ей стоит бояться, но почему-то кроме паники ничего нет. Стоит бояться того, что он сделает что-то ещё неприличное или садистское, или что их застукает кто-то из солдат и передаст неверные слухи Джейку, или что последний сам наткнется на них. Но подобного страха нет. Подобные мысли мелькают в голове, но размыто, а кроме горьких губ и влажного языка больше ничего четкого на ум не приходит. Алише противно от самой себя, что после такого грубого домогательства она не может заставить себя сопротивляться ещё больше. На мгновение даже кажется, что происходящее ей нравится. Этакий стокгольмский синдром. Или тупо она тот самый 10 процент женщин, что хотят быть загнанными и изнасилованными. Мазохистка. И Трой уже не такой плохой, просто пьяный, с кем не бывает! И когда тот, наконец, отрывает свои губы от её – видит раскрасневшиеся щеки девушки и затуманенный взгляд. «Бинго! Все они одинаковые, маленькие шлюшки!» - думает Трой, разжимает кольцо рук и тянется к девушке под кофту, но как только холодные пальцы касаются кожи на животе, то он тут же получает удар. Он приходиться, слава богу не туда, а под дых. Сильный, блядь! Почти как у мужика! Трой тут же отшатывается назад, сгибаясь пополам и вбирая ртом воздух, а Алиша разворачивается и бежит прочь от этого места. Он ругается сквозь зубы, проклиная девушку и ненавидя её ещё сильнее, а она чуть ли не падает с ног и мысленно бьет себя по щекам, потому что Джейк хороший, но слишком правильный, а у Троя страстные грубые пьяные поцелуи и ужаснейшей характер. Ещё бы немного, и от её уверенности и след бы простыл, а от этого поцелуя могли бы быть проблемы посерьёзнее.