Любимый юноша моего парня

Он сидел на диване Лешки, подобрав под себя ноги, смотрел в книгу и время от времени улыбался. У меня что-то защемило в груди: я узнал парня. Дима. Мальчик, чьи фотографии висели над столом Лешки, мальчик, чьи рисунки висели над Лешкиной кроватью, мальчик, чьи письма он так часто перечитывал. Я так и не понял, кем он приходится Лешке… Но я боялся спросить. Точнее, боялся получить ответ. — Привет, Саш, — Лешка кивнул мне. Дима оторвал взгляд от книги, глянул на меня какими-то эльфийскими глазами — зелеными, миндалевидными — и улыбнулся одной стороной рта, чуточку смущенно, отложил книгу, встал с дивана, аккуратно положил томик на диван и протянул мне тонкую изящную руку: — Дима. — Александр. Рукопожатие у него оказалось неожиданно сильным. — А вы — молодой человек моего Лешки? — весело поинтересовался он. Лешка заржал за столом, но вмешиваться в разговор не стал. Я неловко кивнул: — Ну да. Наверное. — Что значит «наверное»? — Лешка не преминул возмутиться. — Я с ним сплю, — я зло улыбнулся. — Это дает мне право считаться его молодым человеком? — Более чем, — Дима снова приподнял левый уголок рта, наверное, пытался улыбнуться. Я, сам не ожидая, прижал кончиком пальца правую сторону его рта и чуть приподнял вверх, уравновешивая эту улыбку, открывавшую чуть выступающие вперед зубки. Дима удивленно глянул на меня, но руку отталкивать не стал. — Саш, ужинать будешь? Я для Димки курицу запек, он пару раз ее клюнул и бросил. Дим, не стой столбом, поухаживай за Сашей, что ли… Чаю налей, например. А то как неродной. Вот примерно на этом месте у меня стали сдавать нервы. Почему какой-то придурок с кошачьими глазами должен распоряжаться в квартире моего парня? Однако, Дима кивнул, отступил от меня на шаг, повернулся и танцующим шагом двинулся на кухню. — Мне уйти? — не повышая голоса, поинтересовался я. — Почему? — Лешка, казалось, искренне не понимал, что меня так выбесило. — Ну, потому что у тебя тут Дима. — Он тебе мешает? — Да. Лешка пожал плечами и повысил голос: — Димка, поспишь сегодня в маленькой комнате, ладно? Александр шипеть изволят. — Ревнует, наверное, — весело крикнул с кухни Дима. — Не изводи ты его, скотина белобрысая. Саша, не бойтесь, я вашему счастью не угрожаю. Интересно, это должно было меня успокоить или как? Впрочем, к закидонам Лешки я понемногу привык, так что решил вести себя совершенно невозмутимо — подумаешь, какие-то эльфийские коты шляются по его квартире, как по своей собственной. И чай, который Дима принес, я принял с благодарностью. Удивительно, но приготовил он его как раз так, как мне нравилось — в меру крепкий, в меру горячий, в меру сладкий, с кусочком лимона. — А мне? — А тебе я кофе сварил. С перцем, — Дима сбегал на кухню, поставил чашку перед Лешкой. Лешка засмеялся, прихлебывая кофе, притянул Диму к себе за ухо, поцеловал в кончик носа: — Спасибо. Надо почаще тебя на кухню гонять. Теперь будь хорошим мальчиком, сгинь в ванную. И не смей оттуда выскакивать раньше, чем через час. — Ненавижу воду. — Дима, — Лешка голоса не повысил, но улыбаться перестал. — Быстро. Взял. Полотенце. И. Ушел. Отогреваться. Диму словно ветром унесло, как он успел прихватить полотенце с дверцы шкафа, я даже и не заметил. Лешка снова расплылся в улыбке: — Ему надо не меньше двух часов в день лежать в горячей ванне. Приходится временами рявкать. Я пил чай и хмуро смотрел на Лешку. Впрочем, почему-то разозлиться толком не получалось — Дима был такой славный, что не воспринимался как помеха на пути моих отношений. Он и в постели, наверное, такой же — тихий, незаметный, зато с ним тепло, уютно и чувствуется разница между сексом и занятием любовью. — Не знаю, о чем ты там подумал, но с Димкой ты спать не будешь, — обозлился внезапно Лешка. — Ревнуешь? — Да, — буркнул Лешка. — И я за него боюсь… Если он снова уведет у меня парня, где он вас всех потом прятать-то друг от друга будет? Примерно на этой ноте я подавился чаем, однако, кое-как прокашлялся. Нет, я понимаю, что Лешка до встречи со мной вообще-то монахом не жил. Но то, что у него кого-то увели — это было впервые. — Ладно, шучу, — Лешка внезапно заржал. — Да спи ты с ним, спи. Сам не рад будешь, он вечно вертится, плачет во сне и брыкается — кошмары мучают. Я вздохнул, чувствуя, что попал в какой-то филиал сумасшедшего дома. — Кем он тебе приходится вообще? — Любимым юношей, — на полном серьезе ответствовал Лешка. — А я? — Моим парнем. — Любимым? — Несомненно, — отозвался этот шут. — Просто вас много, а Димка — один. Он — единственный, кто меня никогда не бросит, не предаст и не оставит, чтоб ни случилось. — Я тебя тоже не брошу, — я возмутился. — Посмотрим. Любишь меня — люби и Димку. Считай, что это — мое приданое. К тому же, что именно тебе не нравится? Что я с ним сплю? Он боится спать один. Что он — мой любимый юноша? Это не то словосочетание, которое ты понял. — Александр, вы не волнуйтесь так, — Дима просунулся в дверь. — Он пытается вам сказать, что я — его брат. Я в другом городе учился просто, а сейчас вернулся. — Час еще не прошел. — Убегаю-убегаю, — пискнул Дима. Вскоре до нас донесся плеск и вовсю распеваемое: «Deep silent complete»… Я выдохнул, чувствуя, что с этими двумя моя жизнь никогда не будет скучной и пресной.