Допрос с пристрастием.

Устало перевернувшись на спину, Чонгук закрыл лицо ладонями, смущенно выдыхая. Неужели он и вправду такое сотворил? Это надо же было вот так вот, прямо в лоб сказать такое человеку, да ещё и когда в процессе расследования важного дела. Хотя, он даже ничего и не сказал, так, промямлил что-то неразборчиво и все! Что теперь о нем подумает Тэхён? Ничего хорошего, он и так не очень хорошо себя вел с ним, так ещё и такое вычудил. А ведь все так хорошо было, он молодой полицейский, красивый снаружи, в глазах всегда холод, привлекательные черты лица, убойная улыбка. Все девушки просто падали в обмороки, если чувствовали на себе жгучий взор карих глаз брюнета. А потом появился он… Ким — мать твою — Тэхён! Тот, кто заставил смотреть на мужчин не только как на представителей своего пола, но и как на лучших любовников и не только! Ведь Чонгук до встречи с со старшим никогда и не думал, что мужской пол можно называть своим парнем, и вообще с ним спать! Но пока Чонгук раздумывал о правильности действий Кима, сам не заметил, как перешел в ряды голубой армии. Ведь говорили ему, не дружить с геями — заразные, но уже поздно что-то менять. Если можно еще поменять работу, место жительства, имя, то ориентацию нельзя. Особенно когда рядом ходит просто сексуальный напарник, светя своим упругим задом! Сколько бы сам Чон не пытался отгородить себя от мыслей о том, какие, оказывается, у мужиков классные пятые точки, он приходил только к одному. Пора заказывать игрушки для взрослых, ибо в первый раз будет больно. Хотя никто и не говорил, что он будет снизу, но подстраховаться не помешало бы. К тому же, неизвестно, что его ждет, когда Тэхён узнает, что он «случайно» в него влюбился. Да, можно даже полюбить такого человека, как Ким. Чонгук, правда, не знает как его угораздило, но по словам Юнги, они друг друга стоят, а по словам Намджуна, так вообще, два сапога пара! Наслушавшись советов от старших вчера, Чонгук все же вздохнув полной грудью, решился сделать первый шаг. Вроде, ничего страшного, признаться человеку в том, что любишь его, но даже если и знаешь, что он не отвергнет твое признание, все равно дрожишь, как осиновый листик. Вот и Чонгук, с дрожащими руками, бегающими глазами, со сбитым дыханием, попытался признаться Тэхёну в том, что неровно к нему дышит. Попытался… Так и не высказавшись полностью, Чонгук стушевался, горько хмыкая. Не получается, не может, страшно… Он даже не может посмотреть в глаза тому, с кем собрался встречаться… Под тяжестью тишины, он быстро посмотрел на все ещё ждущего от него восьмого чуда света Кима, и слегка улыбнувшись, попросил его вылезти из машины. Тот, ничего не понимая, не спеша открыл дверцу, и непонимающе взглянув на Чонгука, тихо закрыл ее. Как можно быстрее уезжая, младший поглядывал в зеркало заднего вида, с печалью в глазах смотря на удаляющегося Тэхёна. Вот так вот Чонгук, можно сказать, проебал свое счастье, любовь… Правильно ли он поступил, так и не явившись после в участок или нет, его крайне мало волновало. Он просто приехал домой, сразу же заваливаясь в кровать, тихо плача в подушку, как девица, которой только что отказали встречаться. Правда, тут виноват он, но никто и не говорил, что даже из-за такой маленькой проблемки, что он не смог собраться, высказаться, у него не будет второго шанса. Но он уже напридумывал себе, что Тэхён после такого даже и не посмотрит теперь в его сторону, не то чтобы даже поговорить, выяснить почему Чонгук так поступил. И если бы он только знал, зачем попросил Тэхёна покинуть его автомобиль, зачем теперь мучает себя мыслями о том, что они больше никогда не смогут наладить между собой отношения, зачем вообще начал тот разговор… Ох, похоже, Чонгук сам создал себе головную боль, сам разрушил свои спокойные сны. Чонгук безвылазно сидит дома уже третий день, совсем не выходит из своей холодной квартиры, питаясь всякой гадостью из магазинчика в их доме на первом этаже. Телефон давно уже валяется под кроватью, наверняка покрытый слоем пыли, а еще там наверняка сотня пропущенных звонков от Намджуна, три десятка от Чимина, и… и все. А! Ну ещё огромное количество смс-ок от этих же двоих… наверное… Есть ещё маленький шанс, что ему писал Тэхён. Но он настолько мал, что даже блоха позавидует. Чонгук цепляется даже за это, успокаивает себя, что все ещё нужен Тэхёну. Поэтому даже для убедительности и спокойствия специально закинул свой телефон пылиться под кровать, чтобы не расстроиться ещё больше, если Ким все-таки ему не звонил. Поэтому, он решает забыть о телефоне на ближайшие года, да. Хоть первый день он и смотрел на него, как волк на сочный кусок стейка, он все же решил не делать себе ещё больнее. Всю ночь Чонгук проплакал из-за того, что не смог высказать все то, что накопилось внутри, не смог признаться человеку, который в его жизни единственный, что смог выдержать его скверный характер, за что-то смог его полюбить… Пожалуй, Тэхён один единственный, кто смог так его смутить, заставить громко и безостановочно смеяться, а когда они были в баре… То как он тогда высказал все, что на самом деле думает об этом чертовом маньяке, который уже и не кажется глупым и опасным для людей, зато, оказался опасным для его сердца. И именно в ту ночь, что они проводили, отдыхая в баре, он понял, что ему не сбежать. От Тэхёна. От себя. От любви А потом… потом он облажался. И когда понял, что уже поздно оправдываться, что-то менять, он просто упал лицом на кровать и от души разревелся. Всю свою жизнь он никогда не позволял даже слезинки упасть, потому что знаменитую фамилию и имя отца нельзя было грязнить тем, что он слабак и не может держать себя в руках. Мать всегда строго относилась даже к опушенному в пол взгляду, слегка ударяя по спине рукой, тем самым заставляя твердо и высокомерно смотреть на каждого гостя, друга их семьи, чтобы показать себя как надежного и лучшего в кандидатуру на правление компанией, приемника. Ещё с детства Чонгук знал, что мать не права, что зря только всем хвастается сыном, зря его ругала за то, что он неправильно на кого-то посмотрел, не с того начал ужин, не то читал… Он знал, что станет совершенно другим, измениться, да и просто поступит по своему, а не пойдет по стопам отца, как бы мать его не била и не ругала. Поэтому с четырнадцати лет он стал пропускать платные занятия по экономике, сбегал с последних уроков, или мог вообще не прийти в школу, спрятавшись в заброшенном театре, что стоял недалеко от сплошных лесов. Несмотря на грязь и полуразваленное строение, Чонгук лишь там чувствовал себя свободным. Там он мог быть кем угодно, представляя себя то знаменитым актером, то внимательным зрителем, полностью давая своему воображению разыграться перед ним на старой, деревянной сцене. А потом он вырос, понял, что хотел бы стать кем-то полезным для людей, спасать их, помогать… Он пошел против матери, пошел против её планов. И в будущем, ни пожалел ни капли, что так поступил со своей жизнью. Но теперь он окончательно запутался в себе, в том, что нужно делать дальше, как правильно поступить. Открыв глаза, Чонгук безразлично пробежался взглядом по потолку, и ни найдя на нем ничего интересного, встал с кровати. Посмотрев на свое отражение в зеркале, он недовольно фыркнул. Что он с собой сотворил? Что с ним делает Тэхён? Он просто не узнает себя, будто вовсе не он сейчас смотрит на себя. И где же теперь самый горячий и желанный парень участка? Что это за уебище сейчас смотрит на него, своими тусклыми глазами? А вдруг, к нему придет Тэхён, а он тут такой… некрасивый?.. Потом ещё подумает, что он свин какой-нибудь, не только квартиру в свинарник превратили, так ещё и свое личико. Взволнованно забежав глазами, Чонгук прикусил губу, и быстро направившись в ванную, решает хоть немного привести себя в порядок. Сбрив щетину, умывшись, и приведя волосы в порядок, Чонгук с облегчением выдыхает. Ну вот, другое дело. Правда, а стоило ли ему так напрягаться, если никто и не собирается к нему приходить? Ну и пусть, хрен со всеми, он просто привел себя в порядок, для самого же себя. После, в его голову, впервые за три дня проведенные в одиночестве, приходит умная мысль. Перестать париться по поводу других, о том, что они о нем подумают, если он покажется им с заплаканными, красными глазами, что будет одет совершенно не по погоде, что не понравится им его новый образ. Плевать, абсолютно на всех, он должен уважать свой выбор. А ещё было бы неплохо посмотреть телевизор. Так можно было бы узнать, продвинулось их дело или нет. И Чонгук очень надеется на первый вариант. Джо снова путается под ногами, скулит, цепляется острыми зубами о штанину, рычит. Чонгук совершенно без понятия, чего хочет от него его пес. Такое чувство, будто Джо покусал Тэхён, вот честно. Тот такой же. Вцепится, впиявится, хрен оттащишь. Ладно хоть собака говорить не умеет, да и лает он только в случае опасности или когда Чон забывает его во время покормить. А если бы он умел говорить, то Чонгук бы точно заебал его своими печальными историями о своей любви. По телевизору кучу сериалов про любовь, сладкие и беззаботные отношения подростков, и никаких новостей. Даже по его любимому каналу, про бокс и боевые искусства со всех уголков мира, идет какая-то сопливая дорама. Ему бы не плохо было прогуляться, собака уже с ума сходит без свежего воздуха, да и Чон уже задолбался убирать за Джо говно. Проблема в том, что сегодня на улице довольно-таки тепло, а значит, и парочек на улице полно. Чонгуку тоже хочется так, за ручку, гулять по парку, улыбаться. Ему хочется романтики… — Романтика, романтика… на хую два бантика!.. — недовольно смотря в окно, буркнул Гук. — Был бы кому я нужен, давно бы уже пришли ко мне, а не делали вид, что что-то расследуют. Бросив пульт на пол, Чон повернулся лицом к собаке и потрепав её за ушком, улыбнулся. Единственный, кому он нужен это Джо. Тот никогда его не предаст… наверное. Только он хотел поцеловать того в нос, как в дверь постучались. Могли бы это быть соседи, разозленные на парня за то, что он слишком громко включил телевизор, в час-то ночи, или же это курьер, привезший какую-нибудь безделушку из интернет-магазина, Чонгук не знает. Стук снова повторяется, только на этот раз более громче, сильнее. — Да иду я! — недовольно сморщившись от громкого стучания, проговорил Гук. Медленно открыв дверь, он так же медленно поднял голову, внимательно и ожидающе смотря на Тэхёна. Так, стоп!.. Твою ж мать! Решив не выдавать волнение, Чонгук решил поиграть в дурочка. — О, Тэхён! Думаю, с меня хватит уже витамин! А то уже галлюцинации появляются… — Актер из тебя так себе, Чон Чонгук! — хмыкая, Ким слегка толкает недовольно улыбающегося Чона в грудь, проходя вперед, не забывая закрыть дверь. Как он и думал, квартира засрана еще больше, чем он мог бы себе представить. — Ты в курсе, что мы уже новое дело начали? Старое дело мы благополучно раскрыли, хоть нам и не хватало твоих мозгов. — Мне очень льстит то, что вы скучали по мне. И? Это все, что ты хотел мне поведать? — складывая руки на груди, незаинтересованно спросил Чон. Он старательно избегал всех «случайных» взглядов обращенных к нему, совершенно не желая снова слушать глупые шутки и подколы от старшего. — Никогда не поверю, что ты пришел просто так. — Верно. — загадочно улыбаясь, Тэхён медленно стянул с себя куртку, и кинув ее на тумбу, стал подходить к застывшему на месте парню. Тот внимательно следил за каждым его движением, но посмотреть в глаза напротив все же не решался. Ему все еще стыдно за то, что он так поступил с человеком к которому, типа как, не ровно дышит. Как только расстояние между ними заметно сократилось, сердце Чона забилось чаще. Тэхён же ждал, когда тот соизволит поднять на него взгляд, объясниться, почему тогда так резко решил не продолжать разговор, который сам же и начал. — Я соскучился… Чонгук-и. Почему ты не отвечал на звонки? Ребята и я очень за тебя переживали, хотя нет… Только я очень сильно за тебя переживал, а они просто спрашивали, не дозвонился ли я до тебя. — Ты только что попытался выставить моих друзей бездушными тварями, а себя миленьким ангелочком? — недовольно цокая, проговорил Гук. Конечно же они тоже переживали за него, по крайней мере Чимин точно. Он очень сомневается, что такой человек, как Ким Тэхён, мог бы о нем беспокоиться, а не гулять по клубам с пышногрудыми девицами. — Серьезно, если это все, что ты хочешь мне сказать, то прошу, вон дверь — вон нахуй! — Фу, какой ты грубый, — недовольно кривясь, сказал Ким. — Я вообще-то по делу пришел. И не только по нему, но и еще по своим делам. — Как твои дела могут касаться меня? — хмуря брови и мотая головой в разные стороны, спросил Чонгук. — Звучит так, будто ты ищешь повод, чтобы побольше побыть со мной и потрепать мне нервы. — Нет, к твоему разочарованию, сегодня я не буду приставать к твоей царской персоне. — самодовольно улыбнувшись, ответил Тэхён. Догадавшись, что именно имел в виду старший, Чонгук смущенно фыркнул. Да у него даже и в мыслях не было, что Ким пришел его полапать или просто поиздеваться. Он вообще не думал, что тот так поздно явиться. — Хотя… Я был бы не против, если бы ты мне рассказал, что с тобой случилось тогда? — Нет. — Почему? — Просто нет. — А если — да? — А если — пошел нахуй? — А если — это по твоей части? — Я не гей! — Ой, да кому ты втираешь?! — взмахивая руками, крикнул Тэ. — Чонгук, я конечно понимаю, тебе тяжело сейчас принять то, что теперь тебе нравятся не представительницы женского пола, а я, но и ты меня пойми… Я ведь не железный, понимаешь? — Совершенно не понимаю к чему ты клонишь! — массируя пальцами виски, тяжело выдохнул Чон. На самом деле он все понимает, просто сейчас неподходящий момент. Совершенно неподходящая обстановка, его одежда, пришедший Тэхён, сам он… — Давай не будем сейчас поднимать эту тему, окей? Сейчас совершенно неподходящая обстановка! — Неподходящая обстановка — это когда кто-то рожает, а кто-то предложение делает, и ты такой — стоишь и не понимаешь, почему это ты лежишь на родильной кушетке, а не твоя подруга, и почему будущий папаша получает предложение руки и сердца, а не твоя хорошая знакомая, которая орет тебе на ухо «тужься»! — размахивая руками, прокричал Ким. Ему надоела эта детская смущенность, надоело, что Чонгук мнется как целка, хотя Тэхён просто хочет услышать три странных слова, от которых он уже просто с ума сходит, но услышать из уст Чона хочет. Чонгук же полностью погрузился в разгадку того, что минутой ранее ему сказал Ким. Теперь он уверен, на сто и больше, процентов, что Тэхён не с их планеты. Потому что только он смог уложить рожать мужика! — А теперь, давай поговорим серьезно. Сядь. — Куда? — все ещё размышляя над сказанным, спросил Чонгук. — Блять, можешь сесть на мой член, а можешь на диван! — раздраженно потирая лоб ладонью, прошипел Тэ. Когда оба уселись, Чонгук принялся осматривать гостиную, будто у кого-то в гостях, а не у себя дома. Тэхён же смотрел в одну точку, старательно подбирая слова, чтобы вопрос не звучал слишком прямолинейно. — Чонгук, есть ли у тебя сейчас человек, с которым ты хочешь отношений? — Чё, блять?! — охреневая от того, что Ким может говорить хоть что-то нормальное, крикнул Чон. — Что-что, блять?! — Я не хотел говорить прямо, но походу, придется, — откашливаясь, Ким обхватывает своими ладонями лицо парня. и притянув его ближе к своему, громко сказал. — Я тебе нравлюсь, придурок! — А… почему это звучит, как утверждение? — наконец-то посмотрев в глаза напротив, прошептал Чон. — Ты… — Потому что так и есть. — мягко улыбаясь, ответил Тэхён. — Боже, ты еще такой ребенок. Так долго мучил и себя и меня. — Да нет, я просто хотел сначала пошутить над тобой, а потом и сам не заметил, как вместо шутки, получил себе проблему. — отодвигаясь от старшего, ответил Чонгук. — И тогда в машине… Я хотел рассказать тебе о своих странных голубых чувствах, но… так и не смог себя пересилить, решив просто сбежать. Я боялся показаться тебе на глаза, боялся, что увижу в них отвращение к себе. Я просто трус, который чуть не упустил свой шанс стать хоть на грамм счастливее. — Эх, дурашка ты мой, — сгребая поникшего парня в медвежьи объятья, улыбаясь проговорил Тэхён. Чонгук просто расслабился, утыкаясь носом в острую ключицу мужчины. Сейчас сердце стучит в два раза быстрее, потому что он смог. Точнее, его подтолкнул Тэхён, но все же, он смог. — Чонгук, раз мы во всем разобрались, пожалуйста, возвращайся на работу. Намджун, кстати, просил тебе передать, что если ты не явишься на работу завтра, то вся твоя зарплата уходит нам на выпивку, да. — А когда он именно это говорил? — Два дня назад. — Так это получается… ТВОЮ МАТЬ, Я ОСТАЛСЯ БЕЗ ЗАРПЛАТЫ! Этот Намджун… ДА ОН ДЕМОН, КАК Я ТЕПЕРЬ БУДУ ЖИТЬ?! — Мой дом — твой дом, детка!.. — двусмысленно дергая бровями, проговорил Тэхён. — Зато каждое утро, ты будешь просыпаться вместе с Кимом-младшим! — КИМ ТЭХЁ-Ё-ЁН! ПОШЕЛ ТЫ К ЧЕРТУ!