Жизнь по магловским законам

Война закончилась. Темный Лорд повержен, теперь навсегда. В руинах Хогвартса находились люди. Одни склонились над телами погибших, ради справедливости и мира, другие, стояли семьями, радуясь, что их близкие живы. Гермиона, Рон и Гарри Поттер находились в кабинете директора. В воздухе повисло мрачное молчание, прерываемое свистом ветра из приоткрытого окна. Друзья просто не могли поверить в свою победу, столько времени, столько событий, проигрышей и побед… Все кончилось слишком стремительно, неожиданно. Еще не было известно имен всех погибших, но все понимали, что таковых было не мало. Все кончилось… Дорогой ценой, но кончилось… Это слишком не реально, странно… Мысли об окончание войны с хорошим исходом, медленно добирались до сознания. А дальше неизвестность. Они так и не окончили школу, от которой, к слову, почти ничего не осталось. Трио настолько глубоко погрузились в собственные мысли и переживания, что не услышали тихих шагов Макгонагалл. Противный скрип двери вырвал Гермиону из мыслей, девушка вздрогнула, повернувшись в сторону преподавателя. Простояв в молчании несколько секунд, неловкую тишину нарушил звонкий голос Грейнджер:  — И что теперь?  — Вернетесь домой, а потом…пришлем письма с дальнейшими указаниями- Минерва пожала плечами. Она и сама не была до конца уверена, что дальше… Как ни как, школа сейчас была больше похожа на древние руины, чем на учебное заведение. Некоторые ученики не окончили седьмой курс.  — Мне нужно идти. Вы очень много сделали для Хогвартса и мира в целом. Я горжусь что вы ученики нашей школы. — уже выходя из кабинета, женщина обернулась — Хогвартс экспресс прибудет через полтора часа, будьте готовы. Гарри кивнул и снова начал осматривать кабинет.  — Пойдемте, нам здесь уже нечего делать. — Гермиона уже шагала в направлении двери, а Рон покладисто пошел за ней — Гарри, ты идешь? — девушка непонимающе оглянулась на друга  — Идите, я догоню Спускаясь вниз Рон с Гермионой и словом не обмолвились. В главном зале Уизли бросился к семье, а Гермиона стояла одна, вспоминая родителей. От плохих мыслей в горле стал ком. Шатенка пыталась отвлечься осмотром помещения. Луна улыбалась и о чем-то болтала с сильно потрепанным Невилом, Лаванда чувствовала себя значительно лучше, хотя нападения Сивого выбило девушку из колеи. В глаза бросился Драко Малфой который обнимал мать, Гермиона никогда бы не подумала что он может любить кого-то кроме себя. Только сейчас Грейнджер поняла, что Малфой-пожиратель смерти и ему грозит Азкабан. Удивительно как всех Пожирателей еще не попытались поймать на месте преступления. В раздумьях девушка провела еще некоторое время, только оглянувшись на часы Грейнджер, вспомнила про поезд, семьи Уизли уже не было, и она побежала за небольшой группой людей к Хогвартс экспрессу. А ведь ее никто не ждет дома, более того у нее и дома нет… Уже заходя в поезд Гермиона услышала окрик Гарри. Парень быстро нагнал подругу и друзья направились искать свободное купе, на то что Рон поедет в с ними надежды не было, ему нужно побыть с семьей. Свободных купе все никак не находилось, хотя, учитывая сколько людей участвовало в битве за Хогвардс это не удивительно. В последнем вагоне все же никого не оказалось, что было очень кстати, уже давно пора было серьезно поговорить.  — И куда ты теперь? — первой нарушила тишину Гермиона, девушку волновало отсутствие места жительства, не на улице ведь ночевать. — Ну, к Дурслям ехать не вариант, все равно на порог не пустят… Мне ведь достался дом от Сириуса — от воспоминания крестного Гарри стало еще противней на душе — если не будет вариантов, то можно пожить и там некоторое время. А ты как?  — Даже не представляю — Грейнджер подавила тяжелый вздох.  — В случае чего, ты сможешь пожить у меня, будет не так одиноко — парень выдавил из себя некое подобие улыбки. Девушка тоже хотела улыбнуться в ответ, но все никак не выходило. Она хотела поблагодарить друга за поддержку, как с громким стуком открылась дверь купе и в него вошли Рон с миссис Уизли. Женщина натянуто улыбалась, что бы подбодрить их, но было видно как же ей больно. Рон стоявший за ней вообще не проявлял и малейших признаков эмоций. Молли с напущенным весельем сообщила, что ребята могут жить у нее, сколько захотят и ушла. Рон остался в купе с друзьями, говорить больше не хотелось. По непонятным никому причинам. Гермиона уставилась в окно и медленно проворачивала все события в сознании, пыталась осмыслить произошедшие, но мысли, сворачивали не в ту степь. Размышления о Волан де Морте и войне перешли в попытки разобраться в собственных чувствах. То, что происходит между ней и Роном странно, как минимум странно. Грейнджер, в принципе, никогда не была уверена в своих, да и чужих, чего уж скрывать, ощущениях. Сивила была права — ей ближе книги, чем люди, ведь даже лучшие друзья не всегда могли понять. Она никогда не делилась ни с кем своими переживаниями полностью, не открывалась людям до конца. Неопределённость всегда пугала девушку больше, остальных. И сейчас Гермиона была загнана в угол, но не могла поделиться с друзьями. Резкая остановка поезда заставила Грейнджер отвлечься от переживаний и вспомнить о погибших, почему-то, именно в этот момент она окончательно осознала весь ужас произошедшего. В полном оцепенение Гермиона выходит из вагона и следует за семьей Уизли. Очень сумбурно она запоминала, как добралась до нового дома.  — Гермиона будет жить в комнате с Джини, а Гарри с Роном. Ну, отдыхайте, завтра будет прощальная церемония с Фредом — на последних словах голос миссис Уизли дрогнул. Все начали расходиться по комнатам. Гермиона найдя комнату Джини упала на расстеленной на полу подобии постели и замерла, пытаясь осознать реальность, в смерть Фреда, до сих пор, не верилось. Через несколько минут в комнате послышались тихие шаги младшей Уизли. Думая, что ее никто не слышит, девушка зарыдала в подушку. Шатенка сначала не собиралась предпринимать каких-либо попыток успокоить подругу, иногда слезы лучшее лекарство и выпустив эмоции наружу станет легче… Не выдержав, Грейнжер поднялась к Джини и сев рядом с ней положила подруге на плечо руку, пытаясь выразить поддержку и сожаление. Гермиона порывалась, что-то сказать, но слова застревали в горле, когда Джиневра неожиданно бросилась на шею девушке и, вцепившись ей в одежду, разрыдалась еще больше. Через два десятка минут беспрерывных рыданий Джини обессилела и, наконец, то ушла в приятное забытые сна. А Гермиона так и просидела несколько угнетающих часов, около подруги надеясь тоже уснуть. Рассвет. Начало дня, как начало новой жизни, взрослой жизни. После того что они пережили, стекла розовых очков безнадежно разбиты и не подлежа починке. В свои семнадцать лет, увидеть смерть, пройти столько кругов ада, лишиться тепла родителей по собственной воле и остаться прежним не реально. Не таким должны быть их первые годы в почти взрослой жизни. Они не должны были терять дорогих людей из-за жажды власти монстра, который когда-то был человеком. Когда-то. Очень давно. Рассвет впервые не приносит ничего хорошего, только боль…