Возможность

Вновь болит запястье, раздражающе ноет, заставляет предательски стиснуть зубы. Кажется, это началось около двух дней назад или двух недель, возможно, это было всегда. Кареглазый юноша неловко поднялся с пола, обхватив правой рукой левой запястье. Ничего себе, уже три часа! Сделав пару мотков бинтом вокруг запястья, пару настолько привычных уже к этому времени движений, парень бросил на плечи темно-салатовую куртку, одновременно пытаясь безуспешно протиснуть ладони в её карманы. Хлопок двери и звяканье ключей раздалось по узкому коридору, отдаваясь редким, глухим эхом. Небо заключало на себя томные ютящиеся полосы темно-серых облаков, снующих повсюду, линии электропередач, изредка пролетавших над головой черных точек птиц, и, наверное, пару-тройку солнечных лучей, усердно трудящихся над задачей пробиться сквозь непроходимые дебри тумана и плотного-плотного смога. Темно-багровые пятна смутили белые бинты на запястье, и вот одна из багряных капель капнула на асфальт, давая знать, что что-то явно не так. Легкое движение руки, вновь привычное. Новый бинтовой слой. Резкие шаги, сопровождающиеся задорным постукиванием в такт каблучков туфель, преодолели такую преграду, как школьная дверь. Большой и просторный зал открылся панорамой взору юноши; около волейбольной сетки стоял колючкоголовый парень, яростно взирая исподлобья. — Ты снова опоздал. Я даже не удивлён. — Ах, просто поддерживать такую сногсшибательную внешность трудно. Юноша скрестил руки на груди, показательно отвернувшись в сторону, и, кажется, надул щеки так, что весь раскраснелся. — Ладно тебе! Колючкоголовый засмеялся, стукнув кулаком плечо друга(?). Оба тут же засмеялись, дразня друг друга снова и снова. Ночь влекла за собой яркий полумесяц, то и дело скрывавшийся в редких облаках, больше напоминавших молочную пенку. Сколько уже прошло времени? Час, два? Ха-ха, кажется, кто-то снова сбился. Виновата ли снова та боль в запястье? Наверное, те двое уже плетутся по дороге домой, болтая о чем-то своём, время от времени толкая друг друга локтями и задорно смеясь. Наверное. Ах, как же тихо в такое время на улицах города. — Почему твоё запястье забинтовано? Что-то случилось? Точно. Следует просто попрощаться, ничего не отвечая. — Пока-пока, Ива-чан! Все расспросы завтра! Спать хочется. Вообще-то хочется не спать. Хочется закрыться, обособиться от мира, преградить этому социуму путь дверью, ведущей в свою комнату. Что может быть интересней на свете стены и стула? — Тогда до завтра? — Да, до завтра. Какая отвратная улыбка. Разве люди натягивают её на себя не потому, что до тошноты плохо? Дверь предательски захлопнулась, разделив парней по разные стороны. Возможно, один из них пошёл домой, возможно, один из них заперся в ванной, возможно, им двоим не по себе. Возможно.