The Evil Love

—...Воспоминания из детства всегда немного мутные, не так ли? Вы не помните каждую деталь, можете чего-то забыть или прибавить... А тут не так. Я помнила каждый угол того дома. Я помнила каждую паутинку, свисавшую с высокого потолка. И, главное, я помнила каждый сон, некогда приснившейся мне в том доме... Каждый, до единого. Мне это никогда не казалось странным, я с радостью рассказывала каждый сон родителям за завтраком, набивая рот шоколадными хлопьями. И, хотя мы всего-навсего пробыли два месяца в том доме, я рассказала каждый сон, которые снились мне часто, почти каждую ночь, кроме одного. Одного сна, странного, страшного и одновременно интересного. В тот вечер, накануне отъезда, я сидела до двенадцати часов ночи, рисуя пальцами маленького малинового медведя. (Я же говорю, я помню каждый момент) в двенадцать часов и четыре минуты, я захлопнула дневник, дорисовав картинку и, поборов желание что-нибудь съесть, выключила свет. Дошла до кровати в темноте и легла, накрывшись одеялом. Я прижала к себе свою любимую, на то время, игрушку-как раз того малинового медведя, которого я пыталась нарисовать. В свои 6 лет я умела неплохо рисовать— во всяком случае так говорила мама. И вот я закрыла глаза, уже настраиваясь засыпать, но что-то меня будто стукнула и я судорожно открыла глаза. "Что так ярко светит в глаза?"—единственная мысль, пришедшая уставшему ребёнку в голову ночью. Это оказался месяц. Тоненький, но неестественно яркий. Я поняла, что забыла зашторить окна и с трудом встала с кровати. Окно в моей комнате было длинным, состоявшим из пяти частей. Я подошла к окну и, прежде чем закрыть злополучное окно шторами, я мельком взглянула на пустырь. Со второго этажа, на котором располагалось окно, вид был отличным—было видно весь пустырь и даже лес вдалеке. И тут мой взгляд уловил свечение. Нет, там была не луна. Нет. Это был чей-то неяркий факел. Кто-то двигался от нашего дома. "Я очень устала и хочу спать. Вот мне и чудится"—я качнула головой, зашторила окно и улеглась. Я слышала, как родители что-то тихо обсуждали, а потом засмеялись. И я, услышав их смех, тоже улыбнулась и заснула... Вы меня слушаете? —Да, мисс, продолжайте. —Просто мне показалась, вы начали засыпать. —Нет, мисс Мартинез, я представлял ту картину, что вы описываете. —Ладно. На чем я остановилась? —Вы заснули,—услужливо подсказал психолог Рейтрит. —Ах да, я заснула... Сон, сон. Вот что меня беспокоит... Сон в этот раз был особенно странным. Я предполагаю, это из-за того огонька-факела... Такое возможно, доктор? —Пожалуйста, Мелани, продолжайте, мы сделаем выводы после вашего рассказа. —Сон был ближе к утру. Мне тогда показалось, что это была реальность, а не сон... —Мелани! —Доктор, вы просили все детали! Я, во сне, встала с кровати, поднялась по скрипучей лесенке на чердак и завернула за угол. Там оказалась дверь, которой я не помнила в реальной жизни. Дверь та была низкая, я могла там только проползти. Она вела в комнату с такими низкими потолками, что даже я, шестилетняя тогда девчонка, упиралась в него головой. В комнате было темно, но я, обычно так боявшаяся темноты, храбро прошла на середину комнаты. Вдруг, будто по волшебству, в комнате включился свет. Как я поняла, это были факелы. По середине комнаты, прямо напротив меня, стоял чёрный офисный стул. Знаете, доктор, такой, на колёсиках. Вдруг стул эффектно развернулся и на нем я увидела человека... —Как он выглядел? —Хм... Странно, если честно... —Это понятно. —Не перебивайте,—мисс Мартинез колко посмотрела на Рейтрита. Она его чертовски не любила, но этого не показывала. Психолог пожал плечами и чуть наклонил голову. —Так вот. Он выглядел сначала, как... ох, я не знаю. Ну, темные волосы. Почти чёрные. Красные глаза. Чёрная шея и руки... Как я заметила, он был именно таким. Вот...—Мелани немного покраснела, но быстро поправилась и, сохраняя серьёзный вид,продолжила,—Он улыбался. У него были маленькие–еле-заметные–клыки... Но во сне мне ничего не казалось странным. Он посмотрел на меня, так, рассматривая, и сказал тихо, почти шёпотом: "Милая Мел, мы не скоро встретимся... Но я буду ждать все 11 лет." И он щелкнул пальцами 2 раза: С первым разом по всей комнате появились зеркала. Высокие, и не очень. А со вторым щелчком, все те зеркала, что появились, разбились с шумом бьющихся стёкол. Все лицо, руки и ноги были жутко расцарапаны осколками