Лето перемен

Гермиона очень изменилась за лето. Во-первых, она потолстела на двадцать килограмм. Теперь мешковатая школьная форма была ей в облипочку и сексуально подчеркивала все её выпуклости (все восемь выпуклостей на животе, четыре - на спине и по три на каждом бедре). Во-вторых, она стала краситься, но с новыми шикарными формами до лица теперь было трудно дотянуться, и она научилась рисовать себе губной помадой очень красивые бусы. По той же причине она не могла больше дотянуться до волос, так что она обзавелась ещё и модной стильной причёской, в которой вскоре должны были поселиться забавные и очень гламурные маленькие жильцы - вши. Живоглот как-то очень странно посматривал на преобразившуюся хозяйку – Гермиона, по наивности, считала, что Глотик её не узнаёт, но любая опытная Мери-Сью могла с точностью заявить: кот её хочет. Однако Гермиона ещё не обзавелась шаблонной и всесильной подругой, поэтому истинная природа взгляда и мыслей кота для неё была такой же загадкой, как улыбка Джоконды. Одно было ясно: теперь Герми смахивала не на бобра, а на гигантского и очень милого хомячка. Возможно, именно это и нравилось Живоглоту… Гарри тоже изменился за лето. Очень изменился. Однажды он подошёл к зеркалу и понял: надо меняться. Он пошёл к дому на площади Гриммо, спёр у крёстного новый мотоцикл, а найдя пьяного Сириуса, заставил того превратить носок Дадли в пистолет. Затем, заглянув в шкаф крёстного, Гарри стырил оттуда кожаные штаны и косуху, оторвал у последней рукава, попИсал на них, стащил из тумбочки тёмные очки, надавал Кикимеру по харе за то, что тот бормотал что-то нелестное в адрес всех и вся, и поехал убивать Дурслей. Однако, надев вместо своих круглых очков солнцезащитные тёмные, по пути он передавил мотоциклом кучу народу, - и остался этим вполне доволен, даже Дурслей решил не убивать, а заставить совокупляться с бульдогами тётушки Мардж. Вместо шрама на лбу Гарри вытатуировал надпись: «Ангст»… Рон изменился за лето тем, что разлюбил Гермиону. Во-первых, он её не сразу узнал. А во-вторых, он, конечно, любил формы, но не настолько шикарные. Уизли понял, что на такую роскошную девушку будут толпами бросаться поклонники, а такой конкуренции он бы не вынес. В итоге, Рональд решил приударить за Трелони: она и зарабатывает, и опытная, и конкурентов нет, и вообще с ней весело… Летние перемены не обошли стороной и Снейпа. Однажды ночью он шёл собирать луниту боннивалис, как вдруг в кустах загорелись два жёлтых глаза, и послышалось рычание. Зельевар попятился, отчаянно размахивая серебряной лопаткой, но тут вспомнил, что луна в небе сейчас не круглая, поэтому в кустах явно не оборотень. Как только Снейп это понял, на него выпрыгнуло напомаженное существо с модной обесцвеченной чёлкой, отдалённо напоминающее человека мужского пола. В одной руке оно сжимало баночку новомодного любриканта, в другой - вибрирующий продолговатый предмет, звуки которого и напоминали рычание. Существо стремительно прыгнуло на Снейпа, нежно укусило его в шею и, оставив запах дорогого парфюма, скрылось в ночи. Через некоторое время после этого случая, Северус Снейп с ужасом осознал, что больше не любит Лили Эванс-Поттер, а вот Сириус Блэк ничего такой мужчина, душка… И вот тогда декан Слизерина наконец понял: тогда, в новолуние, его укусил слешер - и сделал себе подобным… Как ни странно, но и Сириус изменился за лето. Проснувшись в одно утро с ужасным похмельем, он пошёл полюбоваться на свой новый мотоцикл и обнаружил, что того нет. Наподдав Кикимеру, Сириус пошёл в спальню, но обнаружил там голых Люпина и Тонкс. После того, как ему наподдала Тонкс, Сириус в ответ поколотил Кикимера - и пошёл наконец в свою спальню. Там он обнаружил свой гардероб в очень плачевном состоянии, разозлился на весь белый свет - и пошёл мстить.. снова Кикимеру. Пока он бил домовика новая шикарная Гермиона орала, что эльф не виноват, а это Блэку мстит Карма за то, что тот бьёт Кикимера и слишком много пьёт. Мимо проскользнул уже одевшийся и до противного довольный Люпин и что-то пробормотал про равновесие в этом противоречивом бренном мире. Внезапно Сириус понял, что от него хочет Карма, бросил пить, курить, ругаться, задирать Снейпа, бить Кикимера и за обедом съедал с тарелки всё, даже невкусные варёные овощи. И, вроде как, даже Снейп к нему стал лучше относиться, дружески хлопая по попе при прощании… Кикимер изменился за лето просто-таки радикально: он заткнулся, осознав, что обижает людей своими словами - и они за это его бьют. Поэтому он больше никого не обзывал, а лишь мочился жителям дома в тапки, мусорил или молча показывал всем «фак»… Тонкс тоже невероятно сильно изменилась за лето - раз эдак сто, а то и больше. Впрочем, как всегда… Люпин, не отставая ото всех, так же сильно изменился за лето. Когда изменился Сириус, дом Блэков потерял так горячо любимое Люпином равновесие внутри него. Никто не пил, не бил Кикимера, не врывался в чужую спальню. Люпину вдруг стало жалко пылящиеся бутылки с огневиски, всеми забытые и одинокие, поэтому он начал вечерами попивать коньяк с шоколадкой. Потом он понял, что шоколад убивает благородный вкус коньяка, и начал употреблять коньяк без шоколадки. Затем он обнаружил, что коньяк сам по себе не вкусный и стал мешать его с огневиски. После всего этого он и понял, что Гермиона - сексуальная штучка, Снейп - козёл, Кикимера бить очень весело, а с виски даже уксус и бензин от угнанного мотоцикла - невероятно вкусные. Вот тогда-то равновесие и восстановилось: Люпин травил анекдоты Клювокрылу, (а тот ему даже отвечал!), Кикимер летал по дому от лихого мародёрского пинка, а в спальню к Тонкс врывался теперь сам Люпин и дрался сам с собой. А в полнолуния из подвала раздавался не кровожадный рёв, а ломаный вой, напоминающий пьяное пение… За лето очень изменился и Невилл. Как-то раз ему совсем нечего было кушать, и бабушка предложила покрошить в салатик что-нибудь из огорода. Но Невилл очень любил растения, поэтому так и не решился их сорвать. Бабушку он тоже очень любил - и это её спасло. А вот дядю Элджи, в детстве пугавшего Невилла, племянник не любил, поэтому дяде спастись не удалось, - он был убит и съеден. На следующий день холодильник был полон продуктов, но Лонгботтом рационально решил: не выбрасывать же останки дядюшки! Поэтому Невилл понёс их Люпину, чтобы тому было чем подкрепиться в ближайшее полнолуние. Люпин улыбнулся, сказал: «Ка-ла-блы-а!», сунул Невиллу шоколадку, упал и захрапел. Что-то подсказало Невиллу, что от его презента отказываются, поэтому он вздохнул и доел-таки дядю. После этого пища из магазина казалась ему пресной и добытой слишком пассивно, а по ночам неподалёку от дома Лонгботтомов стали пропадать люди. И только бабушку по-прежнему спасала любовь внука… Люциус Малфой очень изменился после того, как к нему пришёл Сириус Блэк и с лучезарной улыбкой вручил корзину фруктов. Малфой подумал: «О, Мерлин…» - и, забрав фрукты, хлопнул дверью перед носом Сириуса, заботливо бормотавшего: «Не за что! Тебе нужны витамины, ты такой бледный, худенький…». Люциус конечно же решил: «Ага! Отравлены!», подозвал Драко - и вручил тому часть фруктов. Когда, через 3 часа, сын не умер, у Малфоя случился шок: « Я думал, там яд… А они… Блэк просто так подарил… Бля!»- завопил Люциус и захохотал. С тех пор он так и хохотал, выкрикивая матерные слова. Пусть это и раздражало окружающих, особенно среди ночи, зато самому Люциусу было легко и хорошо… Драко сильно изменился за лето: отец перестал быть его идеалом. Во-первых, он сошёл с ума, а во-вторых, пытался его, Драко, отравить. Поэтому Драко решил подружиться с Гарри Поттером. При встрече Гарри в грубой форме назвал Драко собакой женского пола, плюнул ему под ноги, кого-то пристрелил, далеко всех послал и не менее далеко уехал на мотоцикле. Драко решил не меняться в одном - быть антиподом Гарри. Поэтому он стал любить магглов, спасать котят с деревьев, а людей уводить подальше от дома Лонгботтомов, из-за чего Невилл снова изменился, сильно похудев… Нарцисса, Беллатриса и Андромеда тоже изменились за лето. Им всем ужасно надоели мужчины, с которыми они живут. Беллатрису задолбало, что Рудольфус не меняется за лето и молчит, даже когда она пытает его Круциатусом, поэтому его она убила, а себе забрала Люциуса. Личной жизни, как и с Рудольфусом, не было никакой, но с Люциусом хотя бы не было скучно, поэтому нрав у Беллы стал менее жестоким. Нарцисса, которой надоел Люциус, с радостью отдала того сестре, и подружилась с Гермионой, потому что считала, что шикарные женщины должны держаться друг к другу ближе. Андромеде ужасно надоело, что теперь в доме падает на ровном месте и сносит всё на своём пути, при этом тупо смеясь, не только дочь, но и зять, поэтому она озверела и каждую ночь умоляла зятя зайти к Невиллу в гости, однако дальше крыльца дома Андромеды он так и не дошёл… Сильным потрясением лета для всех стали перемены в Луне. Нет, она не перестала верить в мозгошмыгов и кизляков, зато она умудрилась не только научно обосновать их существование, но даже наловить их. Отныне бедным ученикам Хогвартса было суждено изучать ещё и этих существ, учебники стали толще, как и Гермиона, которая на нервной почве начала ещё больше есть… Поразительные перемены летом произошли с Фредом и Джорджем: теперь Фред был Джорджем, а Джордж - Фредом. А всё потому, что их родители потеряли способность к деторождению, им стало скучно - и они, смеха ради, стали издеваться над близнецами… Ещё за лето очень изменился Фенрир Грейбек. Дело в том, что когда он подкарауливал очередную жертву, чтоб весело и вкусно поесть, эту самую жертву первым перехватил Невилл. Когда оборотень увидел процесс поедания человека, то представил, как сам в такие моменты смотрится со стороны, - и ему стало плохо. Он заболел нервной анорексией, перестал есть, отощал - и пошёл на кастинг в маггловское шоу «Топ-модель по-американски». Фенрир без труда выиграл в этом шоу, сделал себе модную обесцвеченную чёлку, поголубел, стал слешером, но от старых привычек не отказался и каждое новолуние бегал и кусал мужчин, превращая их в себе подобных... И пах он теперь изумительно… Не миновали летние перемены и Хагрида. А всё потому, что Грейбек не забрал свой приз, и в Великобританию приехала Тайра Бэнкс. Точного адреса оборотня никто не знал, поэтому Тайра пошла по лесу, куда глаза глядят, и добрела до хижины хогвартского лесника. Надо признать, Хагрид впервые видел женщину, попа которой была такого же размера, как и у него. Он моментально влюбился, Тайра – тоже. Потом их часто видели вместе: они устраивали модные кастинги среди соплохвостов и менялись друг с другом одеждой. Однажды Тайра нашла розовый зонт Хагрида и была просто в ужасе: у её друга сердца не было ни одной вещи, которая подходила бы по цвету к этому модному аксессуару. Так Хагрид начал носить розовое и обесцветил чёлку, но стал не слешером, а метросексуалом… Дамблдора очень беспокоила эпидемия слеша, но хуже того, - он больше не чувствовал себя уникальным, поэтому тоже изменился за лето. Сначала он решил заменить лимонные дольки на хрен, но потом уловил в этом голубоватый подтекст и стал есть бифштексы из конины. Так же директор полюбил носить квадратные очки, одеваться в чёрные кожаные мантии, а весь женский состав преподавателей и дамы из Ордена Феникса регулярно получали пикантный щипок за попу... Аластор Муди невероятно изменился за лето. Он давно заметил: вокруг творится что-то странное. Старый аврор сразу понял: это заговор! И тут же полез проверять наличие шпионов в нору Кикимера - и застрял там. После долгого созерцания среднего пальца Кикимера, у Муди началась клаустрофобия. На помощь пришёл Сириус и стал завывать о Карме. После часа прослушивания кармической теории Блэка, Муди стал звать на помощь ещё громче, в то время, как Кикимер молча тыкал ему средним пальцем прямо в здоровый глаз, который впоследствии перестал быть здоровым. На крики пришёл Гарри с пистолетом, вспомнил, как Муди угрожал ему когда-то одной ягодицей, услышал ещё и про Карму и выпустил несколько пуль Муди аккурат в одну ягодицу. На вопли пришёл Снейп и под предлогом оказания первой помощи стал тщательно щупать ягодицу Муди, но, почему-то, здоровую. В конце концов появился Дамблдор, заявил, что мужские попы - отстой, и всех увёл. Когда мракоборец перестал орать, сзади подполз Люпин и с загадочным видом сообщил, какое слово ему напоминает фамилия Аластора. Муди очень обиделся. Вслед за Люпином пришла Тонкс, посмеялась над умозаключением мужа и отпинала Муди по обеим ягодицам, за когда-то назначаемые им для неё ночные дежурства. После всего этого, покалеченный Муди вспомнил, что умеет аппарировать - и тут же слинял к себе домой. После всего этого он окончательно ушёл на пенсию, уехал в Амстердам, перестал бояться заговоров, но стал бояться нор, домовиков и людей… Джинни очень хотела измениться за лето, но фантазия её подвела, поэтому она просто стала носить бикини и шпильки и как-то терялась на фоне других изменившихся личностей… За лето так же изменились Крэбб и Гойл - и это была одна из самых потрясающих перемен: они научились говорить. Блейз Забини совсем не изменился за лето, но официально объявил всем, что вообще-то является мальчиком, а не девочкой, чем поверг многих фикоманов в шок. Но главная летняя перемена произошла с Волдемортом. Этим летом он решил окончательно завоевать весь мир, прибегнув для этого к самому зловредному заклинанию. Лорд долго думал, что же может уничтожить, опошлить, извратить Гарри Поттера, а также жёстко надругаться над самой сущностью магического мира… И наконец он нашёл: книги о Тане Гроттер!.. Когда Волдеморт прочитал перечисленные там заклинания, его передёрнуло: сколько же мерзости заключалось в этой помеси латыни и нижегородского! Тёмный Лорд подавил рвотный позыв, взмахнул палочкой - и произнёс: «Персонум за летус сильно изменяйтус!», в воздухе появились огромные буквы «ООС», превратились в дым и накрыли всю Великобританию, словно туман. Волдеморт злобно захохотал, но тут же заметил, что его злобное «А-ха-ха!» превратилось в пьяное «Буы-ги-гии!», а сам он стал низкорослой совершенно лысой бабой с обвисшим брюхом и необъятной задницей. Он хотел было закричать: «Нет!», но из его уст вырвалось: «Упс, ай дид ит эген!».Это был крах всех надежд. Бритни-морт сел на землю и противно заревел, сморкаясь в ладонь. Поревев немного, он осознал, что Тёмные Лорды так просто не сдаются, а в таком виде он быстрее и эффективнее уничтожит весь мир, просто раскрывая рот под «фанеру». На замызганных губах заиграла обдолбанная, но кровожадная улыбка… Конец.