***
Целый день в собственной постели, попутно выслушивая расспросы матери о том, что произошло в школе — одно из тех сочетаний, которые бы стоило внести в список самых ненавистных. Даже если бы Стэнли и хотел сказать точные имена обидчиков, он бы не смог. За первый день не так уж и просто узнать всё обо всех. Тем более, когда после первого же урока ты покидаешь стены заведения с побоями. Мама выглядела явно раздражённой, когда сын пытался объяснить ей эту простую мысль. Она что-то говорила про то, что пойдёт жаловаться и писать заявление, дабы такого больше никогда не произошло. По её тону могло действительно показаться, будто она серьёзно намерена это сделать. Но Стэн уже давно не ребёнок. Он понимает, что положение их семьи даже не близко к тому, при котором вы можете позволить себе месяц или более на разборки с хулиганами. В конце концов, скорее всего это бы дошло до суда, а даже банально на адвоката денег бы они просто не нашли. Весь этот процесс занял бы слишком много времени. Семья Урисов и так находится в нескольких шагах от того, чтобы потерять всё. Не время для подобных разборок. Стэнли это понимает. Он уверен, что отец вернётся домой и скажет своей жене то, что было в мыслях у их сына, но что тот не мог озвучить. Просто потому что перед ним сидела его взволнованная мама. Банальная вежливость и уважение не позволили бы ему сказать всё это ей в лицо. Отпускной от школы был выдан ровно на три дня. Серьёзных ран, мешавших обучению, у Стэна выявлено не было, поэтому ему оставалось только смириться. Он был бы рад остаться дома на пару недель, или месяцев, или вообще больше никогда не выходить на улицу, дабы случайно не встретить кого-нибудь из «плохих» людей. Хоть к вечеру младший Урис и вернулся к более менее нормальному состоянию, да и лицо у неё выглядит здоровым, он не переставал беспокойно спать. На протяжении всего дня парень только и делал, что ложился на час-полтора, что-то бормотал во сне, а потом просыпался в холодном поту. Несколько раз он даже проснулся в слезах, чем вызвал ещё большее беспокойство у мамы, которая отходила от него лишь в те моменты, когда отлучалась в туалет или делала чай. Стэнли не помнил ещё ни одного дня, когда его мама была так заботлива по отношению к нему. Излишние мысли про того человека приносят тянущую боль и чувство беспокойства. Попытки заполнить мысли чем-то другим оставались такими же тщетными. Стэнли падает на дно. К нему никто не пришёл на помощь.***
Казалось, что Стэн прожил не три дня, а целую неделю. Одну из худших недель в его жизни. Холодная вода на лице не помогает избавиться от чувства сонливости; Стэнли так и не выспался, поэтому он идёт на кухню, чтобы хотя бы немного помочь себе чашкой кофе. Сейчас на кофеин была единственная надежда. Уснуть на парте в свой второй учебный день в планы никак не входило. Кофе приятно обжигал язык, а песочное печенье стало хорошим дополнением. Особо есть не хотелось, но лёгкий завтрак ещё никому не вредил. В конце концов, кроме возможного сна, есть ещё и вероятность обморока из-за голода и давления. Не то, чтобы Стэна это особо беспокоило, но испортить свою новую школьную жизнь окончательно всё равно не хотелось. Урис несколько минут глядел в окно. Погода была на удивление благосклонна: солнце освещало оживлённую улицу, лёгкий ветер плавно раскачивал листья, а на небе были редкие облака. Такого в Дерри увидишь не часто. Сейчас всё было так, словно в этом городе и нет ничего особенного. Будто он совершенно нормальный и его никогда не касались ни беды, ни катастрофы. Стэна пробрали мурашки от мыслей о последнем, но они таки вернули его в реальный мир. Парень поставил кружку в раковину, а затем поспешил в свою комнату. Сегодня был точно не тот день, чтобы опоздать на занятия. Коридоры полны невнятного крика учеников. Где-то возле двери в кабинет математики обжималась какая-то парочка, а на них пялился какой-то третий парень. Хулиганы прижали какого-то несчастного прямо под лестницей, а зеваки наблюдали за этим действием. Учителя лениво обхаживали всё это действо, делая вид, что ничего не замечают. Хладнокровность взрослых давала знать о себе повсюду. От этого тут не сбежать. Ещё утром Стэнли казалось, что сегодня город пропитан несвойственным ему теплом. А сейчас он понял, что ничего не меняется. Всё оставалось так же. Ты можешь приезжать в это место когда угодно: каждую неделю, месяц, год, десять лет; но ничего не изменится. Ты продолжишь возвращаться в холодный омут, в котором никогда и ничего не меняется. Раздаётся звонок, и все зеваки, включая хулиганов, расступаются и начинают разбегаться по своим кабинетам. Возле лестницы остаются двое потрёпанных мальчишек, которым только что перепало от местных задир. Первый выглядит совсем маленьким и хрупким то ли из-за своих коротеньких шортиков, то ли из-за своего детского личика, очертание которого Стэнли заметил сразу. У Стэна перехватывает дыхание. Подле мальчика сидит тот самый человек. Тот самый, имя которого Урис теперь знал, но произнести так и не смог. Выглядел он лучше, чем Стэнли несколько дней назад, но это не отменяло того, что на его теле всё равно было немного серьёзных ссадин. Стоя там, рядом с ним, Стэн наверняка бы сказал ему о них и предложил помощь в провождении до медкабинета, но этим уже занимался маленький мальчик рядом. Со стороны можно было бы подумать, что этот самый мальчишка в коротеньких шортиках планирует заменить урок на лекцию о заразе, которая может пробраться в организм через небольшие раны. — Э-эдди, х-хватит, н-нам пора на у-урок, — он говорит это с таким спокойным лицом, словно сейчас с ними двумя ничего не произошло. Будто утренние синяки такая же обычная вещь, как мыть руки перед едой. — Пожалуй, я лучше схожу к врачу перед этим. Я уже рассказывал тебе историю, как друг моей мамы заразился от раны в пальце? — Эдди говорил об этом с серьёзным лицом. В последний раз Стэн видел такое лицо, когда вёл похожую беседу со своей мамой. — Д-да, р-рассказывал и н-не один р-раз. А т-теперь д-дуй в с-свой м-медкабинет, — голова парня поворачивается точно в сторону Стэнли. У последнего сердце начинает биться в три раза чаще, словно сейчас происходит нечто невероятное. Для Уриса так и казалось. Лицо Билла приобретает осуждающий вид, а взгляд серьёзных глаз слишком давит на эмоционального Стэна, которого вся эта давка уже успела замучить за эти дни. — В-встретимся в сто-о-ловке, Э-эдди. Взгляд Денбро вновь возвращается к фигуре своего друга. Урису кажется, будто имя Эдди было специально подчёркнуто в конце. Вода заполняет лёгкие. Стэн сдавленно кричит, но на его крик никто не отзывается.***
В классе Стэнли сразу же подметил довольные лица своих обидчиков. Они то и дело разглядывали каждый синяк на лице еврея, а в другие моменты просто смеялись и выкрикивали что-то с задних парт. Стэн погружался в учёбу, лишь бы не слышать выражения этих мудаков. Иногда его метод даже помогал, но каждый раз слыша «еврей» и «макаронно-головый» он таки невольно обращал на это внимания и отвлекался от процесса зубрёжки. Какое-то время учительница пыталась что-то с этим сделать, а потом либо сдалась, либо ей с самого начала было всё равно, а все эти замечания были лишь для создания иллюзии заинтересованного в спокойствии учителя. Все ученики спокойно сидели на своих местах и занимались тем, что родители Стэнли бы не одобрили: грызли ручки, передавали друг другу записки, обсуждали всё, кроме нового материала и делали всё, лишь бы не заниматься учёбой. Урис был единственным заинтересованным в образовании. Со звонком все радостно начали собираться и выталкивать друг друга из прохода. Стэн же вновь вышел самым последним, так как просто не смог пройти сквозь этот поток учеников. Они все были как стадо, обойти которое, к сожалению, не предстояло возможности. Урис с осуждением оглядывал каждого из них и не представлял, как сможет учиться с ними ещё несколько лет. В столовой толпилось ещё больше тел. Стэн на мгновение вошёл в транс, стараясь понять, куда ему нужно идти и куда он сядет после того, как заберёт свою порцию. От этого состояния его трясут чьи-то руки, а тот, кому эти руки принадлежат, стоял прямо перед лицом Стэнли. Последний отрывается от своих мыслей и видит перед собой небольшого паренька, выглядел он довольно глупо: очки в большой оправе спадают прямо на нос, нелепая футболка, джинсы и небольшой фингал под глазом. Наверное, ему тоже досталось от каких-нибудь местных хулиганов. Парень смотрел на Стэна так, будто последний должен был что-то сделать или сказать. В доказательство этого, мальчишка в очках хлопает ладонями прямо перед лицом Уриса, на что тот нервно отскакивает назад. — О, так ты живой! — восторженно вскрикивает парень, поправляя свои огромные очки. — Конечно живой! Что ты вообще делаешь? — Стэнли говорил раздражённым голосом. Он был явным противником таких неожиданных действий, как хлопки перед своим лицом. — Ты стоял, словно призрака увидел, — мальчишка чуть помедлил, оглядывая комнату. — Хотя, если ты посмотрел на жир поварихи, то неудивительно, что ты так побледнел! — из уст этого худощавого паренька подобная реплика звучит, мягко говоря, нелепо. Для себя Урис подметил, что, скорее всего, этот парень получил свой фингал за длинный язык. Выражаться он явно не стеснялся. — Кстати, меня зовут Ричи Тозиер. А ты, наверное, новенький. Меня не было в тот день, когда ты пришёл. Думаю, что теперь мы можем познакомиться. — Стэнли Урис. Можешь звать меня просто Стэн. Рад знакомству. Парни обмениваются рукопожатиями. Стэн мысленно радуется, что сумел завести хоть какое-то знакомство. Теперь он чувствовал себя гораздо спокойнее, ведь у него есть человек, к которому он сможет обратиться за помощью. — А теперь прекращай стоять прямо посредине прохода и иди за своей порцией. Я думаю, что ты сможешь посидеть вместе со мной и моими друзьями за одним столом, — Тозиер хлопает Уриса по плечу. — Ах, да, конечно. Сейчас. Пока Стэнли стоял в очереди, Ричи то и дело, крутился вокруг него и рассказывал всё обо всех. Теперь Стэн знал, что его обидчиков звали Генри Бауэрс и Патрик Хокстеттер. Про первого Тозиер говорил большую часть времени, обсуждая каждую историю с ним связанную, а про последнего он не сказал ничего, кроме имени. Уриса это насторожило, но он предпочёл не расспрашивать нового друга об этом. В конце концов, потерять пока что единственного друга после нескольких минут знакомства было бы, мягко говоря, не очень. Стоит Стэну взять свой поднос в руки, как Ричи тут же начинает идти в сторону дальних столов. Урис послушно идёт за ним и старается случайно не столкнуть кого-нибудь по дороге. Столик находился прямо возле стены, а над ним возвышалось окно. За ним сидела рыжеволосая девушка с короткими кудрявыми волосами и красивыми чертами лица. Она что-то активно рассказывала крупному парню, явно склонному к ожирению. Тот с улыбкой кивал и поддерживал с ней диалог. Напротив них сидел чернокожий парень, листающий страницы учебника и записывая термины в свою тетрадь. Эти трое обернулись на Ричи, стоило тому с шумом упасть на свой стул. Когда компания начала разглядывать Стэна, который так и не сел ни на одно из мест, тот попытался выдавить из себя приветливую улыбку, но, вместо этого, ещё больше запаниковал. Было похоже, будто он стоит не в школьной столовой, а прослушивается в какой-нибудь спектакль, от которого зависит вся его жизнь. — Кто это? — первой вопрос задала рыжеволосая девушка. Она выглядела растерянно. — Итак, это - Стэнли Урис. Теперь он новый член нашего клуба! — Ричи оптимистично представил своего нового друга. Казалось, будто подобные выходки уже стали для него нормой. — Просто Стэн, — Урис говорит это уверенно, даже не ожидая от себя подобного. — Ну что ж, просто Стэн, думаю, раз Балабол привёл тебя сюда, то на то есть причины, — девушка больше не выглядела такой растерянной. — Я Беверли Марш. — Бэн Хэнском, — полноватый парень дружелюбно улыбнулся. — Майк Хэнлон, — Майк закрывает учебник с тетрадью и смотрит на Стэна. От такого внимания Урис чувствует себя неловко, но он рад. Он не совсем понимал, что за клуб, но быть его частью было радостно. Это куда лучше, чем проводить остаток школьной жизни в полном одиночестве, не зная ничего, кроме насмешек от хулиганов. Друзья — именно то, чего Стэну так не хватало. Чувствовать, что у тебя есть кто-то рядом — лучшее, что могло произойти с ним в этой школе. Парень возлагал много надежд на это знакомство. В конце концов, именно оно является его последним шансом окончательно не стать изгоем. — Кстати, вы не видели Билла и Эдди? Билла Стэн замирает и роняет свой поднос на пол. Шум от столкновения тарелок и подноса с полом разносится по всей столовой. Ребята вопросительно поднимают на Стэнли взгляд. Тот, может быть, сказал бы, что просто неважно себя чувствует и отправился в медкабинет, если бы вообще мог пошевелиться. М-м-меня з-зовут Б-билл В стороне слышится шум шагов, которые в быстром темпе отправлялись прямо в сторону столика, возле которого стоял Урис. Его лицо побледнело, и Ричи подбежал и начал хлопать ладонями перед лицом друга, но всё безуспешно. Стэнли продолжал неподвижно стоять, глотая ртом воздух. Он знал, что захлебнётся. — Ч-что т-тут, ч-чёрт в-возьми, п-происходит? Этот голос мог принадлежать единственному человеку на свете. — Билл! Он, он, я-я не знаю что с ним! Помоги мне довести его до медпункта! — в словах Ричи была тревога. Он не знал, что делать в подобных случаях. — Х-хей, п-парень, ч-что с т-тобой? — Билл легко дёргает Стэна за плечи, поворачивая к себе лицом. Взгляд Денбро вновь приобретает осуждающий вид. Он ненавидел того, кого видел перед собой. — С-стэн? Ч-ч-что т-ты тут д-делаешь? Урис пытается выдавить из себя хоть слово, но получается скорее сдавленный полустон. К глазам подступают слёзы, а взгляд затуманивает пелена. Стэнли не видит ничего, что происходит перед ним. Он слышит лишь недовольный вздох и шаги, стремящиеся прочь от него. Ребята позади звали Билла по имени, а кто-то даже бросился за ним. Вода заполнила лёгкие. Стэн захлебнулся.