Меж двух миров

***

Снег громко хрустит под тяжелым шагом- ни малейшего намека на то, что какие-то пару часов назад по этому же самому маршруту, по этой же самой промёрзшей за долгие годы земле крались, выслеживая добычу. От белых далей, простирающихся по обе стороны болели глаза. Идеально белое полотно, на горизонте сливающееся с таким же бескровным небом. Впереди темнела стена из деревьев, припорошенных снегом навечно. Поговаривают, они так и застыли, гния изнутри годами с тех самых пор когда пришла зима. Зима не только запечатала души деревьев в вечно черной оболочке, но и выгнала из священных земель кочующие караваны. С тех самых пор здесь никого не появлялось, кроме редких патрулей солдат и религиозных фанатиков. Да и те редко решались ступить через границу земель без веских на то причин. Низкая фигура потонула в бесконечном древесном рисунке, слившись с ним и цветом и настроением. В глазах девушки плясали разноцветные кружки, а голову то и дело пронзали тонкие ниточки боли. Ее тошнило от этого снега, от раннего подъема, от кипяченой воды с привкусом железного ведра, в котором она кипятилась, от вечно ухмыляющейся стражи, которая каждое утро провожала ее взглядом, а когда Хель возвращалась устраивали обыск. Намеренно, без видимой причины они потрошили многочисленные сумки, обвязанные вокруг пояса, порой отнимая добрую часть того, что ей удалось добыть. Несправедливо, но стражам закона, по личному опыту, лучше не перечить, а то затем придется неделю отлеживаться, зализывая раны. На этот раз Хель удалось подстрелить кролика, которого при должной экономии можно растянуть на тройку дней, а шкуру продать почти за бесценок местному выдельщику кожи. Должно быть сама Луна сжалилась над ней в этот день- Хель не настолько мастерски владела арбалетом, чтобы на ходу убить резвое животное- кролику не удалось протиснуться в нору, арбалетный болт раздробил его позвонки. К счастью. Последнюю неделю приходилось перебиваться на вяленом мясе убитого оленя, что она запасла пару месяцев назад, когда погода была более милосердна, а ветер не метал холодные колючки в лицо с бешеным усердием. Кажется, будто люди прогневили высшие силы, что в отместку наслали, как минимум, ураган на скромный городок, стоящий на отшибе всей жизни. Чертовы короли, чертова война, все эти смерти так противоестественны, убийцы, считающиеся героями отвратительны. Хель яростно разделывала несчастного кролика, отделяя шкурку от горячего еще мяса, с трудом удерживая себя оттого, чтобы не искромсать труп, попортив и без того разорванную в некоторых местах шкурку. Холод пробирал до костей, а в тишине раздавались лишь завывания ветра и ее тяжелое сбившееся от недавнего бега дыхание. Священные земли — пустынные места, куда практически не ступает нога человека из благоверного страха встретиться с духами, о которых детям рассказывают страшные сказки. Так же среди народа снуют разговоры насчет того, что пересекшие границу будут наказаны высшими существами, которые охраняют Великое дерево от неразумных людей. Но ведь она все еще здесь. Среди белизны, испорченной лишь безобразными брызгами алой крови. Все еще жива и не поймана за долгие месяцы охоты. Местные леса кишели живностью, жирной и нерасторопной, что было настоящим раем для начинающего охотника или человека, которому требовалось добыть пищу. Разделавшись с несчастным животным, беловолосая сунула добычу в мешок, крепко завязала его, закинув на плечо Боги, видела бы она пару лет назад себя прежнюю- не поверила бы, что стала такой. Жестокой? Прежняя Хель и муху пальцем не могла тронуть, даже не помышляла, будучи взращённой матерью- женщиной не терпящей насилия ни в каком его проявлении. Удивительным остается лишь то, как она смирялась с отцовским пристрастием к охоте. Глава семьи выезжал со своими товарищами в окрестности Хадо, как минимум пару раз в неделю, возвращаясь домой с очередной головой убиенного животного, бедная мать лишь качала на это головой, запираясь в ванной, где ее, должно быть рвало –именно поэтому она ни разу не заходила к нему в кабинет, в котором эти самые головы были развешены по стенам. К тому же, в то счастливое время она была пухлой и улыбчивой, так что сейчас Хель полноправно могла считаться тенью прежней себя- серой, неинтересной, вечно хмурой- полной противоположностью беззаботной хохотушки, которая вставала к обеду и слонялась без дела по дому. Дому, от которого теперь осталась малая угловая часть, тогда как остальная его обширная часть отошла одному из отцовских друзей- внезапно найденное завещание, внезапно появившееся письмо о кончине родителей. Как обычно на обратном пути до Хадо она предпочитала себя жалеть, всхлипывать, прямо как сейчас, однако… Однако сегодня что-то пошло не так. Среди деревьев мелькнула тень, тьма просачивалась сквозь деревья, окутывая их и простираясь по стволам выше. Среди всей этой темноты показалось бледное лицо и можно было бы угадать силуэт человека, что медленно двигался по заснеженной поляне, не издав ни звука, словно бы ступал он по воздуху, игнорируя сугробы. Девушка завороженно следила за плавными, изящными движениями, наконец, будто бы устал, человек погрузился по щиколотку в снег, однако и тогда его движения отличались грацией. Сама тьма кралась в сторону поляны, где устроилась Хель, сетуя самой себе на жизнь. — Черт, — девушка вскочила с поваленного дерева, бледнея на ходу. Те самые призраки. Ее убьют, повесят меж деревьев в наказание труп. Не думая, девушка прицелилась дрожащими руками, в общем-то ни на что и не рассчитывая, выпустила из арбалета болт, метясь в сердце. Со свистом он пролетел в сторону цели. Хель ожидала, что болт пройдет сквозь существо, но он засел глубоко в его плечо. Раздался крик неожиданности и боли. Светловолосая испугалась, наверно, даже больше призрака, бросив сумку, ринувшись по сугробам, проваливаясь в снег. — Сгинь! — кричала она, без разбору цепляя попадающиеся на пути кусты и корни деревьев. Некоторые ветки оцарапали ее лицо до крови, по щеке потекла горячая кровь. В очередной раз споткнувшись и запутавшись в собственных одеждах, светловолосая рухнула на колени в снег, зачерпнула сыпучую морозную пригоршню, прикладывая к щеке. — Я.я не хотела нарушать границу, — хныкала она, мысленно прощаясь с жизнью, как будто бы кто-то за ней бежал. За весь свой путь Хель ни разу не оглянулась, потому что боялась, что как существо из сказки, оно при взгляде обратит девушку в камень. Или лишит рассудка, что было, кстати сказать, лучшим исходом. Увлекшись побегом от опасности, светловолосая заводила сама себя все глубже и глубже в лес, куда глубже, чем она позволяла сама себе или позволял вообще кто-то, кто когда-либо здесь оказывался. Послышались шаги за спиной, легкие и приглушенные, Хель будто бы прекратила дышать, сжавшись в сем телом в этом огромном неизведанном пространстве. Орудие, ранившее призрака она потеряла, выпустив из рук, пока убегала- в распоряжении оставался лишь древесный мусор в виде палок, которые в меньшей степени выглядели благонадежно. Да и что человек мог противопоставить эфемерному существ. Хотя до глупой головы пора было бы уже дойти, что раз оно кричало, значит вполне реально и вполне чувствует боль. Но разуму, скованному страхом соображать было равносильно чрезмерному усилию. Ледяной эфес меча уперся в подбородок, разрезая ткани меховой жилетки, будто бы горячий нож резал масло, маленькая царапина, на подбородке выступает кровь. -Что тут у нас? — раздается вполне человеческий голос, неужели она напоролась на один из патрулей? Не может быть, тогда что там мелькало меж деревьев, столь сильно напугав девушку. Взгляду предстало бледное узкое лицо, обрамленное темными волосами, что слегка вились- одна из таких кучеряшек прикрывала темный глаз, внимательно уставившийся на нее. -Вы…я не хотела нарушать границ, пожалуйста, только не кидайте меня в темницу, я не желала этого, но у меня дети… трое… нет четверо, я беременна! — ложь наполняла голову так скоро, как и следы ее ботинок наполнялись снегом, меньше всего хотелось быть брошенной за решетку, где нет абсолютно никаких шансов на выживание. Мужчина усмехнулся, поднимаясь на ноги, только теперь Хель заметила сколь он высок. Улыбка на его лице сменилась равнодушием, в глазах отразились отголоски жестокости. -Ты вообще на что рассчитывала? Не надо мне лгать. Такая хрупкая, тонкая, кто тебя подослал меня убить, сколько тебе дали, надеюсь, достаточно, чтобы ты смогла выбраться с низов городских катакомб? — он склонился, клацнув зубами, — так вот, милая моя, ты умрешь поплатившись за свою глупость. Блоха, как ты, не способна убить короля Геласа, одного из самых могучих королей. Я обычно давлю их между ногтей. Темнота метнулась к ней меткой стрелой, обвивая тонкую шею и сдавливая ту, вырывая из тщедушной груди хрипы боли, Хель засучила ногами в воздухе, будучи поднятой этой неизвестной силой. Глаза расширились от ужаса и осознания того,что она доигралась, охотясь в этих лесах. Именно сегодня ей "посчастливилось" встретить одного из мифических духов. Неизвестный упивался своей силой, с напускным любопытством наблюдая за тем, как видоизменяется выражение девичьего лица, из милого превращаясь в отвратительную гримасу на иссиня- черном лице. Он клацнул языком, готовясь одним движением пальцев сломать тонкую шею. -Что ты творишь, Даэрон, -недовольный голос оторвал его от созерцания эстетично закатывающей глаза дамы, что, перестав сучить ногами, слабо дергала руками, словно марионетка, пытаясь избавиться от неощущаемых пут. Мужчина той же внешности, но отличающихся в деталях, тронул темноволосого за плечо, понуждая отпустить свою марионетку. Хель рухнула лицом в снег, кашляя, но все же пытаясь удрать- фигурка медленно ползла от двух фигур среди белого полотна, окруженных кривыми черными деревьями. Невероятно медленно продвигалась она, ощущая боль в каждой клеточке своего тела, а перед глазами все вокруг плыло, смешиваясь в невообразимо отвратительную серую массу. -Как всегда, ты мешаешь мне, прерывая на самом интересном, ты не мог задержаться у своих силков чуть дольше? Давай, кобылка, я верю в тебя, -насмешливо кивнул в сторону отдалившейся всего лишь на пару метров девушки, теряя интерес к своему хасонмасу и делая пару шагов по направлению к ней. Без особых усилий он поднял ее за жилетку над снегом, волоча в обратную сторону, словно мешок. Хель снова засучила всеми конечностями, слабо отбиваясь от внезапно образовавшегося мучителя. -Пойдешь с нами, я тебя научу, как правильно и изощренно убивать. Прочувствуешь на своей шкуре,- изрек он под неодобрительные взгляды остановившего его пару минут назад мужчины.