Удар с разворота

Азуса Фуджисаки была слабенькой, веселой девочкой, глупой и упорно не замечающей силы окружающих ее людей. Она была маленькой и миленькой, дулась, как подобает любой милашке, изредка говорила так называемым «миленьким» голосом — уж простите за тройной каламбур. Азуса Фуджисаки любила своего друга детства, пряталась за его спиной и мечтала, чтобы ее чувства оказались взаимны. Азуса Фуджисаки была самой обычной школьницей, максимально соответствуя стандартам девушки из среднестатистической седзе-манги. Но все это была ложь. Но Азуса уже привыкла. Когда в Святую Чертокаменскую академию перевели часть учеников обычной Чертокаменской, Фуджисаки было интересно. «Сильные» ее школы были скучными, строго соблюдали правила — от них она не чувствовала такой силы, как от того же Оги Тацуми. И той девчонки, Куниеды. Прекрасная пара, сказала тогда себе она. Азуса первое время только слушала и молчаливо наблюдала. «Отморозки» творили нечто, к чему не привыкли нежные ушки, глаза и психика святочертокаменских — и Фуджисаки все чаще улыбалась, слыша возмущения и предостережения одноклассников — да вообще всех подряд. Девушка с какими-то сладостными чувствами на душе ловила слухом байки о похождениях чертокаменских, посмеивалась про себя и улыбалась. Давно ей не было так хорошо. Казуя влез в компашку Оги и теперь шастал на импровизированные тренировки. Фуджисаки почти плакала от смеха, когда увидела весь процесс и действия недоучителя. — Скрести руки и крикни: «На те!» — говорил Ога, демонстрируя, как правильно вставать в «стойку». Казу беспрекословно исполнял указы учителя и выглядел так смешно, так по-детски, так… по-мальчишески глупо. Азуса утирала выступившие в краях глаз влажные капельки и уходила домой, спокойная, что с ее маленьким почитателем отморозков все хорошо, ему ничего не грозит. Оге она как-то подспудно доверяла. Вскоре девушка и сама познакомилась с Лютым, и была вполне им довольна. Да, немного туговато с размышлялкой, но и это не так сильно помешает — Ямамура тоже не был самым умным, но ведь ревностно оберегался, был любим с давних-давних пор, когда они были еще совсем детьми. Фуджисаки улыбалась и говорила глупости, максимально честно отвечала на многие вопросы, максимально просто себя вела. Она, как и всегда, притворялась самой обычной, слабой и глупой. «Парням это нравится,» — почему-то была уверена она. Тацуми казался довольно справедливым, несмотря на все косяки. И ребенок-то на плече сидит, голый совсем, постоянно под атаки рискует попасть. И жена с любовницей — ох, Азуса никогда так не веселилась! — постоянно ссорятся. А уж из-за чего! Да и ежу было бы понятно, что Хильде нафиг не сдался несчастный Ога. Ох уж это стадное чувство. После уроков Фуджисаки встречалась с Нанами. Она знала о девушке давным-давно, но совсем недавно та позвала ее вместе идти домой. Недавно — это пару недель назад. Идти домой — это почти вызов, и Азуса была готова ко всему. Не зря. В конце концов, Нанами умная девушка, которая не упустит лишней хорошей драки. А уж если драться с человеком сильнее тебя, но при этом твоего возраста и пола… Ммм, тогда Шизука максимально наслаждалась действом. Никто не выиграл — Азуса свела все к ничьей, не позволяя узнать свой настоящий уровень. А после помогла сопернице встать, улыбнулась и отряхнула форменную юбку, меняясь в лице, снова становясь той самой простецкой школьницей. Улыбнулась, притворно смутилась. — Только не рассказывай никому. — В добренькой улыбке пробежала тень оскала — Нанами вздрогнула. И ухмыльнулась. Давно же девушка мечтала о подруге, вот такой, чтобы можно было устроить хороший махач, если вдруг захочется, а та не будет против. Позже оказалось, что рыжая сделала по-настоящему правильный выбор. Фуджисаки была преданной, честной и сильной. Она была тем самым человеком, которого хотелось бы иметь многим людям — умеющая подстраиваться, со временем приучать человека к себе настоящей, если это требовалось, девушка была тем, кто мог поддержать, пнуть, отругать жалующегося друга или того, кто посмел его обидеть. Азуса была солнышком и грозой, всегда легка на помине, словно следила и слышала все, словно наблюдала незримо, всегда стояла за спиной. Она была бы даже спокойной, не будь этого извечного оптимизма, из-за которого она была готова кричать и радоваться всему, смеяться долго и от души, особенно вместе с кем-то. Казуя понял это, когда ему почти прилетело завершающим ударом какого-то верзилы. Перед ним возникла подруга детства, черные волосы словно никогда и не были завязаны в веселые хвостики, а полы юбки яростно колыхал ветер. Девушка сделала подсечку хулигану, посмевшему позариться на ее сокровище, и тот упал, после чего был придавлен к земле маленькой, удивительно тяжелой ступней. Сверху, поставив на грудь неудавшегося самоубийцы школьную туфлю, на парня глядела презрительно одна из самых мирных учениц Святочертокаменской — Азуса Фуджисаки, та самая, что дружит с отморозками из хренокамня. Он попытался что-то сказать, но вырвался лишь хрип — едва увидев предпосылки к началу возмущений, брюнетка сильнее надавила, заставляя идиота заткнуться. Сказала пару ласковых и прочла короткую — из пары фраз — лекцию, после чего встала обоими ногами на землю, оборачиваясь и нежно улыбаясь Казу. — Я со всем разберусь, только подожди немного. А после мы пойдем домой вместе, и я приготовлю что-нибудь вкусненькое. — И, не дожидаясь ответа, резко обернулась к вставшему с бетонного пола лысому переростку, от атаки которого уклонилась, ударяя парня в челюсть крошечным кулачком. Затем, вдогонку был отправлен пинок — по голове, с разворота. Школьник — или нет, кто их там знает, откуда он такой взялся — рухнул окончательно. Азуса вздохнула. По крайней мере пару часов конкретный экземпляр пролежит без сознания. Она разобралась еще с парочкой придурков, возжелавших помешать эпичной битве между Огой и Мики, после чего отошла в тенек, с удовольствием наблюдая за битвой. Удар за ударом, техника за техникой, мало защитных блоков и огромное количество атак — движения мальчишек завораживали настолько, что Азуса не умела хоть как-то сдержать довольный оскал. Лицо исказилось — и словно не существовало никогда той маленькой, миленькой девочки, часто неожиданно появлявшейся рядом, постоянно, казалось бы, бывшая рядом с другом детства. Щеки — да большая часть лица — в пыли, грязи и поте, зубы белоснежно белые, хищный взгляд сощуренных глаз и довольная гримаса полностью меняли лицо Фуджисаки, превращая вчерашнюю пушистую овечку в лису, голодную, хитрую и расслабленную оттого, что не приходится притворяться. Юбка по краям порвалась, рукава блузки были закатаны чуть выше локтей, добавляя впечатлений окружающим. Кто сказал, что чертокаменские — отморозки, опасные и на них даже посмотреть нельзя, чтобы не забеременеть? Вот, стоит же обычная девчонка, ученица Святочертокаменской, на которую и мужик, взглянувши, залетит. И плевать, что такое невозможно в реальном мире. — О, Фуджисаки, маскарад окончен? — рядом раздался знакомый голос, и девушка скосила взгляд в сторону источника. Лицо ее смягчилось, легкое удивление наползло в карие глаза. — Ого, неужели это Химекава? Что случилось с тем хаером, который ты со средней школы отращивал? — На Азусу смотрел симпатичный — в самом деле — внешности парень с длинными пепельными волосами, хвостом лежавшими на левом плече. С пофигистичным взглядом, небрежно всунутыми в карманы брюк руками и приопущенной по-простому головой, старшеклассник выглядел так, как был должен — никому этот его ирокез не нравился, а теперь он выглядит, как приличный хулиган. И больше, быть может, не станет позорить их компашку. Фуджисаки ухмыльнулась мысленно. Ага, конечно, разбежался. У мальчишки всегда очень быстро отрастали волосы. — Пф, — фыркнул на комментарий бывшей одноклассницы Тацуя, подходя и вставая с ней вровень, — меня девчонки из краснохвосток, скотины, постригли перед соревнованиями по волейболу. Блин, и ведь их теперь снова отращивать. Какая потеря. — Он покачал головой. — А ты, я смотрю, защитила своего милого. Забавно — как, интересно, он отреагировал? Или ты даже не потрудилась подождать и увидеть это? Могу поспорить, что пацан ничего не понял, — хмыкнул Химекава, закуривая. — Фу, дуракава, все еще глотаешь эту гадость? Не боишься сдохнуть? — поморщилась от сигаретного дыма Азуса, пропуская мимо ушей замечания друга, половина из которых содержали прямое оскорбление умственным способностям Казуи. Ну, ничего, она запомнит, а Тацуя еще успеет поплатиться за свои слова. — Я курю гораздо реже, чем раньше, — скосил взгляд зеленых глаз на девчонку парень. — Не пить же мне литрами джогурт, как Канзаки. Он не перестает тупеть от этой жижи. — А ты не перестаешь портить свои легкие гребанным табаком, — фыркнула брюнетка. — Канзаки по крайней мере не испоганит себе все органы своим псевдомолоком, а вот ты рискуешь умереть лет на пять-десять раньше, чем мог бы. Хотя, соглашусь, быть может, ты и бросаешь. Где Канзаки, к слову? — Девушка и отмахнулась, и скривилась, и беспечно поинтересовалась у пепельноволосого, имитируя некоторый интерес. Она была свободна рядом с этим и еще одним человеком, как никогда. — Да разбирается со своей частью святочертокаменских отбросов внизу. Видать, много их, раз еще не поднялся поглядеть на махач двух монстров. — Химекава хмыкнул, взглянув на Огу, атакующего и попадавшего под чужие удары. И довольно цыкнул, тут же высказывая свое впечатление от драки: — Мда, вот теперь Оге достался сильный соперник. — Ну точно, — согласилась Азуса. После чего попрощалась с Тацуей, таща рыжее бедствие к себе на квартиру, переодевая, заставляя помыться, поесть и отдохнуть. Показывая ему, в кои-то веки, другую сторону своего многогранного характера. — А Ога наверняка уже побил Мики, — улыбнулась однажды она, стоя за плитой и переворачивая очередной блин. На следующий день Фуджисаки устроила сходку их маленькой банды всея Чертокаменской младшей школы. Как же она соскучилась по этим идиотам!..