Шестой круг

Они вместе проходят через четыре круга военного ада. Бомбежки, мародеры, голод, холод остаются позади, и Катя и Арика, держась за руки, в очередной раз убегают от смерти, радуясь маленьким своим победам и бравируя ими чуть сильнее, чем стоило бы. Пятый круг приходит сразу за четвертым, убивая на корню остатки радости. Болезнь выбирает Арику, ослабленную последними ночными вылазками и банальным недостатком витаминов, и начинает пожирать ее. Почувствовав слабость вместе со стремительно поднимающейся температурой, Арика успевает принять антибиотики из запасов, но что-то идет не так, и, потеряв на несколько минут сознание, она внезапно обнаруживает себя на заднем дворе блюющей на стену дома. — Организм не принимает антибиотик, — догадывается образованная Катя, помогая Арике дойти до их кровати. — Значит, мне крышка, — отвечает та, не понимая, что говорить такие слова тем, кто тебя любит, в общем-то нельзя. — Прости, Катька, кажется, ухожу я в сырую землю. После этого Арика теряет счет времени, все сплетается в один большой ком, порожденный горячкой. Из своих кошмаров в реальность она возвращается только тогда, когда с небес спускается Катя. Ее мягкий голос, нежные прикосновения, прохладные слезы помогают не забыться окончательно. Но потом кошмар вдруг затягивается, и Катя все не возвращается. Где-то стреляют. Где-то умирают отцы-пьяницы, спасая своих дочерей. Где-то кричит от боли молодая девушка. Кошмар это? Реальность? Катя все-таки возвращается и, улыбаясь странной, почти жутковатой улыбкой, достает из рюкзака несколько ампул и шприц. — Что это? — хрипло спрашивает Арика. — Это мне доктор в больнице дал, — говорит Катя, лишь по счастливой случайности попадая в вену с первого раза. — Уже завтра на ноги встанешь, родная. Веришь? Арика верит каждому ее слову. Катя хватает ее за руку, и они снова убегают от смерти. Пятый круг болезни остается позади. Впрочем, это не значит, что их мир станет прежним: встав на ноги, Арика спросит, на что Катя выменяла ампулы, и та не ответит ей, только возьмет ее самокрутку и неумело сделает затяжку. Тогда-то Арика и заметит синяки на запястьях Кати, вспомнит, как она сжигала какие-то вещи в печке, вспомнит, что добрых людей очень мало, катастрофически мало, а вот злых... Шестой круг — насилие, — сломит их или хотя бы попытается. И даже если у него не получится, кто знает, сколько кругов еще впереди?