***
Струйки холодной воды торопясь стекали с крыш, разбиваясь о землю. Ветер несся в лицо, вызывая покраснение щек. В неровностях побитого асфальта образовались лужицы. Дорогу заполонила пыль и грязь, перемешанная с водой и размокшими листьями. Солнце видимо, еще не появлялось. Было очень холодно, да еще и слякотно. Желание идти куда-то быстро улетучивалось, так-как, в такую погоду приятно было бы только одно: сидеть у камина, прислушиваться к мелодичному потрескиванию дров и пить горячий чай, с лимоном. Но это только мечты и догадки, о идеальном времяпровождении этого нежданного дня. В доме Хартфилии все было заполнено легким ароматом цитруса. Звонко гудел чайник, слышалось постукивание ножа. На лице молодой блондинки, светилась лучезарная улыбка. Ее глаза выдавали радость, которую девушка из-за всех сил старалась скрыть. На часах уже было двенадцать, у нее куча времени для подготовки. Люси, удостоверившись в том, что не опаздывает, продолжила приготовление салата, аккуратно перемешав его и заправив оливковым маслом. Стол был, почти накрыт. Оставалось лишь разложить столовые приборы. Быстро расправившись с делом, она шустро скрылась в дверях комнаты. На стуле, около шкафа висело привлекательное платье, для Хартфилии. Оно было бежевое, идеально обтягивающее и подчеркивающие, длинной где-то до колен. Глубокий вырез, выделял грудь и заманивал своим соблазном. В нем Люси была неподражаема! В голове девушки, пронеслась картина: «Очарованный ее красотой, Грей». Но звонок в дверь, не дал ей расплавиться в желаемой мечте и оторвал от размышлений. Звонили назойливо, часто и блин, очень шустро! Люси открыла дверь, на порог влетел Нацу. Он был весь мокрый, грязный и от него пахло дождем. За его спиной стоял Грей, менее мокрый, менее грязный, но не сверкающий чистотой. Вид у него был — разъяренный. — С Днем Рожденья, Люська! Ты теперь у нас старуха! — вскрикнул Нацу, и полез в объятия, тем самым до нельзя измазав платье Люси. Но это все равно было приятно, слышать веселое поздравление, хотя и очаровать этим платьем уже никого не выйдет… — Нацу, ты идиот?! Люся, ты не старуха… Ты, э-э-э. О! Ты уже взрослая, милая девушка. С Днем Рождения тебя, — Грей тоже не удержался от объятий, за что получил незначительный поцелуй в щеку. Хартфилия раскраснелась, но увидев улыбку Фуллбастера вернулась в привычное состояние радости и довольства. Щеки Нацу в миг надулись, выдавая незначительную обиду. Не любил он, когда ему не достается чего-либо, и все равно, что ему этого не надо. Он внимательно таращил взгляд на друзей, пытаясь уловить в чем же все-таки между ними связь. Что это за ниточка? Но вдруг, в голову сына Игнила пришла весьма весомая мысль. По друзьям было видно, что они к друг-другу имеют чувства, но… Никто не признается! Как так? Этот вопрос долго еще мучал Нацу, он даже пару раз отказался от добавок. Но время шло быстро, Грей и Люси мило беседовали, а парень сидел в уголке и обдумывал план своих действий. «Вот так подарочек Люське будет, гы-гы!» — думал он, и решил, что лучше будет отправлять от имени Грея письма, Люське. Любовные! Он посчитал свою выдумку, гениальной мыслью оракула, и попрощался с Люсей и Греем, прихватив пару салатиков с собой, пообещав вернуть тарелки. (но нет). Придя домой, он мигом накалякал на листке строки: «Люська я тебя люблю! Отморозок!». Постаравшись, завернуть свой шедевр воображения, более-менее аккуратно, он приказал Хэппи отнести это к Хартфилии в почтовый ящик.***