Сверху

      Когда поезд двинулся с места и уже отбыл от Мурманска, Артур всё негодовал, лежа на второй полке, в то время, как его соседи по полкам уже давно поужинали. И не смотря на то, что Артур был далеко не высокого роста, все равно полностью не помещался на вторую полку, то пятки выпирают, то обязательно кто-то да заденет, проходя мимо. Бесячий транспорт, бесячая вторая полка и бесячий русский, который находится полкой ниже. В честь всего этого, насупившись, Кёркленд от балды сочинил стишок: Я ехал в поезде в плацкарте на верхней полке босиком и пальцы ног касались нежно идущих мимо чьих то щёк… — Делишес, — в этот момент в Артуре проснулся великий русский поэт Пушкин. Сочинить-то стих сочинил, а вот записать его забыл. Перечитав половину журнала, бритт вспомнил про того самого «бесячего русского», да и вообще о нём было сложно забыть, и это при том, что Иван давал знать о себе при помощи стучащей ложки о стенки кружки. По всей видимости, он расколачивает сахар в чае.       Терпения у Артура хватило только на минуту, потом глянув на Ивана со своей второй полки, с недовольной физиономией спрашивает: — Эй, а потише можно там колотить свой чифир, а?       «Чифир?» — подумал Брагинский, наивно посмотрев на Кёркленда, потом вернув взгляд на свою кружку, снова посмотрел на соседа сверху. Он протянул чашку с чаем наверх, думая, что Артур захочет принять этот чай в дар. — Если хочешь, пей.       Девушки же не спали, хоть и время было около десяти часов вечера, но они тем не менее наблюдали за тем, возьмёт ли британец кружку. Артур и сам не ожидал такого предложения, но по своей природе и по далеко не ангельскому нраву, отмахнулся. — Не надо мне это! Сам пей!.. — Ну ладно, — Иван пожав плечами, стал пробовать чаёк, который себе заварил. Вполне вкусно, пусть и правда напиток получился крепковат. Спустя полминуты молчания, Иван выдаёт в адрес Артура: — Да ладно тебе уже, спускайся и не дуйся. Вместе посидим, поболтаем.       Для Кёркленда эти слова послужили выстрелом в само осознание. То есть вот так просто можно позвать сесть рядом с собой, не зная толком человека? Для Артура это было дико, и он ещё сомневался, надо ли вообще спускаться. А если и спустится, то придётся опять подниматься к себе наверх, вставая на стол… а вдруг Иван на секунду задержит свой взгляд на ногах Артура? Ведь даже незначительная деталь может привлечь человека к другому человеку. Обычно, когда кто-то задерживает свой взгляд на Артуре, Артур это ощущает всеми фибрами своей души. Вот даже на вокзале ощущал горячий след от ладони на своей спине. Быть может, просто кто-то хотел причинить ему вред, но не успел? В любом случае, в суеверия бритт верит с неохотой, возомнив себя ни во что не верующим.       Внезапно, боковым зрением Кёркленд улавливает, как на него смотрит девушка со второй полки, и нет, она смотрела на него с неким вызовом, словно спрашивала без слов, спустится ли он вниз, так сказать, испить чайку с новым знакомым.       Фыркнув, Артур отвечает Ивану, что преспокойно себе попивает чай за столиком: — Ладно, уговорил! Я слезаю.       Брагинский только и улыбался чему-то в своих мыслях. Ещё бы, ему всегда удавалось уговорить даже самых уверенных в себе людей, а этого британца и уговаривать толком не нужно было. Иван предусмотрительно убрал кружку со стола, когда увидел, как Артур спускает ноги на стол, чтобы слезть со второй полки. Ивана даже позабавило, как крехтел его сосед, слезая со своего нагретого места, однако, забавы забавами, а русский пригвоздил свой взгляд к ступням бритта. Вроде бы, что тут такого, но как оказалось, Артур ощущал на своих ногах покалывания и одновременно жар у самих пальцев, словно ноги опускает не на стол, а в таз с горячей водой.       «Ну если он засмотрелся на мои ноги, я за себя не отвечаю,» — подумал Кёркленд, уже садясь рядом с Брагинским, ожидая от последнего чая. — Ты прости, — начал Иван, посмотрев на своего соседа, — но в кружке у меня осталось только на два глотка. Сам не сбегаешь себе за чаем? — стоило ему подмигнуть, как Артур покраснел от злости. Он-то думал, что русский наивный, думал, что и в самом деле отдаст свой чай, а тут напиток делать нужно. Самому притом.       Артур медленно втянул в себя воздух, и выдохнув, сказал: — Хорошо, я пойду. Где тут у вас горячая вода? Там? — показал в другой конец вагона. — Отлично.       И британец ринулся добывать себе чай, правда, не взял себе кружки, но это можно попросить и у проводницы.       Итак, Артур проходил полосу препятствий, а именно шёл, натыкаясь макушкой о опять-таки торчащие ноги, но признал, что среди мразей разлёгшихся на своих местах, на полках есть и милые особы, которые не стесняются спать в маечках и в коротких шортишках. Кёркленд уже думал здесь закрутить с кем-нибудь роман, но все эти мысли меркли, по сравнению с до сих пор звучащим в голове голосом Ивана. А это его заботливое «Если хочешь, пей»… Предложение звучало и правда необычно, басистый голос запал в душу, и Артуру кажется, что испытывает симпатию к своему соседу по полке…       «Ах, » — мечтательно вздохнул бритт, но тут же одумался. Как же он, Артур, натурал всех натуралов внезапно влюбится в первого попавшегося попутчика? Если влюбится, то это ладно, но ведь совсем скоро нужно высаживаться в Москве, Иван и Артур выйдут из вагона и разойдутся, как в море корабли. Возможен и другой исход событий, если одна из сторон что-то попытается сделать, хотя бы первый шаг. Не расходиться же вот так просто…       В это время, вагон несильно, но накренило, оттого телефон Артура, что был на самом краю койки, упал вниз, и слава богу, что не разбился, а мягко приземлился на ботинки одной из двух милых девушек напротив. — Ой, телефон упал, — заметил Иван, тут же подняв смартфон. Гаджет оказался не новым, но и не слишком потёртым, и так, как любопытство взяло верх, Брагинский нажал на кнопку разблокировки, и с лёгкостью разблокировал телефон.       Девушки сделали вид, что не заметили, как Иван взял чужой телефон, но ключевые слова «сделали вид». А что на счёт Брагинского, так он сделал несколько нечестно, и пошарившись в меню настроек, нашёл номер телефона, которым на данный момент пользуется Кёркленд. Ах, зачем Ивану его номер телефона?.. Не будем торопить момент.       В итоге, сделав всё, что нужно было, и записав на запястье руки номер, Иван хитро улыбнувшись, оставил телефон бритта на второй полке, а сам решил себе ещё сварганить чая. Без задевания торчащих ног на вторых полках, у Ивана, естественно, не вышло. Приглянувшись, Брагинский видит у того аппарата с водой опечаленного Артура. Но неужели так сложно себе в кружку налить горячей воды? — Чего грустим? Или ты познаёшь здесь дзен, да? — Он улыбался, а вот бритту было не до смеха. Он не знал, как пользоваться этой «системой Ниппель». — Нет, ничего я здесь не познаю, — уцепился за поручень, — я не знаю, что и как тут делать. — А спросить у других людей? Ладно, сейчас… — Иван — это сама по себе добрая душа, однако его добродушия ещё заслужить надо, а ведь Артуру удалось это без особых усилий. Британец смотрел, как русский набирает в кружку кипяток, после Иван отдаёт эту же кружку в руки Кёркленду. — Держи, а я сейчас схожу к проводницам за стаканом в подстаканнике.       Артур опустил взгляд на своё отражение в воде кружки. Губы сами потянусь к тому, чтобы коснуться каёмки этой посуды, коснуться той стороны, с какой пил Иван. Малиновый вкус? Странно, ведь чай был без добавок.       В это время Иван уже набрал воды и предлагает своему соседу пройти обратно к своим полкам. — А с чаем я с тобой поделюсь, — уверяет его Брагинский, тянув за собой. — Тебе какой вкус по нраву? Есть с земляничным ароматом, есть малиновый…       Но Артур не слышал это перечисление.       «А хотел бы ты испить со мной чаю, но уже в несколько другом смысле?» — Он дал волю своим мыслям. — С бергамотом, если можно… — робко ответил Кёркленд, почувствовав себя не без преувеличений именно барышней. — С бергамотом, так с бергамотом. Мы пришли.       Британец поставил свой чай на столик, сам плюхнулся на первую полку, а рядом присел и сам Иван, уже доставая из своего чемодана два пакетика с чаем. Как и договаривались — с бергамотом. Но Иван на всякий случай запомнил вкусовые предпочтения своего соседа по полке.       Ощутив знакомый чайный аромат из своего стакана, Артур устремил благодарный взгляд на Ивана. Оказывается, так просто похитить сердце Кёркленда, оставив взамен чашечку крепкого чая когда-то чёрствой душе. Брагинский мастерски забрал его сердце себе, даже не догадываясь об этом. Одна всего улыбка, и Артур вновь пленён, не замечая при всём этом ничего вокруг. — Если захочешь ещё чая, только скажи, — Иван вновь ему подмигнул, этот голос вывел Артура из размышлений. Далее он постарался быстро допить свой горячий напиток и вновь забраться на вторую полку. Видеть его, Брагинского, Кёркленд уже не мог… на самом деле мог, и даже хотел, просто внутренний голос в его голове твердил, либо делать, как сердце велит, либо оставаться без внимания всю оставшуюся жизнь. И плевать, что Артур почувствовал симпатию к мужчине. Уже никого ничем не удивишь. Наконец улёгшись на своей полке, бритт смог отдышаться и прикрыть красное от смущения лицо руками. — Мне сделали чай, чёрт возьми, — сказал тихо сам себе, понимая, что всё можно было сделать самому. Значит, помощь эта была не случайной…