Как будить Белоснежку?

Хеллоуин приближается. Разве это не повод для очередной танцевальной практики? «Конечно повод!» — хором соглашались парни каждый год, когда наступал праздник. И этот раз не был исключением. Утром Намджун, как истинный лидер, собрал всех ребят в зале хореографии и объявил, что фанаты с нетерпением ждут выступления в костюмах. Хёны относились к этому с азартом, всегда любили придумывать что — нибудь интересное, необычное. Особенно Чонгук. Поэтому, именно на его совесть выпала честь выбирать костюмы в этом году. Макнэ долго размышлял, обдумывал и тщательно рассматривал все варианты, в общем, подошел к этому вопросу с огромной ответственностью. Хоть ответственность и Чон — вещи не совместимые, тем не менее это задание очень заинтересовало его. Спустя несколько бессонных ночей, Чонгук позвал всех мемберов, чтобы огласить свое решение. Младший пришел в зал первым, наверное, желание поскорее поделиться с друзьями своей блестящей идеей вытолкнуло парня из дома в семь утра. Весь измученный ожиданием Чонгук, усевшись в белый большой пуфик, нервно потирал ладони, показывая все нетерпение. Парень достал телефон из кармана, решив, что так дело не пойдет: нужно всех подгонять, и как можно быстрее. — Сколько можно ждать, сони несчастные? — написал Чон в общем чате. На сообщение тут же ответил Намджун. — Эй, не разбрасывайся словами, малыш. — высветилось на экране. Через секунду вновь появился текст. И снова от Мона. — Вообще — то мы на восемь договаривались, сам виноват, что притащился так рано. В конце стоял ухмыляющийся смайлик. — Еще и издевается… — пробубнил макнэ, убирая телефон в сторону. Через некоторое время раздался звук уведомления: опять кто — то пишет. Чон недовольно потянулся за своим гаджетом и открыл чат. — Я уже близко. — написал Тэхен. — Неужели хоть у кого — то есть совесть! — ответил Чонгук, а в душе затрепетали бабочки от того, что скоро все соберутся и одобрят его гениальнейшее решение. Тэ особенно понравится, ему всегда интересны идеи младшего. Прошло, от силы, минут двадцать. Чонгук уже делил один пуфик с недавно пришедшим Тэхеном и осуждал остальных мемберов за их халатность к столь важному делу. Тэ соглашался. Он просто не мог не согласиться, видя, как взволнован перед предстоящим выступлением Чон. — Боже мой, ну как так можно? Сколько я их жду? Почему они такие неторопливые? — возмущался макнэ, когда прочитал сообщение о том, что хёны только собираются. — Ну ладно, потише. Главное, что они скоро придут. — пытался успокоить парня Тэхен, приобнимая его за плечи. Вскоре, на величайшее удивление Чонгука, мемберы все — таки соизволили явиться. Встав в круг, парни стали галдеть, расспрашивая младшего о его затее. — Ребят, эта идея просто бомба! — перекрикивая остальных, заверил Чон. — Ну не тяни уже… — скрестив руки на груди, произнес Юнги. Все выглядели заинтриговано. Немного подождав когда каждый притихнет, макнэ заговорил: — Белоснежка и гномы! Наступила тишина. Теперь хёны выглядели так, словно им рассказали не смешную шутку. — Я Белоснежкой не буду! — внезапно сказал Юнги, бросая в Чона подушкой, которая каким — то странным образом оказалась в зале хореографии. — А вот этого я пообещать не могу. — пожав плечами, возразил Чонгук. — Роли будут такие: Белоснежка, пять гномов и принц. По идее, гномов должно быть семь, но нас слишком мало. Все роли будем распределять с помощью «камень, ножницы, бумага». Первые пять победивших будут гномами, последние два человека делят роли принца и Белоснежки. Первый победивший из двоих — принц, оставшийся становится Белоснежкой. Мемберы выглядели удовлетворенно. — Неплохо, малыш. — одобрил Намджун, хлопая младшего по плечу. — Но есть еще кое — что… — вдруг заявил Чонгук. — И что же? — Джину явно хотелось поскорее разобраться со всем и приступить к работе. — В конце Белоснежка, откусив яблоко, должна упасть. Ну, как в сказке. А принц должен ее поцеловать, чтобы она проснулась. — договорил макнэ, ловя на себе удивленные взгляды ребят. — Да вы успокойтесь, нужно будет всего лишь в щёчку чмокнуть. Чон заметил, как Тэхен едва заметно улыбнулся. Парень, не сдержавшись, тоже улыбнулся в ответ. — Хорошо. — начал Джин, собирая всех в более тесный круг. — Камень, ножницы, бумага… Юнги поставил камень Чонгуку. — Ха, я не буду Белоснежкой! — дразнил он всех, бегая по залу. Снова ход. — Камень, ножницы, бумага! На этот раз вышел Чимин, светясь от радости. Он, взявшись с Юнги за руки, прыгал, словно девчонка. — Камень, ножницы, бумага! Еще несколько ходов миновало, и теперь все хёны, взявшие роль гномов, заинтриговано поглядывали на Тэхена с Чонгуком, которым предстояло делить самые «веселые» роли. Чон нерешительно взглянул на друга и чуть слышно проговорил: — Камень, ножницы, бумага… Бумага бьет камень. — Я Белоснежка… — вздохнув, подытожил Тэ. Нельзя сказать, что он был расстроен, скорее, наоборот. Его загадочная улыбка о многом говорила. *** Поставив работать камеру, мемберы выстроились по порядку, каждый на свое место. Заиграла музыка, и все парни пришли в движение. Было весело наблюдать, как хёны танцуют в больших разноцветных кофтах, длинных колпаках и огромных тапочках. А самое веселое — наблюдать за Тэ в костюме принцессы. Желтое с синим платье слишком нелепо выглядело на нем, от чего многие во время танца, не сдержавшись, начинали смеяться. Зато Чонгук очень даже красиво смотрелся в костюме принца, поэтому некоторые «гномы» завидовали ему. Танец подходил к концу. Музыка постепенно затихала, мемберы останавливались. Стало как — то неловко, ведь все понимали, что сейчас должно произойти. Тэхен вышел вперед и откусил яблоко, которое постоянно держал во время выступления. Теперь оставалось лишь драматично упасть, делая вид, что отравился. Тэ мастер перевоплощений. Тэ без проблем это сделал. Чонгук подался вперед. Когда он оказался у «безжизненного» тела Тэхена, парень присел, чтобы коснуться его лица ладонью и аккуратно, почти незаметно поцеловать в щеку. Но тут Чон устремился взглядом на едва розоватые губы: кто сказал, что в губы нельзя? Макнэ приблизил свое лицо к «Белоснежке» и нежно накрыл его губы долгим поцелуем. — Просыпайся, красавица. — улыбнувшись, прошептал он ошарашенному от удивления Тэ.