Angel of Mercy

      Тьма. А вокруг тишина. За исключением навязчивого звона, дребезжащего в ушах. Девушка поморщилась, касаясь головы. Рука наткнулась на влажную салфетку на лбу и тут же скомкала ее, неприятно теплую и гадкую. Руки сирены вдруг что-то легонько коснулось.       Ангел чуть приоткрыла глаза. Немного нависнув, над ней сидела миловидная девушка. Золотые волосы светящимся ореолом обрамляли ее лицо, на губах играла ласковая улыбка, но широко распахнутые глаза встревожено глядели прямиком в глаза Ангел.       Поняв, что нет смысла дальше притворяться, сирена открыла глаза полностью. — Я… жива? — тихо спросила она первое, что пришло в голову.       Ангел пыталась получше рассмотреть помещение, где находилась, но освещение было слишком тусклым. Тогда она снова перевела плывущий взгляд на сидящую у ее ног девушку. Голова все еще безбожно гудела. — Ты жива, не волнуйся, — незнакомка мягко улыбнулась. Её голос удивительно успокаивал и располагал, — Хотя пришлось немного повозиться с твоими ранами. — Ранами?.. — Ангел с трудом припоминала произошедшее в Бункере. — Бедняжка, я нашла тебя в совсем плохом состоянии. Ты лежала без сознания, вокруг все рушилось… Прости, пожалуйста, я не хотела тебя пугать!       Ангел в ответ качнула головой, предлагая девушке продолжить рассказ, так как сама она вылавливала нечеткие воспоминания, словно из тумана.       Военный с короткой стрижкой... нет, красноволосая сирена стреляла. Вопли Джека… Снова выстрелы. Фазовый сдвиг. Не её. Чужой. Наверно, Лилит. Как жаль, что ей довелось упасть спиной ко всему происходящему. Джек хохочет? Значит, он жив? Или очередная уловка, о которой она не знала… Как мало сил. Вместе с эридием живительная сила покидает тело… Тьма…       Лилит должна была стрелять на поражение. Но, как оказалось, промахнулась. Собиралась блефовать — перед Джеком? Или просто заставить ее помучаться перед смертью.       Как же больно. Голова разрывается.       Рука успокаивающе поглаживала лоб слабой девушки. Она почувствовала себя маленькой девочкой на руках матери. Так уютно, так приятно. Незаметно для себя она улыбнулась. — Ты улыбаешься… Я рада, что тебе уже лучше. Как тебя зовут? — Ангел.       Девушка задумчиво заправила вьющийся локон за ушко. — Меня тоже… Ангела Циглер, военный врач. — Тёзки, значит…       Недолгое молчание снова повисло над ними. Немного погодя, сирена решила продолжить разговор: — Ты меня спасла?       Блондинка утвердительно прикрыла на мгновение глаза. — Это мой долг — спасать людей. — Спасибо, — кротко шепнула Ангел.       Они снова помолчали. Сирене казалось, будто ее спасительница обладает целебной силой: от нее так и веяло умиротворением. С каждой минутой, что она находилась рядом, Ангел чувствовала, как ей становится легче, будто тяжесть и боль отступают перед мягкими прикосновениями доктора. — А как ты нашла меня? Ведь Бункер… туда не так уж просто попасть… — Просто оказалась рядом. Повезло тебе. Наверно, в рубашке родилась. — Ну не скажи, — с сомнением протянула сирена.       Ангел пришла в себя невероятно быстро и этому чудесному выздоровлению была обязана Мерси. Вдвоем они нашли общий язык. Блондинка не стала долго скрывать, что сама тоже является сиреной и поведала об этом Ангел, как только той полегчало. Поэтому неудивительно, что девушка была счастлива встретить такую же, как она сама.       Мерси не рассказывала о своей силе, никогда ее не демонстрировала, но было несложно догадаться, что она обладает редкостным даром целительства и, скорее всего, является сиреной Жизни. Ангел была в восторге, что столь могущественная сирена может стать ее учителем, а что важнее — другом. Ей так хотелось побольше узнать о прошлом Циглер, хоть раз увидеть, каким цветом светятся татуировки сирены — она почему-то была уверена, что золотисто-белым. Иначе и быть не могло. Будь у Ангел доступ к данным, она бы за минуту вычислила все о Мерси, включая её прошлое, цели прибытия на Пандору и лучших друзей.       Едва речь заходила об этом, блондинка замыкалась, ресницы прикрывали печальный взгляд — похоже, девушка предпочитала забыть что-то ужасное, через что ей пришлось пройти.       Все, что удалось узнать из обрывков разговоров, это то, что Мерси прибыла волонтером на Пандору вместе с небольшим отрядом с далекой Земли, но, увы, все они уже мертвы. Ангел заинтересованно слушала те крохи рассказов о чужой ей планете, откуда была родом Циглер.       Ей не хотелось афишировать свое чудесное воскрешение ни Искателям, ни Джеку. Дело сделано, теперь спасение Пандоры осталось за малым, а уж Искатели точно управятся с Хранилищем. Ангел было хорошо в компании милой сирены.       Она и не подозревала, что совсем скоро ей суждено будет узнать страшную тайну доктора Циглер.       Как-то утром девушка нашла подругу в глубокой задумчивости. Сначала ей показалось, что Мерси не станет говорить, в чем дело, но все же подбадривающее улыбнулась. — Похоже, кому-то тут нужно выговориться, — черноволосая сирена присела рядышком и обняла её за плечи, — И в этот раз ты легко от меня не отделаешься одной фразой. Я же вижу, что ты страдаешь. Расскажи мне, в чем дело. Пожалуйста?       Мерси тихо вздохнула. И неожиданно для них обоих произнесла: — Похоже, ты права… Проблема в том… что я всегда справлялась с любыми трудностями сама, но здесь, похоже, мне это не удастся. Есть один человек.. Очень близкий для меня. Он был воином, постоянно на фронте, автомат из рук не выпускал. Я просто не могла оставить его одного. Стала военным врачом только, чтобы быть с ним постоянно рядом, оберегать, как могу.       Ангел молчала, не перебивая грустную речь. Все это звучало для нее как сказка, ведь ничего подобного она не испытывала в своем пожизненном заключении. — А потом мы крупно поссорились. Судьба разнесла нас по разным уголкам мира. Я… жалею о произошедшем больше всего на свете и о том, что успела наговорить ему… — То есть, вы не прилетели сюда отрядом, как ты говорила? — Нет. Прости, соврала. Я явилась на Пандору в надежде найти его. Вернуть все как было… — А этот кое-кто… Это твой брат? Отец? Друг? — Возлюбленный… Как бы сильно я хотела вернуть его, извиниться, помириться с ним… Но сама я недостаточно сильна, чтобы сделать это. — Вы будете вместе, я уверена! Можешь на меня рассчитывать, Ангела. — Правда? — Мерси не поверила ушам. — Не важно, где он сейчас, но окажется перед нами в момент, и ты скажешь все, что хотела. Пфф, подумаешь — телепортация. Не так уж и сложно для двух сирен, не так ли? — Ангел ободряюще кивнула головой. — Я… я не знаю, как тебя благодарить, золотко ты мое, — Мерси просияла от счастья и со слезами на глазах обняла подругу. Черноволосая сирена хихикнула и с чисто девичьим интересом спросила: — А как его зовут? — Джек. — Джек?! — она вздрогнула от неожиданности. — Нет-нет, не Красавчик, ты что! — засмеялась Мерси, — Его зовут Джек Моррисон.       Длинный пандорианский день шел к закату. Высоко над обрывом с пронзительным визгом носились вечно бодрствующие ракки. Ангел поежилась – она, считай, никогда и не была в столь диких местах планеты. — Зачем мы здесь, Ангела? Я чего-то не понимаю? Могли бы дома справиться.       Чернявая сирена недоуменно осматривала пустырь, на который они прибыли. На самом краю обрыва на фоне алеющего заката одиноко выделялся силуэт перекошенного валуна. Радовало хотя бы то, что не было никаких признаков жизни, за исключением ракков. — Почему ты выбрала именно это место? — Отсюда ближе всего будет телепортировать Джека.       Блондинка сегодня была чрезвычайно погружена в свои мысли. Она опустилась на колени и стала чертить в пыли какие-то знаки. Ангел никогда не видела ничего подобного. Как она уже успела убедиться, Мерси была опытной сиреной, гораздо сильнее самой Ангел. Поэтому девушка не стала возражать и как всегда доверилась подруге. Будет лучше, если она не будет отвлекать ту от сложного дела.       Но все же один вопрос так и вертелся на кончике языка: зачем для телепортации использовать пентаграмму? — Боже мой, Ангела, только не говори, что он сейчас на другой планете. Это невозможно — совершить фазовый скачок вне пределов одной планеты! Ни одна сирена…— чернявая тоскливо заныла. — Но нас же двое. Не бойся, он на Пандоре, я уверена. — В смысле? Где? Зачем тогда тебе вообще нужны все эти знаки? — Они усиливают поток энергии… и у них есть еще пара дополнительных плюсов.       Мерси отряхнула руки и одежду, вставая с пыльной земли.       Сегодня она была необычно одета. Все то время, пока девушки были знакомы, блондинка носила нетипичную для Пандоры одежду военного врача — с длинными рукавами и высокой горловиной, полностью прикрывающими татуировки. Теперь же она выглядела абсолютно иначе: вся в темных тонах, эпично развевающиеся по ветру полы странной и по виду совершенно непрактичной одежды без рукавов. Словно Искатель, красовалась знакомыми татуировками, безмолвно кричащими о могуществе сирены. — Ну что, ты готова, Ангел? Придется нелегко, но вдвоем мы справимся!       Ангел улыбнулась, подавляя тревогу. — Конечно, я ведь обязана тебе жизнью, как-никак. Сделаю, что потребуется. — Тогда приступим, — Мерси указала на знаки, — Становись здесь, в круг.       Сама она стала напротив. Задача Ангел была поддерживать силы Мерси, пока та будет совершать фазовый сдвиг. Звучало донельзя просто.       Обе сирены сосредоточились на Эфире и стали концентрировать энергию. Руки Ангел привычно засветились белым. Девушка с интересом покосилась на татуировки подруги. Но вместо ожидаемого золотистого свечения, ее руки были усеяны жутковатыми черными рисунками. Ангел в ужасе прикрыла рот рукой. Подача энергии сразу же прекратилась.       Мерси, до этого стоявшая с прикрытыми глазами, резко подняла голову. Она протянула руку в сторону испуганной Ангел. Под прикрытыми веками клубилась черная дымка. — Он… он мертв, да? — голос Ангел дрогнул.       Мерси вздохнула. — Почему ты мне не сказала? Зачем все это вранье?! — неужели в этом мире ей будут лгать все, начиная с собственного отца? — Я бы не хотела ввязывать тебя в это, но одной мне никак не справиться. Если бы он погиб недавно, я бы смогла воскресить его и сама, как тебя.., — она запнулась. — Воскресить?.. —осознание больно ударило по голове. Ангел стояла с широко распахнутыми глазами, не замечая, как черные знаки ползут по земле, опутывая ноги, заглушая глас рассудка, вопившего бежать.       Все-таки, Лилит стреляла на поражение. Неужели, Мерси явилась в Бункер только ради того, чтобы оживить её — Ангел. И чтобы затем использовать ради достижения своих целей. Как Джек… — И что теперь? Тебе нужна жертва? Заколешь меня как кроткую овечку на своем алтаре?! — Ангел не выдержала. Из глаз брызнули слезы. — Нет-нет, вовсе нет! Милая, послушай! — Черная сирена говорила спокойно, пытаясь успокоить, — Все может получиться. Понимаешь, я высчитала… — Ты обманула меня, — тихо прервала Ангел. Почему рано или поздно все, кому я доверяю, предают меня? — Скольких доверившихся тебе ты так же убила, заманив в ловушку?!       Девушка дернулась, попыталась вырваться. Прочные нити черной материи держали крепко. Ангел попыталась еще раз, но безуспешно. В порыве ярости она направила мощный удар эфира прямиком на Мерси и сразу же пожалела, что сделала это. Дважды на те же грабли, дважды, Ангел… Черная сирена перенаправила поток Силы на оживление. Ангел уже не могла остановиться. Она почувствовала себя снова тем же бессильным проводником в ловушке Джека. Злые слезы без остановки текли по щекам, оставляя светлые бороздки на припыленной коже.       Проходящий сквозь нее Эфир судорогами корчил тело. Не было эридия, который бы, словно наркотик, притупил боль. Похоже, Джек жалел её, а она, дура, считала, что тонны эридия, ежедневно протекающие по жилам — это больно. Больно — это когда сила сирен в чистом виде безудержным потоком льется сквозь каждую клетку тела. Какой-то частью мозга она сохраняла холодный рассудок, словно со стороны наблюдала за собой. Она чувствовала, как постепенно переходит болевой порог, крики становились все тише, постепенно переходя в протяжный стон, полный страдания и ненависти. — Прости, прости меня, милая, потерпи еще немного! — сквозь завывания ветра и шум в голове, Ангел едва слышала, встревоженный крик сирены Смерти.       Девушка не могла выдавить ни слова в ответ: ни гневного проклятья, ни жалкой мольбы. Черные извилистые нити искаженного Эфира проникали в саму душу, высасывали все жизненные силы. Они будто переворачивали нутро, девушку корчило от неизвестной доселе боли. Не в силах больше противиться чудовищному могуществу сирены Смерти, Ангел сдалась. Безвольно повисла на опутавшей её, жестоко впивающейся в кожу черной паутине.       В сумрачной тьме золотистая вспышка осияла утес над обрывом. Потревоженные светом ракки взмыли в воздух, кружа хаотичным роем.       Она завершила обряд. Все прошло без сучка и задоринки. Потрепанная блондинка, с трудом переставляя ноги, направилась к покосившемуся гранитному валуну на самом краю утеса. Земля подрагивала, Мерси знала, что это хороший знак. Дрожащими руками она стала помогать рвущемуся наверх раскапывать землю. С каждым разом, как комки засохшей грязи падали рядом с ногами девушки, ее рвение становилось все больше. Казалось, силы возвращались к ней.       И вот, наконец, её руки коснулась чужая рука. Словно чувствуя связь, что соединяла их при жизни, они переплелись. Сирена с силой дернула на себя, вытаскивая того, кого так долго искала, так долго ждала.       Из разрытой ямы показался человек в потертой крутке. Светлые волосы казались почти черными из-за грязи. Лицо пересекали ужасные шрамы, оставленные на память бывшим напарником. — Джек…       Мерси разрыдалась, рухнув в объятия вернувшегося Моррисона. — Получилось, о господи, у нас получилось, — лихорадочно шептала она, будто не веря, поглаживала его спутанные волосы, то и дело заглядывала в глаза, касалась лица, — Джек, ты ведь узнаешь меня? Ты помнишь, что случилось?       Мужчина смотрел будто сквозь нее, мутным, непонимающим взглядом. — Боже мой, Джек, скажи хоть слово! Наори на меня, скажи, что я дура, раз опять влезла в дела Жизни и Смерти. Только не молчи, прошу! Ты пугаешь меня.       Мерси схватила его руку, проверяя пульс. Сидела так с минуту, пытаясь услышать хоть малейший стук. Затем в ужасе прильнула к груди неподвижно сидящего мужчины. Увы, но это сердце замерло в момент, когда тело бездыханным упало на землю от рук предателя.       Ошибки быть не могло. Моррисон был все еще мертв и лишь могущественная сила Эфира сумела создать ложную жизнь в разлагающемся теле. Вскоре поток Силы, искусственно созданный сиренами, иссякнет, и Джек снова рухнет обездвижимый на землю. — Нет…. Нет… Я не сумела… Я подвела тебя, обещав, что всегда буду рядом, что бы не случилось… Прости меня,— девушка, глотая слезы, запинаясь, шептала ему на ухо, — Я люблю тебя, Джек.       Под рукой, лежащей на груди солдата, заклубился эфир в его искаженном виде: потемневший и вязкий. Одним резким движением сирена лишила мертвеца ложной жизни. Ничего не почувствовав, он упал назад, в развороченную могилу.       Тут девушка наконец дала волю эмоциям, захлестнувшим с головой. Крик раненной зверицы, потерявшей детей, протяжный и скорбный одинокий крик раздался над угрюмо молчащим утесом. Крик взывающий к равнодушным небесам и парящим в них взволнованным раккам, крик, обращенный в безразличную пустоту, крик полный боли и отчаяния, заставивший бы кого угодно содрогнуться в ужасе.       Всю жизнь бродившая по опасному лезвию, желающая разгадать все тайны Жизни, однажды она заглянула за край, узнала то, чего не следовало, бросив дерзкий вызов самой Смерти. Судьба же наотмашь хлестнула заигравшуюся дерзкую сирену.       Пошатываясь, Мерси с трудом поднялась на ноги и поплелась к неподвижно скукожившейся в центре пентаграммы черноволосой девушке. Последняя попытка принести пользу этому миру, перед тем, как покинуть его навсегда…       Она опустилась перед девушкой на колени, взяла худую руку в свои. — Ангел, ты меня слышишь? Пожалуйста, Ангел, очнись.       Та издала едва слышимый измученный стон, продолжая, не шевелясь, лежать лицом в грязи.       Сирена перевернула девушку, положила ее голову себе на колени. — Теперь я понимаю. Слишком поздно просить прощения у тебя, милая Ангел. Я налажала, но обещаю все исправить. Прошу, дай мне шанс.       Мерси откинула темную челку с лица девушки. Кожа сильно осунулась, проявив острые скулы. Ангел едва дышала.       Мерси принялась переливать Эфир в тело сирены, в надежде вернуть ей силы.       Но ядовитое прикосновение больше не лечило, а лишь еще больше отравляло и без того истощенную девушку. По коже, едва сирена коснулась её пальцами, зловеще поползли черные нити. Они, словно плющ, потянулись от руки Мерси в разные стороны, стремительно опутали сетью хрупкую шею Ангел, подбирались к глазам девушки.       Мерси в ужасе отдернула ладонь, но было уже поздно. Внезапно Ангел распахнула глаза, её дыхание стало бешеным и прерывистым. Черные вены душили, терзали ее, а черная сирена, оцепенев, взирала на творение своих рук. Она лечила людей сотни тысяч раз, но подобное происходило впервые.       Корчащаяся у ее ног девушка пыталась что-то сказать: костлявыми пальцами она схватила кисть блондинки, невидящим взглядом пыталась словить её взгляд. И тут Мерси запаниковала. Впервые за всю карьеру военного врача она не знала, что делать. Слезы градом покатились из ее глаз, она лихорадочно повторяла: «Прости, прости меня!», беспомощно теребя полы длинных одежд.       Пока внезапно Ангел не замерла. Рука, до синяка сдавливающая кисть сирены, безвольно ударилась о землю. Мерси ошарашено смотрела на только что убитую ею девушку и все продолжала в исступлении повторять: — Прости меня… это моя вина, Ангел. Если бы я только знала… Если бы я послушала тебя раньше, Джек.       Они были правы. Они оба.       Ведь он предупреждал ее о том, как опасны игры со Смертью. Скольких людей она загубила, тешась со своими экспериментами, пока не нашла формулу Жизни…       У нее ведь было оправдание. Почему Смерть забирает лучших людей? Почему разбивает сердца? Мерси хотела излечить человечество от величайшей и страшнейшей болезни — Смерти. А в награду получила лишь жестокую насмешку от Вселенной, давшей сирене дар управлять нитями Жизни, но запретившей использовать полный потенциал этого дара.       Мерси обняла бездыханную девушку на её руках и погрузилась в беззвучные рыдания.