Бессмертные

*** — Ты здесь только потому, что сопровождаешь драконшу. Тон эльфийки был холоден, как ветер, пролетающий над ледяной равниной Ксентарона. Закутанная, несмотря на теплую летнюю ночь, в длинный плащ с капюшоном, она и не взглянула на свою собеседницу — девушку, как бы в противоположность ей одетую в легкую тунику из бордового шелка. Стройные ноги оплетали ремешки сандалий, шитый серебром пояс украшал маленький кинжал в богато украшенных ножнах. Диана — богиня охоты — так назвал бы ее любой, знакомый с древнегреческой мифологией, но таких не было рядом. Да и Греции в том мире не существовало. Луна скользнула по её тёмным волосам, забранным в простой хвост, когда она бросила быстрый взгляд на дочь Эльдар: — Благодарю вас, о Великая, за право провести эту дивную ночь в Серебряном Лесу. Для простой вампирессы это огромная честь, — сарказм в её голосе не распознала бы и тысяча магов. Но эльфийку было нелегко обмануть: — Ты что, издеваешься? — Как можно, о Светлая Ланфир? Взгляните сами — эта ночь воистину прекрасна! Серебристые лучи луны прихотливо ложатся на кроны величавых ясеней, пляшут по глади изумрудных озер. Воздух напоен ароматами трав и цветов, а звуки праздника делают... — Да прекрати ты уже, Лианамша*! Можешь обращаться ко мне на ты, и без этих титулов. — Ты первая начала, Ланфир. Я прекрасно понимаю, что ты меня недолюбливаешь. С момента моего появления в анклаве ты только и делаешь, что пытаешься вывести меня из себя. Глупо грубить и унижать меня — я слишком долго живу, чтобы попасться на такие крючки. Тебя попросили следить за мной, а не развлекать — ты могла даже и не разговаривать со мной, если тебе неприятно мое общество. Даже плащ не смог скрыть смущения эльфийки. Повисло неловкое молчание, которое прервала вампиресса: — Я не первый год живу, и повидала разное отношение к себе. Но ты мне непонятна. У любого другого я могла бы прочитать мысли — но эльфы закрыты от телепатии. Не сказать, что ты меня ненавидишь или просто брезгуешь — но я вызываю у тебя некоторую оторопь. Объясни мне, почему? Я неправильно себя веду? Или неправильно выгляжу? — Вот именно, выглядишь! Ты себя в зеркало видела? Поняв, что она сказала, Ланфир замолчала. Вампиры в зеркале не отражались — это было известно даже детям. Справившись с замешательством, она продолжила: — Твои уши. — Уши? А что с ними такое, с ушами? Подумаешь, серьги в форме черепа — выглядят стильно и к месту. У вашей королевы их по четыре в каждом ухе, и никто ничего не говорит. — Форма ушей. Они вытянутые, совсем как у меня. Ты ведь преобразованная** вампирша? — Вампиресса. Да, вампиром я не родилась. — То есть ты могла быть эльфой, до того, как стала вампирессой? На лицо Лианамши набежала тень. Не замечая этого, эльфийка продолжала свой монолог: — То есть, ты сменила жизнь Высшей на существование нежити? Тебе не кажется, что этим ты опозорила и себя, и всю расу Эльдар? Как ты могла променять свою жизнь на это? Резные деревянные перила балкона жалобно хрустнули, безвинно погибнув под руками вампирессы. В её глазах запылал кровавый огонёк, смешавшийся со светом луны. Голос, ничуть не изменившись, внезапно вселил страх в сердце эльфийки, парализуя волю и подминая сознание: — Как, ты меня спрашиваешь? Я всегда знала, что для эльфов нет понятия "деликатная тема" и сейчас снова в этом убедилась. Как? Я не помню точно, но думаю, легко могу тебе это показать... на практике. Ланфир испуганно моргнула, и фигура в тунике внезапно исчезла. В следующее мгновение плащ куда-то пропал, а вампирша оказалась у нее за спиной. Левой рукой она бережно, но в то же время надежнее кандалов удерживала руки эльфийки за спиной, а правая увела голову вправо и чуть назад, оставив абсолютно открытой и беззащитной шею. Через секунду по ней, в той области, где бьется ниточка-пульс, ласково скользнул язычок вампирессы: — Ну что же ты, дочь Эльдар? Почему ты ничего не делаешь? Где заклинания, способные стереть в прах армии, где ужасающие боевые приемы, могущие сокрушить великих воинов? Куда подевался твой пыл и твоя сила? Что ты можешь сделать, когда достаточно незаметного стремительного движения — и жизнь начнет покидать тебя вместе с кровью, а в жилы вольется сладкий яд, дурманящий рассудок и меняющий тело? Смертельные объятия разжались, и Ланфир опустилась на колени — не держали ноги. Рядом с ней присела Лианамша, уже с большим интересом глядевшая на свою "жертву": — Скажи мне, только правду — почему ты не сопротивлялась? Да, попытка сопротивления была изначально обречена на провал, но ты могла попытаться. Сделать хоть что-нибудь, хотя бы дернуться, ударить меня? Молчание было ответом. — Хорошо, тогда я сама отвечу на этот вопрос. Очень примечательна твоя реакция, вернее, реакция твоего тела. Чуть повышенная температура тела, учащенное сердцебиение и дыхание, легкая испарина на шее, дрожащие пальцы... Либо ты очень сильно боялась меня, либо... желала. Впрочем, есть один способ узнать точно. — Не надо! — крик не успел опередить руку вампирессы, стремительно скользнувшую под подол зелёной туники эльфийки. Лицо Ланфир залила краска стыда, руки, пытавшиеся отстранить вампиршу, безвольно опустились. — Пожалуйста, не надо... — Как я и предполагала — там влажно и горячо. Ты и впрямь меня хотела? Едва заметный, обреченный кивок. — И раньше ты ко мне придиралась именно поэтому? Ты пыталась найти во мне недостатки, чтобы перестать ощущать влечение ко мне? Еще более обреченный кивок. — То есть, ты с самого начала, с момента нашей первой встречи... Опущенное лицо, покрасневшее до такой степени, что это заметно даже в темноте. — И, несмотря ни на что, ты продолжаешь желать меня. Ответь мне, Ланфир. Да или нет — отвечай, умоляю тебя светом полной Луны. — Да, — едва слышный шепот. — Ты сама сокрушила мою оборону, мне нечем защищаться. Это грустно и странно, но... я сдаюсь на волю победителя. — Тогда я сделаю то, о чем ты просишь. Руки Лианамши обхватили эльфийку. Несколько слов заклинания — и тьма, на мгновение окутав их, рассеялась. Вместо балкона они сидели на широкой кровати, застеленной белоснежной льняной простыней. Изумрудные глаза Ланфир изумленно расширились: — Но... Это невозможно! В Серебряном лесу не должна действовать тёмная магия! Ты смогла... — Я всё тебе расскажу. Но позже. Руки вампирессы проворно освободили эльфийку от одежды. Её обнаженное тело в лучах лунного света походило на серебряную статую работы великого мастера – только он мог создать такое прекрасное произведение искусства. Золотистые локоны стали платиновыми. — Знаешь, с чего я хочу начать, — задумчиво произнесла вампирша. — Ты что-то говорила об ушах, если мне не изменяет память. Твои мне очень нравятся. Ласковый язычок скользнул по шее Ланфир, проворно очертил контуры острого эльфийского ушка, качнул тяжелую серьгу-листик и решил изучить, что же находится внутри. Эльфа негромко вскрикнула. — Тебе не нравится? — Пожалуйста... продолжай... Алчные губы не угомонились и скользнули по лицу, нащупав другие, неопытные, но жаждущие любви. Клык вампирессы мягко прикусил нижнюю, заставив рот ее партнерши приоткрыться в немом крике, и быстрый язычок тут же воспользовался открытым путем. Неискушенная эльфийка быстро училась, и вскоре их языки сплелись, изучая друг друга, а губы продолжали этот невообразимый поцелуй, словно страшась потерять друг друга. Лишь через несколько минут, показавшихся целой вечностью, любовницы смогли прерваться и взглянуть друг на друга. Прерывистое дыхание и раскрасневшееся лицо Ланфир резко контрастировало с абсолютно ровным и спокойным дыханием вампирессы, у которой даже волосы не растрепались. Заметив удивленный взгляд эльфийки, она только усмехнулась: — И чему ты удивляешься? Я ведь не совсем человек, и дыхание не играет для меня такой важной роли, как для тебя. А краснеть я разучилась очень, очень давно. Я могу продолжать? — Подожди… Но сводящие с ума губы уже соскользнули с ее лица и спустились ниже, вначале робко, а затем все смелее касаясь ее груди. Язык очертил контур одного соска, и эльфа тихо вскрикнула от нового ощущения. Вслед за языком губы вновь вступили в дело, мягко охватив один сосок, а руки вампирши скользнули по её телу, заставив застонать от удовольствия. Эти руки ласкали её грудь, нежно и напористо, принося необычное наслаждение, и постепенно опускаясь все ниже. Ласковые пальчики прошло по плоскому животику, пощекотали коготками впадинку пупка, скользнули по бедру и двинулись к самому сокровенному… — Постой! — Что случилось? Тебе не нравится? — Нет… наоборот, очень нравится. Но мне немного страшно… — Ты занимаешься этим в первый раз? Едва заметный кивок. — Не волнуйся. Я будут очень осторожна. Движение, настолько стремительное, что взгляд не успевает его проследить – и руки вампирши обхватили и приподняли бёдра, а рот вплотную придвинулся к её губкам, тем, что не умеют говорить на эльфийском. — Посто… Ах! Язычок Лианамши ласкал её, то отступая, то проникая глубже. Разум эльфийки полностью поглотила волна наслаждения, тело покрылось мелкими капельками пота, пылая жаждой, которую могла утолить лишь ее более опытная подруга. Глаза были прикрыты, изо рта вырывались только бессвязные звуки: — А... нет... о... постой... нет... подожди... я сейчас... А-а-а! Тело Ланфир выгнулось дугой, из горла вырвался крик восторга и, обессилевшая, опустилась на простыни. Вампирша лежала на спине, небрежно играя прядью волос эльфийки, чья голова доверчиво покоилась у нее на груди. Мирная картина, нарушаемая только странным выражением глаз, как будто она не могла решить для себя какую-то мелкую, но назойливую проблему. Наконец даже Ланфир заметила это и, приподняв голову, спросила: — Прости, тебя что-то беспокоит? — Не совсем беспокоит, — меланхолично ответила вампиресса. — Я только не могу понять — за что мне такое счастье? Почему именно ко мне ты бросилась в объятия? Чем я заслужила это? — Знаешь, я и сама пыталась понять, почему я вела себя так. Мне кажется, дело в том, что ты — носферату***. — То есть? — Я всегда жила в анклаве, и никогда не видела представителей других рас. И тут появляетесь вы — драконша и вампирша. И если она была пламенем, освещающим все вокруг, но могущим сжечь дотла, то ты... Ты была участком мрака. Ослепительной и ослепляющей тьмой. Порождением Ночи — враждебной эльфам по своей сути, но прекраснейшим ее созданием. — Чего не отнять у эльфов — это умения говорить красиво. Ты мне так льстишь, что я сейчас приобрету манию величия. — Прекрати! Когда ты посмотрела на нас — я поймала твой взгляд. И тьма поглотила мое сердце, навеки привязав меня к тебе. Я стала принадлежать ей, я просто влюбилась в тебя. Наверно, то же произошло с дроу****, которые просто хотели познать тайны подземелий — а в итоге обратились к злу и стали верными слугами Ллос. Спасибо тебе, — вампирша поцеловала Ланфир в губы. — Меня еще никто не любил. Во мне нуждались, меня проклинали и ненавидели, меня боялись и благословляли — но полюбила только ты. Я так тебе благодарна за это. Лежа в объятиях, эльфийка осмелилась напомнить: — А ведь ты обещала рассказать мне всё! — И что именно из всего тебя интересует? — не открывая глаз, поинтересовалась Лианамша. — Как ты телепортировала нас с помощью тёмной магии? Почему ты можешь разгуливать под солнцем? Как ты навязалась в спутницы драконше? Почему... твоя кожа не холодна, как лёд, а такая же тёплая, как и моя?... — Ответ на все вопросы один — драконья кровь. — А? — Да, ты поняла все правильно. Добровольно отданная кровь — источник великой силы. Это была кровь Фламмы*****. Она однажды спасла меня и поделилась своей кровью, так как я умирала от голода. После этого я стала могущественнее, а огонь прекратил на меня действовать. Свет солнца — тот же огонь, и поэтому он не властен надо мной. Один глоток пробудил тепло внутри меня, и я стала больше походить на человека, или эльфа. — И поэтому ты следуешь за ней? — Да. Но мне кажется, что мое служение закончено. Вскоре мы с ней расстанемся. Я хотела бы задать тебе один вопрос. — Какой. — Согласна ли ты пойти со мной? Стать такой же, как я? Жить не просто долго — почти вечно? Ответь мне, Ланфир! — Но, почему ты предлагаешь мне... — Я хочу всегда видеть тебя рядом с собой. Я не хочу увидеть, как ты состаришься и умрешь. Я не хочу смотреть на тебя, как охотник на добычу — только как на равную себе. Эльфийка прикрыла глаза и наклонила голову, обнажая шею. Вампиресса склонилась над ней, шепнув на ухо: — Я тоже полюбила тебя. В следующую секунду клыки вонзились в беззащитную шею, и изумленно распахнутые глаза медленно закрылись, не в силах удержать отступающее сознание. Кинжал вампирши полоснул по её запястью, и тёмная кровь Ночного Народа оросила две ранки на шее и потекла в приоткрытый рот. Губы сомкнулись вокруг раны, и эльфийка бессознательно сделала несколько глотков. — Ну, хватит, а то я сама без крови останусь, — ласково произнесла Лианамша, и погладила Ланфир по щеке. — Спи, набирайся сил. Обращение скоро завершится, и мы всегда будем вместе. По телу эльфы пробежала дрожь, сразу насторожившая вампирессу. Она ещё раз дотронулась до лба и покачала головой. — Тебе холодно, милая. Прости меня, я сейчас. Тьма вновь окутала вампиршу и рассеялась, оставив комнату без хозяйки. Через пару минут она появилась вновь, держа в руках теплое шерстяное одеяло, котором тут же накрыла эльфийку с головой. — Вот так будет гораздо лучше, — нырнув под одеяло и прижавшись к подруге, произнесла Лианамша. — Теперь все будет хорошо. Я беспокоюсь только об одном — хватит ли моей крови, чтобы ты стала такой же, как я, или придется попросить у Фламмы еще глоточек? *** *неправильная транскрипция Leanhaum-shee — названия ирландской колдуньи-вампирши, питающейся силами людей через занятия любовью. Нападает на тех, кто откроется для нападения, но при возможности выбора предпочитает невинных девушек. Жертва ничего не помнит из-за колдовства и медленно угасает от потери сил. Лианаум-ши может подчинить себе тех, с кем общается жертва через прикосновение или поцелуй. (Ой, мамочки, вампирша-лесбиянка. Когда прочитала, полчаса не могла просмеяться. Прим. автора) **ставшие таковыми в результате ритуала обращения (чаще всего укуса или обмена кровью). Родились они людьми или представителями других рас. Вампиры этого мира очень красивы и могут притворяться людьми довольно долго — их жажда крови невелика и может утоляться небольшим количеством до одного раза в месяц. Отличить их можно по температуре тела и по коже — она отражает только лунные лучи. Остальной свет поглощается. Отличить же атакующего вампира можно легко, но вам это уже не поможет — сражаться в одном темпе с вампирами невозможно даже под воздействием заклинаний. (прим. автора). ***Nosferatu (лат.) — "не мертвый" — часто употребляющееся название вампиров в целом. Иногда используется, чтобы выделить "высших" вампиров — то есть долго существующих, имеющих много подчиненных и большие силы, принадлежащих к аристократии ночного мира. Ошибочно считается, что "носферату" переводится как "ночной народ". **** Дроу — "темные эльфы", жители подземелий. Имеют обсидианово-темный цвет кожи и алые глаза. Исповедуют культ "паучьей богини" Ллос. Люди и эльфы поверхности ненавидят их. Отличные бойцы, могущественные тёмные маги. Из-за долгой жизни под землей отвыкли от солнечного света, поэтому долго не появлялись на поверхности. В период Второй войны нашли средство, позволяющее на некоторое время, а потом и навсегда сделать их устойчивыми к солнечному свету, после чего стали реальной политической и военной стороной, влияющей на расклад сил этого мира. **** Драконша, спасшая Лианамшу от гибели и поделившаяся своей кровью. Вампиресса считает себя обязанной следовать за ней и помогать, хотя Фламма никогда об этом не просила и вообще не нуждается в чьей-либо помощи. Как Красный Дракон — Повелитель Огня — она не имеет себе равных в разрушительной силе. Драконы этого мира способны надолго принимать облик человека, при этом сохраняя после обратной трансформации одежду. Единственное, что отличает их от людей в человеческой ипостаси — вертикальные зрачки и радужная оболочка. У Красных (огненных) драконов она цвета лавы, у Золотых (воздушных) — соответственно золотого цвета, у Лазурных (ледяных) бледно-голубая, почти белая, у Драконов Жизни (земляных) — травяного цвета (изумрудного с золотыми искорками) (прим. автора).