****
То, что зельевара лучше Лили Эванс не сыщешь среди всех старшекурсников, было хорошо известно всем, кто хоть раз заговаривал с профессором Слизнортом. Он имел привычку вставлять слово о своих учениках на каждом из занятий. Особенно это удавалось ему в перерыве между фразами «Мистер Блэк, не трогайте это!» и «Мистер Поттер, ещё одно слово и ваш факультет лишится 10 баллов». В этом не было ничего удивительного. Баллы для факультета я приносил своей игрой, а Эванс своими знаниями. Вот поэтому я явился в кабинет Слизнорта, чтобы отбыть наказание, а Лили – чтобы проворковать с профессором. После вежливого стука профессор рассеянно разрешил войти и удивился новому гостю ничуть не меньше, чем миссис Норрис, обнаружившая посреди тёмного коридора необычайно толстую мышь, охраняемую Гримом. ― А. Это Вы, Поттер. Помнится, я назначал Вам наказание ещё на прошлой неделе, - надеясь, что он не станет оглашать причину, по которой я оказался здесь, я состроил крайне скорбное выражение лица, всем своим видом показывая, что решил исправить ситуацию. ― Меня замучила совесть, профессор, - убедительно заметил я. ― Я должен быть со своей командой на всех тренировках. Гриффиндор не имеет права терять форму. Лили Эванс против этого ничего не высказала, хотя я хорошо видел, как её бровь медленно поднялась вверх. Всему факультету было известно, что новый капитан никогда не пропускал тренировки, но их частоту я существенно преувеличил. Команда собиралась всего три или четыре раза в неделю. Всё остальное время я предпочитал проводить за пределами стадиона. Слизнорт поверил мне больше и у красноволоски даже не было шанса испортить мою легенду, потому что всех нас отвлёк другой звук. ― Апчхи! – послышалось из глубины зала. ― Не хворай, Чарли! Зелье, которое мы готовили, может быть очень неприятным, - сконфуженно протянул профессор, обращаясь к первокурснику-когтевранцу, уже занявшему своё место у очередного котла. ― Проходите же, мистер Поттер. Составите компанию Чарли в почистке котлов. Их у меня накопилось уж больно много, - наконец скомандовал зельевар. Не сказать, что я был рад этому заданию, но был шанс, что всё может обойтись малыми жертвами. Послушно согласившись, я направился к Чарли, однако, едва отвлёкшись на сидевшую рядом с ним Лили, Слизнорт вновь обо мне вспомнил. ― Без помощи Вашей палочки, Поттер. Будьте добры, положите сюда. И мне с не самым хорошим предчувствием, пришлось отдать свою палочку на сохранение. Лили смотрела на меня равнодушно. Что может быть унизительнее, чем шестикурсник, составляющий компанию первокурснику? Пожалуй, только шестикурсник, чистящий котлы вручную, в то время как за ним наблюдает девушка, которая очень ему нравится. Если подумать, то зельеварение - это не самый бесполезный предмет в списке настоятельно рекомендованных к изучению Министерством магии, педагогическим составом и лично основателями сей замечательной школы. Куда больше я бы обрадовался, если нам удалось придумать способ загнать старика Биннса по ту сторону учительской, усадить перед зеркалом и заставить искривлённо парировать самому себе на очередной лекции. Вот была бы умора. А с профессором Слизнортом что? На первом курсе мы с Бродягой опробовали каждого из учителей на прочность. С ним и придумывать ничего особого не пришлось. На повестке дня стояло зелье, отнимающее память. Так вот мы и сыграли нерадивого студента, который заколдовал своего друга, и второго, кому начисто отшибло память. Ожидалось шоу лучших традиций профессора Доркас, что на первой же выкинутой нами шутке ушёл в себя, уединившись с шаром для предсказаний. Остаток того занятия мы провели под его дверью, гадая, кто из них двоих издаёт странные звуки шипения и ударов о что-то твёрдое. Оказалось, что не все преподаватели сдвинутые. Слизнорт, само собой, был чудаковатым, но по крайней мере держал себя в руках. В его компании наказание переставало быть времяпрепровождением, над которым можно было ещё раз хорошенько посмеяться. Надо предложить Рему выдвинуть на обсуждение новый пункт школьных правил: никогда не отнимать у студентов палочки. Пальцы такие санкции, конечно, учат, но уже не исправят. Хотя был и свой плюс в том, чтобы на шалости нас поймал именно профессор зельеварения. О наказании можно было с лёгкостью забыть до лучших времён. Спасибо, Эванс, за то, что я наконец до него дошёл. Кажется, ей тоже стоило благодарить меня за время на подборку нужных слов. Усаживаясь рядом с другим проказником, я глядел на неё в ожидании благодарности. Но это же Эванс. Когда она оказывается наедине с профессором, то вся краснеет и бледнеет. Наедине со мной она неприступна как скала. Хотя что скала - она снитч. Вечно мечется и прячется в отблесках солнца. Надо постараться, чтобы заметить и ухватить. – Вот это да, - откидываясь на стуле, прошептал мой напарник по «несчастью», к его же счастью оказавшийся не со Слизерина. Значок определял парня к Когтеврану. Умные и сообразительные. Следующие его слова это подтвердили. – Это ты, Джеймс Поттер? Капитан команды Гриффиндора? Я прыснул от смешка. Слава обо мне зашла дальше ушей красавиц из Дурмстранга. Дошла даже до Когтеврана. Может это Кэтти постаралась? – Верно. – Я Чарли. Чарли Гордон. Когтевранец, - неловко протягивая посеревшую от остатков зельев руку, воодушевлённо прибавил мальчишка. Я не брезгливый - с готовностью её пожал. К тому же, когда мне что-то нужно, я готов на всё. Разве что в образе оленя не поднимусь на задние лапы и не потанцую. – Послушай, Чарли. Мне нужна твоя помощь, - заговорчески прошептал я, оглядываясь, словно остерегаясь, что Слизнорт сможет нас застукать. Тактика была выбрана верная. Юный нарушитель школьных правил всегда готов нарушить ещё одно. – Мне нужно, чтобы ты отвлёк профессора. – Но как? - клюнув на крючок, поинтересовался мальчик, показывая, что дело в шляпе. То есть в котле. Я посмотрел вокруг. Нет, котёл не подойдёт. Подумаешь, котёл. Ради подобного Слизнорт и крякать не начнёт. – Палочка у тебя при себе? Конечно. Слизнорт верит в чистую, неиспорченную заклинаниями голову первокурсников. Очень скоро я вооружился его палочкой, недолго думая обратив её к неподалёку стоящей метле. Шёпотом произнеся заклинание, я заставил метлу дёргаться. Вначале несмело, затем пустив в пляс вдоль стола. Она подметала всё вокруг, в том числе стоящие на полу немытые котлы, от которых тотчас же возник грохот. Гордон сдавленно хохотнул, забирая палочку обратно. – Залезай на стол, - продолжил тем временем я: – Когда придёт Слизнорт, скажи, что метла вдруг начала дёргаться и так тебя напугала, что стол - единственное место, где ты обрёл спокойствие. – А что мне за это будет? Вымогатель. – Давай так. Пивза можно спугнуть, если споёшь "Я хочу тебя полтер-целовать тебя". У него перепонки лопаются, и сам превращается в соплю. Попробуй, сам увидишь. – Правда? А ты не шутишь? Видно и над ним местный полтергейст поработал. – Да здесь не до шуток, - серьёзно протянул я, ещё раз подняв взгляд за спину парня, на Эванс. Если я просто позволю ей уйти, то всё зря. А значит пора оставлять товарища на съедение профессору, а самому заняться его собеседницей. План был выполнен на отлично. Ещё при мне мальчишка забрался на стол, а метла, которую мне пришлось обойти, совсем разошлась, начав разбрасывая стулья, на которых мы сидели. Естественно, профессор не мог этого не заметить. Чарли закричал, призывая его на помощь, а я, воспользовавшись ситуацией, разминулся с толстяком. Лили Эванс была слишком занята, чтобы меня заметить. Второй раз за день я спасал её, помогая не только подобрать нужные слова, но и незаметно для зельевара стащить порцию синеватой жидкости. К несчастью, это заметил я, а не он. Готов поспорить, что гриффиндорка была куда счастливее, если на моём месте всё-таки оказался неожиданно вернувшийся профессор. – Ах, что же вы, мистер Гордон. Как так?... Усмирим мы вашу метлу, - бормотал Гораций, отчаянно пытаясь найти чью-либо палочку в собственной одежде. Его лучшая ученица же, вместо того, чтобы помочь, намеренно громко заявила о своём уходе, и не заметив, как прямо за её спиной оказался я, скептически оглядев котёл с кипящем внутри зельем. Котёл пах корицей. Это что, порошок для поднятия аппетита? – Первые шаги в правонарушительной деятельности. Это стоит отметить, Эванс, – с ненавязчивой иронией начал я, с порога заявляя, что всё знаю. Я даже не потрудился перекрыть ей дорогу. Всё равно не выдержит и задержится, чтобы мне ответить. – Думаешь, Феликс Фелицис повлияет на решение Кубка? – Не нужно присваивать свои дурные качества другим людям, Поттер. Тебе даже Феликс Фелицис не поможет. – поспел совершенно беззаботный ответ. На земле Лили Эванс была куда проворнее, чем в воздухе. Объяснить это можно было зашкаливающим адреналином в её крови и чувством стыда, которое скорее всего испаряется на бегу. Так что, остановив её, мне представилась прогрессирующая картина красной как морковка, старосты, уверенно заявляющей, что ни в чём не повинна. Колбу с зельем она уже успела спрятать, но я-то знал. И это, казалось, раздражало красноволоску сильнее, чем истыканный кляксами пергамент. – Я не такой безнадёжный, Эванс. А зелье ты всё-таки взяла без спросу, - беззаботно заявил я, забавляясь от одной мысли, что гриффиндорка способна на шалость. – Обычно после этого… я не знаю… принято задабривать. Поцелуй вполне подойдёт, - опираясь на стену, прибавил я, догадываясь о том, что она догадается, что этого можно и не делать. Хотя надежда всё-таки была лучше. Лучше висеть между «может быть» и «если повезёт», чем вообще ни на что не рассчитывать. Но МакМиллан не оставила мне и шанса. Уверен, если бы она знала, как помешает, то зашла бы минут на 5 позже, а так пришлось отпустить Эванс к подружке, дав той волю пустить слух о том, что «двое влюблённых тайком уединились в коридоре». На самом деле я не был бы против такого варианта. В графе хобби «ухлёстывание за девушками» – самый безобидный вариант. А Лили даже больше, чем просто безобидный вариант. Это вариант идеальный. Когда две студентки двинулись прочь, я проводил рыжую взглядом, отчасти сетуя на Алису, отчасти на самого себя за то, что неправильно выбрал момент, и вернулся обратно в подземелье. Профессор Слизнорт уже справился с задачей, но его лаборатория серьёзно пострадала. В нос ударил запах дерева и серы. Спички? – Профессор, всё в порядке? – с искренней озабоченностью поинтересовался я, но услышав кряхтящий голос издалека, дал воле улыбки. С другой стороны класса валил зелёный дым, рассеивающийся по полу. Меня не особенно заботила судьба Чарли, но лучше бы ему убраться отсюда подальше, пока первокурсник не начал одновременно чихать, танцевать и влюбляться в первую встречную (а избранница-то, между прочим, профессор). Хорошо бы предложить свою помощь и заодно вернуть себе палочку, но профессор собственноручно лишил себя профессионального консультанта по устранению неприятностей. – Да-да. Небольшие проблемы с студентами. Забирайте свою палочку, мистер Поттер. На сегодня мы закончили, - рассеяно проболтал он, выплывая на шаг из дыма как какое-нибудь привидение. И самое главное, что у этого привидения всё ещё были карманы, в которые помещалась вполне материальная волшебная палочка. Вот теперь я был наверняка уверен, что шалость почти удалась, а я наверняка успею к подаче блюд.Часть I.
26 декабря 2017 г. в 18:36
Ненавязчивая мелодия льётся из губной гармошки, зажатой в моих губах. Если попытаться играть не мотив собственного авторства, а гимн Хогвартса, иногда это даже не возбраняется. Иначе несколько десятков баллов Гриффиндора давно бы уже пали в бездну гнева профессоров и старост. Римус – ходячая совесть, он-то знает в этом толк.
― Фокус-покус, сяськи-масяськи! – поддакивает Бродяга, направляя на Нюниуса свою палочку в противовес отчаянным попыткам Снейпа случайно наткнуться на своё оружие в одной из складок мешковатой мантии. Но едва ему это удаётся и лицо запуганного хорька извращается в пожелании скорейшей встречи с мадам Помфри, как «заклинание» Сириуса срабатывает. Волосы Снейпа, как всегда прилизанные от редких встреч с ванной, рванули с его головы, двигаясь под темп музыки. Они напоминали маленьких паучков под лестницей, которые встают на лапы, и постепенно перемещаются на лицо, западая в рот. Истошный крик слизеринца только подбодрял компанию. Смеялись все – от хорошеньких ведьм из Шармбатона до суровых хогвартсовских старост, вроде Лунатика, немного измождённого после последнего полнолуния и загруженного уроками на всех четверых. Даже Хвост и то подхрюкивал, сидя у фонтана за моей спиной.
― Ты пожалеешь об этом, свинья! – визжал Снейп, убегая куда подальше, сверкая пятками, понимая, что контрзаклинания против нашей проказы ему выдумать не удастся.
― Помой их, Нюниус, - кинул я ему вслед, с довольной улыбкой вынимая свой музыкальный инструмент из губ. Красавицы из Шармбатона улыбались нам. Видно, им зрелище понравилось. Пряча губную гармошку в карман, безошибочно помня, в каком из них она не пересечётся с снитчем, я подмигиваю небольшой толпе. Бродяга подхватывает и вот уже мы оба получаем воздушные поцелуи девчонок в голубых плащах.
― Надо быть дружелюбнее со Снейпом при гостях, - наставнически изрекает Лунатик, грустно улыбнувшись. Специалист по разрешению конфликтов, он как всегда выступал за поддержание картинки дружной школы, где между факультетами нет вражды. Их с Эванс послушать, так мы должны скромно наблюдать за тем, как слизеринцы за завтраком празднуют скорую победу над Гриффиндором. ― Если один из них станет чемпионом Хогвартса, нам придётся…
― Да ничего нам не придётся! – резко пресёк его я. Хогвартс впервые за последние 10 лет вновь принимал на себя обязанности организатора Турнира Трёх Волшебников. По этому случаю в Большом Зале установили Кубок, призванный выявить трёх наиболее достойных из всех желающих участвовать. Слизеринцы конечно же не желали остаться с носом и кинули заявки на каждого, кто носит зелёный шарф (даже Нюниуса, будь он неладен), но мало кто хотел, чтобы среди них оказался будущий чемпион Хогвартса. Особенно этого не хотели мы с Бродягой.
― Разве что Кубок будет учитывать угрозы Малфоя рассказать всё своему отцу, - рассчитывая получить одобрение, вставил Хвост и не прогадал. Я поспешно кивнул, слишком явно показывая своё нетерпение узнать результаты. Мы вчетвером кинули листы со своими именами в числе первых, получив массу оваций наблюдающих за этим зрителей. Так что, поначалу нам казалось, что дело в шляпе и один из Мародёров наверняка сможет стать чемпионом. Бродяга на радостях даже принёс несколько бутылок огневиски, после которых нам ещё целый день приходилось бодать Лунатика, чтобы он приготовил похмельное зелье. И после того, как мы сошлись во мнении, что Рем уж наверняка должен стать победителем, ожидание немного сникло. Но ненадолго. С приближением сегодняшнего вечера оно разгоралось с новой силой.
― Эй, а это не Эванс там идёт? – вырвав меня из подвисья, усмехнулся Бродяга, полный энтузиазма увидеть мою мину. Спрятав этот мечтательный взгляд, над которым мои друзья любят подтрунивать, я всё же поднял глаза, убедившись в том, что Сириус слов на ветер не бросает. Лили Эванс шла вдоль коридора одна, нагруженная книгами, и совершенно не замечала меня. А может и замечала, но не подавала виду, что её голова способна повернуться в сторону внутреннего двора.
― Куда это она? Уроки ведь кончились? – спросил я у Рема, заручившись его согласием. Хотя со стороны это выглядело скорее пожатием плечами. Ответ на второй вопрос мне в принципе не требовался. Люпин ходил на все те же занятия, что и Лили, а так как они оба не пропускали, ошибки быть не могло.
Меж тем, рыжие волосы, рядом с которыми красиво смотрелся шарф в красно-жёлтую полоску, исчезли в коридоре, свернув налево. Наша карта в этой стороне уже была написана, но мне не потребовалось лишний раз показывать пергамент всей школе, чтобы вспомнить, чей кабинет находится в подземелье.
― А я и забыл, что профессор Слизнорт ждёт меня для наказания, - с излишним энтузиазмом, который вряд ли предшествовал над тем, кто вызывается мыть пригоревшие котлы, заявил я, и воспользовавшись случаем, оставил товарищей.