Golden tragedy

Её мир окончился. Её кровь цвета серебра. Её волосы белы, как только что выпавший снег. Её глаза темны и холодны, словно беззведная ночь. Тёмные, как самое почервневшее железо. Они были почти чёрные. Когда люди смотрели в глаза Евангелины Самос, они думали, что видят её душу. Все хотели быть такими же прекрасными, как она, такими же умными, как она, хотели полостью быть похожими на неё. Они желали стать ей, наблюдая за её борьбой и победой. Они приветствовали её. Ради её дома. Брата. Отца. Они хотели, что бы она стала их королевой. Единственной королевой.

X

Когда Евангелина выходила на Арену и видела, как люди рукоплещут ей, она ничего не чувствовала, кроме гордости. Она всегда знала, что была фавориткой. Она когда-нибудь сомневалась в этом? Нет, она всегда знала, что станет королевой. Она должна быть королевой. Никто кроме неё не мог. Она тренировалась для этого всю свою жизнь. Она отдала короне жизнь. Когда люди видели Евангелину, то замечали перед собой красивую и жестокую девушку, которая собирается стать королевой. И она хотела ей быть. Желала всем своим нутром. Потому что ничего другого у неё и не было. Она работала только ради короны и ничего более. Она заслуживает этого, и все, кто обратил на неё внимание, все, кто пытаются отобрать то, что по праву её - будут немедленно уничтожены. Когда эта красная появилась, упала буквально из ниоткуда прямо перед ней, осмелилась почти что убить её и обручилась с принцем - не коронованный, конечно, - но принцем, его братом, и все, над чем Евангелина работала, девчонка получила в одну крошечную секунду. Тогда ненависть и злость затопили её тело. Но в глубине души, скрытой от всей этой ложью и милым личиком, Евангелина знала, что не ненавидит эту девчонку - ненависть была только на себя. Но невзлюдить девчонку было легче, чем признаться себе, что вся её жгучая ненависть адресована исключительно к себе. Чёрт возьми, она хотела признаться, когда смотрела каждый день в зеркале, видя девочку перед собой. Смеялась над её недостатками. И да, у такой девушки, как Евангелина Самос, тоже есть недостатки, просто она их не показывает. Она смеётся над своей ревностью, злобой, навязщчивыми амбициями. Она насмехается над собой. X Хуже всего быть невестой. Он игнорирует её. Ее. Он выбрал эту девчонку, Марину Титанос. Боже, её имя словно соль на языке. И даже если ей не нравится Тиберий, это причиняет боль. Ей нравится его корона, а он сам? Нет, но тем неменее ей неприятно видеть его открытую неприязнь. Он должен быть её, её, её и только её. Принадлежать ей. Может быть ей действительно больно, раз её жених ненавидит ее и выбирает ту красную крысу. И даже когда они собираются убить их, он принадлежит только ей. Никто не тронет его, кроме неё. Никто не убьет его, кроме неё. Потому что он предпочел её вместо Евангелины. Горькая правда в том, что кроме брата у неё никого нет. Для отца она милая воительница, которая может быть настолько прекрасна, насколько и смертельна. Мать оставила её очень давно и поселила дыру в сердце. И оно все ещё болит. Болит, когда она вспоминает мягкий голос матери, так непохожий на её. Она помнить каждую улыбку и сладкую вещичку, что говорила ей её мать. И долгое время спустя она все ещё помнит свою дорогую мамочка. И дыру в сердце. Она всегда будет там. Остальные девчонки, которые притворялись, что дружат с ней и тайком ненавидели её даже больше чем все остальные и мечтали, чтобы она исчезла. Она тоже их ненавидела за то, что они стояли у неё на пути, но иногда они были немного полезны. Она жила среди змей и единственным шансом выжить - это стать лучшею гадюкой из всех. И чёрт возьми, она была хороша. Она была лучшей и худшей, падающей, что столько веселья доля игры. X Правда, которой она боится, это её чертова старая помолвка, что она, по её мнению, может понравиться ей хоть на грамм. А ещё она знала, что неплохо бы иметь (но не обязательно) того, кто не ненавидит её. А ещё она боится этой маленькой девочки-молнии, которая может убить её. Но тот, кого она больше всего боиться - её новый муж. Мейвен. Даже мысль о нем причиняет боль. Она спит с ножом под подушкой рядом с ним, потому что знает, что он может убить её в любой момент. И это пугает её. Она так же уязвима, как и раньше. Да, Евангелина познала трагедию. Она знала это чувство внутри живота. Она знала про боль в сердце. И ещё она понимала, что её мир закончился.