Шизофренический вальс.

Золотая осень смогла ворваться в наполненные ожиданием квартиры. Ворвалась спонтанно, принесла с собою остатки потерявших былую зрелость листьев, принесла сухость и прохладный ветерок, заставляя обитателей земного шара достать вещи потеплее и раствориться в них долгожданно. Мелкие лучи солнца яростно пробивались сквозь плотную ткань занавесок. Улица была практически безлюдна и хранила верное молчание. Мелькавшие изредка прохожие, по обыкновению человеческому, обходили это место и лишь боязливо бросали ускользающий взор. «Оно, конечно, и понятно - никогда не знаешь, что тебе преподнесет жизнь и что сделает человек, тем более с фактическим психическим отклонением.. Отчасти забавно наблюдать пренебрежительное отношение людей к себе подобным. Мы существуем для социальных связей, для помощи, для удовольствия, но на проверенной практике получаем людскую отторженность и закрытость..» Внезапно прозвучавший голос доктора сбил девушку с начала глубоких ее размышлений: -- Пожалуй, некоторое время я уделю неформальным вопросам. Вы не против, Ненси? - его голос притягивал, манил, в нем чувствовалась опора и власть. Помимо голоса, доктор обладал бесценной ухоженностью. Внешность его была непримечательна, но отдельные детали бросались в глаза, покоряли сердце и имели свойство оставаться там навечно: очи составляли глубокий, проницательный взгляд, а появляющиеся вследствие улыбки ямочки на щеках не могли остаться без всеобщей заинтересованности. В ответ он получил лишь легкое кивание головой в знак одобрения. -- Ввиду того, что Вы выбрали такую деятельность, я смею интересоваться личной жизнью персонала. Вы одинока? -- Да, - гордо кинула она, покраснев и опустив затем голову вниз - лишь периодически навещаю своего отца. -- Что ж, иначе Вы не оказались бы здесь, - акцент был поставлен на последнее слово, что могло бы ввести Ненси в исступление, но она героически сдержала свой пыл. Их взгляды встретились и вели ожесточенную борьбу за правду, которую они пытались мысленно выразить друг другу, а затем, наверное, и внушить.. После минутного молчания, он чуть улыбнулся и, тяжело выдохнув, проговорил: -- Лишь пытаюсь заполучить Ваше доверие, - затем следовала ядовитая улыбка. Стены этого кабинета буквально усыпаны фотографиями людей. Всякий имел направленное выражение лица: одних кутала тревога и вплоть до безумия во внешнем виде поражал страх; другие шли в контраст и отчего представлялись истинными шутами, а некоторое же передавали неизъяснимую пустоту во взгляде, принимая тем самым нейтральное положение во всей этой среде. И было понятно, что все они являлись "гостями" диспансера. В каждой представленной на этих фотографиях душе было сокрыто что-то личное и никому не доступное - было ясно, что все заключены в некую клетку с самим собой и им никуда не деться от этого. Периодически их навещает жуда в индивидуальном своем облике, они бессильны перед ней, они покорны и беспрекословны. -- Что же Вас привлекает в этой профессии? Вы же знаете, что бывает с людьми, которые все основное время проводят в кругу душевнобольных, - голос произносящего звучал твердо и внятно, будто пытался объяснить слушателю корень несуществующей проблемы. -- Желание получше понять человеческую сущность и истоки возникающих проблем, не более. -- Думаю, это - не лучший вариант, но решать определенно Вам, - после короткой речи мужчина приподнялся с места, подавая руку для рукопожатий в знак почтения, - буду рад являться свидетелем Вашей успешной работы, Ненси. -- Благодарю Вас за оказанную честь, доктор Льюис, - девушка одарила мужчину пронзительным взглядом, ощущая явное присутствие мелкой наигранности в его словах. После рукопожатий он аккуратно, будто боясь навредить роскошному стулу, сел и быстрым движением руки вытащил скрепленные, уже подготовленные к подаче бумаги. -- Как я понимаю, ваша задача - диагностико-терапевтические наблюдения, - произнес доктор, передав необходимые документы девушке, - Здесь указан список больных, которые будут находиться под Вашим наблюдением. Можете приступать к ознакомлению. Ждите меня у регистратуры через десять минут. Я человек пунктуальный, помните об этом. Бегло пробежавшись глазами по тексту, Ненси со сладостным нетерпением направилась к выходу. -- Имейте в виду, что Вы берете ответственность и становитесь для этих этих людей матерью.. Ничего не сказав, девушка взялась за холодную ручку двери и покинула кабинет доктора Льюиса, тем самым войдя в новый ритм жизни. Диспансер представлял из себя трехэтажное здание достаточно обширных размеров: первый был занят основным персоналом, некоторыми запасными палатами и приемной; второй предназначался для пациентов, проходящих лечение и профилактику, ванной комнаты и столовой; а третий получил нехилую славу и являлся обителью постоянных, буйных и требующих наблюдения больных - туда входили люди с шизофренией, диссоциативным расстройством идентичности, абулией, алкоголизмом и даже попыткой самоубийства. Стоит заметить, что колорит в этом месте недурный. Постепенно люди отпускаются и проходят период амбулаторного наблюдения, дома, в окружение уже привычных препаратов и, быть может, родных, периодически посещая специалистов для плановой проверки изменения состояния. Для подобной работы нужна выдержка и стойкость. Все сознание девушки целиком погрязло в пустоте. На странность, ее голову ничего не посещало, она не думала, что будет и как она встретит свое новое рабочее место. Ей хотелось поскорее избавиться от лишнего внимания и погрузиться в процесс, искупаться в нем, выйдя после совершенно довольной. Незнакомый молодой человек в спешке толкнул Ненси и направился к женщине, которая умиротворенно читала книгу за приемной. -- Я понимаю, что ты в очередной свой раз занята таким сентиментальным делом, как чтение простеньких романов для женщин в роде тебя, - уж начал он оповещать даму, сардонично и сухо, - но Роберт снова устраивает свои идиотские выходки! Как неудивительно, врачей поблизости нет. С возбужденным, моментально высказанным на лице женщины нежеланием покидать воображаемый мир, она презрительно глянула на парнишу и затем оглянулась вокруг, встав и направившись с молодым человеком на оказание помощи тому самому Роберту. Когда они прошли рядом с Ненси, он сказал: -- Великодушно перед Вами извиняюсь за совершенный толчок. Взгляд его показался ей ненормально спокойным и язвительным. Она не успела что-либо ответить, они уже скрылись за лестницей, ведущей на верхние этажи, и свой интерес девушка переключила на приближающегося доктора Льюиса. Он одарил ее легкой улыбкой - знак, что им пора начинать инструктаж. -- Я думаю, на первом этаже вам все понятно. -- Да, именно так. Перейдем ко второму? -- Так и сделаем. Налево от приемной, если быть зрителем и смотреть спереди, был выход, направо же их встречал коридор, где, как раз таки, на середине его виднелся широкий путь выше, с золотистого цвета перилами, специально отведенным местом для инвалидов-колясочников и безупречно чистой поверхностью в виде ковра. Уборка в диспансере проходит тщательно, ведь, как никак, люди здесь подвергаются лечение и покоятся в своих палатах, им необходим комфорт и удобства. Доктор Льюис и Ненси прошли вместительную столовую, из-за чуть открытых дверей были заметны столы и мини-буфет, все открывалось в приятных, нежных оттенках телесного и белого цветов. -- Завтрак в восемь часов, обед около пяти часов и ужин в девять. Отбой происходит в двенадцать, но пациентам, естественно, разрешается посещать уборную. Способные люди делают это в удобное и позволительное для этого время, другие же - под присмотром медицинской сестры, в их же группу, под исключением, входят те, кто пытался когда-либо подвергаться самоубийству или более легкому причинению вреда самому себе. Ненси с великим любопытством пыталась заглянуть в палаты, которые они с доктором успешно проходили, надеясь, что сыщет там что-то загадочное и тайное, сможет прикоснуться к неизведанной красоте и ощутить самые горькие страдания, познать чувства. На все это она была готова, она ждала, подальше оттолкнув страх и боязнь, они здесь совсем не к лицу. Некоторые двери в светелки были чуть приоткрыты, другие же будто намертво затворены. Второй этаж состоял из двух рекреаций, одна предназначалась для общей ванной комнаты (для особенных случаев имелись две запасные, отдельные) и вторая - меньшей части палат, на которые также приходились сестры. -- В основном, вы будете владеть третьем этажом. Думаю, Вы уже наслышаны о нем, - размеренно и чуть насмешливо сказал доктор Льюис, смотря девушке прямо в глаза. -- Я справлюсь, - твердо ответила Ненси и ускорила шаг - дала понять, что необходимо беречь их отведенное для пояснений время. На странность, нутро диспансера хранило трепетное молчание, ни один малейший звук не смог помешать, ведь он попросту отсутствовал. Лишь ветер за окном, лишь блаженная тишь. Доктор Льюис профессионально объяснял Ненси правила, принцип и основу ее работы, предупреждения имели право на существование и поэтому он обязательно посвятил ее в них. Она старалась внимательно слушать, вглядываясь в окружающую местность и рассматривая ее покладистость. По ходу процесса они все таки натыкались на пациентов. Каждый поздоровался с доктором Льюисом, пожав ему руку и тем самым выразив большое почтение. На девушку они смотрели с интересом и неким азартом. В ответ она бросала жест, явно показывающий ее положение перед ними, чтобы в лишний раз не допустить чего-нибудь весьма неприятного. Третий этаж по своей комплекции был схож со вторым, особенностью являлось то, что его составляли лишь отделения для тяжелых поселенцев, как уже упомянули ранее. На всевозможные ситуации наличие отдельных палат приветствовалось. Ненси с доктором Льюисом вошли в дверь под номером "семь", где покоились больные с шизофренией и попыткой самоубийства. Войдя за порог, они могли наблюдать троих человек, обративших свое внимание на источников звука. Ненси разглядела того парня, который по случайности толкнул ее и после соизволил извиниться, на что она уже не надеялась из-за чистого сожаления и понимания к происходящему. Он полулежа занимался чтением книги и, меняя направление взора, исподлобья поглядел на нее, все так же отчасти язвительно, но теперь в подарок чувствовались нотки презрения к пришедшим. Его прядь в виде завитка темно-русых волос свисала и ее выразительная тень вследствие яркого освещения падала на лоб. Ресницы украшали его глаза и светло-карие глаза, отдающие желтоватостью, имели непонятную легкую пронзительность: будто смотря сквозь тебя, но вроде смотрят мимо. Короткая прическа с наличием этой прядки открывала картину ушей, которые представляли ушами эльфа, то есть создавалось ощущение, что они симметрично слегка срезаны с боков, намекая на вытянутый угол треугольника. Руки надежно держали книгу. Еще двое начали медленно поворачиваться лицом к специалистам и с ухмылкой глядеть прямо в их яркие для здешних обитателей глаза. — Приветствую пламенно, - первым сказал доктор Льюис, осмотрев всех и все с ног до головы, - представляю вашу новенькую мед. сестру. Она будет разделять обязанности наблюдения за вами с другими, частного наблюдения касается лишь Фред. Сделайте одолжение, парни, относитесь с уважением к ее работе. Ваши издевки будут караться наказанием, как вы знаете. — Добрый день, - робко проговорила та, дабы поддержать знакомство и не впускать знойное молчание. Последние слова доктора Льюиса ей совсем не понравились. -- Что ж, Ненси, располагайтесь, как говорится. К концу Вашей смены придут девочки и проведут ознакомительный диалог, - резко и быстро вырвал доктор, посмотрев на часы, - а мне пора. Всего доброго. -- Славной работы, доктор, - пожелал так называемый Фред. После ухода главенствующего лица в палате нависло напряжение. Ненси решила дать старт зарождению хороших отношений и начала беседу, достав блокнот для записей и медицинские карты больных: -- Как давно вы находитесь в данном медицинском учреждении? -- Лично я стою на неком "учете" уже год, остальные совсем недавно поступили с попыткой. -- Они в состоянии вести разговор? -- Подразумеваю, что нет. Просто не хотят. Закрытые. -- Досадно. Когда-нибудь от них исходил звук? -- Тебе так хочется побеседовать с ними, Ненси? - с усмешкой вопросил единственный говорящий, - На что же я тогда здесь, к твоим услугам? - его взгляд скользил по ее оголенным ногам и обтягивающей все прелести юбке. -- Я пришла сюда, чтобы оказать вам действенную помощь, посему мне хочется наладить непосредственный контакт, - девушка оглядела всех слушателей, - он мне необходим, как и вам. Расскажите вашу историю, как вы приобрели свой "камень"? В карточках сказано буквально два слова, что весьма недостаточно для меня. Я желаю проникнуть в сердца. Мне нужно больше. -- Ваши требования не учитывают наше положение, - ухмыльнулся Фред. -- А.. - уж было начал один из молчаливых и тут же закрыл рот. -- Вопрос другой. Чего бы вы желали сейчас? -- У нас похожие желания - выйти на свежий воздух, - проговорил Фред, двое поддержали его кивками. -- В лечение не входят кратковременные прогулки возле диспансера, то есть в сквере? «Молчаливые» переглянулись и вопросительно глянули друг на друга. Выражение лица Фреда оставалось таким же строгим, что не могло не напрягать. -- Нет, мы же находимся под «особым» контролем. Неспроста нам выделили третий этаж. Повторно оглядев ноги девушки, Фред сдержался и окончательно убрал свою любознательность. Пребывая в безмятежном молчании, она снова и снова вглядывалась во внешний вид окружающих ее личностей. Глаза ее медленно спускались от головы к низу. Нельзя было скрыть даже малейшей мелочи, ведь она с ярым интересом знакомилась с ними через угнетающую тишину. Руки молчания касались присутствующих и ложились одеялом сверху, создавая груз. Каждый мог ощутить наслаждение и лелеющую свободу: каждый мог услышать и обратиться к себе. Со временем, уже полностью поглотившее затишье начинало непроизвольно гудеть в ушах, тем самым заставляя выпутываться из сложенных сетей сознания и вернуться в прежнюю реальность.