Тёмный саммит

      В просторном помещении, оформленном в мрачном готическом стиле, царил полумрак. Рассеянный зеленоватый свет от вечно горящих факелов обрисовывал паутину по углам, другие предметы интерьера и сидящих за огромным овальным столом персон, придавая им зловещие инфернальные оттенки. Все выжидали и отмалчивались, косо поглядывая друг на друга, пока тишину не разрезал властный, хорошо поставленный мужской голос:       — Мы можем просидеть так целую вечность, пока не покроемся пылью, — король-чародей Хаману сделал эффектный взмах кистью руки, — как вон те канделябры, но думаю, всё-таки стоит начать наш саммит. И я, будучи его председателем…       — С какой это стати?! — взревел, угрожающе поднимая булаву с навершием-черепом, не на шутку разозлившийся Оркус, посчитавший себя ущемленным в правах. — Я занимаю четырнадцатое место в официальном списке двадцати главных злодеев D&D, а тебя в нём вообще не упомянули!       — Слабак. У меня восемнадцатое, — томно протянула Ллос.       — Девятнадцатое, — победно прорычала Тиамат, поглядывая на соперницу по количеству организованных неприятностей, катастроф и интриг.       У графа Страда фон Заровича в рейтинге было двадцатое — победное — место, но он разумно промолчал и не стал настраивать против себя сразу двух женщин с редчайшими по степени мстительности и стервозности характерами.       — Да пускай молодчик Хаману побалуется, — прошамкала Баба-яга, ненадолго выныривая из своего вязания. — У них в Ахасе, бают, есть целая система жрецов-бюрократов. Настоящий злобный культ очередей и никому не нужной документации. Профессионалы!       Спорщики замолкли, обдумывая полученную информацию, а Хаману вежливо кивнул пожилой злодейке со стажем.       — Итак, будучи председателем нашего саммита, — продолжил он свою слегка подпорченную репликами «из зала», но всё ещё проникновенную речь, — я хочу спросить у вас, сколько ещё мы будем давать положительным героям срывать наши великолепные планы и уничтожать верных нам последователей? В других фэндомах злодеи и чудовища уже не раз собирались за этим столом. Они сплотились и показали, насколько сильна тёмная сторона!       — Правильно! — поддержал его не подававший ранее голоса Гул’дан. — И я — само Воплощение Тьмы и Разрушитель Грёз — знаю способ, который дарует нам силу и единую цель в этом священном походе против добра.       — А вам, товарищ Гул’дан, слова никто не давал, — Баба-яга за репликой в карман не лезла и всегда знала, кому и какую гадость сказать, чтобы поставить на место. — Народ то вона волнуется, утверждает, что вы не из нашего фэндома будете. Шпиён и засланец!       — Я бы попросил, дорогая Карга, — несмотря на озвученные небезосновательные претензии, Гул’дан был спокоен и непоколебим, разного рода обвинения, порой в гораздо более грубой форме, он выслушивал уже не раз. — У вас ещё меньше прав и смысла находиться здесь, чем у меня!       — Вот это ты зря, касатик. Зря на бабушку бочку катишь. Я здеся с красою своею ненаглядною и умницей, почти внучкою.       Если бы не чрезвычайно развитый инстинкт самосохранения и талант к политическим интригам, граф Страд фон Зарович бы встал и молча поаплодировал чужому, поистине виртуозному и ловкому умению налаживать связи и проскальзывать в любой фэндом через мельчайшие щёлочки и допущения.       — Ишь, как заговорила, старая: краса ненаглядная, умница, почти внучка. Думаешь, я забыла, как ты меня хворостиной по хребтине охаживала? — прорвало рядом сидящую Иггвилв от давно сдерживаемого возмущения.       Баба-яга даже не смутилась — в оставшихся за кадром историях и летописях фанона наставники и не такое со своими учениками проделывали, а тут крики из-за простенького прутика без изысков.       — Может, моя великая волшебная хворостина и сделала из тебя нормальную злодейку, — парировала она. — Тринадцатое место в двадцатке самых разыскиваемых в D&D негодяев, которых рекомендуют брать «предпочтительно мёртвыми» — это вам не хухры-мухры, а сила педагогического воспитания!       — Давайте высказываться по существу! — вместо деревянного молоточка Хаману постучал по столу навершием своего магического посоха.       — Ну, если по существу, то высказываюсь категорически против предложения Гул’дана, — подняла свою изящную кисть Ллос. — Я в сомнительных допингах не нуждаюсь, да и зелёный, — она презрительно скривилась, — не входит в мою излюбленную цветовую гамму. Такая палитра больше присуща нашим дорогим и безмерно уважаемым Зуггтмой и Иггвилв.       — Тут ты права, деточка, — добродушно кивнула Баба-яга, втыкая под прикрытием стола вязальную спицу в бедро вскинувшейся было на оскорбление Иггвилв. — Никогда не стоит покупаться на подозрительно щедрые предложения. Кому об этом знать, как не нам?       Практически никто из присутствующих не смог сдержать усмешки.       — К тому же, — продолжила тем временем Баба-яга, — в народе поговаривают, что допинг этот, именуемый среди своих «скверной», на самом деле то ли кровь демона Маннорота, то ли Саргесса, то ли эредара Кил’джедена. Запутанная, — на этих словах она продемонстрировала всем случайно образовавшийся узелок на нитках, — у них там история.       — Кровь демона? — проявила удивительное единодушие, но с разными эмоциями до этого по возможности отмалчивавшаяся часть мужского коллектива.       В рыке Оркуса — одного из самых знаменитых демон-лордов, покровителя нежити и тёмных знаний — возмущение удивительным образом сочеталось с обидой оскорблённой невинности и печалью по обманутым надеждам. Страд фон Зарович — граф, вампир и просто умный, галантный и импозантный мужчина — проявил недюжий гастрономический интерес, по-новому взглянув на сидящих за столом переговоров.       Венджера же поразила изобретательность и предприимчивость коллеги:       — Интересный подход, — оживился он. — Вы не против обменяться опытом? Каким образом протекает процесс одаривания скверной?       — Да кто захочет обмениваться опытом с тем, кто, обладая практически безграничной магической силой, двадцать семь раз проигрывал шести ребятишкам без особых способностей и козе, считающей себя единорогом? — расхохоталась Тиамат, не упустившая возможности подколоть заклятого врага.       — У них были подаренные Хранителем Подземелий артефакты!       — А мне кажется, что кто-то просто поддавался родне! — вызверилась в ответ всеми своими зубастыми пастями пятиглавая Тиамат.       — Ничего не знаю, — Венджер тут же принял отстранённо-скучающий вид, — двадцать восьмая, заключительная серия, содержащая постыдный секрет, на который ты так усиленно намекаешь, не была снята.       — Подсуетился! — презрительно фыркнула Тиамат.       — Тем и жив, — показательно безразлично пожал плечами Венджер.       — Да какая разница кто и чей сын? — в очередной раз постучал посохом о стол Хаману в попытке навести порядок. — Выяснять душещипательные подробности внутрисемейных отношений прерогатива совершенно другого фэндома. А у нас, — он властно взглянул на Тиамат, — за папу, сражающегося на другой стороне, не попрекают. Давайте вернемся к причине сбора этого саммита.       — Кстати, а что у нас на повестке дня? — произнесла сонным голосом Зуггтмой — Королева Плесени и Владычица Гнили.       В помещении повисла тишина.       — Да мелочи всякие, деточка, — успокоила очередную «внучкину» конкурентку Баба-яга, — ты отдыхай, окукливайся дальше, пока молодые сплетнями делятся.       — Я бы не назвал разгул добра мелочью, — сказал нейтральным тоном Хаману. — В этом году официальная Лига героев решила добраться и до гигантов!       — Вот пусть сами гиганты им пинок со своей большой ноги и отвешивают. Мы здесь причём? — лениво потянулась Ллос, демонстрируя присутствующим своё декольте. — У меня дроу в Подземье скучают, политика опять же, интриги…       — А я заперт в своём демиплане и не могу его покидать, — пожал плечами Страд фон Зарович и в ответ на изумленные взгляды добавил, — по официальной версии.       — Этот фарс, похоже, никогда не прекратится, — Хаману усталым жестом потёр переносицу.       — Мо-ло-дё-жь, — добродушно протянула Баба-яга, заканчивая последний рядок на вязаной магической кольчуге. — Не наигрались ещё в «самых могущественных повелителей и королей». Вот в следующем году, когда к нам присоединятся гиганты… — она игриво подмигнула Хаману. — А пока давайте разошлём по всем мирам для сбора информации своих личных соглядатаев.       — Да будет так! — подвёл итог саммита председатель. — Возражения?       Возражений не нашлось даже у вспыльчивого и скорого на расправу Оркуса.