Сила матери

Как передать то чувство, когда сердце колотится как ненормальное, грозя выпрыгнуть из груди? Когда холодеют руки и трудно дышать — а вспышки заклятий ослепляют, мешая думать? Она не была новичком в бою — еще Первая магическая война с Волдемортом закалила ее характер. Она тоже сражалась за право жить в мире, как и ее братья… Фабиан и Гидеон. Близнецы Прюэтт, рыжие непоседы с чувством справедливости. Они всегда были в самом центре боя, на острие атаки. Они не умели отступать. И их смерть ударила по ней еще больнее, так, что она чуть не опустила руки. Молли увернулась от какого-то проклятия, уверенно посылая свое в сторону противника. Контроль и спокойствие — лишь это может спасти в битве. Малейшее отвлечение — и смерть. Казалось невероятным, что она еще может двигаться и сражаться: тогда как огромная боль раздирала ее сердце на куски. Фред… ее маленькое рыжее солнышко, согревшее ее после смерти братьев. Она никогда этого не говорила, но только рождение близнецов помогло ей преодолеть затяжную депрессию, которую она старалась никому не показывать. Хотя Артур все равно догадывался… В стороне мелькнули рыжие волосы. Джинни. Молли крепче сжала палочку, сдерживая порыв. Как она не хотела, чтобы Джинни была здесь, где ее могут поранить или даже убить! Как будто в ответ на случайную мысль яркий зеленый луч прошел в опасной близости от рыжеволосой девушки. В глазах Молли потемнело. — НЕ ТРОНЬ МОЮ ДОЧЬ, МЕРЗАВКА! — она на бегу сбросила мантию, освобождая руки. Беллатриса резко повернулась — и расхохоталась при виде новой противницы. Но Молли было все равно. Впервые в жизни она действительно хотела кого-то убить. И никто не должен ей в этом помешать — никто. Она прикрикнула на девушек перед ней. — С ДОРОГИ! Это было похоже на чудо: палочка хлестала и крутилась в ее руках, отзываясь на каждое движение мысли. Бой затянул женщину с головой и она не успевала подумать, что это невозможно. Значение имело только то, что с ненавистного лица противницы исчезла улыбка, а само лицо исказилось в злобной гримасе. Потоки пламени лились с обеих палочек, пол под ногами волшебниц раскалился и покрылся трещинами; обе дрались не на жизнь, а на смерть. — Нет! — крикнула миссис Уизли бросившимся ей на помощь школьникам. — Уйдите! Прочь отсюда! Она моя! Она не могла по-другому: если дети погибнут из-за ее неосторожности… она не сможет жить дальше. Но страха не было. Здесь и сейчас она чувствовала в себе такую силу, как никогда до этого. И была намерена выиграть этот бой. Казалось, Беллатриса это тоже почувствовала. Лицо снова исказилось в безумной улыбке и женщина издевательски произнесла: — Что станется с твоими детьми, когда я тебя убью? Когда мамочка отправится вслед за Фреддичкой? От последних слов в груди Молли что-то лопнуло, окончательно освобождая ее силу. — Ты больше никогда не тронешь наших детей! — выкрикнула она. Беллатриса засмеялась исступленным смехом — всего на пару мгновений. Молли отправила следующее заклятие, всей душой желая смерти отвратительному существу перед ней. Заклятие пронеслось под вытянутой рукой Беллатрисы и ударило ее в грудь, прямо над сердцем. Злорадная улыбка замерла на губах волшебницы, глаза словно выкатились из орбит. Еще мгновение она понимала, что случилось, а потом медленно опрокинулась навзничь, и толпа зрителей зашумела, а Волдеморт вскрикнул. «Победа». Она знала, что это еще не конец, но чувство было именно таким. Она победила своего главного врага. И многие дети сегодня будут спасены.