Солнце и тени

— Па-ап? Разморённый ласковым летним солнцем, он неохотно открыл один глаз, тут же сощурившись от яркого света. Потом — второй, а потом и сел в траве, поняв, что просто так от него не отстанут. — Что тебе, Лисичка? Девочка протянула ему гирлянду из мелких бело-жёлтых цветов: — Вот. Опять венок развязался. Прежде чем взять из рук дочери непослушный венок, он помедлил, в который раз любуясь ею. Чёрные кудряшки, голубые глаза в обрамлении длинных ресниц, вздёрнутый носик... Как всё-таки хорошо, что их дети удались больше в мать — и Лиара, и Эллир. От отца им, похоже, достались только заострённые ушки. — А что же ты Эллира не попросила? — не то чтобы ему не хотелось возиться с этим венком, но старший брат в последнее время взял манеру пренебрегать сестрёнкой, и это следовало пресечь в зародыше. — Просила. А он вредничает, — Лиара надула губки. — И ничего я не вредничаю! — вскинулся сидящий недалеко под кустом мальчик. — Сказал же, свистульку доделаю и завяжу. — Ладно, давай сюда, — он взял у малышки венок, покрутил в руках. Можно бы завязать травинкой подлиннее и покрепче — но ведь уже завязывали, снова расползётся... — О, придумал! Он улыбнулся дочери, стянул с хвоста на затылке ленту, которой убирал волосы, и принялся переплетать ею цветы. ...А потом, доплетя, ошарашенно смотрел на получившееся, прежде чем протянуть венок девочке: держи, теперь точно не рассыплется. Руки сами вспомнили то, чему их учили много лет назад. Именно так в Мелнибонэ плели защитные кольца из трав, которые применялись в некоторых ритуалах: именно так проплетая их специальным шнурком, именно так завязывая закрепляющий узел... Вот и пригодилось выученное. А потом он встряхнул головой, так, что белые волосы рассыпались по плечам, и радостно рассмеялся. Вот он, верный выход: не пытаться сбежать, укрыться от своего прошлого — наоборот: сделать его частью своей теперешней жизни. Найти ему место — и больше не раздираться противоречиями. От города донёсся переливчатый звонкий звук: на городской башне трубили полдень. Всё ещё смеясь, он поднялся на ноги: — Домой! Мама наверняка нас уже заждалась к обеду. Лиара, приопустив голову, бросила на отца хитрый взгляд. — А у меня ножки устали... — Ладно, — хмыкнул он, — иди сюда, Лисёнок. Подхватив малышку на руки, устроил на плече; улыбнулся Эллиру, который как раз выдул из своей свистульки пронзительную трель; на миг зажмурился от ударившего в лицо ветра... ...А когда открыл глаза — понял, что это было лишь сном. Галерея висячего сада. Скамейка, на которой он ненадолго задремал. Прямо напротив — глаза жены, словно отразившие в себе летнее небо. — Ты так улыбался во сне, — сказала она и тоже улыбнулась. — Хороший был сон? — Надеюсь, что вещий, — Элрик поморгал, разгоняя дремоту, и ткнулся лбом в прохладную ладонь Заринии. Та села рядом, положила голову мужу на плечо. — Скажи, ты нашёл свое счастье? Он обнял её и кивнул: — Да. Буреносец пылится в оружейне твоего отца. Травы Трооса придают мне сил, и принимать их нужно лишь изредка. Можно забыть о скитаниях и битвах, а в библиотеке Карлаака ещё столько книг... И у меня есть ты. Чего ещё мне желать? Ты подарила мне радость. — Ты так часто хвалишь меня, что я возгоржусь. Элрик тихо рассмеялся: — Лучше гордиться, чем терзаться сомнениями. Не бойся, милая — мне теперь нечего искать в дальних краях. Разве что Мунглума иногда не хватает — но уроженцу востока неуютно на сумеречном западе. Он и так слишком долго не бывал на родине... — Знаешь, мой отец не хотел, чтобы ты жил здесь: боялся зла, которое прежде сопровождало тебя. Но сейчас даже он понял, что зло исчезло без следа. Донёсшийся со двора шум заставил обоих вздрогнуть: кто-то яростно колотил в ворота. Немного спустя привратный служка, перескакивая через две ступени, взбежал на галерею: — Лорд Элрик, там какой-то человек требует встречи с вами. — Кто? — Он назвал себя Мунглумом. — Мунглум! Недолго же он гостил в Элвере. Впусти его! В глазах Заринии мелькнул страх, и она схватила мужа за руку: — Элрик, я чувствую: он привёз дурные вести, и ты скоро покинешь меня! — Не бойся, милая. Никакая весть не разлучит нас. Он высвободил ладонь из её пальцев, поцеловал любимую в лоб и поспешил вниз к воротам.