Часть 1
30 октября 2017 г., 19:34
Давина нервничала. Ещё бы, ведь ей предстоит встретиться с маленькой Хоуп, которая уже подросла, обрела силы и точно помнит события, познакомившие их.
— Милая, мы приехали. — сквозь мысли пробился голос Кола, который стал для неё родным и приносил столько чувства тепла и безопасности с собой.
Давина вздрогнула. Всю дорогу в этот дом она не переставала прокручивать у себя в голове события, которыми она не могла гордиться. Пытаться лишить малышки отца, который боролся за неё — низко. И Давина это понимала. И она боялась маленькой Майклсон. Кол часто рассказывал о способностях своей племянницы, которой он гордился.
И Клэр понимала весь абсурд своего страха, ведь даже Кол успокаивал её тем, что в разговорах о ней Хоуп никогда не приходила в ярость или как-то уклонялась от темы.
— Отлично. Пошли, а то твои родственники съедят всё самое вкусное. — наконец ответила Давина, нежно улыбаясь мужу.
Кол заметил, что улыбка Давины была вымученная, потому что за столько лет он узнал каждый оттенок её эмоций. Но промолчал и лишь переплёл свои пальцы с её.
На этот ужин приехали не только они, но и все остальные члены древней семьи. Когда заклятие Пустоты спало, а вернее было разрушено Хоуп, они не могли отстать друг от друга, болтали несколько часов, закрывшись в комнате. Им нужно было столько рассказать, узнать. И после этого они вновь разъехались, но каждый год собирались вместе и устраивали шикарный ужин.
Давина сразу увидела Марселя с Ребеккой, которые рассматривали новую картину Хоуп, висящую на стене. Пускай её стиль очень напоминал отца, но девочка всегда старалась изображать всё в более тёплых тонах. Почти все картины были с членами семьи или пейзажами природы, которые впечатляли своей красотой и красками.
— Смотри, кто пришёл. — произнесла Ребекка на ухо Жерара и кивнула в сторону входа.
Мужчина обернулся и увидел свою прекрасную малышку, которая сегодня просто блистала в нежно-розовом платье до колен и того же цвета босоножках на каблуке. Она улыбалась, держа под руку своего мужа, и не могла поверить, что согласилась на уговоры последнего.
— Ди…
Марсель пересёк комнату, направляясь к паре. Давина мельком взглянула на Кола и, когда он кивнул, шагнула в объятья своего почти отца. Она почувствовала окутавшее её тепло и растворилась в нём, стараясь запомнить эти объятья.
— С возвращением, братец. — рядом Ребекка обняла Кола, немного взъерошивая его волосы.
— И я по тебе скучал, сестрёнка.
Остальные уже находились возле столовой. Все собрались у массивных деревянных дверей и вместе вошли в прекрасно украшенную комнату, где везде висели гирлянды, с потолка свисали ленточки, а длинный стол был уставлен тарелками с аппетитными деликатесами. В середине даже стоял фонтан с льющимся белым шоколадом.
Давина почувствовала рядом с собой магическое присутствие и обернулась, натыкаясь на штормовые глаза. Хоуп стояла рядом с ней, счастливая улыбка заставляла её лицо сиять. Волосы были собраны в аккуратный пучок, обвитый косой, а тёмно-фиолетовое платье в пол подчёркивало все появляющиеся достоинства девушки.
«Жаль, что Хейли этого не увидела,» — подумала Давина и поспешно отвела взгляд, прижимаясь к мужу.
Весь ужин прошёл в непринуждённой обстановке. Каждый разговаривал и рассказывал о своей жизни. Даже Клаус спросил у Давины о её совместной жизни с Колом без какого-либо сарказма или насмешки. Или злости и презрения. Марсель кидал предупреждающие взгляды на Кола каждый раз, когда тот приобнимал Давину или сжимал её руку. Но в конце концов, Ребекка одёрнула своего возлюбленного и вновь ввела в разговор о путешествиях Элайджи.
Когда ужин закончился, было уже около десяти часов вечера. Все попивали шампанское и болтали о жизни, некоторые даже пытались философствовать. Давина сидела в кресле в отдалении от всех, неспешно отпивая из своего бокала шипящий напиток.
— Давина, можно тебя на минутку?
Клэр повернулась на голос и увидела Хоуп, стоящую рядом с ней и ожидающую её. Давина легко кивнула и, встав, последовала за девочкой на террасу. Холодный воздух освежал и прояснял мысли. Прекрасный сад раскинулся перед Давиной, и она не сразу поняла, что Хоуп закрыла дверь и присела в одно из плетёных кресел.
— Хоуп, я бы хотела извиниться за… — Давина умолкла и прошла к другому креслу. — За то, что собиралась убить твоего отца. Я лишь…
— Хотела спасти меня от Пустой. — закончила за неё Майклсон, поднимая взгляд на жену своего дяди. — Я знаю. И ты всё-таки не сделала этого.
— Потому что ты остановила меня.
— Да… кстати, извини. Это, наверно, было неприятно. — Хоуп с умоляющей улыбкой посмотрела на девушку, которая пыталась скрыть свой шок.
— Ничего страшного. Ты пыталась спасти отца. Слушай, Хоуп, я понимаю, что наши отношения начались не с той ноты…
— Согласна. Я не могу сказать, что не ненавидила тебя после того случая. Но потом я увидела, с каким стремлением дядя Кол старался спасти тебя, как он хотел защитить тебя. Он действительно любит тебя. И ты его тоже. Поэтому… думаю, мы можем начать с чистого листа.
— Это было бы чудесно. — Давина улыбнулась, находя довольно странным то, что такая молодая особа уже могла так хорошо понимать людей и находить пути решения. — Хоуп Майклсон, мне очень приятно с Вами познакомиться.
— Взаимно, Давина Майклсон. — девушки рассмеялись и вновь стали слушать пение скворца. — Давина, позволишь показать тебе кое-что?
— Конечно.
Девушки вновь вошли в дом и направились на второй этаж. Хоуп открыла тёмно-бордовую дверь, которая в некоторых местах была заляпана краской. Перед Давиной открылся целый мир, в котором жила девочка Майклсон: столько картин висело на стенах или стояло, прислонённые к ним, что глаза разбегались от яркости и многообразия цветов. Рядом с осенним пейзажем озера стоял рисунок Марселя, который держал на руках смеющуюся Ребекку.
— Вау, Хоуп, это прекрасно.
— Спасибо, но у меня есть кое-что, что я хотела бы показать тебе прежде, чем всем остальным.
И в этот момент Давина увидела мольберт, на котором стояла закрытая тряпкой картина. Холст был достаточно большой, и девушка попыталась представить, что могло быть изображено там. Хоуп рывком стянула тряпку, открывая взору своё недавнее произведение.
У Давины перехватило дыхание.
На неё смотрела прекрасная девушка в одном длинном растянутом свитере, который открывал плечо. А волосы, которые были будто настоящими, спадали на бок. Она сидела в красном кресле, опустив одну ногу на пол, а другую обняв рукой. Позади на стене висел большой ловец снов, сияющий голубым светом. А рядом с креслом смиренно лежал белоснежный волк с ярко-ярко синими глазами, которые сверкали будто сапфиры и смотрели прямо перед собой.
— Это я…?
Давина не могла вымолвить ни слова. Даже воздух застрял где-то в лёгких и не покидал их. Все её черты были переданы с точностью и лёгкостью. Даже глаза были будто живыми. Давина будто смотрела в зеркало.
— Это потрясающе, Хоуп.
— Спасибо. — смущённо поблагодарила её Хоуп, подходя чуть ближе и становясь плечом к плечу. — Давина, ты не будешь против, если я повешу её в главной гостиной? Рядом с остальными.
— Конечно, не против. Хоуп, это… великолепно. Я… мне никто никогда не делал такой потрясающий портрет.
— Я рада, что смогла приятно удивить тебя.
Ближе к концу семейных посиделок все собрались в главной гостиной. Никлаус, держа в руке бокал шампанского, встал перед семьёй и обвёл каждого взглядом.
— Мы вновь собрались в этот день, чтобы вспомнить всех, кого с нами нет, и узнать о тех, кто живёт в других городах. Мы — Майклсоны, и мы всегда могли выйти из любой ситуации победителями. И те, кто к нам присоединился, могут рассчитывать на то, что мы всегда будем защищать тех, кто является нашей семьёй. Всегда и навечно! Выпьем же за это!
Каждый отсалютовал пламенной речи короля Нового Орлеана, мысленно клянясь защищать каждого члена семьи.
— Папа, в моей коллекции семейных портретов пополнение.
Хоуп улыбнулась Давине и получила ответную озорную улыбку, которая украсила лицо девушки.
— Неужели? Где же?
Никлаус обернулся и увидел, что одно место, которое раньше пустовало, теперь занимал портрет Давины Клэр, который моментально бросался в глаза. Спустя секунду один уголок его губ приподнялся. Каждый с интересом разглядывал произведение искусства, запечатлевшее нового члена семьи. Марсель с гордостью смотрел на свою девочку, которая выглядела, как живая. Кол приобнял жену за талию и поцеловал её в макушку.
«А может всё и пойдёт лучшем чем я думала. Всё-таки я теперь тоже Майклсон. Всегда и навечно.»