качели

толпа расползается в стороны, стоит лишь вступить в неё — ночной сан-франциско такой же живой, как и дневной, и это качество, присущее всем городам земли, спок никак не может понять. и признать. сан-франциско огромный — настолько огромный, насколько может раскинуться мегаполис в их настоящем, и высотные здания появляются одно за другим, смещая остальные с периферийного зрения и заменяя собой; но они мало чем отличаются друг от друга — как и лица в толпе, стоит споку в неё влиться. все знают, что произошло с вулканом — и эта бессловесная скорбь мешает двигаться оптимально быстро, чтобы добраться до своей квартиры. до отправки энтерпрайз остаётся не больше недели — и спок разрывается. он должен своему народу — но ему иррационально нравится чувствовать себя частью огромного бескрайнего космоса. он хочет остаться в звёздном флоте — но ему рационально необходимо внести свою лепту в развитие вулканской колонии, что бы ни говорила его старшая версия. вулканцы не полагаются на удачу — и верить в то, что история другой вселенной может повториться и в рамках их собственной, абсолютно бессмысленно. спок запрокидывает голову — вулкан находится в шестнадцати световых годах от земли, и если знать, куда смотреть, вулкан всё ещё там. вулкан находился в шестнадцати световых годах от земли — и всё, что он может позволить себе сейчас, упираться взглядом, обтекаемый толпой, полной скорби о том, чего они никогда не видели. спок видит собственные ошибки и бледный отголосок некогда существовавшей планеты — световое эхо вулкана будет напоминать об этом ещё шестнадцать лет. спок чувствует нелогичную потребность потратить несколько лишних минут, отведённых на путь до своей квартиры, на то, чтобы просто посмотреть в небо — он не успевает вовремя. качели бьют в лицо; толпа расползается в стороны, стоит лишь вступить в неё — ночной сан-франциско такой же живой, как и дневной, и это качество, присущее всем городам земли, спок никак не может понять. и признать. сан-франциско огромный — настолько огромный, насколько может раскинуться мегаполис в их настоящем, и высотные здания появляются одно за другим, смещая остальные с периферийного зрения и заменяя собой; но они мало чем отличаются друг от друга — как и лица в толпе, стоит споку в неё влиться. все помнят, что произошло с вулканом — и эта бессловесная скорбь мешает двигаться оптимально быстро, чтобы добраться до своей квартиры. ему запрещают оставаться с джимом все двадцать четыре часа в стандартных земных сутках, и доктор маккой периодически выставляет его за дверь, чтобы заставить хоть как-то не забывать о стандартных физиологических потребностях вроде еды и малого количества воды. споку холодно среди толпы — их скорбь не горячая, как в прошлый раз, лишь ледяные осколки. вулкан всё ещё где-то там. джим кирк тоже. в центральном госпитале. спок раз за разом повторяет одну и ту же ошибку — не успевает вовремя. не успевает понять, что смотреть надо раньше — не когда уже всё потеряно. вулканцы не верят в высшие силы — и думать, что спасение джима кирка вроде тычка ему в лицо, нелогично. если знать, куда смотреть — вулкан всё ещё где-то там. спок знает, куда — он не поднимает головы и не останавливается ни на минуту. спок знает куда — и смотрит на джима кирка каждую дозволенную секунду.