Лимбо

      Кармилла чувствовала тяжелые капли на лице: они стекали к ушам, пробираясь внутрь; хотелось встряхнуть головой от мерзкого ощущения, но она лежала неподвижно, прислушиваясь к звукам дождя.       Где-то справа набирала силу гроза, а над головой, звучал глухой, едва пробивающийся сквозь шум воды, голос. Она узнавала его. Обычно этот голос был полон энергии, звонкости и силы. Но сейчас почему-то казалось что он рвется: каждый слог трещал, надрываясь на протяжные звуки, и каплями падал вниз, холодя лицо.       Кармилла чувствовала холод, но его источником не был ветер. Она вовсе не ощущала ни единого дуновения на голых плечах. Казалось, что кроме дождя и осыпающегося голоса вокруг не было ничего, даже времени.       Она открыла глаза, прикрывая ладонью, но никакого света не было. Пространство наполнялось густым, почти осязаемым туманом, сквозь который просачивался образ полуразмытой комнаты. Родные стены, среди которых она делила жизнь с Лорой: диван, множество фотографий, огромнейшее количество книг на полках и просто лежащих повсюду; все было знакомым, но со странным привкусом чужого, бесчувственного.       Кармилла сделала шаг к зеркалу, стараясь рассмотреть отражение и удивляясь, почему ничто, включая ее саму не промокает, хотя настойчивая морось продолжала собираться под босыми ногами. Она сделала еще несколько шагов, вытянула руку и очертила на зеркальной поверхности собственный образ, наблюдая как линии быстро исчезают.       Она видела собственное красивое платье, которое могла бы носить, когда-то давно, когда ее титул графини еще что-то значил; собранные на затылке волосы, открытая шея, очерченная тонкой полоской бархата — образ подходящий для богатого бала, но никак не для вечера в уютной квартирке.       Она обернулась, ища Лору. Чутье подсказывало, что Холлис где-то рядом, но Кармилла никак не могла почувствовать где. Вспышкой мелькнула мысль, что она и не должна, не может.       На столе вспыхнула размытая лужа света и голос Лоры переместился, слился с этим сиянием. Он звучал в тех же нагнетающих нотах, но уже не разбавленный отрывистыми каплями как прежде. Звук шел из одной точки, местами дергаясь, слова наслаивались друг на друга и снова возвращались в ровный отрепетированный монолог.       Обогнув стол, переставляя ноги практически вслепую, Кармилла заметила в дымке ноутбук: поверхность пузырилась и трескалась, выкорчевывая кнопки и резко контрастируя грязной ржавчиной на фоне безликого образа однотонной комнаты. На экране проигрывалось видео. Запись шла прерывисто, с тихим шипением. Помехи дергали изображение, картинка словно прерывалась на середине, не давая увидеть концовку: Лора, одетая в масть викторианской эпохе, склонялась вниз, ее вытянутые руки заметно дрожали; казалось она хочет что-то поднять, но запись замирала, дергалась на пару секунд назад и снова в начало.       В механическом шипении динамиков Карнштейн различала шуршание платьев и собственное имя, что выбрасывалось с тяжелым дыханием Лоры, оно почти выплевывалось на выдохе, и она могла поклясться, что чувствовала насколько тяжело Лоре делать каждый последующий вдох. Запись вновь и вновь замыкалась и шла по новой, но Карм нервировало ощущение, что с новым витком менялась незаметная глазу деталь.       Дождь смолк, оставляя после себя только мерзкое чувство холода. Следом и ноутбук, моргнув последний раз, стух, возвращая помещению атмосферу могильной тишины. Дымка скомкалась у ног, Кармилла ощущала ее вязкими кольцами вокруг щиколоток. Она сделала два шага от стола лишь чтобы убедиться, что может двигаться.       Комната менялась, едва заметно, мелкими деталями. Карнштейн заметила книги с потекшими корешками, магнитный таймер на вытяжке лишился стрелки — она бесформенным пятном стекла вниз, закрывая цифру шесть.       Кармилла моргнула. Еще раз. И еще. Она слышала только тишину. Пустое, зловонное ничто обволакивало тело, проникая внутрь, вызывая дрожь, и она дернулась, едва не оступившись.       Моргнула снова. Нечеткий образ Лоры, проявился в дверном проеме. Кармилла моргнула еще раз и приподняла руку, коснулась шнурков от пижамных штанов Холлис и слабо дернула, вынуждая любимую придвинуться вплотную.       — Кармилла, — взмолила Лора не движущимися губами. Кармилла не знала, но почувствовала, что ноутбук снова включился.       — Карм! Ка-арм… Ка-а-арм!..       Карнштейн сцепила пальцы на запястье любимой, видя как по мертвенно бледным щекам текут слезы. Они стекали к подбородку, капая на футболку, и Кармилла опустила взгляд на пятно, увеличивающееся на груди Холлис. Оно расширялось и темнело, багровело, словно кровь.       — Лора, — ладонь привычно легла на грудь, закрывая пятно, а вторая обняла за плечи.       Кармилла с силой вжала несопротивляющуюся Холлис в объятья, злясь непонятно на что. Гнев исходил изнутри, нарастающим комом поднимался вверх по грудной клетке, распирая, почти разрывая ее.       Кармилла сжала руки сильнее, оставляя поцелуй на обнаженном плече, еще один выше, и замерла губами на изгибе, чувствуя биение. Ладонью двинулась выше, запутывая пальцы в распущенных волосах, добираясь до затылка. Еще один поцелуй на шее, щеке, веках. Кармилла целовала любимое лицо, боясь открыть глаза или сделать даже шаг — хоть назад, хоть вперед. Целовала мягко, но отчаянно, почти не отрывая губ от кожи, скользя то вниз, то вверх.       — Лора…       Она могла чувствовать как проклятое пятно крови растет под пальцами, пачкая любимую майку Лоры, клеймит место, словно крестом на карте, где хранится самое ценное — сердце.       — Лора…       Кармилла оторвалась лишь на миг, открыла глаза, ловя испуганный карий взгляд и поцеловала в губы. По-привычному любяще, но по-новому в страхе. Стук сердца под ладонью становился тише и реже, а гнев и паника острой болью напирали на ребра, вынуждая целовать глубже и дольше, почти не дыша.       Лора легко прикусила нижнюю губу Карм и отстранилась. Она улыбнулась и зеркально отразила положение руки на своей груди, а второй коснулась щеки Карнштейн.       — Ка-а-а-а-а-арм! — голос ударил по барабанным перепонкам с такой силой, что Карм потеряла дыхание на миг. Она зажмурилась, выпуская из рук Лору, закрыла уши и открыла рот, словно хотела перекричать собственное имя, звучащее казалось ото всюду.

***

      — Эй! Кармилла, эй, — Лора откинула одеяло и села на кровати, стараясь вытянуть любимую из сна. — Карм, проснись, ну же.       — Лора?.. — глупый вопрос и не менее глупое выражение лица.       — Собственной персоной, — гордо подтвердила Лора, получив в награду немного напряженную, но все же улыбку. — Расскажешь? — добавила она тревожней.       Кармилла притянула ее к себе и поцеловала в макушку. Желания говорить не было. Совсем. Ей никогда раньше не снились кошмары. И скорее всего это просто очередной аспект человеческой жизни, что ей явился только сейчас. Она может об этом не думать.       — Мне просто нужно поменьше смотреть ужастики на ночь.       — Мгм, — одобрительно промычала Холлис. — Романтические комедии куда лучше.